Ну за что мне это?! В это время рядом со мной останавливается Ухтомский и с укоризной бросает взгляд в мою сторону. Я читаю в глазах хирурга упрек: как будто бы я плохая мать, что не бегу прямо сейчас решать проблемы ребенка. Если бы он знал, в чем дело, то не стал бы наверное делать такие умозаключения, но я не могу прямо сейчас взять и все объяснить.
Ситуация кажется мне максимально не подходящей: весь этот раздрай в моем доме, Никита со сломанной ногой, сосед, который оказался другом моего бывшего и выключившийся свет. Поэтому я встаю молча. Ведь не могу же я прямо сейчас объяснить сыну, что мужчина, которого он считал папой на самом деле вообще ему никто.
– Несите, – похоронным голосом сообщаю я Ухтомскому и киваю на сына.
Сейчас я наверное выгляжу не самой хорошей матерью, но я просто не знаю, откуда мне взять самообладание и симпатию к нашим вроде как помощникам.
Когда сосед подхватывает моего сына на руки, я немного прихожу в себя, бросаюсь к Никите, порывистым жестом сдвигаю с его лба шапку и целую парнишку в лоб.
– Все будет хорошо, сына, – сообщаю ребенку.
Потом бросаюсь в свою комнату и отыскиваю там чемодан. Внутрь летит все, что кажется мне мало-мальски подходящим – времени и сил на то, чтобы подумать о предстоящем путешествии у меня попросту нет. После этого я вдруг задумываюсь о том, как выгляжу: старые растянутые на коленях брюки, свитер, заляпанный мукой, волосы собраны в тугую гульку. Остановившись перед зеркалом, я зачем-то распускаю их и смотрю на то, как рыжие локоны рассыпаются по плечам.
Следом на меня накатывает разочарование. Оно, словно волна, накрывает и хоронит под собой, ведь когда мы встретились со Стасом у меня и талия была уже и ноги без варикоза, и глаза блестели как… ну как они блестят у молодых девчонок в девятнадцать лет. Теперь я, что называется, уже отработанный материал. Побитая жизнью и получившая опыт. Не факт, что бесценный, но очень отрезвляющий. И ведь я же думала, что начинаю жизнь заново! Что у меня будет ферма. Больше никаких беспардонных мужчин и разочарований.
Вспомнив об этом, я кидаю еще несколько вещей в чемодан, нарочно выбирая самые удобные. Можно подумать, что Стас останется со мной ночевать в больнице!
Передергиваю плечами, едва задумавшись о таком. Хватит уже того, что нежданная беременность однажды перевернула мою жизнь и представления об идеальном мужчине.
Вскоре поклажа собрана и я вываливаюсь в снег, волоча чемодан за собой. Естественно, эта махина не собирается никуда ехать и тонет в ближайшем сугробе. Я крепче сжимаю зубы – за несколько лет привыкла управляться со всем сама, без помощи мужчины. Я даже подозреваю, зачем бывший на мне женился: его так устраивало то, что я все готова была делать сама, так что вскоре скинул на меня львиную долю забот о его бизнесе. И я вроде бы справлялась, потому что хотела доказать, что я благодарная жена. Благодарная не значит любимая, как вскоре выяснилось. Любимыми он сделал других.
– Давай помогу! – звучит над ухом и чемодан взмывает в воздух, не успеваю я ничего сказать.
Обернувшись, я отмечаю, что рядом стоит Стас, все такой же большой и притягательный, каким я его помню.
– Мы вроде не переходили на ты, – получается чуть тише, чем я хотела бы.
Друг соседа отвечает мне улыбкой, все такой же симпатичной, как та из моей памяти.
– Будет глупо если я стану тебе выкать, – говорит он, без труда подняв чемодан и уже повернувшись ко мне спиной, – ты сама-то как думаешь, Ален?
Я смотрю на силуэт мужчины, в которого когда-то была без памяти влюблена и мне кажется, что его образ расплывается у меня в глазах. Чуть позже я понимаю, что дело в слезах. Нет, это не слезы обиды. Это слезы ярости.
Я уехала в эту глушь чтобы доказать самой себе, что все могу одна, что способна забыть свой неудачный брак и стать настоящей сильной женщиной, ведь я кажется умею вести счета любой фирмы – бросив мед, я выучилась на бухгалтера – и вообше я, как говорил мой почти уже бывший муж, голова.
Но вот в моем поселке отключают свет и все катится к чертям с прибытием Стаса!
– Я не услышал ни да, ни нет, – он ставит чемодан на едва протоптанную между сугробов тропинку и оборачивается ко мне.
Нервно передергиваю плечами.
– Там в машине – мой сын, – я произношу это так словно кто-то нас может услышать.
– И? – приподнимает бровь Стас.
– Как я объясню ему то, что тебя знаю? – теперь я уже не стараюсь отрицать очевидное.
– У тебя нет знакомых из прошлого?
– Звучит так, словно ты примчался на машине времени, – приближаюсь к бывшему и встаю почти вплотную. Понятия не имею, зачем веду себя так, словно хочу обратить все в шутку. На самом деле мне очень плохо и больно.
– Да ладно тебе, ты не так стара, – я задерживаю дыхание, потому что именно в этот момент Стас ставит мой чемодан на землю, аккуратно берется за полы куртки, сводит их вместе и застегивает молнию. Этот жест такой простой и в то же время интимный, полный заботы, он будит что-то забытое во мне.
Когда-то Стас вел себя так же. Именно поэтому я подумала, что между нами что-то есть. Невольно делаю шаг назад, ведь я уже не девочка и не студентка младших курсов, влюбленная в почти что выпускника. Я взрослая и разумная женщина.
– Зачем ты это сделал? – смотрю Стасу в глаза.
– Простудишься, – хмыкает он. – Мороз минус десять.
– Нет! – продолжаю стоять на своем. – Я не разрешала себя трогать. Я замужняя женщина!
Через секунду я начинаю жалеть о том, что так разошлась, потому что Стас кивает и отступает на шаг как будто признав мою правоту.
– Тогда почему не носишь кольцо? – эта фраза, кажется, выбивает почву у меня из-под ног. В самом деле, зачем я вру? Все это выглядит жалко.
Мое замешательство, к счастью, разрешает Стас.
– То есть, я хотел сказать извини, – с этими словами он снова подхватывает чемодан и направляется к выходу с моего участка.
Калитка распахивается легко, от одного богатырского пинка ноги Стаса, а вот закрыть ее удается с превеликим трудом. Все дело в том, что петли давно никто не смазывал и я каждый раз борюсь со старым забором лишь бы ход на участок оставался закрыт.
В последний момент на дверь ложится большая и сильная ладонь Стаса. Одно его усилие и мне удается накинуть железную дужку замка на петли. На мгновение мы встречаемся взглядами, но Стас не произносит ничего. Правильно, я ведь замужняя женщина и двери в моем доме, что логично, должен был бы чинить мой мужчина, которого нет.
Вот так, из-за этой лжи создается впечатление, что я замужем за дураком.
Идем по расчищенной улице поселка молча. Стас тащит мой чемодан, к счастью, не задавая ни один из каверзных вопросов, которые, должно быть, приходят нам обоим в голову.
Около гигантского соседского особняка чадит огромный черный внедорожник. Стас распахивает багажник и мой чемодан тонет в недрах автомобиля.
– Садись, – он открывает заднюю дверь.
– А Никита?
– Уже там.
Я проскальзываю в салон и первое, что ждет меня внутри, это вопрос от моего ребенка.
– Мам, а почему ты не сказала, что знаешь дядю Стаса?