Рассказывать Нафане о визите демона не стала, чтобы не пугать домового. И так стало понятно, что между нами каким-то образом появилась ментальная связь. То ли дело было в плохой защите, то ли в том, что я как-то неправильно передала силу, или, что самое неприятное, в моем повышенном интересе к Войчику. В общем, что с этим делать я пока не решила. Вспомнила незабвенную Скарлет, и решила подумать об этом завтра, или послезавтра. Сейчас у нас были проблемы серьезней.
Я быстро переоделась, поднялась на крышу, зажгла свечи и полезла в шкаф с книгами. Мне нужен был старый справочник по нечистям. Автор справочника был неизвестен. Впрочем, здесь это была нормальная практика. Свои труды подписывали только ведьмы, чтобы зафиксировать «авторские права» за ковеном или передать их своим ученицам. Маги тоже подписывали. Только они считали, что написать имя это равно приравнять себя к ненавистным ведьмам, которые в магии ничего не смыслят. Поэтому придумали для себя систему гербовых печатей. А вот люди, считали что все, что создано их руками, в том числе и книги, подписи не достойно.
Я достала нужный справочник, положила его на стол и начала листать страницы. Честно говоря, я не помнила, чтобы там были хоть какие-то упоминания о стригах. Но, с другой стороны, если эти существа действительно существовали, то, скорее всего, именно здесь про них и должно было быть написано.
Материал автор собирал опираясь на местные легенды и сказки. Даже зарисовки делала со слов рассказчиков. Не все, правда, получались у него удачными, но это было лучше, чем вообще ничего.
Я листала странички, жалея, что книга не была упорядочена, не было ни оглавления, ни системы, ничего. Минут через пятнадцать стало понятно, почему до этого у меня не получалось ничего найти про этих существ. У поминания о стригах в книге были. Но им было посвящено меньше страницы. К тому моменту, как автор собирал материал, считалось, что все эти существа были истреблены.
– Нашла? – Рядом появился Нафаня и поставил на стол чашку с чаем.
– Наверно. – Кивнула, не отрывая взгляда от книги.
Домовой сел рядом и начал терпеливо сопеть. Он всегда так делал, когда хотел поболтать, но ситуация требовала тишины. Под уютное сопение домового, я полностью провалилась в книгу.
Стригами называли ведьм, которые не умирали. Они с помощью ритуалов запечатывали душу в мире живых, тем самым закрывая себе возможность перейти в мир мертвых. Зачем это делали ведьмы, никто точно не знал. Автор предполагал, что некоторые из чародеек так боялись переродиться колдунами, или обычными женщинами, что предпочитали таким вот образом сохранить свою личность.
Ритуал работал отлично, но была в нем и другая сторона. В материальном мире такие ведьмы могли существовать только в физическом теле. Иначе, они превращались с застрявших духов и призраков, за которыми рано или поздно должны были прийти проводники. Каждая из таких ведьм изначально пыталась сохранить свое тело. Заклинания, заговоры, особый образ жизни. Но тело все равно подвергалось естественному износу, хоть и в разы позже, чем у обычных людей. И тогда кто-то из ведьм решил изучить упырей и механизмы их восстановления.
Немного изобретательности, много магии и ритуалов, и у древних ведьм получилось научить восстанавливать свое тело за счет чужой крови, как будто те превратились в вампиров. С той лишь разницей, что если вампир рожден таким и его тело регенерирует постоянно за счет донорской крови, то у стриг сильно замедляются процессы старения и регенерация происходит частично. В общем, несколько сотен лет в своих телах они вполне могли существовать. А потом старение возвращалось. Медленное, но тем не менее, неизбежное.
И тогда ведьмы придумали другой ритуал. Собственно, это стало отправной точкой, к истреблению стриг и людьми, и их сестрами по ремеслу. Ведьмы научились занимать чужие тела и превратились в современных стриг.
В книге описывался и туман, бродящий по деревням и городам, выбирающий подходящее тело для заселения. Подходящую женщину стрига убивала, и замещала ее душу. В итоге, о подмене мало кто догадывался. В деревне умирала старуха, а какая-нибудь молодая женщина, после долгой болезни, чудом выздоравливала.
Еще один интересный факт об этих существах был связан с упырями. Создавать обычные семьи стриги не могли, а потребности в сексе и отношениях у них никуда не девались. Поэтому, часто стриги создавали союзы с упырями.
– Это что, она в твое тело хочет?! – Не выдержал Нафаня.
– И Языр ей в этом пытается помочь.
– Вот же блядский сын.
– Ну, все логично. – Пожала плечами. – Смотри, Елька с Альмой пытаются подложить упыря ко мне в койку. В это время его подруга готовится сменить тело. Для всей деревни это будет смотреться так: елька нагуляла приплод на стороне, мужик не выдержал, а одинокая пана его приютила. Все логично, все счастливы.
– А дите ему не нужно?
– Может и нужно. Альма что-то про Галу говорила.
– Думаешь, уже с вампиренышем ходит? – Нафаня сощурил глаза.
– Не знаю. Надеюсь, что нет.
Нафаня вздохнул, а я сделала глоток травяного чая и продолжила читать.
Единственным способом уничтожить стригу было убить тело до того момента, как она займет другое. Переход длился несколько дней. В это время старое тело ведьмы начинало корчиться в предсмертной агонии, а новая жертва еще бодро бегала по своим делам. Если убить стригу в это время, то перехода не получится.
Вторым вариантом избавление от стриги был вызов проводника. Который схватит ее бессмертную душу до вселение в чужое тело, и уведет на перерождение. Суть ритуала запечатывания, насколько я догадывалась, как раз таки и состояла в том, чтобы сделать эту душу для проводника невидимой. В общем, и в первом, и во втором варианте и нас возникали проблемы.
Убивать стригу мне не хотелось. Я, конечно, не считала себя женщиной робкой и добросердечной, но не настолько, чтобы грохнуть старуху и сжечь ее тело. Да и очень подозреваю, что Языр позаботиться о том, чтобы переход прошел успешно. Оставался вариант с проводником. Вот только кто такой этот проводник, и из какой ямы его доставать?!
– Что делать будем? – Спросил Нафаня.
– Надо сухую ягоду достать. Для настоек.
Нафаня выдохнул. Ничего лучше не способствовало мыслительному процессу, чем монотонная работа. К тому моменту, как я спустилась вниз, на столе уже стоял мешок сушеных красных ягод, напоминающих калину. Это была не самая моя любимая ягода, но из нее получалась самая востребованная настойка у городских трактирщиков. Ягода эта росла почти везде, была дешевой, а напиток получался терпким и за счет свойств самой ягоды, забористым. Одни плюсы, при минимальной себестоимости.
В полнейшей тишине мы с домовым распаковали мешок и высыпали часть содержимого на круглый деревянный поднос. Весной приходилось делать настойки из сухих ягод. В свой первый год алкогольного бизнеса я вообще никаких заготовок не делала. Только чистый самогон закупоривала в бутыли на продажу. Но потом местные распробовали фруктовые настойки, и осенних заготовок начало не хватать. Пришлось помимо спиртного заготавливать и ягоду и фруктами, чтобы зимой и весной можно было постепенно пополнять запасы.
Сухую ягоду нужно было перебрать, убрать случайный мусор, откалибровать по размеру. Делать это приходилось вручную. Идеальное занятие для таких вот вечеров, как сегодня.
– Может, попробовать смешать с какими-нибудь травами?
– С мухоморами. – Фыркнул Нафаня. – И Языра напоить.
– Упыри от алкоголя не дохнут.
– Это они зря. От самогона лучше, чем от деревяхи в груди.
Теперь фыркнула я и посмотрела в окно. Солнце еще не упало за горизонт, но день уже спешил к своему завершению.
– Что на ужин хочешь? – Спросил Нафаня. – Может утку в печи? Как раз поспеет, пока переберешь.
– Можно. В меду?
– В меду. – Улыбнулся домовой и погладил бороду.
В этот момент я увидела незнакомца рядом с воротами.
– Это еще кого к нам Леля привела? – Недовольно поморщился домовой, а я понадеялась, что упоминание местной светлой богини было уместно.
Пока мы переглядывались с домовым, мужчина толкнул калитку и вошел во двор. Из сарая раздалось возмущенное «МУУУУ». Мужчина от этого звука только поморщился, осмотрелся, почесал светлую голову.
– Похож на кого-то из вельмож. – Сообщил Нафаня.
Он уже стоял у окна и рассматривал незнакомца. Он и правда не был крестьянином. Кожаная куртка, ремень, нож за поясом, несколько перстней на руках. Волосы у гостя были светлые, взгляд уверенный, подбородок квадратный.
– К крыльцу подошел. – Прокомментировал домовой.
Я сделала вид, что увлечена ягодами, и не заметила прихода гостей. Дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену. В дом ворвался свежий воздух, перемешенный с вонью лошадиного пота. Гость, старательно изображая презрение, осмотрел хату, а потом остановил взгляд на мне и, как говорилось в моей прошлой жизни, завис. Завис как старый компьютер, с пожелтевшим пластиком в классе информатики. Я почувствовала, как чужие глаза не без интереса бегают по моему лицу, фигуре, рукам, снова возвращаются к лицу, и прыгают на грудь.
Отлично. Мне только малолетнего слюнявого князька сегодня не хватало. Жаль, что руны работают только от нечисти.
– Ты и есть рыжая пана?
Юноша явно был озадачен. Видимо, не так он себе представлял деревенскую самогонщицу.
– Кого Мара в мой дом привела?
– Ты слепая? – Он приподнял белесые брови, искренне веря, что я должна знать знаки всех знатных домов Мархарата.
Корявые гербы, вышитые на груди мужчин, говорили о том, к какому роду те принадлежат. А вышивка на рукавах указывала на дом, которому служат. У этого был только нагрудный герб в виде худой птицы, неизвестной мне породы. Это говорило лишь о том, что никакого отношения к хозяину местных земель сопляк не имеет.
Еще несколько секунд мне понадобилось на то, чтобы припомнить, кому может подчиняться наш лорд. Никаких прямых зависимостей и заинтересованностей, насколько я помню, у него не было. Только там какие-то слухи о том, что пора дочерей замуж отправлять. Но это все оставалось на уровне местных сплетен. А сплетничали об этом деревенские чуть ли не с самого рождения девочек.
– Не слепая. – Сдерживая нарастающее раздражение, уперла руки в бока. – Ваше имя?
– Тебе, пана, мое имя не к чему. – Юноша снова молча осмотрелся. – Не был еще в таких избах. Не дурно.
Я промолчала, а Нафаня за спиной гостя закатил глаза. Видимо, его, как и меня, гости сегодня утомили. Мужчина, тем временем, по-хозяйски прошелся по комнате, заглянул за штору, где пряталась зона спальни и снова «завис». Я ждала, чем закончится этот визит. Не просто так же он сюда приперся.
– На ночлег пана пустит?
– Для ночлега на соседней улице комнаты сдают. Через три дома направо.
– Елька говорила, что ты своенравная. И что монеты любишь, тоже говорила.
Опять это чертово семейство! Закатила глаза, выругалась про себя, и попросила всех местных богов дать мне терпения и не натворить дел. Гость повернулся ко мне лицом и широко улыбнулся, оголяя ряд не слишком ровных зубов. Потом он приподнял полу куртки, отстегнул от ремня кожаный кошелек и бросил его на стол, прямо в поднос с ягодами. Под тяжестью монет несколько суженых плодов рассыпалось в пыль.
– Я обещал Ельке, что ты согласишься мужа ее принять, пана.
До этого момента я думала, что удивить меня не получиться. Как же я ошибалась!
– Но ты видишь, я же должен знать, что ты отработаешь каждую монету в этом кошельке. Покажи, на что ты способна.
Мягкие пальцы потянулись, к моей шее. За три года я успела привыкнуть к тому, что до джентельменских стандартов этот мир еще не развился, но к откровенным домогательствам в собственном доме готова не была.
– Я ваши монеты отрабатывать не нанималась, светлейший! – Прошипела змеей, в надежде, что обойдется без драки.
Был бы это любой другой мужик, его бы уже минут пять как крутило бы на полу от какой-нибудь дряни. А потом еще с пару недель бился бы в агонии от неизвестной хвори. Но в эту сволочь, бросаться проклятьями было просто опасно. Любой маг считает порчу ведьмы, и потом придется отвечать за содеянное, не перед судом присяжных.
Мужчину мой ответ только раззадорил. Я пыталась быстро сообразить, что делать. Вроде как Нафаня уже стоял рядом с кочергой. Но что потом делать с телом? Как его на погост вывозить? А если кто видел, как он ко мне в хату приходил? Елька наверняка знает!
– Не строй из себя девицу. У тебя больше такого шанса как я не будет. А я не обижу, слово даю. Хочешь, еще один такой кошелек?
Он отпустил мою шею, дрожащими от возбуждения пальцами, начал искать второй кошелек. Нафаня, держа в одной руке кочергу, второй рукой задумчиво погладил окладистую бороду. Задумался.
– Тебе сколько лет? – Зачем-то спросила я.
То ли решила заполнить неловкую паузу, то ли действительно стало интересно. Щеки потенциального насильника раскраснелись, и на нежной бледной коже выступила капелька пота. Только сейчас я заметила тонкий пух над верхней губой, призванный имитировать усы.
– Больше чем тебе, пана. – Кошелек наконец-то нашелся и следом полетел на стол, раздавив еще жменю ягод. – Этого достаточно?
Нельзя злиться. Нельзя злиться. Повторяла я сама себе, чувствуя, как все внутри закипает и темная часть моей сущности, так и рвется проломить идиоту голову.
– Вот что, голубок, забирай свои гроши, и беги отсюда, пока я кочергу в руки не взяла.
– Такая горячая! – Он подошел так близко, что от запаха потного тела начали слезиться глаза. – Зря сопротивляешься. Тебе же самой хочется, вижу глаза бесстыжие.
Хотелось сказать, что глаза у меня были не бесстыжие, а натурально охреневшие. Только слова «охреневшие» в лексиконе местного вельможи отсутствовало, а местный фольклор не мог передать всей степени моего негодования. Спасти его могло только чудо. И это чудо, как ни странно, случилось. С улицы послышался топот копыт и девичий визг.
– Он там! Он точно там! С полюбовницей! Папа! Я ее на конях порву! Сгною в темнице!
Румянец с лица героя – любовника моментально пропал.