Глава 2. Феликс
Все планеты материального мира, от высшей
до низшей, – это юдоль страданий, где каждый
вынужден снова и снова рождаться и умирать.
Бхагавад-гита
Пробираясь через влажное полотно тумана, Феликс мчался к свету. Нечто призывало его. Манило… Требовало вернуться…
Путь на планете закончен. Он должен возвращаться! Его ждут.
Внезапно скорость снизилась. Что-то потянуло обратно. Ониксовое небо поглотило искрящийся водоворот, к которому Феликс так стремился.
Еще немного… Нет! Так не должно быть!
Рывок назад и бетонная дорога оказалась у носа, однако ни боли, ни удара не последовало…
***
Гром зарокотал в ушах.
Дождь не прекращался третий день, и грязные потоки заполнили каждую трещину центральной улицы города. Воздух пропитался грозовым запахом. Феликс обожал этот аромат… когда-то.
Он вернул взгляд на человека, ради которого здесь оказался. Парень за летним столом кофейни.
Улицы были безлюдны. Тишину нарушал шепот листьев и постукивание сочных капель. Однако объект внимания не собирался прятаться от прихотей погоды, лишь откинулся на железный стул, подставляя лицо пасмурному небу. Ливень вмиг омыл изумрудные глаза и прилизал светло-русые волосы.
Феликс наблюдал за парнем каждый день. Уже несколько месяцев. Единственное важное занятие, с тех пор как судьба свела их снова, с тех пор как Феликс отыскал его, жизнь обрела хоть какой-то смысл.
Он – личный судья и палач, вынесший приговор девять месяцев назад.
Андриан…
Феликс пытался вспомнить хоть одного человека с этим треклятым именем, однако то ли мозги атрофировались, то ли он и вправду не имел подобных знакомых при жизни. Тогда зачем парень убил его?
С их первой встречи Феликс стал незримой тенью следовать за убийцей, он стал свидетелем всех его разговоров, он стал полноправным участником его жизни.
***
Андриан спрыгнул с крыльца и побрел по заросшей сорняком дорожке. В руках убийцы была стопка разноцветных блокнотов. Как и всегда. Как и каждую среду. Парень нехотя покидал дом и направлялся к своему единственному собеседнику – психологу.
Прохладный ветер заставил Феликса встрепенуться.
Еще год назад он не мог позволить себе сидеть без дела. Времени никогда не хватало.
Феликс вставал раньше утренних лучей и спешил на свое место во дворце правосудия. Минуя гору бумаг, высотой с древний Олимп (где, видимо, и обитал Зевс), судья Ларский падал в судебный трон.
Периодами суд напоминал сумасшедший дом. Люди проявляли себя в полной красе, ощущая надлом собственного эго. Кто-то пытался кинуться на обидчика с кулаками во время заседания, кто-то громко рыдал, кто-то проклинал самого Феликса и угрожал кругами ада.
Откинувшись в черном кожаном кресле, Феликс представлял, что он судья не в двадцать первом веке, а в древнем Вавилоне. При царе Хаммурапи. Никаких судебных инстанций и обжалований. Любое твое решение окончательно, хоть в зале суда голову или руку отрубай. Никаких неверных толкований. Весь текст закона высечен на двухметровой базальтовой стеле.
Кроме изнурительной работы блюстителя справедливости, нужно было оставить время и для бизнеса, который отнимал не меньше сил, чем нытье народа. А теперь Феликс думал лишь о делах Андриана.
– Прошу вас, Андри, поясните, что изображено на рисунке, – спросила блондинка с лицом в форме сердца.
На остром носу психолога сидели кошачьи очки. Лавандовые духи наполняли ароматом кабинет.
– Я говорил. Не могу объяснить, – процедил Андриан, постукивая пальцами о поручни белого кресла. – Я рисую эти образы, потому что мне становится легче, когда они есть не только в голове, но и на чем-то материальном, понимаете?
– Хорошо. Откуда они в вашей голове, Андри? Почему они вас волнуют? Вы видите их во снах? – Психолог наклонилась в его сторону, заглядывая в зеленые глаза, однако парень отводил взгляд. – Видеть во снах странные вещи естественно для всех нас.
– Нет! Я… не только во снах… – Он поерзал в кресле. – Образы приходили и наяву.
– Вы хотели сказать – галлюцинации?
– Я не шизофреник, ясно? – прорычал Андриан. – Это не галлюцинации! Это похоже… похоже на воспоминания. Воспоминания, которые врезаются в мозги, когда не хочешь о них думать, и это происходит не так, как когда просто задумался… Они лезут насильно!
– Чувствовать себя больным неприятно. Но если принять этот факт, то получится назначить лечение, – мягко проговорила она и отхлебнула кофе из прозрачной чашки.
Пар кофе разносил запах миндаля.
Андриан подскочил. Вытянулся во весь рост, навострил указательный палец в сторону девушки и закричал:
– Мне не нужны заменители реальности! Напихать меня таблетками, чтобы мозг окончательно отключился – не лечение, а затуманивание правды!
Глаза его полыхали яростью, которую он с трудом сдерживал.
– Правды? – Психолог начала листать один из блокнотов. – Хорошо. Что это?
Она вальяжно поднялась, подступила к Андриану и развернула рисунок. В блокноте было нарисовано скалистое плато в клубах синего тумана и призрачные люди.
– То, что пару раз проявлялось в моей голове.
– У вас богатая фантазия, Андри, но не принимаете ли вы наркотики? Это объяснит неконтролируемые видения.
Парень черно выругался и схватил девушку за плечи. Блокнот шлепнулся на пол.
– Я идиот, по-твоему? Кто вам дипломы выдает?
– Руки… уберите, – прошептала она, но не стала вырываться. – Я понимаю ваши чувства. И хочу помочь.
Андриан сделал шаг вперед и придавил ее к стене.
– Ни черта ты не понимаешь! Совсем не разбираешься в людях.
Лазурные радужки девушки заблестели. Феликс ахнул. Почему она не сопротивляется? Давно пора влепить парню затрещину.
– Андри…
– Тебе нравится, когда тобой управляют, нравится подчиняться, да? Я чувствую, что нравлюсь тебе, уже который день чувствую твое желание отдаться мне, несмотря на то, кем я являюсь. Кажется, тебя заводят такие психи, как я. – Андриан запустил пальцы в ее белые волосы. – А вот мне нет. Но дрянь, которая сидит в мозгах, все контролирует и вспыхивает, когда ей вздумается! Сводит меня с ума! Понимаешь? Нет! Не понимаешь!
Девушка съежилась и попыталась выбраться из-под него. Впрочем, он и не держал.
– Бесполезная трата времени, – прошипел Андриан, пнув кресло. – Есть лишь одно лекарство. Пока мысли забиты тем человеком, видения не отпустят мои мозги. Значит, я должен завершить начатое. Должен во всем разобраться. Пора избавиться от всего, что меня с ним связывает. Уничтожить то, что от него осталось.
– О ком вы говорите? – уточнила психолог, держась за телефон.
Парень одарил девушку ядовитой ухмылкой и громко захлопнул за собой дверь.