Глава 9
Дрожащими руками я кладу камеру. Стоп. Что это значит? И зачем я выкопала это слово в песке?
У меня сжимается сердце. Внезапно пудинг уже не кажется таким вкусным. Я хожу кругами по маленькой комнате, в отчаянии пытаясь собрать детали головоломки.
Только я собираюсь написать Эмми, как слышу в ванной громкий скрип.
Я замираю, сердце колотится в груди так бешено, что готово выскочить. Теперь будто где-то капает. Почти как вода.
Опять скрип, подольше, будто кто-то медленно идёт по старым половицам.
– Эй? – говорю я дрожащим голосом. – Кто там?
Тишина.
Я подхожу к двери. Ноги не слушаются и подкашиваются. Капель не слышно. В ушах отдаётся только биение сердца. Я делаю ещё шаг. Меня останавливает громкий стук. Ага! В ванной что-то есть.
Мансарду освещает вспышка молнии, вдалеке гремит гром. Отлично. Возвращается гроза. Как раз вовремя – вместе с домом она доведёт меня до сердечного приступа.
Быстро продвигаясь по комнате, я отгоняю страхи, хозяйничающие в голове. За дверью ванной кто-то есть. Может, кошка, только как она туда попала? Окон в ванной нет. Животным не пролезть.
Хотя это не дом, а дурдом. Ванные комнаты такие маленькие, что в них не повернуться, и всё – я говорю серьёзно: ВСЁ – скрипит. Может, в моей ванной есть дыра в стене или отдушина в потолке, а я просто не замечала?
Гром приближается, и появляется странное чувство, которое меня часто преследует в этом городе, – за мной следят. Но как за мной можно следить в моей же спальне? Я верчу головой, проверяя, закрыты ли шторы. Закрыты. Смотрю на открытый ноутбук на столе. Объектив фотоаппарата тоже закрыт. Здесь никого нет. Кроме меня и того, что там, в ванной комнате…
В несколько шагов я сокращаю расстояние между мной и тем, что за дверью, дрожащими пальцами сжимаю ручку. Сейчас или никогда.
Распахнув дверь, я машинально закрываю глаза. Медленно открываю, сначала один, потом другой. Кошки тут нет. Но есть… вода. Я широко раскрываю рот, глядя на пол. На деревянном полу тонкий слой воды, будто где-то протекли трубы.
Быстро осматриваю потолок и стены. Ни щелей, ни дыр… течь неоткуда. Потолок выглядит сухим. Провожу рукой по стенам, растерянно качаю головой. Сухо. Встав на колени, осторожно пробую воду пальцем. Ледяная.
Оконные рамы дрожат от раскатов грома. Я вскрикиваю и быстро закрываю рот ладонью. Комнату выхватывает из сумрака зигзаг молнии. Я выбегаю из ванной. При других обстоятельствах воды бы я не испугалась. Но после сегодняшнего дня она вызывает ужас.
Дверь спальни распахивается. В комнату врываются испуганные мама с папой.
– Мэллори! – спрашивает папа. – Что случилось? Всё в порядке?
Я перевожу глаза на ванную. Что же ответить? Хочется рассказать им обо всём. Про кошмары. Про то, что, оказывается, хожу во сне. Про женщину в гавани и ямки в песке. Может, они помогут разобраться? Или наоборот. Родители иногда предлагают что-нибудь совершенно бесполезное. В прошлом месяце Бри расстроилась, потому что парень из нашей школы – тот, в которого она давно влюблена, – никогда не ставит лайки под её постами, хотя она лайкает все его записи. Родители стали спрашивать её, в чём дело. Брианна наконец призналась, а они ничего не поняли. Вообще. Нет бы тогда просто выслушать – они отобрали у неё мобильник на целую неделю. Чтобы она насладилась реальной жизнью.
Вот так.
– Извините… – начинаю я.
Голос дрожит.
– Испугалась грома.
Только бы они не заглянули в ванную комнату. Пожалуйста, пожалуйста…
Мама прижимает руку к груди и хохочет.
– А я думала, только я ужасная трусиха.
Неловко смеясь, я закрываю дверь в ванную и быстро сажусь на кровать, отвлекая внимание. Я всё ещё дрожу. Стянув одеяло с кровати, заворачиваюсь в него, пусть родители думают, что мне холодно.
– У тебя правда всё в порядке? – сморщив лоб, озабоченно переспрашивает папа.
Уфф! Конечно, нет. Даже близко.
– Всё хорошо, пап. Правда!
Делаю вид, что потягиваюсь.
– Наверное, надо поспать. Завтра большой праздник.
Мамино лицо светлеет.
– Рада, что ты наконец проникаешься местными традициями. Парад будет чудесный, Мэл! Особенно когда у тебя такая интересная работа…
Я киваю, хотя совершенно не согласна. Для меня парад далёк от удовольствия или развлечения. Каждый раз, когда я слышу бренчание расстроенного пианино с клавишами из костей, мне становится не по себе. Глупости, конечно, я понимаю, но ничего не могу с собой поделать. И вообще парады у нас какие-то странные.
– Да, снимки должны получиться отличные, – бормочу я.
И всё же из головы не выходят вода в ванной комнате и слово на песке.
Папа подходит к кровати и целует меня в макушку.
– Поспи!
Я не отвечаю, только зарываюсь в одеяло. Мне всё равно, что я в джинсах. Я устала и напугана. Более того, я в смятении. Но разум не дремлет и подсказывает, что всему должно найтись объяснение. Знать бы ещё, как его найти…
Родители уходят, оставив между дверью и косяком щёлку. Вот и хорошо. До приезда сюда я бы встала и захлопнула дверь, чтобы побыть одной. Но не сегодня. Сегодня мне не нужно уединение. Хочется знать, что я не одна.