Саша
Они ругаются.
Мне не слышно, что именно Зорин высказывает Варе, но я легко ловлю его эмоции.
Клим бесится, играя желваками, рычит на неё, сжимая челюсти и кулаки, сам ловит взлетающий подол шифонового платья. Резко одёргивает его, снова рычит. Снимает с себя толстовку и накидывает Варе на плечи поверх короткой курточки, оставаясь в одной футболке. Тут же дёргает её к себе и впивается в губы. Она кладёт ладошку ему на шею…
Отворачиваюсь, чтобы не видеть, как они дальше друг друга облизывают. Делаю глоток из банки Зорина и пытаюсь включиться в разговор местных парней. И вроде даже смеюсь над чьей-то шуткой, отпивая ещё немного безалкогольного пива.
Голова сама поворачивается в сторону сладкой парочки. Они больше не ругаются, просто тискаются. Пальцы Клима скользят по ноге Вари, снова дёргают за подол невесомого платья, словно стараясь прикрыть её ноги от всех окружающих, касаются кончиков длинных русых волос, заплетённых в стильные французские косы.
Он прижимается губами к её лбу, она мило целует его в подбородок. Разворачиваются и вместе идут к нам. Абсолютно никого не смущаясь, Зорин ловко поправляет натянувшуюся ширинку.
Боже! Этого мне точно лучше не видеть!
Но я, как друг, знаю, что у них ещё ничего не было. Это почему-то успокаивает. Они встречаться начали недавно. Как по мне, ничего особенно не поменялось. Как выносили друг другу мозг, так и выносят. Только раньше Клим уходил с другими или срывался в спортзале, выплёскивая эмоции, а сейчас они сосутся.
Варя яркая, красивая и порозовевшая от публичного поцелуя. Зорин держит её рядом с собой. Она улыбается, едва заметно облизывая губы, на которых почти не осталось помады.
– Привет, – здоровается со мной.
– Угу, – делаю вид, что занята пивом. А я не могу сказать, что в принципе его большой любитель. Но у нас с Варей общение изначально натянутое, и эта баночка меня спасает от излишних любезностей.
Мы с Покровской учимся на первом курсе одного универа и периодически пересекаемся в потоке на лекциях. Клим дарит нам приглашения на свои бои, где в зале мы сидим на соседних местах. Ну и вот, теперь сталкиваемся на общих тусовках.
– Блестишь, – говорю Зорину, возвращая ему банку.
– Чёрт, – быстро вытирает губы. – Сейчас вернусь.
Уходит к машине, забирает оттуда свою куртку и возвращается к нам. Варя крутит головой, с любопытством рассматривая всё вокруг. Хмурится, заметив стайку длинноногих девочек в мини. Кусает губы, ревниво косясь на Клима. А он гад, да! Это я тоже знаю. Рассматривает и длинные ноги, и обтянутые шортами задницы. За что получает от Вари обиженный толчок под рёбра, а она от него дразнящую улыбку и новый поцелуй в ответ.
Закрыв глаза, глубоко вдыхаю свежий загородный воздух. Он обжигает лёгкие прохладой и вроде как немного успокаивает. Мне в руку ложится ещё одна баночка пива, а на плечо давит тяжёлая мужская рука.
– Эй! – возмущённо скидываю её себя.
Оглядываюсь и визжу от радости. Захар со Стасей приехали! Ааа! Ура, ура!
– Я думал, ты решил пропустить, – Клим сжимает ладонь Шолохову.
– Прокатимся? – наш общий друг кивает на свой красный Лексус, отвечая на рукопожатие.
– Гоу. Только надо организатора дёрнуть. Девчонки, присмотрите за Варей, плиз, – передаёт нам со Стасей свою «принцессу».
Они с Захаром быстро исчезают в толпе.
– Я так рада, что ты вырвалась, – обнимаю лучшую подругу.
– Да мы уже думали, что не успеем, – делится Стася. – Захара в Академии задержали, а я у наших родителей была. Сама знаешь, оттуда вечером по пробкам очень долго выбираться. Клим откатал уже, да? Как прошло? – засыпает меня вопросами.
– Было о-очень круто. Мы вместе ездили. Представляешь, этот придурок нас чуть с дороги не выкинул, но Зорин его просчитал ещё до старта, так что всё обошлось.
Услышав это, Варя округляет глаза.
«Да-да», – хочется мне съязвить. – «Тут всё по-взрослому. А тебя рядом с ним не было.»
Ей явно некомфортно. Теперь она чувствует себя лишней, как я пару минут назад, когда они тут с Зориным целовались.
Стася рассказывает мне забавные случаи со своей учёбы. Она у нас на первом курсе меда, но очень хочет стать военным врачом. Воюет по этому поводу с Захаром и их общим отцом, для моей самой лучшей подруги, правда, не родным, но она так не считает, ведь Михаил Фёдорович вырастил её, как родную дочь.
Вечер вновь становится очень классным и атмосферным. Мы пьём на двоих врученную мне Захаром баночку пива, пританцовываем под музыку и много смеёмся.
Наши парни выезжают на стартовую линию. Лексус Захара против Митсубиши Клима. Гонка будет интересной. Чтобы лучше её рассмотреть, беру Стасю за руку и тяну за собой к горке старых шин, служащих чем-то вроде отбойников, чтобы в экстренном случае гасить скорость машины, летящей в толпу.
Забираемся на них. Вид на дорогу шикарный.
Две красные «пули» по сигналу срываются со своих мест и под качающий трек мчат вперёд.
– Можно к вам? – коснувшись моей ноги, просит взволнованная Варя. – Пожалуйста.
– Можно, – вздохнув, протягиваю ей руку, помогая подняться. – Осторожно только, не упади, – придерживаю под локоть, пока она ищет устойчивое положение на своих каблуках, вдавившихся в толстую резину.
– Да! – довольно подпрыгивает Стася, – когда на развороте за бочками её Захар вырывается вперёд.
На самом деле, ничего удивительного. Он делает Клима опытом. Очень давно в гонках и подрабатывает тренером в частном мотоклубе. Только я всё равно болею за своего Зорина, и в моменты, когда они с Захаром выравниваются бампер в бампер, у меня сердечко бьётся на частоте его двигателя.
– Давай, давай, давай, – тихо повторяет Варя, заламывая пальчики и кусая губки от волнения.
– А-ай! – взмахиваю руками.
– Ураа! Победил, – улыбается Стася.
– Климу чуть-чуть не хватило, – оправдываю друга. – Захар его на полбампера сделал.
Но победа есть победа, сколько бы ни было миллиметров между машинами на финишной.
– Ага. Классные такие, – сияет подруга. – Пойдём обнимать, что ли?
– Пойдём…
Варя спускается первая. Мы спрыгиваем с горы шин следом за ней. Нас пропускают к парням. Стася обнимает своего победителя и нежно-нежно целует.
Под свист раззадоренной толпы Варя целует Клима, а я стою в стороне и теперь прямо как она кусаю губы и заламываю пальцы, чувствуя себя неуютно и опять лишней.