Светкина красота не была идеальной – у неё нижние зубы были чуть кривоваты, да и ногти на руках некрасивые. И всё же, всё же, всё же…
Пышные кудрявые волосы, узкая спина, грудь, едва умещавшаяся на тонком, будто щепочка, теле, – Светка была зримым символом красивой жизни. Помню, как она явилась ко мне в гости: белые носочки, белые шортики и ярко-синяя майка, подчёркивающая божественную грудь.
Хотелось быть такой, как она. Хотелось и кололось. И постоянно тянуло помериться с ней силами.
В первый раз мы схлестнулись, когда наш 10-й класс направили на картошку. В автобусе, не сговариваясь, мы подсели к херувимчику Запаскину, сжали его с двух сторон и наперебой замурлыкали.
У Светки было больше самоуверенности, у меня – воли к победе. Запаскин достался мне. Но, пока я целовалась с херувимчиком, Светку позвали к себе охотники из Внешторга (у них там неподалёку были дачи). Они освободили её от полевых работ и каждый день катали на машине.
Вечером, собравшись у умывальников, девушки обсуждали Светкины похождения. Ахали, таращили глаза и неизменно выносили вердикт: «гулящая».
Мы со Светкой презирали друг друга. Она меня – за исторический роман, который я писала с 15-ти лет. Я её – за откровенное желание выезжать на других.
– Во-первых, твой роман никогда не издадут, – говорила Светка, угощая меня импортной жвачкой. – И даже если издадут, ты за него не получишь и рубля мелочью.
– А ты… ты просто… шлюха – вот кто!
– Куртизанка, – поправляла она. – Ты ведь с меня и списываешь героиню своего романа.
Пока мы с девчонками готовились поступать в вуз, Светка жила настоящей жизнью. В неё влюбился молодой человек из высокопоставленного семейства. У неё появились глянцевые каталоги «ОТТО» и французское бельё. Она прилетала из Сочи, мягко журила нас за «зря прожитую молодость» и вновь уносилась на Парнас.
Но вскоре случилось страшное. Светкиного хахаля посадили за растрату. Она поехала к нему в тюрьму, а её не пустили: «Ты кто? Жена? Нет? Ну и вали отсюда!» А у Светки любовь, верность и всё, что положено в романе…
Его освободили через несколько месяцев за помощь следствию.
– Сиди пока у матери, – сказал он Светке. – А мне нужно съездить кое-куда по делам. Потом я вернусь за тобой.
Но он не вернулся. Его нашли мёртвым на трассе Москва—Ленинград: вроде как он ехал на мотоцикле и не справился с управлением.
– Да он в жизни бы не сел на мотоцикл! – рыдала Светка. – Они это специально подстроили, чтобы повесить на него все долги!
Очередного жениха она искала в кафе «Лабиринт». Садилась за столик, заказывала чаю и ждала. К ней подходили – она оценивала: этот, не этот, нет, нет, нет…
Однажды к ней подсели двое.
– Ну, кого из нас выберешь?
Светка указала на Андрея, молодого плечистого директора овощебазы. Через день она переехала к нему жить, а через несколько месяцев позвала к себе всех подружек – справлять день рождения. Там я впервые попробовала кокос и посмотрела мультик по видаку.
Ещё через шесть месяцев Света родила дочку, и тут у них с Андреем начались разногласия. Воспитанный в крепкой деревенской семье, он был уверен, что жена должна смотреть за дитём, стирать пелёнки и разводить кашку «Малыш». Света была уверена, что с «Малышом» может справиться и няня. Дело кончилось банально: криками, звоном посуды и вызовом милиции («Там, кажется, кого-то бьют!»).
Потом я надолго потеряла Светку из виду. Общие знакомые рассказывали, что у неё всё хорошо с личной жизнью (начальник железнодорожной станции, начальник отдела снабжения завода…). А сегодня я наткнулась на Светкин дневник в интернете: она выглядит на десять лет старше своего возраста, увлекается оккультизмом и зарабатывает на жизнь продажей каких-то травок для заварки вместо чая.