Гости ушли, съев все, что стояло на столе. Я проводила их до входной двери, самолично закрыла ее на засовы и отправилась к себе – читать очередную книгу. Мне было очень интересно, что же такое ласинка и орташка. Алек не вдавался в подробности, рассказывая о сборе урожая. Я знала только, что крестьяне успели собрать все до местного сезона дождей. Ну и дичи постреляли, рыбу наловили, и себе, и мне.
Я вошла в книгохранилище, большую светлую комнату, практически пустую, которая когда-то, вероятно, была полна жизни, заключенной на страницах книг. Солнце медленно заходило за горизонт, и мягкое золотистое сияние заполняло пространство, создавая атмосферу уюта и надежды. Полок было много, их древесина с годами потускнела, но теперь они пустовали, как амбар, забытый временем. Немногие книги, что остались, сгрудились на небольшой полочке у двери, словно старались притянуть к себе все внимание.
Я взяла с полки том по сельскому хозяйству, уселась в кресло у окна с мягким велюровым покрытием, и открыла оглавление, пролистывая страницы. Меня захватило любопытство, и я углубилась в чтение.
Ласинка, как я узнала, представляла собой весьма интересное растение. Она напоминала земной рис, но была значительно крупнее и имела более насыщенный цвет. Зерновки ласинки сверкали золотистым оттенком с легким зеленоватым налетом, который создавался благодаря особенностям местного климата. В книге сообщалось, что ласинка обладает высокими питательными свойствами: она содержит в себе большое количество углеводов и витаминов, что делает её идеальной основой для многих блюд. Это зерно использовалось параллельно для приготовления как вареных, так и жареных блюд, а также служило гарниром к мясным кушаньям. Лепестки ласинки нередко применялись в местной кухне для создания освежающих салатов или как ароматная добавка в различные заправки и соусы, придавая им яркий вкус и особую изюминку. Согласно описанию, блюда из ласинки обладали способностью даровать силы и бодрость тем, кто их пробовал, что, безусловно, сделало это зерно популярным среди работников на полях и обычных крестьян.
Что же касается орташки, то она, напротив, напоминала нашу пшеницу, но имела свои характерные отличия. Орташка росла в густых и кустистых колосках, придавая полям необычный вид во время цветения. Зерна орташки отличались удивительной прочностью, что сделало её основным ингредиентом для выпечки хлеба, пирогов и различных народных лакомств. Кроме того, мука, сделанная из орташки, по своим свойствам была близка к пшеничной, но имела легкий, ореховый привкус – настоящий деликатес для тех из крестьян, кто был победней и послабей здоровьем.
Также упоминалось, что орташка была известна своим умением противостоять местным болезням растений и неблагоприятным климатическим условиям, что сделало её важной частью аграрной системы. Она издавна ценилась крестьянами как символ благополучия и урожайности, а впоследствии использовалась в различных ритуалах, связанных с началом или завершением сбора урожая.
Я закончила чтение ближе к вечеру. Над головой уже горели магические шары, заменявшие земные лампы.
Отложив книгу на стол, я поднялась, потянулась. Можно было идти ужинать. Заодно и обдумаю то, что успела прочитать.
Чем мне нравилась жизнь здесь, так это тишиной и относительным покоем. Не было того бешеного ритма, к которому я привыкла на Земле, где каждое мгновение диктовалось часами и графиками. Здесь я могла и спуститься в обеденный зал, и поесть, и вернуться в спальню, не спеша, никуда не торопясь, не думая о том, что опоздаю, если задержусь за столом на пару-тройку минут.
В общем, тишь, гладь, божья благодать.
И следующие несколько дней прошли именно так – тихо, спокойно. Я ела, читала, снова ела, снова читала. Я погружалась в мир увлекательных историй, каждая из которых открывала для меня новые горизонты. Но вскоре погода начала портиться. Сначала не прекращавшиеся дожди, напоминавшие проливные потоки, которые превращали земли в болота, затем заморозки, и, наконец, снег. Он сыпал ночью и днем, не оставляя шансов на солнечное мгновение – почти сутки без перерыва.
К тому моменту, как я утром следующего дня выглянула в окно, передо мной раскинулся приличный снежный покров, сверкающий в утреннем свете, словно укутанный белым, сияющим покрывалом.
– Отлично, – пробормотала я негромко, нахмурившись и не зная, радоваться или огорчаться. – Вот и пришел снежный плен. Как тут люди выживают, когда всего по-минимуму, и вокруг одни и те же лица? Так и с ума сойти недолго.
Мироздание не ответило, проигнорировав мой вопрос. Но зато решило меня немного развлечь, показав, что и зимой может случиться что угодно.
Не успела я в тот же день пообедать, внизу, как и положено, в обеденном зале, как прибежала служанка и с поклонами сообщила, что буквально на ступеньках моего замка обнаружили тело.
– Живое? – уточнила я.
– Пока да, госпожа. Дышит, но с трудом.
– Так в замок несите. Спасать будем, – распорядилась я.
Служанка почему-то побледнела.
– Но, госпожа, это же орк!
Боги, сколько ужаса в голосе.
– А что, орков надо оставлять помирать на морозе? – поинтересовалась я удивленно. Вот же народ, а. У них там нечеловек помирает, вот-вот концы отдаст. А они о его расе вспомнили. – Живо в замок, я сказала! В холл внесли! Быстро!
Мой окрик подействовал. Служанка унеслась исполнять приказ. А я подумала, что надо будет поселить в замке и нескольких слуг мужского пола. А то даже тело втащить внутрь некому. Женщины, пусть и крепкие, нести будут.
Между тем в холле послышались шум, гам, возня.
Пришлось вставать с кресла и выходить, смотреть, кого ж там принесли.
Я еще никогда не видела орков. В книгах они описывались, как крупные чудища, которые налетали на деревни людей в неисчислимом количестве, грабили, жгли, убивали.
В общем, занимались тем же, чем занимались в свое время викинги на Земле.
Но тело, лежавшее на полу в замке, на викингов похоже не было. Ширококостный, коренастый, вроде не сильно высокий, серокожий, орк больше смахивал на какого-нибудь средневекового всадника, который так и не вырос до приличных размеров.