Заснула Анна, в листопаде снов,
Пытается увидеть адмирала,
А он стоит, спокоен, вечен, нов,
И осень осенила у причала
Скитальца, и иные миражи
Ему видны, и в этой синей дали,
Уходит в море, продолжает жить,
И Анна спит, забыв про все печали…
Век викинга прекрасен и суров,
А он из той породы, понимаем,
И только в вое заплутавших псов
Тот белый волк прекрасен и отчаян,
Среди собак ужиться ли ему?
И сколько ни корми, он смотрит в море.
А Анна, одолев немую тьму,
Ворвется в мир, с охранниками споря,
Изгнание, охота на волков,
Все это недоступно адмиралу,
И в тишине смолкающих шагов,
На краешек кровати он устало
Присядет, и касается щеки
Его рука: – Но что еще случилось?
– Все хорошо, любимая, поспи,
Нам сам Нептун оказывает милость.
И Анна спит в объятиях судьбы,
И только осень вести ей приносит.
Не скажут палачи, что он убит.
Не скажут, но она их и не спросит.
Не сможет волк среди дворовых псов
Ужиться – это Анна понимает,
И крепко спит под звон колоколов,
А в небесах там Лада все рыдает…
Его у Тарских встретили с утра,
По Любинскому снова он проходит,
И ищет Анну на семи ветрах,
Зовет и ждет, но больше не находит.
А он стоит, спокоен, вечен, нов,
И осень осенила у причала.
Заснула Анна, в листопаде снов,
Пытается увидеть адмирала.