И там, на берегу сливались тени
В одном порыве страсти и тоски.
И перед ними отступило время.
И были души призрачно легки.
И что она ему тогда сказала,
Что он ответил? – не узнать теперь.
И только чайка белая упала
В пучину моря, и среди потерь
И страшных гроз потом вдали ночами
Она все эту чайку вспоминала,
Звала его. А он не отвечает.
И даже жизни показалось мало
На то, чтоб море грозное оставить,
Остаться в тихой гавани скучать.
И снова страсти этим миром правят,
И эта чайка снится ей опять.
Уже давно в живых его не стало,
Мир странно изменился в этот час,
Когда седая женщина рыдала
О юности, о страсти, и у нас
Слов утешенья больше не хватало.
Не помогли прекрасные стихи.
Во сне она над морем тем летала,
И все шептала: – Ты меня прости.
И тень его застыла у камина.
Согреться не могла, сгореть не смела,
– Да, это был единственный мужчина —
Она призналась вдруг и онемела.
И перед ними отступило время.
И были души призрачно легки.
И там на берегу сливались тени
В одном порыве страсти и тоски.