Два дня пролетели без происшествий, Май читал жалобы горожан и делал пометки карандашом: «потерпит неделю», «до повторного обращения», «какой кошмар». Яркое солнышко и погожая погодка никак не способствовали рабочему настрою. Май осознавал, что застрял в Болотино на ближайшие три года, поэтому никуда больше не торопился, а только подсчитывал, дошло ли его письмо до адресата. Прекрасная Ангелина больше не приходила к нему во снах, и это отзывалось грустью в его израненном любовью сердце. Май скучал, но боялся даже себе в этом признаться.
Но кто не сидел на месте, так это неугомонная Лиззи. Она откуда-то притащила подушки и распотрошила их прямо в приёмной полицейского участка. Май с невозмутимым видом отмахивался от летающих пушинок, продолжая своё нелёгкое дело, то бишь читал и делал пометки. Лиззи тем временем принялась шить новые подушки, успевая при этом варить куриный суп и выпекать булочку с корицей.
– Май, – обратилась к нему помощница, протянув иголку с ниткой через ткань. – Может, мы в лес сходим?
– Зачем? – он сильно надавил на карандаш и сломал грифель.
– Ну, оборотней там погонять, – мечтательно проговорила Лиззи.
– Тебе заняться больше нечем?
– Май, но нельзя же сидеть сложа руки!
– Лиззи, будешь отвлекать меня всякими глупостями, то уволю, – пригрозил он, взял острый нож и стал точить карандаш.
– Неужели вам не интересно, что творится на болоте? – Лиззи незаметно подкралась к нему со спины и схватила за плечи.
– Чёрт! – выругался Май, когда остриё скользнуло по указательному пальцу. – Лиззи!
– Ах, божечки! – душераздирающе простонала девушка и начала оседать на пол, закатив глаза.
Май успел поймать ей левой рукой, а правую вытянул, чтобы не испачкать кровью. В этот самый момент в полицейский участок вошла знахарка Весея, увидев происходящее, жутко покраснела и попятилась.
– Помогите мне, пожалуйста, – попросил Май. – Лиззи, кажется, стало плохо от вида крови.
– Да? – удивилась Весея, смело приблизившись к ним. – Раньше я за ней подобного не замечала.
Знахарка ущипнула девушку за щёчку, и ты живо пришла в себя, ойкнула, выпрямилась и отошла в с торону. Весея осмотрела палец Мая, хмыкнула, а потом приложила к ранке какой-то листик.
– Лизка, булочки сгорят, – прикрикнула знахарка на зазевавшуюся девушку.
Помощница побежала к печке, а Май предложил гостье сесть на стул.
– Что привело вас ко мне? – поинтересовался он.
– Не даёт мне покоя болото, – призналась Весея и тяжко вздохнула.
– А я вам говорила, – высунулась из-за дверного проёма голова Лиззи.
– Сгинь, – махнул на неё рукой Май. – И что же там?
– Сходите со мной в старый склеп. Хочу удостовериться, что все печати на месте. Одной, уж простите, боязно идти.
Всё подозрительно стихло на кухне, Май ощутил, как чутьё ему нашёптывает: «Сиди дома и никуда не суйся без надобности»!
– После обеда готов вас сопроводить, куда скажете, – промолвил он и услышал радостный визг Лиззи.
– Благодарю вас, господин Зем, – улыбнулась Весея. – Я как раз успею пирожки испечь.
– Мы зайдём за вами, – пообещал Май, понимая, что от помощницы ему не получится избавиться.
Что же, раз дал обещание, значит, его надо выполнять. Май подкрепился куриным супчиком с перепелиными яйцами, съел копчёную колбаску с зелёным лучком, выпил две чашки горячего чая с булочками, смёл крошки в ладонь, а уже потом собрался в путь. Лиззи прихватила плетёную корзинку с яблоками, булочками, бутылкой кислого молочка, если вдруг солнышко сильно припечёт и захочет пить. Одним словом, они во всеоружии выдвинулись из полицейского участка.
Весея их поджидала около своего дома и тоже с корзинкой. Знахарка, как и обещала, напекла пирожков с капустой, зелёным лучком и грибами. И если бы не главная цель их прогулки – могильный склеп, то все бы могли подумать, что они решили отдохнуть на лесной полянке. Май шёл по долгу службы, будь его воля, он бы сейчас выпил холодного кваску и посидел в тишине, обдумывая письмо для прекрасной Ангелины. Но разве в Болотино бывает тишь да благодать?
Они миновали северные ворота, которые были чуть поменьше, чем главные, ступили на извилистую тропку, проложенную сквозь высокую лебеду, и двинулись к хмурым елям, торчащими за пустырём. Весея шла первой, Май за ней, а Лиззи исправно наступала ему на пятки. Они добрались до лесной опушки, выпили чистой воды из родника. И пока спутницы отдирали с одежды цепкие семена репейника, Май оглянулся на городок. Солнце искрилось на черепичных крышах, виднелись железные флюгеры, где-то из труб тянулся сизый дымок. Май печально вздохнул, развернулся и шагнул под тень елей.