– Вы должны не только стремиться к новым высотам, но и уметь принимать с достоинством тот факт, что, как и для всех живых людей, у ваших возможностей есть пределы. Глупо желать беспредельного. Абсолютная мощь. Абсолютная скорость. Абсолютный интеллект. Абсолютная гармония. Всё это – прерогатива героев фантастических фильмов и комиксов. Вам придётся смириться с тем, что в реальной жизни всего этого нет, – говорил Рихард Кастанеда, шествуя по лесной тропинке мимо учеников, которые висели вниз головами на ветках деревьев. – Но это вовсе не конец света, как могло бы вам показаться, просто это чувство – мера отведённой вам ответственности. Ответственности, которую вы вполне в состоянии нести. Я научу вас владеть своим сознанием, чтобы примитивные эмоции не вынудили вас оступиться.
«Я вижу океан.
Я вхожу в океан.
Я ныряю в океан.
Моё тело обволакивают волны, я чувствую, как мириады крохотных пузырьков щекочут мою кожу. Вокруг меня – лишь океан, и больше ничего. Я сливаюсь с океаном. Я становлюсь океаном…
Приём…
Говорит океан.
Говорит океан…
Говорит…
Океан…»
Джейн вошла в комнату дочери и обнаружила восьмилетнюю Эви неподвижно сидящей на коленях с закрытыми глазами посреди своей кровати, точно в той же позе, что и час назад.
– Эй, Эви!
Девочка не шелохнулась. Мать подошла и взяла её за плечи, вглядевшись в лицо.
– Дочка, ты меня слышишь?! Эви, ответь!
Она тряхнула девочку, и голова той безжизненно запрокинулась назад.
– О Боже… Роберт! Дорогой! Срочно вызывай скорую!
Мать в ужасе выбежала из комнаты. Она привела мужа, и уже оба родителя принялись тормошить дочку, пытаясь привести её в чувство.
– Она дышит?! О Боже, Роберт, надо вызвать скорую! Наверное, она переутомилась на своих вечерних занятиях! – причитала Джейн. – Эви, прошу тебя, открой глаза!
В этот момент девочка вздрогнула и резко «проснулась».
– Мама, ты что? – она раздражённо отстранила от себя мать и как ни в чём не бывало поправила резинку в волосах. – Разве ты не видишь, что я медитирую? Не мешай.
Женщина обняла её и зарыдала, не в силах произнести ни слова. Отец схватился за сердце.
– Какая же это медитация – это настоящий глубокий транс! – воскликнул он. – Что бы ты ни делала, не делай так больше!
– Ну да, транс.
Эви встала, потянулась, размялась и сразу направилась к выходу.
– Я ухожу.
– Что? Опять кружок?!
– Это не кружок, мам. Я просто гулять, – обернулась Эви. – Не переживай так, а то морщины вылезут. Я в порядке, честно. Я это контролирую. Пока.
Она переобулась в кеды и скользнула за дверь, оставив родителей приходить в себя после перенесённого шока.
Выйдя из дома, девочка направилась к границе посёлка. По пути она набрала на мобильнике номер и сказала в трубку:
– Марла? Привет. Не против потренироваться сейчас?.. Можем на старом месте, в лесу. Да… Скоро стемнеет, я знаю – я за тобой зайду. Ничего, мы просто должны быть начеку. Не думаешь же ты, что нас с тобой можно запросто захватить, тем более в состоянии прояснения после медитации? – она самоуверенно улыбнулась. – У меня просто предки бушуют. Теперь тренироваться дома будет сложновато… Хорошо. До встречи.
Через пару минут она уже стояла на пороге, встречая белокурую девочку с двумя длинными косичками.
– Может, всё-таки стоит позвать учителя? – предложила та несмело. – Помнишь, он велел нам не выходить на улицу после наступления темноты.
Эви мотнула головой.
– Не нужно. Мы уже не маленькие. В конце концов, мы столько тренировались, чтобы не позволить захватить себя. И у нас есть свой секретный телепатический канал, который открыт только для нас! Если что – мы сразу же почувствуем опасность и оповестим друг друга.
Вторая девочка кивнула – аргументы Эви, как и раньше, казались ей весьма убедительными. Эви была её старшей подругой, и всегда производила впечатление надёжного человека. Маленькая и робкая Марла искренне восхищалась Эви, которая быстро заняла позицию лидера среди пант в их классе. Её спина казалась малышке каменной стеной, за которой в любой момент можно найти надёжную защиту.
Оказавшись в окружении только лишь деревьев, редкой травы и заходящего солнца, девочки уселись друг против друга на землю, взялись за руки и закрыли глаза.
«Говорит океан…»
«Говорит океан…»
Мысленная водная среда прохладного океана очистила сознание каждой и связала девочек-пант воедино незримой, неразрывной нитью. Они хлопали в ладоши, и ни разу ладонь одной из них не встретила пустоту. Словно по волшебству, они читали присутствие друг друга. Они танцевали под музыку, звучавшую в океаническом эфире, которая была знакома им обеим, и движения их оказывались неизменно синхронны.
– Ай!
Маленькая Марла всё-таки споткнулась о торчащий из земли корень. Почувствовав это, Эви тотчас же остановила свой танец и вышла из транса, протянув подруге руку.
– Блин… – проворчала та, сидя на земле и потирая ушибленную коленку.
– С каждым бывает, – ободрила её Эви. – Учитель говорит, что техника океана – одна из самых сложных в нашей программе, и не каждому удаётся её освоить.
– Но у тебя так хорошо получается, Эви… Ты лучше всех.
Эви отвела взгляд и поправила волосы, скрыв за ними проступивший на лице румянец.
– Я схожу в кустики, хорошо?
Марла отлучилась, а Эви опустилась на землю и прислушалась к голосу леса, ожидая её скорого возвращения. «Однако как туман низко стелется…» – заметила вдруг она.
– Кар-р!
Бросив взгляд наверх, туда, откуда доносился вороний крик, девочка вдруг заметила недалеко над лесом стайку обеспокоенных птиц. По спине её пробежал холодок. «О нет! Это не туман…»
– Марла!..
Она успела лишь позвать подругу, вскочив на ноги, как вдруг силы покинули её тело. Потеряв сознание, Эви скатилась по пологому склону и упала в кучу древесных листьев.
Девочка вновь открыла глаза, лишь когда вокруг уже совсем стемнело. Поднявшись, она лихорадочно огляделась, улавливая очертания деревьев в тусклом свете месяца и звёзд. Ночные цветы как будто светились, отражая своими лепестками этот призрачный свет.
– Марла?.. Марла!.. Марла!
Эви металась от одного дерева к другому, всматривалась в темноту, но призывы её оставались тщетны, ибо подруги больше не было рядом, и к ужасу своему, девочка точно знала, куда та отправилась. Она продолжала метаться, как будто бы хаотическое движение её тела могло разогнать страшную реальность, словно пелену сонного тумана. Она пыталась убедить себя, что это лишь сон, что очередной гулкий удар её собственного метавшегося сердца окажется вдруг иллюзией, она откроет глаза наяву – и белокурая Марла снова окажется рядом. Она улыбнётся и согласится с ней, как всегда, доверяя… Но мираж не исчезал, и сердце Эви продолжало колотиться, и слёзы катились по её щекам, словно бы полился дождь. И ей казалось, что она потеряла себя, потому что, всегда раньше сдержанная, она никак не могла остановить поток этих слёз.
– Не реви!.. Не реви! Не реви! Не реви!
Она прекратила метаться, стиснула зубы, сжала кулаки и собрала всю свою волю. Единственный способ достоверно убедиться в исчезновении Марлы – это прояснить своё сознание и использовать технику океана. Её сознание должно было сделаться абсолютно безмятежным, чтобы войти в транс. Девочка опустилась на опавшие листья и закрыла глаза.
«Говорит океан…
Говорит океан…
Говорит океан…
…
Марла, ответь!»
Лишь безмолвная пустота заполняла эфир.
«Её забрали… Они забрали её!»
Но вдруг, чуть раньше, чем закипавшая внутри злоба вырвала её из транса, Эви явственно ощутила нечто, заставившее её оцепенеть. Взгляд. Здесь, среди полуночных теней, среди тишины и ночных цветов, кто-то молчаливо наблюдал за ней, ни единым шорохом не выдавая своего присутствия. Но как?! Ведь проникнуть в сознание панты, находящегося в медитативном трансе, мог только лишь подобный ему – другой панта! Зная каждого панту в посёлке, Эви могла с уверенностью сказать, что этот затаившийся шпион был… чужаком! Но ведь нигде, кроме полуострова Гаттария, панты не… Этот жуткий, нечеловеческий взгляд!
Девочка вскочила на ноги, сорвав с себя завесу медитации, и снова лихорадочно огляделась вокруг.
– Кто здесь?!
Лишь дуновение ветра в ветвях деревьев. Лишь бесшумное колыхание венчиков цветов… Незримое присутствие растаяло так же мгновенно, как появилось в её телепатическом эфире.
Весь вечер того дня и за ужином Эви казалась по обыкновению сдержанной, но всё же, чуткое материнское сердце Джейн уловило печаль её души. Она как раз собиралась заговорить с дочерью, когда прозвучал телефонный звонок.
– Алло?.. Марла? Нет, она не у нас… Эви дома, да.
Внезапно раздался звон вилки, упавшей на пол. Лицо Эви исказилось, и она расплакалась в голос, не в силах удержать внутри своё горе. Родители в смятении бросились утешать свою девочку.
– Эви, доченька, ты что? Что случилось?!
Но та была не в силах говорить. Когда наконец ей стало немного легче, мать вспомнила о странном телефонном звонке:
– Ты сегодня гуляла с Марлой?
Девочка стиснула зубы, и выражение горечи на её лице сменилось вдруг отчаянной досадой. Признаться, это был едва ли не первый раз с самого младенчества, когда родителям довелось увидеть у их вечно уравновешенной дочери столько ярких эмоций сразу.
– Марла, – произнесла она, – не вернётся домой. Это… я виновата.
– Что?! Где Марла? Дочка, что именно случилось?!
Эви встала из-за стола и направилась в свою комнату, не поднимая глаз.
– Не знаю, – ответила она тихо.
После исчезновения Марлы над посёлком Гаттария снова нависли тяжёлые тучи. Вечно погружённые в свои суетные заботы взрослые вдруг проснулись и вспомнили о страшном проклятии, нависшем над полуостровом. О том, что это проклятие касалось каждого. Каждая семья, имеющая детей, была под угрозой. Родительским советом на школьном собрании было единодушно решено ввести комендантский час для детей. Мать Эви снова стала водить её за ручку и передавала только школьным учителям, и поэтому на каждую тренировку ей приходилось дёргать Кастанеду. Но девочка знала от учителя, что это ненадолго. Скоро взрослые снова погрузятся в свои беспечные сны, сочтут комендантский час и прочие меры безопасности слишком неудобными для их каждодневной рутины, и всё вернётся на круги своя. Введённые превентивные меры постепенно отменят, и вновь каждый будет надеяться, что «пронесёт».
Из-за этого морока, поработившего взрослое население Гаттарии, на них нельзя было положиться в борьбе, и Эви быстро осознала это. Единственным лучом света в этом сумрачном царстве, единственным источником надежды для неё стал Рихард Кастанеда. Учитель. Наставник. Мудрец. Он был для девочки всем. Как он и утверждал, полиция полуострова целиком и полностью находилась в руках генерала. Родители – слепы и глухи. А в тот самый злосчастный день именно учитель был тем, к кому девочка прибежала в слезах после того, как соврала своей семье. У него на груди всегда можно было выплакать самые горькие слёзы. Ему можно было доверить самые сокровенные мысли и чувства, ведь он понимал, как никто. Именно он помог ей тогда преодолеть чувство вины, разъедающее её юную душу, помог найти силы и не утратить веру в себя. Он пообещал пантам, что настанет день, когда вместе они отомстят военным, которые делают машины из живых детей, и разберутся с ними раз и навсегда. Тогда все панты Гаттарии смогут жить нормальной жизнью. И с мечтой об этом дне юная Эви упорно тренировала своё тело и закаляла сознание, добиваясь всё новых успехов под опытным руководством своего наставника. А вместе с ней росли над собой её товарищи.
Что касается Марлы, Эви всегда хранила память о ней как о дорогой сердцу подруге. Ибо для Эви Марла была мертва. Она умерла для неё, хотя однажды девочке довелось встретиться с тем мерзким созданием, в которое военные её превратили. Это произошло незадолго после исчезновения несчастной. Как обычно, Эви тренировала своё ментальное восприятие в режиме океана. Был поздний вечер, она сидела на своей кровати в комнате, наглухо закрыв и зашторив окно. Панте претило весь вечер проводить взаперти, без глотка свежего воздуха, но таковы были правила комендантского часа, и она сознательно выбрала не нарушать их.
И вот, девочка безмятежно парила в толще океанских вод, наслаждаясь их ласковым прикосновением, невесомостью своего тела и ясностью ума. Внезапно что-то переключилось, и перед её внутренним взором возник образ… потрясший сознание! Девочка увидела Марлу. Нет, не её – это был эльксарим. Невероятно, но по всей видимости, после всех операций, которым военные подвергли девочку, её мозг всё ещё остался в состоянии проникнуть в телепатический эфир Эви и вступить с ней в контакт, словно они по-прежнему были подругами. Её «океан» принял то, во что превратилась Марла. Океан, который всегда приносил ей спокойствие и радость! Океан, который был их общим убежищем от ужасов реальности. И вот, Марла вновь парила перед ней… Её юное тело было утыкано металлическими деталями, уродливо торчащими из конечностей: кольца, панели, ножи… Но самое невероятное – это существо имело крылья! Крылья, состоящие из панелей серебристого металла, виднелись из-за её спины. Эта новая Марла безмятежно улыбалась, тянула к Эви свои руки, и это вселяло в панту ужас отвращения. Они убили её подругу, а потом заставили её труп улыбаться! Прошло всего мгновение, прежде чем сознание Эви отторгло образ существа.
– Убирайся, монстр!
Эви всколыхнула водную толщу рукой, и видение растворилось, изойдя рябью. Девочка вскочила и бросилась к окну. Притаилась за занавеской. «Откуда?.. Где?.. О Боже, оно где-то здесь!» Осознание того факта, что для ментального контакта гость должен находиться на небольшом расстоянии от хозяина, заставило Эви почувствовать себя загнанной в угол мышью. Она вжалась в стену, боясь дышать, и осторожно выглянула из-за занавески наружу. За окном царила непроглядная темнота. «Вдруг они прислали её за мной?!» – с ужасом думала Эви. «Нет. Возьми себя в руки!» Она отошла от окна и сделала несколько глубоких вдохов. «Они ни за что не станут наводить шума. Пока я нахожусь в стенах дома, я в безопасности, – рассудила она. – Но как только оно посмело проникнуть в мой разум?!» Собрав всю волю в кулак, девочка рывком раздвинула занавески и распахнула окно.
– Убирайся!
По ночному небу мелькнула искра, тотчас же пропав за границей лесов. Эви сползла по стене и облегчённо выдохнула. Сердце до сих пор бешено колотилось в груди. «Летать по небу на подобных крыльях – это же нонсенс по законам физики! – заметила вдруг она. – Быть может, это всё – только галлюцинация, которую они наслали, чтобы смутить мой разум?..»