«Я мёрз, рука моя болела…»
Дмитрий Мельников
До темноты обшивку для пристройки —
сырой доски тяжёлые хлысты —
сложил стопой: так складывают строки
на чистые тетрадные листы.
Пил чёрный чай.
Натруженную руку
берёг как мог, растапливая печь,
массировал и на весу баюкал,
грел об стакан.
Лилась родная речь.
Бумага, грифель – всё верней, чем гаджет.
Он скажет, как никто сказать не смог.
И отпечатки пальцев в хлопьях сажи
остались на линейках между строк,
да след кошачьих лап, едва заметный,
по рукописи – пеплом (не горят),
да тени лип в неверном лунном свете
холодного, как вечность, декабря.