Рухнас продолжал исследовать дом Дилии. Осмотрев первый и второй этаж, он с некоторой неохотой подошёл к двери, идущей в давно забытый подвал. Дверь, скрипнув, поддалась. Узкая гнилая лестница привела его в просторное помещение, загромождённое грудой старого хлама. Не без труда преодолев препятствия, полубог протиснулся между двумя покрытыми пылью и паутиной шкафами и встал как вкопанный. Перед ним возникла ледяная статуя избранной. От изваяния исходил холод, словно идущий изнутри. В подвале было достаточно тепло, но лёд и не думал таять. Рухнас, протянув руку, осторожно коснулся поверхности, и в тот же миг в голову хлынул поток чьих-то воспоминаний.
Когда всё окончилось, он понял, что в ледяной плен попал двойник. Вопросы «как» и «почему» засели в голове, но, несмотря на солидный жизненный опыт, ответов не было. Единственное, что он теперь знал наверняка, это то, что Дилия жива, и предположение о её местонахождении стало почти очевидным.
Устроившись на полу напротив ледяной копии избранной, он начал перебирать возможные варианты случившегося. Всё указывало на то, что попытка каким-то образом очутившейся в реальном теле отделённой сущности заменить оригинал потерпела неудачу. В результате чего проигравшая сторона угодила в ловушку. Такое могло стать возможным, только если связь между ними была разрушена, но вожделенного двойником перехода по причине целостности оригинала не произошло. Логичным казалось предположение, что Дилия была на грани жизни и смерти и, избежав переселения в другой мир, тем самым повлияла на сущность, отмеченную Зерваном. Но как это произошло, оставалось непонятным. Однако Рухнаса это сейчас мало волновало, важным являлось лишь возвращение Дилии.
Догадка о её местонахождении не внушала оптимизма, в этом случае шанс вернуть избранную в средний мир был ничтожным. В угрюмой задумчивости он вышел из дома и направился к озеру. Полубог знал, что берег Одьмы – излюбленное место избранной, поэтому счёл полезным тоже поискать вдохновения у её тёплых вод. Вечер подкрался незаметно, неся с собой пленительную размеренность, и суета в его думах уступила место более рациональным размышлениям.
Рухнас устроился у самой воды и вдруг услышал голос в своей голове – так, как если бы кто-то читал книгу вслух. Объяснив это последствиями недавнего потрясения и слишком активной работой мозга, прислушался. Необычная, навязчивая подсказка тотчас превратилась в догадку, в которой он совсем не сомневался. Раздумывать над тем, что именно произошло, полубог не стал, он просто принял крайне неожиданное для себя решение.