Рейнард провел подсудимую прямиком в свой кабинет и кивком указал на стул.
– Присаживайтесь!
Она повиновалась, вцепившись в лацканы сюртука. От взгляда инквизитора не укрылось, что пальцы девушки побелели, а губы подрагивали. Она балансировала на грани истерики, и магия вот-вот готова была опять вырваться наружу.
– Валентин!
Верный секретарь моментально возник в кабинете.
– Монсеньор?
Пытаясь скрыть свое любопытство, он подчеркнуто смотрел поверх головы девушки.
– Кофе с коньяком!
– А… – секретарь все-таки взглянул на странную гостью в тюремном платье.
– Я буду коньяк, – снисходительно пояснил герцог. – Так что, ступайте за кофе. И поторопитесь!
– Да, ваша светлость, – смутился Валентин. Еще раз бросив взгляд на девушку, он вышел.
– З-зачем? – выдавила из себя Амадин.
От пережитого ее трясло, а магия опять начинала бесконтрольно рваться наружу.
Рейнард заметил это и снова коснулся узкой девичьей ладони, гася неминуемый выплеск. Одновременно с этим в голове промелькнула мысль, что дар у девицы слишком силен для простолюдинки, но это следовало отложить на потом.
– Зачем я распорядился принести вам кофе? – учтиво осведомился герцог.
– Нет! – почти выкрикнула девушка. – Зачем вы привели меня сюда? Что вам нужно? Решили получить все бесплатно?
Она сорвалась на визг. Инквизитор на миг закатил глаза. Больше всего на свете он не любил женские истерики, а судя по всему, спасенная им девица собиралась впасть именно в это состояние, заодно перебив все стекла в кабинете рвущейся наружу магией. Рейнард поморщился. Он ненавидел бить женщин, считая, что в девяносто девяти случаях из ста может одержать победу, не прибегая к силе. Эта девушка была исключением из правил. Магия в девице нарастала, стекла опасно задребезжали. Понимая, что действовать надо незамедлительно, герцог л'Армори, не колеблясь, хлестнул свою гостью по лицу.
– Прекратите! – это прозвучало резче, чем следовало.
От удара она осеклась, всхлипнула и приложила ладонь к щеке, на которой моментально проступило алое пятно:
– Да что вы…
– Позволяю? – подхватил герцог, подходя к столу и безошибочно находя в ящике нужный пузырек. Отмерив нужное количество капель, он разбавил маслянистую жидкость водой и протянул девушке:
– Выпейте!
– Что это? – она принюхалась, а потом недоверчиво взглянула на инквизитора.
– Успокаивающая настойка.
– Вы держите в столе успокаивающую настойку? – изумилась Амадин, позабыв об истерике.
Герцог смерил ее снисходительным взглядом:
– Разумеется. Думаете, вы – первая, кто теряет самообладание в этом кабинете?
– Не проще ли было просто заблокировать магию?
– Это затратно, к тому же, как видите, я легко справляюсь с ситуацией.
– Действительно, – пробормотала девушка, послушно делая несколько глотков. Язык обдало горечью, и она невольно скривилась.
– Так то лучше, – одобрительно кивнул инквизитор.
Он присел на край стола, не сводя глаз со своей не то гостьи, не то пленницы. Под этим пристальным взглядом девушка заерзала и обеими руками вцепилась в стакан, словно это могло защитить ее от хозяина кабинета.
– Вы не находите, что мы часто встречаемся? – скучающим тоном протянул герцог так, словно был на светском приеме, а не в кабинете с магической преступницей.
– Вряд ли встречи раз в неделю можно назвать частыми, – сухо заметила Амадин.
– А, так вы считали дни?
– Это было нетрудно,– она не стала говорить, что в тюрьме нечем больше заняться, но инквизитор догадался сам.
– Значит, вы попали в лапы наших доблестных стражей порядка сразу после нашей встречи? Интересно, что они вам вменили? Непристойное поведение? – он явно намекал на ее предложение в саду.
Амадин почувствовала, как лицо полыхнуло от стыда.
– В суде зачитывали обвинения, – сухо напомнила она.
– Я их не слушал, – отмахнулся герцог.
– Вот как? Вполне в вашем духе.
– Простите?
– Вы богаты, знатны и… мужчина! Потрясающий набор достоинств! Действительно, зачем вам слушать какие-то обвинения? – выпалила Амадин.
Герцог ошеломленно моргнул. По его представлениям девица, если она была заслана, должна была давить на жалость и обещать…
Он скользнул взглядом по худенькой фигурке. Серое тюремное платье сшитое не по размеру, болталось на ней, волосы, хоть и заплетенные в косу, были грязными, а огромные глаза лихорадочно блестели.
Что ж, возможно он недооценил коварство противника. Начни институтка соблазнять его в таком виде, Рейнард рассмеялся бы ей в лицо и отправил бы обратно в камеру, добавив к обвинениям именно непристойное поведение.
Герцог хищно прищурился, вступая в предложенную девицей игру:
– Интересно, а что по-вашему я должен был сделать ?
– Не знаю, – не выдержав, она первая опустила взгляд. – По крайней мере слушать обвинения, в тюрьму могли попасть и невиновные.
– Поэтому я всегда требую протоколы заседаний, – учтиво просвятил девушку Рейнард. – Там зафиксированы все слова, но нет эмоций.
– А… – только и выдохнула Амадин. – Тогда я… простите…
Секретарь, вошедший в кабинет прервал их беседу.
– Ваша светлость, как просили.
Он внес кофе и тарелку с огромным пирожным, украшенным взбитыми сливками.
– Это еще что? – Рейнард направился было к секретеру, где держал небольшой бар, но остановился, недоуменно рассматривая пирожное.
– Ну я подумал… девушки обычно любят сладкое… – смутился Валентин.
Герцог закатил глаза.
– Болван, а ты не подумал, что эта девушка несколько дней провела в тюрьме и, наверняка, не ела! – набросился он на секретаря.
– Но…
– Я все еще здесь, – вмешалась Амадин, которой стало жалко юношу.
– Это ненадолго,– мрачно пообещал инквизитор. – И я еще не решил, куда вас отправить. А вы, Валентин, если уж вздумали играть в благородного рыцаря, ступайте и принесите куриный бульон! Это – единственное, что не навредит гм… вашей протеже!
Покраснев, секретарь поставил чашку на стол и вышел, унося с собой злосчастное пирожное.
Амадин проводила шедевр кулинарного искусства тоскливым взглядом. После едва не случившегося срыва организм требовал экстренного восполнения ресурса, а от тюремного завтрака больше размазанного, чем съеденного лишь робкие воспоминания. К тому же такие пирожные продавались только в одной лавке, и Амадин, проходя мимо, всегда мечтала попробовать хотя бы одно. Видимо, не судьба. Она огорченно вздохнула.
– Вот, держите, – щедро плеснув коньяка в кофе, инквизитор подвинул ей чашку. Движение получилось резким, и напиток расплескался на блюдце.
Девушка нахмурилась. Пренебрежение, с которым к ней относился хозяин кабинета, злило. Впрочем, чего еще было ожидать от герцога л’Армори после их первой встречи?
– Не смотрите на меня так, – предостерег хозяин кабинета. Избавившись от мантии, он небрежно швырнул черный шелк на свободный стул, следом туда же полетела золотая лента. – Валентин быстро добудет более уместную пищу.
– Едва ли в тайной канцелярии найдется хоть одна живая курица, – от очередной мысли о еде живот у девушки предательски заурчал и сама она мучительно покраснела и уткнулась в чашку, не обращая внимания на то, что коричневые капли падают на подол.
– Нет, но по соседству находится ресторация Дианы Соул. У нее свои куры, козы и вполне достойная кухня.
– Достойная кого?
Это вырвалось непроизвольно. Амадин прикусила губу, досадуя, что так остро среагировала на обыденную фразу.
– Вас, конечно, – усмехнулся герцог, присаживаясь на свое место и с видимым наслаждением вытягивая ноги. – Я, знаете ли, обычно пропускаю обед.
– Следите за фигурой? – хмыкнула девушка.
Рейнард смерил ее снисходительным взглядом. Девица явно намеревалась задеть его этой фразой. Взъерошенная, бледная, в сером платье она почему-то напомнила ему воробья, буквально вчера он видел такого во время дождя. Нахохлившись, птица сидела под карнизом и внимательно следила за тем, что происходит вокруг.
Герцог моргнул, прогоняя наваждение. Вот только поэтических сравнений ему не хватало.
– Времени нет, – спокойно пояснил он.
Словно в подтверждение его слов в воздухе вдруг появился голубь. Выпорхнув из ниоткуда, он сделал круг по кабинету и приземлился на плечо инквизитора. Амадин затаила дыхание. Она много читала о магических вестниках первого уровня, которым маги пользовались для передачи секретных сообщений, но видела подобное плетение впервые.
Герцог тем временем протянул руку и снял с лапки магической птицы капсулу, в которой едва мерцал защитой тонкий листок. Прекрасно зная и адресата и содержание послания, Рейнард все же развернул письмо.
“Слухи о сегодняшнем происшествии достигли дворца. Что на тебя нашло? Жду рассказ из первых уст. К.”
Инквизитор усмехнулся и вытянул руку. Листок на ладони вспыхнул беловатым пламенем и рассыпался пеплом. Голубь на плече курлыкнул. Герцог погладил его по голове, не сводя взгляда с девушки. Ее глаза горели, а рот слегка приоткрылся.
Она с изумленным восторгом рассматривала вестника, явно борясь с желанием потрогать волшебную птицу. Её чувства были настолько искренни, что Рейнард, если бы создавал вестника сам, возможно, и позволил бы ей прикоснуться к сизому оперению, но в данном случае это означало бы раскрыть адресата, а это герцог л’Армори не имел права делать.
– Буду через час, – коротко проинформировал он голубя.
Птица вспорхнула с плеча и растаяла где-то в районе люстры.
Девушка проводила вестника взглядом, полным сожаления.
– Нашу беседу придется отложить, – резкий голос заставил ее снова повернуться к инквизитору.
– Надолго? – Амадин старалась казаться спокойной, но в голове все равно слышалась обреченность. Вряд ли ее отпустят, скорее, вернут обратно в камеру.
– Всего лишь до вечера. У меня дела, – герцог взглянул на огромные напольные часы, стоявшие у стены. стрелки на циферблате показывали без пяти минут пять. – К сожалению, они не терпят отлагательств, поэтому вы сейчас поедите и отправитесь домой.
– К себе? – изумилась она, не поверив своим ушам.
– Естественно ко мне, – отмахнулся он.
Но Амадин ответ не устроил.
– В качестве кого? – она отставила чашку и выпрямилась на стуле.
Этот момент уже знакомый Амадин секретарь внес и водрузил на низкий столик горшочек даже сквозь пергамент источавший аромат великолепного бульона и корзинку с ломтиками белого хлеба.
‐ Как просили, ваша светлость, – чуть запыхавшись произнес он. – И еще вот, протоколы… только что принесли из здания суда
Он положил на стол папки, которые до этого держал подмышкой. Рейнард заметил, что на верхней папке значится имя Амадин Гросс и усмехнулся.
– Валентин, сегодня ваша исполнительность превзошла все ожидания, – протянул он, внимательно наблюдая за секретарем.
Вместо того, чтобы поджать губы и выйти, мальчишка все еще топтался на месте, украдкой поглядывая на девушку, сидящую за столом. Инквизитор нахмурился.
Мысль, что к самым неподкупным его подчиненным можно подобраться через женщину показалась главе тайной канцелярии вдруг очень актуальной. Он даже украдкой сложил контур диагностических чар, способных показать приворот. Нити вспыхнули зеленым. Следовательно, Валентин чист. Тихий смешок сбоку заставил его снова переключить внимание на девицу. Судя по ее приподнятым бровям, она заметила и безошибочно угадала манипуляции инквизитора.
– Валентин, если вам нечего делать, советую заняться вечерней корреспонденцией! – рявкнул Рейнард, все-таки выплескивая свое раздражение.
Секретарь вздрогнул, пробормотал извинения и выскочил из кабинета. Герцог поморщился, он жестко карал тех, кто срывал свое раздражение на подчиненных, и вот сам допустил подобное. С другой стороны, Валентин сам был виноват: всегда безукоризненный, он вдруг размяк при виде худой темноволосой девицы. Рейнард вздохнул. Похоже, у него с секретарем было слишком много общего.
Старательно не обращая внимания на девушку, герцог сел за стол, подхватил нужную ему папку и погрузился в чтение.
Лишь спустя несколько минут он дошел до перечисления преступлений совершенных его … и поднял глаза, сообразив, что в кабинете не слышно звяканья приборов.
– Вы не едите? Уверяю, бульон не отравлен и гораздо вкуснее, пока горячий.
– Вы так и не сказали, чего мне будет стоить ваше… покровительство, – девушка сидела прямая как палка. То, как она произнесла последнее слово заставило герцога улыбнуться:
– Правды.
– Что? – ей показалось, что она ослышалась. Инквизитор смерил ее строгим взглядом.
– У вас будет достаточно времени, чтобы поразмыслить о вашем положении и к моему приходу рассказать мне правду. Иначе отправлю вас обратно в тюрьму, – последнюю фразу он произнес нарочито скучающим тоном.
– И как вы поймете насколько правдив мой рассказ? – изумилась Амадин.
Герцог пожал плечами:
– Уверяю вас, у меня есть свои методы! А теперь ешьте! Тот, кто прислал вестника не любит ждать!
Он произнес все таким тоном, что девушка не посмела возразить. Она послушно принялась за бульон, стараясь есть медленно, чтобы не выдать, насколько голодна.
– Прекрасно, – подытожил Рейнард, как только она покончила с едой.
Он небрежно отшвырнул папку и окликнул секретаря. Валентин моментально возник на пороге. Не знай Амадин о магическом вызове, решила бы, что юноша все это время простоял у дверей, подслушивая, что творилось в кабинете.
– Мой экипаж к крыльцу! – распорядился герцог. – И возьмите казенный, отвезите мадемуазель…
Он покосился на папку.
– Гросс, – подсказала Амадин, совершенно верно истолковав паузу.
– Мадемуазель Гросс на рю де Флери девятнадцать!
От Амадин не укрылось, как побледнел секретарь, когда его начальник произнес адрес.
– Но… – он даже попытался возразить, но герцог оборвал его взмахом руки
– Ваши возражения неуместны. И я тороплюсь.
Последнее заставило Валентина очнуться.
– Да, ваша светлость! – он коротко поклонился и выскочил из кабинета.