Смерть жены повергла Андрея Васильевича в страшное горе, близкое к отчаянию. Он остался с большой семьей на руках.
Дуров стал повсюду разыскивать свою дочь Надежду. Но найти ее было нелегко. Надя не написала отцу, в каком именно полку она служит.
Андрей Васильевич делал запросы во многие полки, не числится ли его дочь на службе под именем Александра Дурова, и получал отрицательные ответы.
Тогда Андрей Васильевич по совету своего старшего сына Николая подал прошение в 1807 году на высочайшее имя о возвращении ему дочери Надежды, по мужу Черновой, которая по семейным несогласиям принуждена была скрыться из дома. Прошению дан был надлежащий ход: сделали запросы во все полки, и вот в одном из них, в Коннопольском уланском, нашелся рядовой, который был принят в полк под именем Александра Дурова.
По высочайшему повелению Надю приказано было доставить в Петербург.
Теперь ей более уже нельзя было скрывать, что она женщина, – эта тайна была уже открыта. Почти всем было известно, что в рядах армии в уланском мундире скрывается женщина.
Главнокомандующий русской армией граф Буксгевден потребовал ее для объяснения.
Добряк-поручик Бошняков ахнул от удивления, когда узнал, что в его взводе состоит на службе женщина:
– Ну, диво! Беспримерный случай! Кавалерист-женщина!
– Что, ваше благородие, говорил я вам, говорил! Не слушали тогда, – упрекал Стрела своего барина.
Денщик торжествовал – его предположение оправдалось.
– Что ты говорил мне? Что? – крикнул с сердцем на денщика Иван Иванович.
– Чай, помните?
– Стану я помнить всякие глупости. Ведь умного ты ничего не сказал.
– Ан вот и сказал!
– Да что, дубина?
– Говорил, что Дуров – девка, так вот и вышло. А вы не верили, ругались…
– Ну-ну, ладно! Пошел, приведи его.
– Кого?
– Ну его… Дурова.
– Не Дурова, а Дурову, – поправил Стрела своего барина.
– Ну Дурову, черт тебя возьми! Пошел! – прикрикнул на денщика Иван Иванович.
– Слушаю-с.
Стрела поспешно удалился.
– Вы звали меня, Иван Иванович? – ничего не подозревая, спросила Надя, входя к поручику.
– Звал-с! Прошу присесть.
– Я и постоять могу.
– Нет уж, садитесь…
Иван Иванович указал Наде на стул. Она была удивлена любезностью поручика.
– Господин Дуров, то есть нет… госпожа Дурова…
Иван Иванович замолчал. Он немного растерялся и не знал, что ему говорить далее.
Надя побледнела; она поняла, что ее тайна теперь открыта.
– Что вы говорите, Иван Иванович?
– А то говорю-с, что начальству известно, кто вы…
– Как? Неужели?!
– Да-с, известно…
– Но как? Как могли узнать? – с отчаянием проговорила молодая женщина.
– Про это я ничего не знаю-с. Я не подозревал, не догадывался… Мой денщик Стрела в этом отношении дальновиднее меня: он с первого взгляда определил, что вы не мужчина, а женщина… Он даже сказал мне это, но я не поверил, изругал его, чуть не побил… Но не в том дело. Главнокомандующий приказал вас доставить к нему на главную квартиру.
– Зачем?
– Не знаю-с. А оттуда вас повезут в Петербург. Государь император пожелал вас видеть.
– Боже мой!
Надя побледнела и закрыла лицо руками.
– Вам особенно бояться нечего… Ваша неустрашимость и аккуратность по службе служили нам примером-с. Не порицать вас надо, а хвалить-с. Наш полк будет гордиться, что вы были в его рядах, – быстро, не переводя духа проговорил старый поручик.
– Иван Иванович, какой вы добрый, милый!
Надя с чувством пожала руку Бошнякова.
– Когда же я должна ехать? – спросила она.
– Сейчас же, немедленно.
– Я должна проститься с вами, с полком… надолго, а может быть, и навсегда, – сквозь слезы проговорила Надя.
– Что делать!.. Так начальство приказывает.
Молодая женщина трогательно простилась со своими сослуживцами; весь полк провожал ее.
В день своего отъезда Надя зашла в госпиталь проститься с князем Шустовым. Он все еще находился в госпитале. Рана его была хоть и неопасна, но требовала продолжительного лечения.
– Как, вы уезжаете? – грустно спросил князь.
Ему неизвестна была последняя новость, он по-прежнему принимал Надю за мужчину.
– Еду.
– Зачем и куда?
– В Петербург. Впрочем, прежде поеду к главнокомандующему.
– Но зачем? Зачем?
– Вы все узнаете, князь, только не теперь.
– Разве у вас есть какая-нибудь тайна?
– Да, князь, есть.
– Но где мы с вами увидимся?
– Где-нибудь увидимся, князь. Гора с горой не сойдется, а человек с человеком когда-нибудь сойдутся.
Князь Шустов обнял и поцеловал Надю.
Она в тот же день уехала в Витебск, где находилась главная квартира генерала Буксгевдена.