Я долго не могла прийти в себя. Обычно время между клиентами составляет около часа, чтобы можно было сходить в душ и привести себя в порядок. Но после такого было сложно даже просто встать с кровати.
Он ушел где-то минут двадцать назад, довольный и сыто улыбающийся. Я же с трудом отдышалась и стянуть опостылевшую маску. Лицо под ней вспотело, а макияж на глазах, вероятно, потек. А, нет, уже не вероятно.
Я устало потерла переносицу, задев глаза и размазав тени. В жизни я терпеть не могла яркую краску на лице, но корпоративный дресс-код обязывал. К тому же, это помогало перевоплощению из серой мышки Марины с неустроенной судьбой, в роковую и обольстительную Эльзу, у которой нет комплексов, и которая не признает полумер.
Всегда было любопытно, почему отечественные мужчины так падки на всякие иностранные имена. Ну не заводят их Кати, Маши, Лены и Даши. Им, подавай как минимум, Анжелику или Беатрису.
Даже странно смотреть как у обычного Вани, который максимум, что из-за границы видел, так это Абхазию, и то, пока она была в составе Союза, буквально начинает капать с конца, при виде якобы Эльзы или Альберты.
Весь этот бизнес продажа не просто тела, а продажа воздуха, мечты. Все понимают, что Даша эта та же Беатрис, и живет она в хрущевке, а не за бугром. А всем этим Ваням и Петя видимо очень хочется хоть на час побыть с иностранкой, даже если она на самом деле живет на соседней улице.
В курилке было многолюдно, сегодня пятница, поэтому агентство работало на полную мощность. Я пристроилась в углу у окна. Там за стеклом шумел проспект, огни уже зажигались, добавляя загадочности вечернему городу.
Машины проезжали, сигналя не расторопным пешеходам. Меня до сих пор потряхивало и приходилось бороться с желанием позвонить Булату Тахировичу и отказаться от клиента. В конце концов в «Грин Лайт» полно других работниц, даже в моем амплуа работают еще трое. Вполне можно найти замену. Я сжала в руке телефон, переложила в другую, но так и не решилась.
Вторым клиентом оказался мой Сергей Петрович. Чем же, интересно, его зацепила Эльза, что он возвращается второй раз, тем более что мне сказали, будто он требовал именно меня. Хотя повторюсь, в таком же амплуа работают еще несколько моих коллег.
Я чувствовала, как вместо крови, по сосудам разлился огонь. Сегодня он был другим. Вместо растерянного молодого паренька передо мной стоял целеустремленный мужчина. Да он молод, но сегодня у него конкретные цели.
Аккуратно пробегаю пальцами, снимая с него рубашку. Его взгляд такой тяжелый, полный вожделения. Языки пламени уже яростно лижут мою кожу где-то внизу, южнее сердца.
Он проводит пальцами по тому месту, где под маской располагается скула, а моя грудь уже отчаянно ноет, прося ласки. Его глаза прожигали насквозь, словно снимая с меня не только корсаж, прикрывающий лишь чисто символически, но и кожу. Под этим взглядом оставались лишь оголенные нервы. Меня раздирало желание показать ему, что я та, которую он оскорблял в офисе, а сейчас страстно желал обладать.
Сергей в нерешительности провел пальцами по заметно набухшим соскам. Мне захотелось растечься от этих ощущений по кровати. Мои руки скользнули по плечам мужчины, скидывая на пол рубашку.
Мышцы подрагивали в предвкушении, причем у обоих. Захотелось вцепиться в его шею зубами, кусать, втягивать кожу в рот. Почему-то именно сегодня Сергей Петрович чувствовался мной совсем иначе. Как будто в нем прибавилось мужественности, от него за километр пахло сексом. Он был источником этой ауры даже больше, чем все помещения агентства вместе взятые. Хотя куда уж больше.
За этот вечер потрясений происходит больше, чем за всю предыдущую жизнь. Сергей не был похож на Андрэ, у него нет такой физической мощи и стальных мышц, но от него в этот вечер исходила другая мощь.
Мужчина повернул меня спиной к себе, затем прижал так, что набухшая плоть в его штанах упиралась в мои ягодицы. Затем ловкие пальцы пробежались по петелькам корсажа, освобождая мою грудь из плена жесткой ткани.
– Сегодня будет все по-другому, – прохрипел мужчина в самое ухо, – Я хочу трогать тебя, – легкое касание волос, выбившихся из-под маски, – Хочу изучать тебя.
– Но вы указали другие желания в карточке, – зачем-то пролепетала я совсем неуверенным голосом.
– Желания могут меняться, – губы мужчины коснулись моей шеи сзади.
Я знала, как доставить ему удовольствие, знала как удивить, знала, как заставить желать снова и снова, но сейчас просто застыла не в силах пошевелиться…
– Хочу видеть твое лицо, чувствовать кожу под маской.
От этих слов, сказанных им, стало одновременно и жарко и холодно.
– Вы же знаете, что это запрещено, – сердце бешено заколотилось.
– Сколько надо заплатить? – Сергей Петрович разворачивает меня, чтобы заглянуть в глаза, – Какой размер штрафа?
Мотаю головой из стороны в сторону.
– Нельзя, – и еще громче и четче, – Нельзя. Но, пожалуй, ваше желание может быть исполнено частично.
Беру со стола черную повязку и обхожу мужчину сзади. Спина идеально ровная, он явно напрягся, не совсем понимая что происходит. И все-таки он смешной. Глажу его руки, плечи, заставляя немного расслабиться. Аккуратно завожу повязку перед его лицом, показывая что это.
– Вы хотели чувствовать, иначе не выбрали столь необычный способ получения удовольствия, – прикладываю мягкую бархатную ткань к глазам, – Так чувствуйте. От и до сегодня без использования глаз. Только касания, только осязание, только кожа к коже.
Прижимаюсь к нему всем телом, чтобы ощутить как бьется его сердце, как кровь пульсирует в сосудах. Внутри меня самой же давно горел пожар. Становится все жарче, даже учитывая тот факт, что я полностью обнаженная. Кажется, что в воздухе кончается кислород.
Сергей повернулся, шатко, неуверенно. Наощупь нашел мое лицо и одним резким движением сдернул маску. Воздух обжег кожу лица, словно кислота.
Эльза настолько сроднилась с этим куском пластика, обтянутым тканью, что без него впадала в ступор. Кто я без него? Эльза с клиентом? Или все-таки Марина со своим малолетним босом?