Фабрика был промышленным сердцем Аванпоста Сигма-9, пещерным комплексом возвышающихся машин, шипящих паровых труб и ритмичного лязга автоматизированных молотов. Здесь сырье превращалось в инструменты выживания и войны, питая ненасытный голод Империи. Это было место неустанной, целенаправленной деятельности, где даже ночная смена пульсировала пульсом промышленности. Но сегодня ночью тревожное скрытое течение страха начало распространяться по рабочей силе, нарушая привычную симфонию труда.
Все началось с шепота, нервного бормотания младшего техно-адепта по имени Омикрон-7-Каппа, работавшего в последнюю смену на основной сборочной линии Фабрики. Он сообщил, что видел что-то… необычное. «Мимолетные фигуры», – пробормотал он, его оптические линзы нервно мерцали, – «движутся в тенях, прямо за пределами досягаемости люменов. Слишком быстрые, слишком проворные, чтобы быть служителем. И бесшумные. Они не издавали ни звука, хотя находились прямо там». Однако его подчиненные-люди не смогли обнаружить ничего необычного, добавив еще один вопрос об этой смене.
Поначалу его заявления были отклонены. Работники ночной смены были склонны к галлюцинациям, вызванным усталостью, особенно в тускло освещенных, пещеристых помещениях Фабрики. Мерцающие люмены, постоянное движение машин и гулкий лязг металла могли легко сыграть с разумом шутку. Кроме того, тот факт, что он был единственным свидетелем из семи на этой станции, не добавлял никакой ясности, оставляя его в замешательстве от увиденного. Но Омикрон-7-Каппа был настойчив. Он был молодым адептом, жаждущим проявить себя и не склонным к полетам фантазии. И он был не единственным, кто видел эти мимолетные тени.
Молва о наблюдении Омикрона распространилась по аванпосту, словно вирус. Уже возросшая тревога из-за инцидента с пропавшим служителем усилила страх. Шепот становился громче, подпитываемый домыслами и паранойей. Гвардейцы на патрулировании сообщали о растущем чувстве беспокойства, ощущении, что за ними наблюдают, что невидимые глаза следят за каждым их шагом. Ритмичный лязг Фабрики, когда-то звучавший успокаивающе, теперь, казалось, нес зловещий оттенок, словно размеренные шаги чего-то неизвестного, преследующего свою жертву.
Капитан Валериус, все больше обеспокоенный растущим беспокойством, решил убедиться сам. Он спустился в Фабрика в сопровождении сержанта Максима и отряда тяжело вооруженных гвардейцев. Воздух был густым от запаха озона и машинного масла, жар от печей ощущался ощутимо. Огромное пространство представляло собой лабиринт возвышающихся машин, соединенных между собой сетью переходов и туннелей технического обслуживания. Тени танцевали в мерцающих люменах, создавая тревожную игру света и тьмы.
По мере того, как они продвигались вглубь Фабрики, Валериус чувствовал напряжение в воздухе. Рабочие, обычно сосредоточенные на своих задачах, продолжали нервно поглядывать в тени. Их движения были нерешительными, глаза широко раскрыты от смеси страха и предвкушения. Гвардейцы, руки которых никогда не отрывались от лазганов, сканировали темноту с мрачной решимостью. Однако ничего необычного не было замечено. Даже те ксеносы, которые жили в комплексе, не заметили ничего подозрительного, продолжая выполнять свои рабочие задачи.
– Есть что сообщить, сержант? – спросил Валериус тихим голосом.
Максим покачал головой. «Ничего конкретного, сэр. Но люди на взводе. Они тоже это чувствуют. Что-то не так».
Они достигли секции, где Омикрон-7-Каппа сообщил о своем наблюдении. Машины здесь были особенно плотными, запутанная сеть труб, конвейеров и роботизированных рук. Тени были глубокими, мерцающие люмены отбрасывали длинные, искаженные формы, которые, казалось, извивались и двигались, живя собственной жизнью. Валериус мог видеть, как легко разум мог вызывать фантомы в таком месте. Но предыдущее наблюдение Омикрона и предыдущий случай исчезновения служителя уже нарисовали ужасную картину в глазах командующего офицера. Это, в сочетании с постоянным отсутствием зацепок, также начало его нервировать.
«Омикрон-7-Каппа», – обратился Валериус к молодому технику-адепту, который нервно стоял у своего рабочего места, – «покажи мне, где именно ты видел эти… фигуры».
Адепт слегка дрожащим голосом указал на затемненную область между двумя массивными ковочными прессами. «Вот, капитан. Они двигались по мостику для технического обслуживания, прямо над основной конвейерной лентой. Они были… быстрыми. Как тени, обретшие форму».
Валериус уставился в темноту, прищурив глаза. Он не мог видеть ничего, кроме громоздких форм машин и мерцающих теней. Но он также понимал, что темнота на объекте имеет некоторый уровень плотности. Существо, достаточно развитое, может легко спрятаться и остаться невидимым даже для самых дотошных солдат.
Внезапно с указанного Омикроном направления раздался металлический лязг. Это был резкий, отчетливый звук, отличный от ритмичного клацанья машин. Это было похоже на… что-то падающее. Или что-то роняемое.
Гвардейцы мгновенно подняли свои лазганы, их движения были точными и отработанными. Валериус поднял руку, давая им знак прекратить огонь. «Стоять», – приказал он, его голос был тихим и напряженным. «Давайте не будем стрелять по теням». Хотя эта темнота не скрывала случайного врага, возможно, достаточно сильного, чтобы справиться с несколькими людьми, он не позволил бы своим людям так легко погибнуть. Особенно на такой неизведанной территории.
Они ждали, их чувства были настороже, тишина нарушалась только шипением пара и гулом машин. Напряжение было ощутимым, достаточно сильным, чтобы задохнуться. Затем их ушей достиг слабый царапающий звук, доносившийся с той же стороны, что и лязг. Это был тонкий звук, легко пропущенный среди шума Фабрики, но для натренированных ушей Валериуса он был таким же громким, как клаксон. Что-то приближается к ним, на этот раз, возможно, готовясь напасть на людей. Это было движение, скрытное и преднамеренное. Что бы там ни было, это не было плодом чрезмерно активного воображения. Это было реально, это было близко, и это знало об их присутствии.
Валериус почувствовал, как холодный ужас закрался в его сердце. Тени на Фабрике больше не были просто тенями. Они что-то скрывали. Что-то, что могло заставить служителя исчезнуть без следа, что-то, что могло двигаться невидимо через сердце аванпоста, что-то, что теперь играло с ними, проверяя их защиту. Он обменялся мрачным взглядом с Максимом. Охота началась, и они не были охотниками. Тонкая игра достигла кульминации, оставив многих людей мертвыми и напуганными, шепчущими, но шепчущими только одно единственное слово: «гибель». И эти тени наверняка могли представить себя как ее воплощение. Он снова поднял руку и заговорил тихим голосом, убедившись, что все его подчиненные могут его услышать. «Приготовьте фонарики, теперь охота действительно началась. Пусть Император защитит наши души и позаботится о том, чтобы мы увидели завтрашний день». Его подчиненные тут же ответили с таким же рвением и громким криком: «За Императора и Империю! Смерть всем врагам, которые противятся его Божественной воле!»