Глава 5. Феликс. Планета Кинви́н
Словно младенец во чреве матери, галактики
плавают в океане темной материи, который
в Вапланде называют – Гарбходака. Благодаря
темной материи, души возвращаются в Обитель
после смерти, а галактики развиваются.
Благодаря ей – существует сама жизнь…
«Последний танец Вселенной»
Лиситис, Старейшина Трибунала
Слова не порождали и самого тихого звука. Голос пропал. Пространство раскачивалось. Феликс не дышал: воздух тоже исчез, как и больница, солнце, холод или усталость, сам разум покинул его и, казалось, мыслями управляет некто иной.
Феликс попытался вспомнить, кто он и что здесь делает, но мозг по-прежнему не поддавался. Тело плыло вместе с дрейфующими вибрациями. А это тело? Нет же… никакое это не тело. Оно часть всего, что существует.
Потоки… такие быстрые, разные, мощные – они кружат вокруг, касаются огнем и пронзительным холодом.
Соберись, Феликс…
Время – оно существует? Секунды не идут. Сердце не бьется…
Феликс… Кто такой Феликс?
Пространство закружилось, как мощный торнадо. Мир погас. Но в следующее мгновение Феликс открыл глаза и возродился вновь.
– Наконец-то! – прозвучал громкий голос неподалеку.
Феликс обернулся.
Платиновый блондин возбужденно улыбался ему. Глаза незнакомца искрились чарующим зеленым пламенем. Одежда переливалась – фисташковое стекло, местами исчерченное бронзовыми линиями, – а из головы выходило шесть каменных полуметровых рогов.
«Шлем», – понял Феликс, присматриваясь. Рога, напоминающие черные лапы краба, соединялись на уровне висков узкой тяжелой маской, оставляя вырезы для глаз.
Пустота отступила. Рассеялась, будто плотный утренний туман. Пряный воздух. Изумрудный лес. Водопады. В ярких лучах солнца блестели и стрекотали крошечные насекомые. Ступни утонули в мокрой траве.
После длительного молчания Феликс обрел голос и воскликнул:
– Что происходит?
– Кое-кто очень хочет тебя видеть, – объяснил блондин.
Феликс выставил трясущиеся ладони перед собой.
Левая рука скользнула в темно-каштановые мягкие волосы на макушке, по гладкому подбородку, затем Феликс дотронулся до правой руки. На плечах черное длинное пальто – то самое, в котором он погиб.
– Я снова человек… – пробормотал Феликс, не веря тому, что говорит.
– А… не совсем… Ты дух, – процедил блондин. Повернувшись, причудливый мужчина устремил взгляд вдаль. Волосы его ниспадали длинной белой косой из-под шлема, за спиной резвился и шелестел черный плащ. – Просто это единственное прошлое воплощение человека, которое ты помнишь.
«Прошлое воплощение…» – просвистело в голове Феликса.
– Можешь звать меня Гламенти́л, – бросил мужчина через плечо волчьим голосом: зычным и гортанным. – Или Глэм.
Они стояли под сенью двух огромных дубов, переплетенных пышными верхними ветками, которые образовали зеленую арку. Феликс не успел увернуться от пухлого желудя, который упал с хрустнувшего сучка. Плод прошел тело насквозь и укатился в бурьян.
На верхних ступенях водопадов расположился город с каменными замками – каждый коронован сферической медной крышей. Разве на Земле есть такие места? Это было бы новым чудом света. Восхитительное сооружение!
Успокоившись, Феликс уставился на Гламентила. Постарался говорить громче, так как звон воды и щебетание птиц создавали скорее какофонию, чем приятную мелодию.
– Кто меня ждет? – спросил он и тут же опомнился. – Я умер?
– Нет.
– Это не загробный мир?
– Нет никакого загробного мира, Феликс. Есть разные формы существования. Твое земное тело еще живое. Просто тебя в нем нет.
Глэм подмигнул с озорным огоньком в лице и протянул ладонь.
Феликс не поторопился отвечать тем же.
«Мое тело давно мертво», – подумал он.
– Что за место?
– Одна из моих любимых планет манров – Кинвин. Тут красиво, – сказал Гламентил, и, заметив недоумение Феликса, добавил: – Нет времени объяснять. Долго здесь оставаться не сможешь. Дай руку.
Феликс застыл воском свечи, в сомненьях не желая касаться странного незнакомца. Жизнь научила оставаться спокойным и подозрительным даже в такой абсурдной ситуации. Он решил, что это сон. Довольно реалистичный…
– Почему я должен тебе верить?
Гламентил приблизился вплотную. На бесцветных губах застыла усмешка, но в остальном из его эмоций ничего не просачивалось, что до истерики раздражало. Феликс всматривался в каждую линию и борозду на лице блондина, желая уличить во лжи.
– Я не враг. Поверь… Знаю, ты думаешь, что спишь. Твое тело действительно спит без сознания, а ты здесь. Дай руку!
Феликс поежился, но затем – в нахлынувшей решимости – подчинился.
Как только пальцы коснулись Глэма: замок, деревья, водопады – исчезли. Феликса затянуло в черный водоворот. В глазах все взорвалось туманными кругами, но через пару секунд перед ним распростерлись прозрачные воды озера. Феликс упал на деревянный помост, заросший камышом и сорняковой травой.
Гламентил исчез, но Феликс остался не один…