Утром, когда я открыла глаза, моя голова лежала на груди Ромы. Такое между нами происходит регулярно. У нас все наоборот: мы засыпаем порознь, просыпаемся в обнимку. Я тихонько зевнула.
– Доброе утро. – простонала я.
Ответа не последовало. Я подняла голову и сонно посмотрела на спящего мужчину. Тепло улыбнувшись, я положила голову обратно на грудь и стала нежно гладить крепкий мужской живот кончиками пальцев. Последнее время я полюбила просыпаться раньше. Именно, ради таких вот моментов. Просто лежать и ни о чем не думать, наслаждаться близостью с любимым человеком, слушать, как он дышит. Вдруг, дыхание Ромы резко изменилось. Он сделал резкий вдох, за которым последовал стон.
– О, Боже! Стон просыпающегося медведя! – засмеялась я.
– Да, жесть вообще. – хмыкнул супруг. – не выспался нихрена.
– Ох, мамочки! Это что такое. – откинула одеяло и крепко ухватилась за напряженный утренний стояк.
– Ой, осторожнее там. – хмыкнул Рома.
– А что, утренний пис? Беги в туалет тогда, а то, описаешь тут все. – ляпнула я.
– Да не. Во–первых, я ходил уже, пока ты спала. Во–вторых, все равно, с таким стояком невозможно пописать. – Рома пожал плечами.
– Почему? – я слегка нахмурилась.
– Так, девочки! Не надо лезть в особенности мужской физиологии! – Рома тихонько засмеялся. – лучше подвигай ручкой, че попусту держать?
– Как? Вот так? – хихикнула я и начала очень нежно раскрывать и закрывать горячую утреннюю головку.
Мы нечасто трахаемся по утрам, но балуемся почти каждое утро. У моего мужа нестандартная потребность. В его яйцах постоянно накапливается неадекватное количество семени. Я дрочу ему больше, чем он меня трахает. У него встает от одной мысли или от вида моего обнаженного тела.
Я все так же лежала головой на груди и медленно двигала рукой. Красная от напряжения головка, как обычно, забавно мелькала в моем кулачке. Рома вдруг начал жарко дышать и стонать. Его тело сильно изогнулось. Из его головки резко брызнула мощная струя, которая нахально плюхнулась мне на щеку.
– А! – крикнула я от неожиданности, – нихрена себе! Прямо до меня долетела.
Следом за этой мощной струей из головки стали вытекать огромные белые капли. Рома чувственно прогнул спину, все его тело конвульсивно дергалось. Наконец, выжав из члена все до остатка, я лениво поднялась на кровати.
– Вот! Взял и запачкал любимую жену! – хихикнула я, и дотянувшись до тумбочки, взяла влажные салфетки.
– Иди ко мне! – Рома резко повалил меня на спину.
– Зачем? – тихо прошептала я, тщательно вытирая руку и щеку.
– Поваляемся, перед тем, как вставать. – улыбнулся он, частично навалился на меня и начал трепетно целовать меня в губы, его рука плавно поползла по моему бедру.
– Все равно у тебя не встанет ближайшие полчаса, че пристаешь то! – хихикнула я, на мгновение, отрываясь от поцелуя.
– Как не приставать к красивой голой девушке? – хмыкнул он.
– Очень просто! – в процессе поцелуя, шепотом захохотала я, – мне кажется, это очень легко, не приставать к голой девочке.
– Это тебе легко! А для меня это ой, как нелегко. – ухмыльнулся супруг.
– А, точно! Ты же маньяк. Как я могла забыть, ты же мне всю ночь об этом напонимал! – я снова шепотом засмеялась и возобновила сладостный поцелуй. – идем, собираться. Мы же с утра хотели.
– Идем. – Рома поднялся на ноги.
Накинув шорты, он взял умывальные принадлежности, полотенце и направился в коридор. Я надела халатик и последовала за супругом. Вскоре, мы стояли плечом к плечу.
– Слушай, Ром. – со щеткой во рту начала я, – а ты уверен, что мы правильно поступаем?
– Уверен. – так же, не вынимая щетку, ответил Рома, – все будет заебись, не ссы, Маруся. – ухмыльнулся он.
– Сам ты… Маруся. – нахмурилась я, – еще раз, назовешь меня чужим женским именем, я отрежу тебе член, понял?
– А че сразу член то? – хмыкнул Рома. – почему не язык? Я же не членом разговариваю.
– Вы, мужики, блин! Разговариваете вы, может и не членом, а думаете им, когда говорите о других бабах! – смывая пасту, я весело засмеялась и слегка подумав, добавила, – и язык, кстати, тоже. – я кивнула, – чтобы совсем не было возможности радовать других баб!
– Вот это контроль! – ухмыльнулся супруг и тоже смыл пасту.