В. проснулся с неприятным чувством, ему казалось, что на него кто-то глазеет в упор. Он открыл глаза и убедился, что не обманулся: его окружало кольцо жестких цепких глаз. У кровати стояло пятеро очень мрачных на вид мужчин в черных мантиях до пят. Мужчины были черноволосы, черноглазы и на первый взгляд очень похожи. В.даже показалось, что единственное, чем они отличались, это длиной усов и бород.
У первого были тонкие черные усики и изящная бородка; у второго – усы и борода погуще и подлиннее; у третьего – еще гуще и длиннее; у четвертого – борода доходила уже до груди, а у пятого – до живота. В. мог поставить что угодно на то, что эти незваные гости прибыли сюда отнюдь не с целью нанести ему дружеский визит.
– Мы не братья, – вдруг заявил пятый, «Борода до живота», мрачно, даже не соизволив поздороваться с В.
– А я и не… – хотел было сказать В., но его перебил первый, «Изящная бородка»:
– И даже не родственники, прошу иметь в виду.
В. оставалось только кивнуть. Бородатые мужики продолжали глазеть на В., а тот даже не знал, что в подобной ситуации предпринять. Чувствуя себя ужасно неловко, В. натянул повыше одеяло.
– Что, – брякнул вдруг третий, «Борода еще длиннее», – так и будешь валяться?
Ну и наглость! Какое их дело, будет В. валяться или нет!
Пытаясь сохранять полное присутствие духа и выглядеть достойно, В. встал с кровати, кутаясь в одеяло, и возмущенно произнес:
– А в чем, собственно, дело?
– Дела у нас никакого нет и быть не может! – отрезал второй, «Борода погуще».
– Тогда зачем вы сюда явились? – резонно возразил В.
– ЭксИкурсию заказывал? – спросил четвертый, «Борода до груди».
– Я ничего такого не… – заикнулся было В., но его перебил первый, «Изящная бородка»:
– Аун, это ж не он эксикурсию заказал! Сказано: на Базу его отвести и показать там кой-чего!
– Покажем, все покажем! – прорычал пятый, «Борода до живота» и тут же приказал В.: – Давай, собирайся мигом!
– Что значит «Давай собирайся»? – нахмурился В. – С какой стати вы мне указываете, что делать? Я не намерен…
Но его прервал «Изящная бородка»:
– Нас прислал Мастер А. Мы покажем тебе другие залы на Базе.
– Так бы сразу и сказали, – пробурчал В. – А то командуют тут…
Он хотел было и в других словах выразить свое недовольство, но взглянув в недобро сверкавшие глаза «Бороды до живота», счел за благо быстренько одеться.
Чернобородые мужики, плотно обступив В., оттеснили его к двери лифта. «Изящная бородка» нажал на кнопку. За дверью раздалось громыхание. Пока они ждали прибытия лифта, «Борода до живота» представил В. всех «эксИкурсоводов»:
– Аул, – ткнул он пальцем в первого, – Аус, – так звали второго, – Аук, – так звали третьего, – Аун, – было имя четвертого, и наконец он приставил палец к своей груди: – Я Аум!
В., конечно, не смог запомнить, какими именно буквами различаются очень похожие имена очень похожих на вид мужчин, которые, видишь ли, при этом даже не братья, но сам представился в ответ:
– В.!
Бородачи кивнули. Таким образом, знакомство состоялось. Наконец открылась дверь лифта. В. бесстрашно шагнул вперед, но тут же отступил в замешательстве – лифта не было, он таинственным образом исчез! А вместо лифта взору В. открылся уходящий вдаль коридор, и вернее даже не коридор, а темный туннель.
Что-то нехорошее мерещилось В. в его глубине. Он хотел было заявить, что ни за какие коврижки не пойдет по этому туннелю, но не успел. Двое бородачей запихали его в коридор, остальные зашли за ними, и дверь захлопнулась. Всё погрузилось во мрак. Вдалеке светила крохотная лампочка, едва рассеивая тьму вокруг.
Эксикурсоводы зашагали по туннелю, двое впереди и трое позади В. А тот хотел было кинуться назад к двери, но напиравшие сзади бородачи не давали ему повернуть. Пришлось ему молча следовать за шедшим впереди бородачом, кажется, то был Аул.
Они шли и шли извилистым коридором. Скудное освещение едва позволяло рассмотреть стены туннеля, которые состояли из проклепанных металлических листов. Наконец они вышли на перекресток, здесь было немного светлее, и перед ними было уже три туннеля на выбор.
Шагавший впереди Аум, не колеблясь, свернул налево. И опять они шли и шли… и опять достигли перекрестка и здесь уже свернули направо. И снова шли, пока опять не оказались на перекрестке и опять не свернули… В. в конце концов сбился со счета, сколько таких перекрестков они миновали.
Они шагали в полном молчании по темному туннелю. К сожалению, В. представилась прекрасная возможность поразмыслить над тем, что он идет незнамо где, незнамо куда и вдобавок еще с какими-то недружелюбными личностями, которые, собственно говоря, незнамо кто такие.
В. слышал шаги идущих сзади бородачей, а впереди видел мощную спину другого бородатого мужичищи. Пожалуй, с двумя такими здоровяками В. еще мог бы побороться, но ведь их пятеро! При мысли о том, что он находится в полной власти этих странных людей в совершенно незнакомом месте, В. холодел от ужаса. Что ему делать? Дать хорошего пинка Аулу и, растолкав остальных, побежать обратно? Но он не знает дороги назад!
И тут, словно и того было мало, В. заметил, что туннель, по которому они шли, стал сужаться. Стены напирали с боков, а потолок поджимал сверху. Если в начале путешествия В. и эксикурсоводы свободно могли идти в полный рост, не сгибаясь, то теперь В. вынужден был наклонять голову все ниже и ниже. Но как он ни горбился, все равно время от времени задевал макушкой потолок.
Они шли, а туннель становился все уже и теснее. Потолок нависал так низко, что они сгибались в три погибели… На одной из развилок идущий впереди Аум остановился. Он подождал, пока подойдут остальные, и мрачно заявил:
– Всё! Приехали!
– То есть? – спросил Аук.
– Пр-р-риехали, пр-р-риплыли, пр-р-рибыли! – прорычал Аум. – Кранты! Дальше не пройти.
Тут уж и В. не смог промолчать:
– Как это не пройти?
– А вот так! – пробасил Аум. – Не пройти. Пропали мы…
У В. перехватило дыхание. Что значит «пропали»?
– Не драматизируй, Аум, – сказал Аул, который из всех пятерых казался В. самым дружелюбным и благоразумным. – Почему не пройти?
– Не пройти! – упорствовал Аум. – Мы уже сто лет тому назад должны были добраться до Базы, а всё еще не добрались.
– Так доберемся, – убеждал его Аул, – почему бы нам не добраться?
– А потому, – отвечал Аум, – что в наших рядах не все соответствуют, – и он многозначительно посмотрел на В.
– С чего ты взял? – недоумевал Аул.
– С чего, с чего! – рассвирепел Аум. – С того! Сам не видишь? – он постучал по стенам туннеля. – Не видишь? Он сужается!
– Да, да, – ответил Аул, – сужается. Но ведь и раньше такое бывало. Проскочим.
– Нет, – отрезал Аум. – С таким беспокойником не проскочим, – и он опять грозно зыркнул на В.
Тут уже и Аул уставился на В., а за ним и все остальные.
– Ты думаешь, что он беспокоится? – спросил Аул, внимательно изучая В.
– Не думаю, – прорычал Аум, – знаю!
– Мда, – покачал головой Аул, – нехорошо!
Другие бородачи тоже покачали головами и повторили:
– Нехорошо!
Их странное поведение выводило В. из себя.
– Что стряслось, объясните вы, наконец? – воскликнул он.
Аум приблизил к В. свое бородатое лицо и угрюмо произнес:
– Щас я те объясню, что стряслось! Ты, – он ткнул пальцем в грудь В., – столько напустил беспокойства, что оно нас завело неведомо куда!
– Беспокойник, – учтиво вставил Аул, – это тот, кто излишне беспокоится, а точнее не просто излишне, а смертельно излишне.
– Угу, – продолжал Аум. – С таким беспокойником мы все покойники, это как пить дать! – и он обжег В. недобрым взглядом.
В. и до этих нелепых обвинений было не по себе, а теперь ему стало еще хуже. Он не мог взять в толк, при чем тут его беспокойство.
– Беспокойники, – продолжал Аул, – сбивают свою группу с пути, понятно?
В. отрицательно покачал головой.
– Ох, ну чего же непонятного! – вмешался Аус. – Твоего беспокойства хватит, чтобы целую армию завести к черту на рога. Признавайся, беспокоился ты или нет?
В. ничего другого не оставалось, как недовольно пробурчать:
– Ну да… беспокоился…
– Молодец! – вскричал Аук. – И что нам теперь прикажешь делать?
Все бородачи казались не на шутку встревоженными.
«Сами-то! – подумал В. – Сами-то как беспокоятся!»
– Что делать? Прикончить его и всё, что еще нам делать! – заявил Аум.
– Это уж ты лишка хватил, Аум, – возразил Аул, но, похоже, остальным эксикурсоводам так не казалось, они одобрительно закивали головами.
– Прикажешь нам с ним вместе загнуться? – продолжал Аум. – Нет уж, я не согласен!
Все бородачи тоже заявили, что не согласны. Только Аул промолчал, задумавшись. Тут В. осенило:
– Постойте! Если я вам так мешаю, так идите себе дальше! А я пойду обратно!
Аул печально посмотрел на него и молвил:
– Поверь, если ты останешься здесь один, это для тебя будет гораздо хуже, чем смерть.
В. представил, как остается в полном одиночестве посреди лабиринта из темных сужающих туннелей, и его прошиб ледяной пот.
Но тут Аус что-то вспомнил:
– Друзья! А вибрус? Вибрус нам поможет! Аум, надеюсь, ты не забыл вибрус?
В. с надеждой посмотрел на Аума, отчаянно желая, чтобы тот не забыл таинственный вибрус, но опять судьба отвернулась от В.:
– Забыл! – молвил Аум мрачно.
– Эх ты, – укорил его Аус. – Ты же знал, что мы идем к новичку, как ты мог забыть вибрус! Ясное дело, без вибруса не обойтись!
– А я вот забыл! – проговорил с вызовом Аум, ничуть, видимо, не стыдясь своей забывчивости.
В. мысленно проклинал Аума, а тот, словно ощутив такое к себе отношение, опять затянул свое:
– Избавиться от него надо, и все тут.
– А как мы от него избавимся? Не душить же его, в самом деле, – сказал Аук, брезгливо глянув на В.
– Да вот как! – рявкнул Аум, и, долбанув кулаком по стене туннеля, выбил напрочь один из металлических листов. – Туда его и вся недолга!
В. чуть не потерял сознание. Туда? Куда это ТУДА? Содрогаясь, он выглянул в пробитую Аумом дыру и увидел в ней черный, холодный, бескрайний и пустой космос…
Но тут вмешался Аул:
– Я придумал! Он может попытаться развеять свое беспокойство! А? Что скажите, дадим ему шанс?
Аум не захотел давать В. никаких шансов, но остальные все-таки согласились с Аулом, и было решено, что В. попытается развеять свое беспокойство, прежде чем его выкинут за борт.
– Так, – втолковывал Аул В., когда они опять зашагали по туннелю, – гони прочь даже тень тревоги, понял? Ты должен идти в абсолютном спо-койст-ви-и! – выговаривал Аул по слогам.
Но В. от его слов не становилось легче. Один вид черноты за стенами туннеля поверг его в ужас. Разве он мог быть спокойным, если злобные бородачи угрожали выкинуть его в эту мрачную бездну?! Как ни крути, В. несдобровать: или его отправят в открытый космос, или бросят посреди чудовищного лабиринта, или же его придушит безумный Аум!
И В., конечно, не мог обрести вожделенного спокойствия. Наоборот, он был в совершенном смятении, и стены туннеля все сжимались, а они все не могли никуда прийти, и в конце концов уже чуть ли не ползли. Когда они добрались до очередного перекрестка, Аум закричал:
– Всё! Конец ему! – здесь было так тесно, что он прорычал это прямо в лицо В., обдав его горячим дыханием.
– Погоди, погоди, – встал опять на защиту В. Аул.
– Чего годить? – кричал Аум, стуча по потолку, который не позволял им разогнуться. – Всё! Дальше некуда!
– Постой, погоди, есть еще один способ! – упорствовал Аул.
В. чуть не обнял Аула за такие его слова.
– Он может отдать что-то дорогое и тем искупить вину, так ведь? – спросил Аул.
Остальные закивали.
– Может, может, – согласились Аук, Аус и Аун. Даже Аум пробормотал: «Ну да».
Аул обратился к В.:
– Есть у тебя нечто ценное? Какая-нибудь очень дорогая тебе вещь?
Но у В. не было ничего, даже носового платка в кармане.
– Плохо дело, – сказал Аул. – Идти дальше мы не можем, дорогой вещи у него нет. Что же делать?
В. не знал, что делать. Но Аум знал: он с грохотом выбил опять один из металлических листов и теперь подступал к В. А В. сжимал кулаки и готовился дать отпор. Но тут Аул снова выручил В.:
– Стой! Остается еще одно решение, хотя оно уж точно последнее! – и он достал здоровенный нож из-за пазухи. В. похолодел.
– Мы вынуждены, понимаешь? – мягко проговорил Аул, приближаясь к В. с ножом в руке. – Ты должен отдать что-то дорогое, что-то очень, очень дорогое. Если ты отдашь это добровольно, то не придется брать вдвойне!
Аул нависал над В., замахиваясь на него ножом. Остальные бородачи вчетвером удерживали В. Тот сопел и сопротивлялся, но не мог вырваться. Аул схватил руку В., поднес ее к черной дыре в туннеле и занес над рукой нож…
– Не-е-е-е-е-е-ет! – закричал В.
– Ты отдашь самое дорогое добровольно? – спрашивал Аул. – Тогда нам не придется брать вдвойне!
– Н-е-е-е-е-е-ет! – В. кричал во весь голос и напрягал все мышцы своего тела, но не мог сладить с бородачами.
Аул посмотрел на В. внимательно и тихо произнес, покачав головой:
– Нет, он никогда не отдаст самое дорогое добровольно. Придется взять вдвойне.
И тут же Аум ухватил В. за левую руку и приставил ее к правой. Теперь Аул мог одним ударом отрубить В. обе руки.
– Нет, нет, – умолял В., – не надо, пожалуйста, не надо! Только не это! Нет, нет!
Аул пристально посмотрел в глаза В.:
– Ты не понимаешь. Мы все умрем из-за тебя, – он приблизил свое лицо вплотную к лицу В. и медленно проговорил: – Ты не понимаешь, и ты никогда не отдашь самое дорогое добровольно.
И больше не мешкая, Аул замахнулся и обрушил нож на руки В.
– Н-е-е-е-е-е-е-е-е-т! – кричал В.
Словно в страшном сне он видел, как две его отрубленные руки исчезали в черном космосе. Культи его рук заботливо обмотали лоскутами, оторванными от мантии Аула, но В. ничего не чувствовал и ничего не видел.
– Нет, нет, нет! – только и мог повторять он.
В. не видел, как они шли, как миновали несколько перекрестков, как приблизились к двери, как вышли через нее на свет… Он ничего не видел, перед его взором стояли только две его руки, исчезавшие навсегда в черном космосе. Он не может этого перенести, не может, не может… Они все равно что убили его, убили, убили… Лучше бы он умер, умер, умер…