Глава 6
Я ошеломлённо вжимаюсь в мягкие подушки дивана. Если у меня ещё оставались какие-то сомнения в том, что я ходила во сне, как лунатик, они развеялись.
– Мэл?
Эмми кладет руку мне на плечо и осторожно встряхивает.
– Что с тобой? Ты такая бледная!
– Я всегда бледная, – бормочу я.
Она фыркает.
– Да, но не настолько.
Эмми наблюдает за мной, и я наклоняюсь к ней.
– Папа дал мне выходной, потому что я плохо сплю.
– Опять сны? – спрашивает она.
Эмми знает про мои кошмары. Только она. Я хотела рассказать Брианне, но она не такая, как мы с Эмми. Она изучает актёрское мастерство и ходит в Портовую школу, чтобы когда-нибудь стать известной актрисой. В общем, она может драматизировать события, а мне сейчас это совсем ни к чему.
Я киваю.
– По дороге домой, у гавани, я встретила женщину…
Прикрыв на минуту глаза, пытаюсь её вспомнить. Я уверена, что это была игра воображения, но она напомнила мне старуху из моих снов.
– И, в общем, кое-что произошло, – туманно говорю я.
– Что-то плохое?
– Да. Началась гроза, вид у женщины был совершенно безумный. И она меня всё время спрашивала: «Где он?» и…
Эмми в растерянности подняла руку.
– Погоди. Где что? Или кто?
– Вот именно! Я не знаю. Я испугалась, пошла домой и легла спать.
Я возвращаюсь взглядом к песку на полу.
– По крайней мере, я так думала. Проснулась через шесть часов дома, а песка больше, чем на пляже. А ещё миссис Джеймс сообщила маме, что видела меня у гавани. Я копалась в песке.
Эмми широко раскрывает глаза и рот.
– Значит, этот песок… Ты не помнишь, как он сюда попал? – тихо спрашивает она, утопая в подушках.
– Ничего, вообще ничего, Эм! Последнее, что помню: я лежала в постели, слушала, как дождь стучит в окно…
После долгого молчания подруга улыбается. Эта улыбка мне знакома. Так она улыбается покупателям в мамином кондитерском магазине. Она с десяти лет помогает в «Призраках и конфетах» и отточила улыбку, которая говорит: «надоели-туристы-но-ничего-не-поделаешь».
– Этому должно быть разумное объяснение, – наконец говорит она.
Я не могу удержаться от усмешки.
– Хочешь сказать, что меня прокляли. Может, я забыла затаить дыхание, проходя мимо какого-нибудь кладбища. Это… – Я указываю на песок, разбросанный по полу. – Возможно, что это только начало. Дальше меня будут преследовать призраки, или в меня вселится дух, или ещё что-нибудь…
– Ага, точно.
Она закатывает глаза и говорит:
– Ты же не веришь в эту чепуху. И я не верю. Если бы хоть одно проклятие действовало, я бы уже умерла раз семь или восемь.
И тут она хохочет. Да так громко и заразительно, что я тоже начинаю смеяться до упаду. Хватаюсь за живот и смахиваю слёзы. Вот почему мы подружились. Пока жители Истпорта радуются дурацким проклятиям, извлекая из них выгоду, Эмми пытается доказать, что это неправда. По-моему, очень круто.
К несчастью, за это в городе её недолюбливают. Проклятия же всем по душе. Они привлекают внимание, местные радуются туристам, которых зловещие легенды заманивают в Истпорт… Все, но только не мы с Эмми.
– Послушай, – говорит она, хлопая меня по коленке. – Что бы ни случилось сегодня, мы это выясним. Я в деле!
Честно говоря, я очень рада. Эмми, конечно, не детектив, но может им стать. И ей отлично удаётся раскрывать тайны. Пять месяцев назад она решила выяснить, правда ли то, что Эдвард Гонт, человек, чьим именем названа улица, упал в сырой бетон и навеки остался в фундаменте известной гостиницы. Бред, конечно, но люди едут со всей страны, чтобы там переночевать! Эмми довольно долго докапывалась до правды, но всё же раздобыла документы и доказала, что мистер Гонт умер от старости. От обычной скучной дряхлости. Когда она предъявила доказательства владельцам гостиницы, те позвонили её родителям.
Ничего хорошего из этого не вышло.
Родители настояли, чтобы она сожгла документы и никогда не рассказывала ни о мистере Гонте, ни о гостинице. И на месяц отобрали у неё мобильник. На месяц! С тех пор Эмми держит свои теории при себе. Я бы на её месте поступила так же. Рассказать здесь правду – всё равно что разворошить осиное гнездо. Может, сладкую награду и получишь, но тебя точно ужалят.
– А может, и дела никакого нет, – с надеждой предполагаю я. – Может, сегодня был странный день, но он закончился…
Эмми скептически поджимает губы. Подойдя к ближайшему следу в песке, она снимает его на телефон.
– Может быть. Но с тех пор, как ты сюда переехала, тебя время от времени мучают кошмары. Лунатизм, наверное, с этим связан.
Я поднимаю голову – она будто читает мои мысли.
– Я тоже об этом подумала. Я всё время хочу спать. Где-то прочитала, что от усталости лунатизм обостряется.
– Логично.
Она кивает.
– Вот только раньше ты во сне не ходила и устала сегодня не в первый раз.
Внезапно снаружи вспыхивает молния. Поднявшийся ветер бросает в стёкла капли дождя. Могу поклясться, что мама с папой в восторге. В сильные бури мамины рассказы пользуются особенной популярностью. Посетители небось уже хватаются за сердце.
Я смотрю, как по мансардному окну стекают капли, возвращаясь к мысли, которая до сих пор меня тревожит.
– Женщина, которую я встретила у гавани… Она была похожа на старуху из кошмаров.
Эмми замирает.
– Почему ты сразу не сказала?
Я до боли стискиваю руки.
– Потому что это бессмысленно. Женщина во сне ненастоящая. А эта была живая. Мне так кажется. Я не знаю.
Эмми вдруг вскакивает. Люстра мигает.
– Куда ты? – спрашиваю я.
– За веником, чтобы убрать этот кошмар. Не знаю, что с тобой сегодня случилось, но мы это выясним. Но если мать тебя убьёт, то ничего не выйдет.
– И как ты собираешься это выяснить?
– Ты хочешь сказать «мы собираемся выяснить», – говорит она, выхватывая веник из шкафа с пальто. – Есть только один способ узнать, настоящая ли та женщина, которую ты сегодня встретила. Сейчас быстренько уберём песок, а потом пойдём к гавани и посмотрим, вдруг она ещё там!