4. Учитель
Был погожий, жаркий летний день. Рихард Кастанеда направлялся к школе – заканчивать приготовления к новому учебному году. Рядом с ним вдоль дороги шла по забору маленькая девочка, лет шести на вид. Учитель улыбнулся, наблюдая, как она ловко перебирает ножками, ничуть не отставая от него. Ему захотелось заговорить с крохой, и он остановился. Девочка тоже встала и повернулась к нему лицом, глядя сверху вниз.
– Привет, малышка, – поздоровался директор. – Как тебя зовут?
– Эви, – представилась девочка.
– Скоро ли в школу пойдёшь?
– Завтра.
– Значит, встретимся там, – подмигнул ей Кастанеда.
Он хотел было повернуть в сторону от забора, куда лежал его дальнейший путь, но заметил, что девочка смотрит на него с удивлением.
– Что? – с улыбкой спросил тогда он.
– Вы не испугались… – проговорила девочка, глядя в его шутливые глаза. – Обычно взрослые пугаются и кричат, что я упаду…
– А такое возможно? – переспросил директор школы. Эви мотнула головой, твёрдо стоя на ногах. – Если чувствуешь, что не упадёшь – то, наверное, так и есть. До встречи в школе.
Сказав так, Рихард удалился прочь. А Эви развернулась на ограждении в противоположную сторону и устремила взгляд на океан, раскинувшийся внизу, под её ногами. Люди на пляже у подножия плато казались крохотными игрушечными человечками…
Первые учебные дни в школе Кастанеды протекали так же, как в любой самой обычной школе. Ребят учили чтению и письму, простейшим арифметическим операциям, как любых первоклашек. Только почему-то отсутствовали уроки физкультуры. Эви уже умела читать и писать, и с гордостью показывала родителям отличные оценки в дневнике. Девочка была прилежна, усидчива и дисциплинированна в учёбе. Матери никогда не приходилось делать с ней вместе уроки. В конце первого полугодия учёбы наступил день, когда в расписании появился новый предмет со странным названием – «философия жизни». Всем ребятам велено было собраться в холле здания школы.
– Что это за урок? – спросил у Эви одноклассник. – Что мы будем делать?
– Ты меня спрашиваешь? – переспросила девочка. – Странное название. Может, ещё «философия смерти» будет?
Наконец прозвенел звонок, и перед первоклассниками выступил директор.
– Приветствую вас, юные ученики! Меня зовут Рихард Кастанеда, можете называть меня просто учитель.
– Хорошо, учитель! – вразнобой отозвались ребята.
– А я знаю, вы директор! – выкрикнул кто-то.
– Да, правильно. Я директор вашей школы, – произнёс Рихард. – И я буду вести у вас этот предмет. А теперь сходите в раздевалку и оденьтесь – мы пойдём на экскурсию.
– Ура! Ура! – обрадовались дети.
Когда все оделись и высыпали во двор, учитель ещё не подошёл. Тот мальчик, что высказался раньше, хвастал перед одноклассниками:
– Директор меня похвалил!
Вдруг кто-то хлопнул его сзади по плечу.
– Выскочка!
Мальчик обернулся: позади него стояла Эви.
– Хочешь стать любимчиком? – произнесла она. – Забыл, что в школе надо поднять руку, если хочешь что-то сказать?
– Чего? А тебе что, завидно? – насупился мальчик. – Вот получишь у меня!..
Дети окружили их любопытной толпой. Мальчик попытался было ударить девочку, но она ловко подставила ножку, и он растянулся на газоне. Эви схватила его за руки и прижала к земле.
– Ты слабак, – сухо произнесла она.
– У-у-у… Отстань от меня!.. – заныл поверженный мальчишка.
– Противно смотреть, – надменно поморщилась Эви. – А ещё мальчик.
Детвора восхищённо заулюлюкала. Но вдруг чья-то большая рука взяла малышку за ручку и подняла на ноги.
– Остановись, – прозвучал твёрдый мужской голос. – Нельзя строить отношения на силе.
– Директор… Директор… – зашептались в толпе.
Эви стояла перед Кастанедой как ни в чём не бывало. Она не повела и бровью.
– Может, и вы слабее меня, учитель? – спросила она с вызовом.
Рихард прошёл мимо и помог подняться с земли хнычущему мальчику.
– Может быть, – ответил он.
Эви широко раскрыла глаза.
– Не хотел бы это проверять, – признался директор. – Но запугивание других своей силой – признак душевной слабости. Пойдёмте, дети!
Первоклашки поспешили за своим учителем. Отряхнувшись, мальчик вцепился в рубашку директора и, пробегая мимо, показал Эви язык, но та не обратила на него никакого внимания. Она лишь стояла и смотрела на учителя, как заворожённая. Во второй раз уже этот человек признал её особую силу…
Кастанеда привёл детей в дикий уголок на побережье. Каменный пляж граничил здесь с лесом и болотистой местностью. Ребята с удовольствием рассматривали живописный пейзаж.
– Можете вести себя свободно, – разрешил им Рихард. – Хотите – присядьте или прилягте на траву, хотите – залезьте на дерево. Только не уходите далеко, слушайте мой голос.
Ребята рассыпались по местности.
– Как вам нравится это место?
– Красиво! Классно! Здорово! – наперебой отозвались дети.
– Замечательное место, правда? – подытожил директор. – Скажите, а кто-нибудь из вас был на материке?
Почти все подняли руки.
– Как вы могли бы описать пейзажи, которые вы там видели?
– Некрасиво. Бледные. Скучно. Тоскливо, – отвечали ребята.
– Какие ещё отличия вы заметили?
– Там цветы распускаются только днём. Странно… – рассказала одна девочка. – И они слишком маленькие. Я даже не знала, из чего сделать букет для бабушки.
– Хорошо. Ещё примеры?
– У них грязное море. Я купался, и дна было не видно. Мне не понравилось… – рассказал мальчик.
– Там живут маленькие птички. Я спросила, как они называются, а мама сказала, что это воробьи. Я удивилась, что они такие маленькие. Думала, может, это птенцы…
Директор выслушал ответы и заключил:
– Молодцы. Вы сказали, что природа на материке странная. Но на самом деле странно не на материке, а у нас, на полуострове.
Дети удивлённо зашептались.
– Знаете почему? Потому что здесь особая зона, не такая, как везде, – объяснил учитель. – Гаттарию называют аномальной зоной. Как вы уже заметили, здешние растения и животные отличаются от обыкновенных. А как вы думаете, люди – отличаются или нет?
Ребята сперва молчали, и только через несколько минут начали неуверенно высказываться.
– Вроде люди там обычные, не маленькие…
– Да, по росту вы от них не отличаетесь, – подтвердил Кастанеда, и вдруг увидел поднятую руку. – Эви?
– Они похожи на этого слабака, – сказала девочка, указав на парнишку из параллельного класса, которого проучила раньше.
Мальчик набычился и что-то заворчал себе под нос, но директор в этот раз не стал его защищать.
– Да! – воскликнул он. – Они слабее. Точнее, вы – сильнее них. Большинство детей, рождённых в Гаттарии, сильнее, выносливее, ловчее и даже сознательнее своих ровесников, а зачастую даже взрослых из других частей света. Особая среда аномальной зоны Гаттарии воздействует не только на растения и животных, но и на людей. Таких людей, получивших сверхчеловеческие способности, называют пантами.
Директор рассказывал воодушевлённо, и можно было заметить, как огонь в его глазах постепенно передаётся детям, собравшимся вокруг: на траве, на камнях, на деревьях – все внимательно слушали.
– Некоторые дети в Гаттарии всё же рождаются естественными, нормальными, – произнёс Рихард с расстановкой. – Попробуйте забраться на это дерево.
Он показал на хвойное дерево с крепкими, удобно расположенными для лазанья ветвями, начинавшимися на высоте 1,5 метров.
– Потом попробуйте поднять вот этот камень, – он коснулся рукой большого валуна. – По очереди, не толпитесь.
В этих упражнениях ребята показывали разные результаты. Кто-то, как например, мальчик, не понравившийся Эви, не сумел залезть на дерево. Кто-то умудрился, подпрыгнув, схватиться за нижнюю ветку и забраться ногами по стволу. А кому-то пользоваться стволом не пришлось вовсе. Самые ловкие поражали своей спортивной грацией. Упражнение с камнем показывало физическую силу ребят. Только двоим совсем не удалось сдвинуть камень с места. Это были маленькие девочки. Трое мальчишек «схитрили» и просто перекатили валун по земле, толкая сбоку. Остальные более или менее легко поднимали тяжёлый камень. Эви без затруднений справилась с обоими упражнениями. Она лазала как обезьянка и безупречно держала равновесие, прыгая по веткам. Вдруг Кастанеда заметил, что один мальчик стоит в стороне.
– Ты что? Не стесняйся.
– Мне мама не разрешает лазить по деревьям, – ответил ребёнок.
Учитель наклонился и подмигнул ему.
– Но твоей мамы здесь нет, правда?
– Круто… – восхитился мальчик. – Вы ей не скажете?
– Нет, не скажу. Ребята! – директор обратился ко всем. – Минуту внимания! Во время моих уроков вы можете вести себя, как вам нравится. Можете ходить, бегать, сидеть на траве или камнях, лазить по деревьям. Единственное правило – слушать учителя и не шуметь. Я не пожалуюсь вашим родителям. Понятно?
– Да! – радостно отозвались ребята.
– Но в ответ вы должны мне обещать, что тоже не будете ничего им рассказывать из того, что узнаете на моих уроках, – попросил вдруг Рихард.
Дети настороженно обернулись.
– А что, вы нам будете рассказывать что-то плохое? Неприличное?
– Нет, не то чтобы плохое. Просто – секретное, – признался Кастанеда. – Всё, что касается аномальной зоны, пант и их особенностей – это всё на самом деле военная тайна. Так что, я вам рассказываю об этом по большому секрету, и ради вашей личной безопасности иду на риск.
– Круто!.. Учитель, а вы военный? – восхитились мальчики.
– Работал на них, – признался директор. – Но ничего крутого здесь нет.
Ребята воодушевлённо переговаривались, обменивались взглядами, полными энтузиазма. Было заметно, что директору удалось их заинтриговать. Но вдруг прозвучал знакомый бесстрастный голос девочки.
– Эй, учитель. Мне кажется, вы нас обманываете. Почему вы рассказываете нам военные тайны здесь, на берегу? А что, если какой-нибудь прохожий нас услышит? И что, военные, на которых вы работали, не знают, что вы здесь, и чем вы тут занимаетесь? Как вам удалось от них скрыться? – девочка буквально засыпала Рихарда каверзными вопросами. – И вообще, вы разве не знаете, что секрет, о котором знает больше двоих человек, – уже не секрет?
Преподаватель смотрел на малышку с восторженным изумлением.
– Эви, ты умная девочка, – заключил он наконец. – Я хотел объяснить вам попроще, но смотрю, упрощённые схемы тебя не удовлетворяют. Я прошу вас просто не привлекать к этому слишком много внимания. Понимаешь, взрослые не очень-то склонны принимать слова детей всерьёз. Если кто-то услышит нас здесь – подумает, что это какая-то игра, или мы обсуждаем фильм, либо книгу. Если кто-то расскажет родителям о том, что здесь узнал – то же самое. Для взрослых это фантастика. Они не привыкли верить в то, что касается аномальных зон, сверхъестественных способностей и явлений, киборгов и прочего…
– А причём тут киборги? – переспросила Эви.
– Ах да, я об этом ещё не сказал… Забегаю немного вперёд, извините.
Дети ещё больше оживились. «Он и про киборгов говорить будет! Круто!» – слышалось среди них.
– Кстати, они ведь действительно существуют, – подметила Эви. – Я слышала, их используют на войне.
– Да, – согласился директор. – Это просто люди с кибернетическими протезами. У нас с вами речь пойдёт о другом. Принципиально другом. Ну ладно. Я вижу, вы закончили проверочные упражнения. Посмотрим…
По результатам упражнений с деревом и камнем учитель разделил всех учеников на две неравные группы.
– Итак, у нас пятеро естественных и шестнадцать пант. Как видите, среди вас тоже есть естественные люди, несмотря на аномальную зону. Вы ведь все рождены здесь? – спросил он у пятерых. Те согласно кивнули. – Впрочем, это нормальный процент мутации. Три четверти нашего класса являются пантами.
Он подошёл ближе к группе большего размера и прошёлся вдоль шеренги ребят, внимательно вглядываясь в лицо каждому.
– Я попрошу на следующие уроки философии приходить только пант, потому что этот предмет посвящён именно вам. Остальные, – он оглянулся на пятерых, – вы по своему желанию можете посещать занятия, или же не ходить на них – как вам нравится. Вскоре у вас также появятся в расписании уроки физкультуры. У естественных детей и пант они будут проходить отдельно. Думаю, понятно, почему. У пант будут занятия танцами, ритмикой, гимнастикой, эквилибристикой, йогой и техниками управления сознанием. У естественных – только физкультура.
– Почему у нас столько всего? – недовольно протянул один из пант. – Так не честно…
Директор подошёл и потрепал его по голове.
– Поверь мне, тебе понравится. Это не будет похоже на обыкновенные скучные школьные уроки. Это именно то, что необходимо вам для гармоничного развития и для того, чтобы вы учились управлять своими способностями. Имеешь многое – будь готов всё знать о том, что имеешь, и нести за это ответственность. Понимаешь?
Мальчик пожал плечами в ответ.
– Когда мы начнём? – спросила Эви.
– Я смотрю, кому-то уже не терпится, – Рихард улыбнулся девочке. – Начнём прямо сейчас. Можете располагаться поудобнее.
Один из естественных ребят посмотрел на часы и заметил:
– Время урока уже вышло, учитель. Нам пора домой.
– Не держу. Идите, – разрешил Кастанеда. – Вы слышали: вам посещать мои занятия не обязательно.
Но пятеро «лишних» остались, лишь отошли немного и уселись в стороне обособленной кучкой. Им было интересно, о чём директор поведёт разговор с пантами.
– Кто-нибудь из вас слышал слово «эльксарим»? – спросил он тем временем.
Дети молчали. Некоторые отрицательно покачали головами. Только один мальчик вдруг что-то вспомнил.
– Я слышал, старшие ребята говорили об этом, – рассказал он.
– Что они говорили? – насторожился директор.
– Один мальчик рассказывал другому, что он видел «эльксарима».
Кастанеда выдохнул.
– Ну да. Они тут появляются иногда.
– Так кто они? – нетерпеливо спросила Эви.
– Киборги, – отвечал Кастанеда. – Но не обычные. Это боевые киборги высшего класса, обладающие невероятно высокими характеристиками, самые мощные на планете. Об их существовании не знает никто, кроме персонала одной единственной военной базы и высшего военного руководства. Мощнейшее оружие на планете. Такой киборг способен сражаться в одиночку с целой армией.
– Круто! Класс! – начали было восторгаться ребята, но учитель грубо перебил их:
– Никогда не смейте восхищаться орудием войны!
Мальчишки удручённо сникли.
– Это бессердечные убийцы, которые ничего не ценят, а живут только затем, чтобы бездумно выполнять приказы! – гневно воскликнул Рихард. – У них нет ни семьи, ни мечты, ни интересов. Ими пользуются как оружием, и в этом вся их жизнь. Что хорошего в том, чтобы жить как инструмент для убийств и разрушений? Они утратили свою человечность, у них уже нет души! Эльксарим – уже не человек, он почти машина. А ведь когда-то все они были людьми. Они жили, чувствовали, радовались и грустили. Мечтали!..
Дети слушали, опустив головы.
– Давайте к делу, учитель, – попросила Эви. – Какое отношение мы имеем к эльксаримам?
– Самое прямое, к сожалению, – печально произнёс Рихард. – Дело в том, что в отличие от обыкновенных киборгов, эльксарима можно получить далеко не из каждого человека. Для того чтобы получить это оружие, военным нужны… панты. Мальчики и девочки, такие как вы.
Лица ребят вытянулись, в глазах отразился ужас. Некоторые даже заплакали от страха.
– Не хочу!.. Не хочу становиться машиной!..
Директор подошёл к ученикам и обнял двух плачущих девочек.
– Я вас напугал, извините… Не бойтесь, я здесь, чтобы научить вас оставаться людьми. Я защищу вас, – заверил он их.
– Был слух… – сказала Эви, – будто из детей делают киборгов. Значит, это правда? Все те дети, которые потерялись…
– Да, – ответил Рихард с досадой в голосе. – Их забрали, чтобы сделать эльксаримами.
Девочка напряжённо вздохнула и опустила глаза.
– Я знаю, вам тяжело слышать об этом, – произнёс Кастанеда, – но тем не менее, я должен был вас предостеречь. Ибо вам грозит опасность, и вы вправе знать врага в лицо. Вместе мы сможем победить!
– Но учитель… Разве об этом не следует сообщить взрослым? – спросила Эви. – Мы пока ещё только дети, и всё-таки родители отвечают за нас.
Директор печально вздохнул.
– А разве они не знают? Кто поверит мне, если я скажу? Для них это, повторяю, – всё равно что фантастика. Нет, дорогие мои, вы хоть и дети – но вы панты. Кому природа даёт большие способности, тот обязательно должен уметь нести ответственность. Сам. С этого дня мы будем учиться этому. Учиться управлять силой. Учиться удовлетворять особые потребности и смирять страсти. Чтобы стать теми, кто мы есть по природе – людьми. Именно этому будут посвящены наши с вами занятия. А на сегодня – всё.
Разложив перед собой домашнее задание по арифметике, маленькая Эви задумчиво крутила в руке шариковую ручку. Она всегда исправно готовила свои уроки без напоминаний со стороны родителей, и мать, заглянув в комнату дочери, уже успела удивиться: та даже не обернулась на скрип двери, так она была задумчива. Но вдруг Эви решительно поднялась со стула и направилась к выходу на улицу.
– Дочка, а уроки?
Только дверь хлопнула в ответ.
Движимая интуитивным внутренним порывом, девочка быстро оказалась там, где, к её удивлению, уже расположились в ожидании ещё несколько ребят её класса. Это было то самое место, где директор Кастанеда провёл с ними первый урок философии. Дети не заговаривали друг с другом, сидели молча, не хихикали и не двигались с мест: все они были пантами. Эви любовалась поверхностью океана, искрящейся миллионами бликов в лучах заходящего солнца. Наконец, когда его нижний край уже коснулся водной глади, из-за деревьев появился тот, кого все они ждали.
– Так, – сказал Рихард Кастанеда, с улыбкой оглядев собравшихся.
Те, как один, поднялись и подошли к нему.
– Пожалуйста, научите меня управлять силой, – озвучил один из них общий мотив.
– И меня.
– И меня, – повторила Эви. – Мне всё равно, который час и когда назначены уроки, я просто хочу тренироваться.
– Пожалуйста, учитель!
Директор Кастанеда потрепал ребят по головам и улыбнулся ещё искренней.
– Ну что ж, – с готовностью произнёс он. – Начнём наш урок.
В тот день юные панты, пришедшие на тренировку без назначенного часа, места и дня, прозанимались до самой темноты, и только после десяти вечера, извинившись за позднее возвращение перед матерью, Эви смогла наконец приготовить свои уроки. Её душа была спокойна, ведь она уже с уверенностью ждала следующей тренировки спецотряда – теперь в назначенный день и время.
