Аркадий распахнул дверь. В палате никого не было. Ни больного, ни персонала. Темное пустое помещение. Даже аппаратуру отсюда вывезли куда-то к другому пациенту.
– Облом, – прокомментировал он.
– И что? На этом все? – расстроенно спросила Вика.
Аркадий взглянул на нее.
– Подержи дверь.
Он отошел, взял со стола учебник, вернулся и подпер им дверь так, чтобы она точно не закрылась.
– Это чтобы было время подумать. Значит вот, что я предлагаю. Нужно же просто, чтобы я увидел другую палату. Значит мы ждем час, потом я захожу, закрываю дверь, бегу в соседнюю, заглядываю туда, возвращаюсь и переношусь к себе в номер. Завтра уже повторяем так же, но с соседней палатой. Завтра, потому что шухер же поднимем.
– А зачем ждать час? Сбегай прямо сейчас, – предложил Влад.
– Умник! Проход то в палату один. Дверь придется закрыть и как я час от охраны бегать буду?
Вика начала думать вслух:
– Минус день. Сутки на человека получается. Это в лучшем случае, а то и двое – вдруг нам придется сбежать из палаты раньше, чем Аркаша сходит в соседнюю. А следующая палата еще может оказаться пустой так же, как и эта. Еще минус день. Сколько там наших в лазарете уже? Выходит, что это занятие на пол месяца, а облаву на нас устроят уже после второго визита. Нет! Так не годится. Я иду прямо сейчас. Обойду сколько смогу и прибегу обратно.
– Тебя что, Белка укусила? Вроде только она до этого предлагала безумные планы, в которых и плана то, как такового, не было, – усмехнулся Аркадий.
Вика понимала, что ее предложение выглядит самоубийственно. В нем было столько «если», что одно из них должно было сработать наверняка и тогда ее поймают. Все будет хорошо: если в коридоре она ни на кого не наткнется, если с больным учеником провозится меньше, чем нужно времени, чтобы добежать до палаты охране, если она не грохнется в обморок, как было с Колей и так далее. Но она ощущала на себе ответственность. Вдруг она правда может вылечить всех? Что бы с одноклассниками ни происходило, у кого-то это проходило легко, а у кого-то очень тяжело. Нельзя долго жить в таких приступах. То, что пока не поступало сообщений об умерших было большой удачей медиков… или элементарным сокрытием правды.
– Просто я иначе не могу. Их надо спасать сейчас, а не согласно безопасному плану в течение месяца, – коротко пояснила она.
– Я с тобой, – сказал Влад.
– Ну, значит, и я. Но вы сейчас то хотя бы час выждите, чтобы я мог ваши задницы спасти.
– Нет. Стой и держи дверь, – сказала Вика и указала на занавеску, висящую вдоль одной из стен, – вон там дверь в соседнюю палату. Щеколда с этой стороны.
– Откуда ты знаешь?
– С прошлого раза запомнила. Тогда она была отодвинута. Все, отсчет пошел!
Вика быстро подошла к занавеске и отдернула ее. Широкая, какие бывают только в больницах, дверь действительно была не заперта. Она заглянула в соседнюю палату и увидела, что на койке кто-то лежит. Вика подошла ближе и увидела Микаэллу. Та вроде бы спала, но на вид была очень измотанной и уставшей.
Сзади подошел и встал Влад, но Вика старалась не думать о нем, чтобы не отвлекаться. Она взяла Микаэлу за руку и положила ладонь на лоб. У девушки тоже был жар. Как и у Нины, Коли и Влада. И пульс колотился так, как редко бывает у спящего. Хотя… пульс был очень странным. Толчки крови шли неравномерно и слишком часто. Она нагнулась и положила голову на грудь больной. Действительно: как будто вместо каждого удара сердца было два. У нормального человека: «тум-тум, пауза, тум-тум», а тут как у поезда – «тудум-тудум, пауза, тудум-тудум».
Вика закрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях. Образ Микаэлы в голове сформировался не сразу, но, как только Вика ощутила, что девушка ее слышит, тут же начала действовать. Как и в случае с Ниной она поймала ощущение, словно подпитывает больную и одновременно начала говорить. Это был мысленный диалог. В реальности она молчала. Более того, пространство сна жило в иных измерениях времени. Где-то там Влад все еще делал последний шаг, чтобы подойти к койке, а Вика уже уговаривала Микаэлу проснуться и найти себя. Найти через детские мечты. Собрать заново по кусочкам разбившееся сознание. Ухватится за ее голос и за какое-то наиболее яркое детское впечатление и, опираясь на них, выбираться из тьмы.
Она даже поймала это самое воспоминание: отец девушки был вроде как ювелиром или просто ради хобби любил мастерить дома украшения из серебра. Микаэла часами могла сидеть рядом и перебирать сверкающие цепочки, выстраивая из них на столе или в воздухе блестящие узоры. Вот на этот блеск она и зацепила больную, словно на крючок и потащила наверх, ощущая, как жар покидает тело. И вдруг, уже перед тем, как Вика покинула сознание Микаэлы, вспыхнуло еще одно яркое воспоминание девушки: огромная синяя дверь. Таинственная, пугающая. От этого по телу прошел как будто электрический разряд и Вику выкинуло в реальность. Она тут же открыла глаза. Влад внимательно смотрел на нее и явно готовился подхватить, если она опять упадет в обморок.
– Сколько прошло времени? – быстро спросила Вика.
– Не больше десяти секунд… не знаю точно, не засекал.
– Отлично!
Она огляделась. Тут тоже была дверь в соседнюю палату. Вероятно, они все соединялись между собой, чтобы было проще перевозить кровати и аппаратуру.
Вика в уме прикинула сколько требуется охране, чтобы заметить их присутствие, связаться по рации с лазаретом, а врачам или местным секьюрити добежать до нужной двери? Минуты две-три. Значит, у нее еще было время.
Она почти бегом переместилась в соседнюю палату.
Леонид был совсем плох. Парень и раньше не отличался богатырским телосложением, а тут и вовсе как будто высох. Ручки были тоньше Викиных, а лицо осунулось так, что казалось, что ему не шестнадцать-семнадцать, а все сорок. Он, кажется, был в сознании, но мало воспринимал реальность. По крайней мере на их с Владом появление вообще не обратил внимания.
Все повторилось снова. Только на этот раз Вика даже растерялась в начале, попав в пространство переливающихся сложных радужных поверхностей. Словно взбесившаяся программа по визуализации формул наваяла кучу трехмерных графиков и заставила их перетекать один в другой. Отыскать Леонида в этом месиве кривых было непросто, но она ощутила, где тот прячется. Дальше было проще – на любви к математике она и потащила его наверх.
По словам Влада все заняло семь секунд, хотя ей казалось, что она провела в математическом раю как минимум полчаса. Она уже ощущала усталость, словно недавно пробежала кросс в несколько километров. А ведь впереди было еще столько больных!
После четвертого погружения в сознание пациентов Вика с трудом смогла дойти до двери. Голова кружилась так, что она бы упала, если бы Влад ее не придерживал.
– Может хватит? – спросил он.
– Нет… немного осталось, – прошептала она и решительно схватилась за дверь.
Неожиданно Влад ударил ее по руке. Он выглядел очень испуганным.
– Я только что отмотал время. Там сидит Агния Михайловна, – быстро прошептал он.
– Что?
– Мы зашли, а она нас там ждала.
Вика задумалась на секунду:
– Если она нас ждет, тогда они все уже про нас знают. Сбежать по любому не выйдет. Охрана все равно поймает. Значит пойдем, поговорим. Весь этот маскарад ни к чему.
Она скинула с плеч покрывало, сняла маску, открыла дверь, и зашла в соседнюю палату.
Действительно, ни больного, ни даже кровати тут не было. Посреди комнаты сидела на стуле директриса, смотрела на них с Владом и крутила в пальцах карандаш.
Вика сделала пару шагов, остановилась, скрестила руки на груди и выжидательно посмотрела на Агнию Михайловну.
– Интересно. Ты даже не удивлена, – произнесла та задумчиво.
– Я знала, что вы здесь. К тому же глупо было надеяться, что наш поход по палатам останется незамеченным, – спокойно ответила Вика, хотя сама была натянута как струна.
– И все равно пришла? Достойно. Уважаю. А ты, Влад… ты казался мне правильным и послушным мальчиком. Это она на тебя так отрицательно влияет?
– Она делает правильное дело. Мы помогаем тем, кому вы помочь не можете! – твердо ответил Влад, проигнорировав подколку про то, что им манипулируют.
– Ну что же. Благородно. Но ваш эксперимент на сегодня закончен, – усмехнулась директриса.
Вика набралась смелости и возразила:
– Но ведь в лазарете еще остались наши!
– Те, что поступили недавно. Они в стабильном состоянии, а нам нужно попробовать новое экспериментальное лечение, чтобы знать как с этим справляться в будущем. Даже если то, что делала ты, подействует, то все равно нужно знать, как им помогать, когда такой ценной персоны, как ты, не будет рядом.
– Но ведь про вирус это все неправда! – воскликнула Вика. – От чего вы их лечите?
Директриса молча встала, подошла к двери в коридор и распахнула ее. В палату тут же вошли двое охранников.
– Проводите молодых людей в их комнаты, – распорядилась Агния Михайловна и покинула помещение.
Охранник махнул Вике и Владу рукой, чтобы они тоже выходили.
Их повели по коридору: впереди шел один бугай, позади еще двое. Руки не заламывали и даже вообще не держали, но было понятно, что дергаться в сторону смысла нет.
Вика по пути все думала, что будет, когда они подойдут к комнате Аркадия, а тот до сих пор держит открытым портал в палату. Как это выглядит снаружи? Можно ли вообще открыть такую дверь, а если можно, то, что будет, когда они попытаются войти? Не окажутся ли они снова в лазарете? Охрана то точно заметит что-то неладное, доложит директрисе, и та узнает об опасных способностях Аркадия. Нужно было его как-то предупредить.
Когда они проходили мимо палаты Микаэллы, Вика все-таки решилась: быстро распахнула дверь, залетела внутрь, подбежала к переходу между комнатами так, чтобы ее увидел придерживающий дверь во второй пустой палате Аркадий, и остановилась, дав себя схватить тем, кто ринулся следом. Охранник был так поглощен ее персоной, что не увидел парня в проеме в другом помещении. Зато Аркадий все понял и тут же захлопнул дверь.
– Ну и куда ты хотела убежать? – ехидно спросил мужчина, держа ее за плечо.
– Никуда. Хотела посмотреть не очнулась ли она, – Вика кивнула на койку. – Пойдем. Больше никуда не денусь.
Двое повели Влада выше на третий этаж, а тот, что так и продолжал ее придерживать за предплечье, практически впихнул Вику в ее комнату:
– Я подежурю в коридоре, чтобы ты больше не куда не делась, – прокомментировал он и захлопнул дверь.
Естественно, он ошибся. Никто же не сказал администрации, что она съехала обратно к Нине.
Белка села на кровати и уставилась на Вику.
– Вас поймали? – спросила она.
Вика кивнула. Потом решила, что в темноте прихожей Белка скорее всего не увидит, прошла в комнату, села на стул и добавила:
– Да. Поймали. И теперь дежурят снаружи, чтобы я не сбежала. Так что я тут заперта до утра.
– Блин.
Белка спустила с кровати ноги и надела тапки.
– Так. Утром они все скажут директрисе и тогда капец. Надо что-то делать…
– Она уже знает. Агния Михайловна ждала нас в одной из палат. Я с ней уже говорила. Ничего нам не будет, – вздохнула Вика.
Она хотела предупредить, что про участие Аркадия никто не знает, но вспомнила, что в комнате могут быть микрофоны, так что сказала:
– И да… попались только мы с Владом.
Бела кивнула.
Возникла неловкая пауза. Вика понимала, что первоначальное удивление и беспокойство со стороны подруги прошло и сейчас на поверхность вылезает то, на чем они расстались в прошлый раз. Она не понимала, о чем еще говорить, и какая на это последует реакция.
– Я… подумала над твоими словами, – осторожно сказала Белка, – и тоже кое-что предприняла. Так сказать, общественно-полезное. Завтра утром у нас будет факультативный урок истории.
– Урок истории? – Вика не понимала к чему та клонит.
– Да. На улице в беседке. Для всех четверых.
На улице. Значит, чтобы их не прослушали.
– Хорошо. Спасибо, – на всякий случай сказала она, хотя все равно не до конца улавливала смысл происходящего.
Опять повисла пауза.
– Ладно, ложись спать тут, чего уж… – вздохнула Белка. – Утром к себе пойдешь. А то ты капец какая бледная и уставшая.
Вика кивнула и тут действительно почувствовала, что она выжата досуха. Нервное напряжение постепенно отпускало и накатывалась такая смертельная усталость, что ей с трудом удалось дойти до кровати и упасть на нее. Раздеваться уже сил не было.