Когда отшумели первые торжества, закончились поздравления, восторги и объятия футболистов, тренеров, всех причастных к третьему чемпионству «Локомотива» людей и я наконец оказался в своем доме, почему-то вспомнился мой первый приход в клуб в качестве тренера. Как все начиналось.
Сразу по окончании сезона 1985 года меня, старшего тренера команды «Памир» (Душанбе), вызвал к себе первый секретарь ЦК компартии Таджикистана Рахмон Набиев. В советские времена руководители союзных республик уделяли футболу большое внимание, даже если сами не были болельщиками. Это сейчас стадионы второго эшелона российского футбола наполовину, а то и больше, пусты во время матчей. А тогда на «Памир», который я тренировал, стабильно ходило 15–20 тысяч человек, на центральные матчи и того больше. Социальная значимость футбола была очевидна для всех, в том числе и для людей, занимавших высокие республиканские посты. На победных матчах своих команд люди выплескивали положительные эмоции, надолго заряжались хорошим настроением. Я все это испытал на себе за три года работы в Таджикистане.
С «Памиром» мы могли пробиться в Высшую лигу чемпионата СССР, но помешали привходящие, не футбольные обстоятельства, о которых уже немало было сказано, и я не хочу повторяться.
Отношение ко мне в республике было очень теплое, для команды делалось максимально возможное, я отдавал работе с «Памиром» всего себя, и команда выступала как никогда успешно. Чувствовал, что это видят и ценят.
Приближаясь к кабинету высокого партийного руководителя по красной ковровой дорожке, я перебирал в уме поводы для приглашения на столь лестную аудиенцию, но все догадки оказались тщетными.
Рахмон Набиевич несказанно удивил меня, предложив подумать… о переходе на работу в московский «Локомотив». «Министр путей сообщения Николай Семенович Конарев попросил меня отпустить вас в Москву, в «Локомотив», – сказал он. – Мы не можем отказать уважаемому министру, но решение за вами. Если вы примете это предложение, но у вас что-то не заладится в «Локомотиве», мы готовы месяц ждать вашего возвращения».
Меня словно обухом по голове ударило. О желании руководства «Локомотива» видеть меня старшим тренером я не ведал ни сном ни духом. И вдруг такое предложение от первого лица Таджикистана!
Назначение в «Локомотив» тогда нельзя было считать повышением в ранге. Команда увязла, надолго застряла в Первой лиге и вообще считалась пятым колесом в телеге московского футбола, была никому не нужна, кроме главных железнодорожных ведомств. Каждый из их руководителей стремился вывести клуб на уровень ведущих в стране, создавал для этого всевозможные условия, но ничего не получалось. Не смогли по-настоящему разогнать «Локомотив» даже такие асы тренерской профессии, как Александр Севидов, Виктор Марьенко, специалист по выводу команд в Высшую лигу Игорь Волчок.
Позднее я узнал, что порекомендовал Николаю Семеновичу мою кандидатуру, посоветовал вместо опытных, бывалых пригласить молодого 38-летнего тренера руководитель отдела футбола Всесоюзного совета ДСО профсоюзов Сергей Васильевич Полевой, который ранее отправил меня дебютировать в роли тренера в Душанбе. Хоть родился я и вырос в Орле, Москву к тому времени успел полюбить, немало поиграл за столичные «Спартак», «Динамо», тот же «Локомотив», она стала для меня родным городом. К тому же в душе бушевали амбиции, одолевал азарт.
В бытность футболистом мне не довелось стать чемпионом страны. В 1970 году «Динамо», за которое я тогда выступал, выиграло Кубок СССР, но проиграло повторный золотой матч чемпионата ЦСКА, в котором меня, к сожалению, не было на поле из-за травмы.
Прекрасно понимал, что при той союзной конкуренции мне как тренеру с «Памиром» вряд ли удалось бы стать чемпионом страны, а с московским клубом представлялось добиться столь высокой цели легче, даже если этот клуб «Локомотив». Но для начала предстояло вытащить команду из болота Первой лиги, стабилизировать ее пребывание на высшем уровне. В общем, я дал согласие.
И с января 1986 года «Локомотив» стал моим родным клубом, куда бы потом ни забрасывала меня судьба. Будь моя воля, она с тех самых пор не разлучала бы меня с «Локомотивом», но обстоятельства складывались так, что между уходами и возвращениями в «Локомотив» – однажды даже в качестве президента клуба, пришлось поработать и в Киеве, и в Саранске, и в азербайджанской Габале, и в Махачкале. Почему? Да потому что без работы, без футбола я не могу – просто себя не мыслю. Футбол – моя жизнь. Как и «Локомотив».
Однажды, когда нынешний «Локомотив» делал только свои первые шаги, у меня появилась возможность возглавить едва ли не самую популярную команду страны. Момент был сложный, нас покинули лучшие игроки. Но в те трудные дни я особенно ощутил, как верят в меня железнодорожные руководители, как надеются, и не мог их подвести. Чувство долга перед ними заставило меня остаться, и я пронес его через всю свою тренерскую карьеру. Оно и сейчас со мной. Отстаиваю свои принципы, позицию в спорах даже с некоторыми руководителями клуба не из-за врожденной строптивости, духа противоречия или амбиций, желания доказать, что всегда прав, а исходя из опыта и той ответственности, которую возложила на меня судьба, за что я ей несказанно благодарен.
Почему я начал с этих воспоминаний в первых строках очередной золотой страницы в истории «Локомотива»? Потому что для меня работа с этим клубом означает стремление к достижению предельных турнирных высот. Потому что, несмотря на 70-летний возраст, я еще полон сил и не чувствую усталости от футбола. А значит, по-прежнему могу приносить пользу клубу, который, напомню без ложной скромности, создавал на нынешней основе вместе с его президентом в 1992–2005 годах Валерием Филатовым. И золото чемпионата России‑2017/18 подтвердило, что основы эти прочны, вечны, как египетские пирамиды. И никакие враждебные вихри, время от времени налетавшие откуда ни возьмись, над ними не властны.
И я взялся за эту книгу, хотя инициатива была не моя, и сначала отнесся к ней прохладно: обо мне уже много написано всего самого разного, а книга в свое время выдержала два издания. В интервью различным СМИ, не только спортивным, перед телекамерами после чемпионского финиша «Локомотива» я ответил вроде бы на все вопросы. Излишним тщеславием не обременен, полагаю, что чемпионский титул это, безусловно, громадный всплеск эмоций, невероятная радость – с одной стороны. Но с другой – это рабочий момент, итог напряженного, порой титанического сезонного труда – команды, тренерского и административного штаба, клубной администрации. И хочется запечатлеть на страницах книги имена тех, кто верой и правдой служит футболу, «Локомотиву», порой без выходных на радость болельщикам клуба, отряд которых с момента моего первого тренерского появления в Черкизове вырос не в десятки – в сотни раз.
Словом, не зря я тогда переступил порог кабинета первого секретаря компартии Таджикистана. С него и началась моя настоящая локомотивская карьера, которая продолжается уже 32 года. Да, были в ней вынужденные перерывы, но, и находясь вдали от клуба, я продолжал жить его жизнью, радовался успехам, которых вполне могло быть больше, переживал неудачи.
Не знаю, что увидел во мне много лет назад министр Николай Семенович Конарев, почему именно мне, молодому специалисту, доверил выручать «Локомотив» из беды. Почему поддерживали нашу с Валерием Филатовым команду во главе клуба начальник Московской железной дороги Иван Леонтьевич Паристый, министры Геннадий Матвеевич Фадеев, а Николай Емельянович Аксененко построил вместе с нами новый красавец-стадион. Наверное, эти люди из простых рабочих семей, пробившиеся на высокие посты благодаря незаурядным организаторским способностям, любви к своему делу и огромному труду, видели и оценили в нас эти же качества.
И третье чемпионство «Локомотива» – это и их золотые медали, как и в двух предыдущих. Без этапов, пройденных клубом при поддержке первых лиц главных железнодорожных ведомств страны, ничего бы этого не было.
И среди всех наград, которые я заслужил своим тренерским трудом, особое место занимают два скромных значка «Почетный железнодорожник».