– То есть нет, – тут же оглядываюсь на Стаса. – У нас были и хорошие времена.
Например, он взял меня с двухлетним ребенком, за что я была благодарна ему: как-никак у сына будет отец. Впрочем, довольно быстро выяснилось, что любой отец это еще не решение.
– Просто, знаешь, – прибавляю я, – любые чувства рано или поздно угасают.
– Кажется, понимаю, – вдруг признается Стас, глядя на свои сцепленные ладони. – Я сам, так сказать, угас.
– Что? – чуть не подпрыгиваю я и тут же замечаю на его пальце кольцо.
Моя первая любовь усмехается и пытается стянуть украшение.
– В общем-то, теперь это только память, – признается он.
– О чем? – переспрашиваю как попугай.
– Об отношениях. Какое-то время я думал, что у нас отличная семья, – сказав это, Стас неожиданно замолкает и смотрит вперед, как будто что-то обдумывая, – обидней всего то, что я уже обещал ее представить.
– М-м-м… – кажется, мне остается только посочувствовать. Честное слово, я толком не знаю, что сейчас чувствую. Сказать, что я рада нельзя. Все же у человека горе – не сложилась личная жизнь, но, зная Стаса, я уверена, что он сумеет найти себе замену.
– Она какой-то важный праздник испортила? – спрашиваю я, понимая, что молчание затягивается.
Стас оборачивается ко мне и смотрит пристально, так будто разглядывает с головы до ног. Я чувствую себя неловко, словно он меня глазами раздевает. Хочется чтобы он скорее прекратил, поэтому я и выдаю:
– Я нигде на себя не капнула?
Стас улыбается и отрицательно качает головой.
Хотя да, боже мой, я ведь всего лишь блинчики готовила. Максимум, что я могла сделать это запачкаться в муке.
– Хорошо, – выдыхаю я и смотрю перед собой.
Но Стас не перестает меня разглядывать. Все это странно, очень странно. Пытаюсь не оборачиваться к нему и ловлю выражение лица бывшего боковым взглядом. Одновременно я собираюсь разобраться с тем, что происходит с моим сыном.
– Я обещал приехать к родственникам на праздник, – загадочно начинает Стас.
– Прости, мы наверное тебя задерживаем, – убираю локоны с лица, – думаю всего, что ты сделал для нас уже достаточно.
Мужчина смотрит на свои ботинки.
– Ален, я не это, собственно, хотел сказать.
– Да? – оборачиваюсь к нему и чувствую, что щеки краснеют. Кажется, сейчас речь пойдет о том самом одолжении, о котором Стас еще в машине заикнулся. Понятия не имею о том, что это могло бы быть. С меня вроде и не спросишь многого. Газовую горелку для того чтобы что-то там сделать с застрявшим в канаве снегоходом, в остальном я абсолютно бесполезна для хозяина клиники. Как говорил мой бывший муж, в постели я ничего особенного и даже еду не очень готовлю.
– Могу тебе что-нибудь одолжить, если тебе конечно нужно, – прибавляю я чтобы не затягивать и так слишком драматичную паузу.
– Ты очень на нее похожа, – вдруг выдает Стас.
– На кого? – я хлопаю ресницами.
– На мою бывшую уже жену.
Услышав это, я сглатываю. В тот же самый момент к нам подвозят Никиту.
– Ну вот, – говорит медсестра, – гипс наложен. Можете пойти и узнать, как теперь за ним ухаживать у доктора.
– За гипсом? – переспрашиваю, крепче сжимая сумочку.
– За больным, – улыбается мне девушка и по ее выражению лица я вижу, что выгляжу слишком растерянной.
– Я пойду? – уточняю я у Стаса.
Тот берется за ручку кресла для транспортировки больных и кивает мне.
– Я пока займусь малым.
– Хорошо, – говорю я и прохожу в кабинет травматолога.
За столом меня встречает вовсе не мужчина-врач, как можно было бы ожидать, а достаточно хрупкая девушка, которая сходу начинает мне рассказывать про перелом. Пытаюсь переключиться с того, что только что услышала, но получается не сразу. В конце концов мне удается полностью сосредоточиться на здоровье сына.
Травматолог пытается убедить меня в том, что такие травмы не опасны и вообще нам очень повезло, что перелом не требует какого-то там металлостеосинтеза. Для начала у меня голова начинает идти кругом от всех этих медицинских слов, ну и кроме того сердце матери болит от одного того факта, что мой сын сломал ногу. Вот как я могла это допустить?!
Я засыпаю травматолога вопросами. Видно, что девушка очень старается. Мой сосед Утомский видимо действительно предупредил коллег про то, что мы приедем, поэтому доктор очень подробно отвечает мне на каждый вопрос в то время как в дверь уже стучатся новые пациенты.
– А когда он сможет ходить? – кажется, я задаю одни и те же вопросы по кругу.
– Думаю, что снимем лонгету уже в феврале. Вам конечно придется еще какое-то время разрабатывать ногу.
– То есть, в школу нельзя ходить?
– Видимо придется какое-то время посидеть дома.
– И встретить Новый год?
Доктор улыбается разводя руки, мол, ничего не поделаешь. Да, но когда на праздниках приедет мой бывший муж все это окажется у него на виду. Вся моя халатность. Иногда мне кажется, что моя вторая уже не половинка хочет просто побольнее задеть меня всем этим разводом с одной только целью: доказать, что я без него никто.
– Ален! – дверь приоткрывается за моей спиной и в проходе показывается Стас. – Я думаю, нам пора ехать. Если что, обеспечим еще одну консультацию.
– Конечно! – мне вдруг становится неудобно за то, что я задерживаю очередь и вообще я тут, что называется, по знакомству.
Долго роюсь в сумке и наконец мне удается там обнаружить черный шоколад. В последнее время я взялась худеть и когда мне очень хочется сладкого отламываю себе маленький кусочек плитки с восьмидесятью процентами сдержания какао. С одной стороны это вроде и шоколад, а с другой – вроде и нет.
Хорошо, что вот эта конкретно еще не начата. Смущаясь отдаю шоколадку доктору.
– Спасибо вам большое.
Мне кажется, что травматолог смотрит на мой презент даже с какой-то жалостью, но наконец она радостно улыбается и подтягивает плитку к себе.
– Благодарю, – говорит врач, – попьем с девчонками в перерыве чай.
Мне снова становится неудобно. Это самый дешевый шоколад, который только попался мне на глаза. Надеюсь, травматолог хотя бы не выбросит эту плитку, а подарит практикантам.
Дверь хлопает у меня за спиной и я оказываюсь в коридоре. Передо мной уже стоит Стас, держащийся за кресло, на котором сидит Никита.
– Давай распишем теперь мой гипс! – радостно предлагает сын.
– Малыш, у тебя ничего не болит? – кидаюсь я к Никите. Тот морщится и я вспоминаю про присутствие альфа-самца, рядом с которым мой сын тоже хочет выглядеть мужчиной. Вот блин.
– По-правде, это я, Ален, предложил, – немного смущенно заявляет Стас. – Ты не против будешь, если мы по пути заедем в супермаркет?
Честно, мне очень не хочется пользоваться добротой мужчины, в которого я когда-то была по уши влюблена, как минимум потому, что покупать продукты нам не на что, хотя и надо бы.
Но взглянув на Никиту, я крепко сжимаю зубы и проверяю, взяла ли с собой кредитку.
– Только не на долго, ладно? Купим тебе маркеры.