Обнаружение сержанта Арториуса, сломленного и кататонического, бросило длинную темную тень на Аванпост Сигма-9. Его отрывочные бредни о «глазах во тьме» подтвердили их худшие опасения: они были не одни. Что-то охотилось за ними, что-то, что двигалось в тенях, что могло нанести удар без предупреждения, что могло украсть разум человека и оставить его пустую оболочку. Но, несмотря на растущее чувство страха, несмотря на растущие доказательства наличия скрытого врага, у них по-прежнему не было ответов, не было ясного понимания того, с чем они столкнулись. Однако капитан не сдавался, используя все и любые возможности, которые мог найти. Расследование продолжалось. Валериус приказал искать любые улики, найти любой знак, неважно где. Сообщалось о еще нескольких исчезновениях. Снова не было найдено никаких следов. Однако это не имело значения. Новая смена наконец-то нашла что-то, что вселило в них надежду. Надежду на спасение для экипажа, прежде чем все будет потеряно.
Следующее открытие сделал Ро-17, всегда бдительный в своем стремлении к истине машины. Он тщательно просматривал пикты безопасности, не только с нижних уровней, где исчез Арториус, но и со всего аванпоста, выискивая любую аномалию, любую деталь, которую можно было упустить из виду. Это был кропотливый процесс, требующий от него просеивания бесчисленных часов отснятого материала, его многочисленные оптические линзы сканировали мерцающие изображения на предмет малейшего отклонения от нормы. Это было упражнением терпения, для его механической натуры и его подчиненных. Они просмотрели бесчисленные часы отснятого материала, но безрезультатно. Только статика, только ничего, некоторые начали сообщать. Их разочарование росло. Но это было решающим. Валериус знал, что это единственная подсказка, которую они могут использовать. Они не должны останавливаться. И только по милости Императора им это удалось, что дало им зацепку, которую они так долго искали.
«Капитан», – синтезированный голос Ро-17, обычно лишенный какой-либо интонации, звучал настойчиво. «Я думаю, что нашел что-то важное. Пикт-снимки безопасности… они были скомпрометированы».
Валериус, который изучал отчеты об инцидентах на командной палубе, немедленно присоединился к Ро-17 в комнате наблюдения за безопасностью. Опытный техник, чьи механодендриты дергались с сосредоточенной интенсивностью, указал на ряд мониторов, отображающих прямые и записанные кадры со всего аванпоста, теперь работающего на полную мощность после недавних событий. Экраны показывали знакомые коридоры, оживленные мастерские, тихие гидропонные отсеки – все казалось нормальным на первый взгляд. Персонал двигался без проблем и выполнял свои задачи, не проявляя никакого страха или беспокойства. Их обычные действия продолжались, как и предполагалось. Все без проблем. Валериус не увидел ничего необычного.
«Объясните», – приказал Валериус, не отрывая взгляда от экранов.
«Наблюдайте», – ответил Ро-17, манипулируя элементами управления, чтобы изолировать определенный канал от Фабрики, места первоначального наблюдения Омикрон-7-Каппы. На экране появилась знакомая сцена: возвышающиеся машины, мерцающие люмены, ритмичный лязг автоматизированных молотов. Но затем Ро-17 заморозил изображение, приблизив затемненную область между двумя массивными кузнечными прессами, ту самую область, на которую ранее указал молодой адепт. Капитан немедленно сосредоточил на ней свое внимание, увидев только темноту, и на экране почти ничего не было видно.
Сначала Валериус не увидел ничего необычного. Но затем, сосредоточившись на изображении, он начал замечать тонкие аномалии, слабые искажения на картинке. Там, в тенях, наложенных на изображение машин, были мимолетные, теневые движения. Они были почти незаметны, как рябь на поверхности темного бассейна, но они, несомненно, были там, предполагая, что существо движется там, избегая их взгляда и любых попыток обнаружения. Существо, похоже, гуманоидное, с четырьмя руками. Но его движения предполагали, что его цели были просты – пройти этот участок и продолжить движение, сливаясь с тенями и темнотой.
Они не были частью оригинальной записи. Они были чем-то… другим, чем-то добавленным, чем-то, чего там быть не должно. Как будто сама система безопасности была подвергнута манипуляциям, вынуждена записывать вещи, которые не были реальными, или, возможно, показывать вещи, которые были скрыты от обычного взгляда, будучи достаточно скрытными, чтобы избежать пикт-захватчиков самостоятельно. Либо механическим, либо психическим воздействием, оба предполагали, что враг обладает этими возможностями, или, по крайней мере, их присутствие влияет на машины в таком масштабе.
«Улучшить», – приказал Валериус, его голос был тихим и напряженным.
Ро-17 подчинился, используя передовые алгоритмы обработки изображений, чтобы отфильтровать шум, повысить резкость изображения и попытаться сфокусировать темные движения. Результаты были… тревожными. Улучшенные кадры показали мимолетные проблески чего-то движущегося в темноте, чего-то смутно гуманоидного, но со слишком большим количеством конечностей, его движения слишком плавные, слишком неестественные, чтобы быть человеческими. Его форма постоянно менялась, размывалась по краям, как будто он не присутствовал в этой реальности полностью, постоянно избегая любой возможности быть обнаруженным на пикт-снимке или замеченным человеческим глазом.
Фигуры, поскольку их было больше одной, казалось, скользили сквозь тени, их движения были синхронизированы, их цель была неясной. Они были как призраки в машине, фантомы, запечатленные на пленке, свидетельство невидимого присутствия, которое проникло в те самые системы, которые были созданы, чтобы защищать их. Однако это было похоже на изображение, которое постоянно описывал Арториус. Возможно, в этом была зацепка. Возможное подтверждение и еще одна зацепка, по которой можно было следовать, возможно, открывающая что-то важное, что могло бы продвинуть их еще дальше и привести их расследование к завершению.
«Вы можете отследить их?» – спросил Валериус, не отрывая взгляда от экрана.
«Отрицательно», – ответил Ро-17. «Аномалии слишком эфемерны, слишком прерывисты. Они появляются и исчезают случайным образом, не поддаваясь никакой попытке логического анализа. Однако, судя по нашим отчетам, они, похоже, происходят из областей, которые были затронуты инцидентами ранее. Однако их закономерности, похоже, недавно изменились». Его механические части начали яростно двигаться, анализируя каждый возможный кадр, пытаясь выделить любую важную информацию, найти хотя бы небольшую зацепку, которая окажется важной, что-то, что его человеческие коллеги, скорее всего, пропустят, и предоставить Валериусу все средства для остановки угрозы.
Последствия этого открытия были глубокими. Это означало, что враг, кем бы он ни был, имел возможность манипулировать не только физическим миром, но и цифровым. Он мог двигаться невидимым, неслышимым, его присутствие можно было обнаружить только в слабых сбоях, тонких искажениях, которые он оставлял в самой ткани их реальности. Он мог контролировать те самые системы, которые они использовали для своих планов. Это была ужасающая мысль, и она поднимала множество новых вопросов.
Как он это делал? Была ли это какая-то передовая технология, форма скрытности ксеносов, которая превосходила все, с чем когда-либо сталкивалась Империя? Или это было что-то более… эзотерическое, психическая способность, которая позволяла ему манипулировать самими потоками данных, которые текли через системы аванпоста? Было ли это тем, о чем их предупреждал Арктур? Это также поднимает другой вопрос – как долго они могли влиять на все? Насколько далеко они могут проникнуть в этот сектор? Это важные, но пугающие мысли, о которых Валериус постоянно думал. Это был важный вопрос, поскольку все его дальнейшие планы основаны исключительно на них, на использовании разведданных о враге. Их незнание этого может оказаться фатальным, чего Валериус стремится избежать любой ценой, используя все ресурсы, не позволяя этому аванпосту пасть, как многие до этого.
И какова была его цель? Почему он прятался в тени, манипулировал каналами безопасности, создавал эти фантомные изображения? Было ли это просто для того, чтобы посеять страх и смятение, чтобы еще больше дестабилизировать гарнизон? Или это было что-то большее? Было ли это наблюдением за ними, изучением их обороны, подготовкой к более прямой атаке, как это ранее задумывал капитан? И откуда это вообще взялось? С этим нужно было разобраться, и сейчас. Ему нужны были ответы, и они нужны были ему быстро. Враг больше не был просто угрозой; это был призрак в машине, цифровой фантом, который преследовал каждый их шаг, который мог видеть все, что они делали, который мог манипулировать самой реальностью, которую они воспринимали. Он обладал силой технологий и психики, используя ее для усиления своего присутствия и достижения целей, пока им не известных. Это был враг, непохожий ни на одного из тех, с кем они сталкивались раньше, и Валериус знал, что их выживание зависит от раскрытия его истинной природы, его мотивов и его слабостей, пока не стало слишком поздно. На данный момент это была гонка со временем, между врагом, достигающим своих целей, какими бы они ни были, и имперскими силами, остановившими его. Это также было испытанием их способностей. Смогут ли они противостоять такому коварному врагу? Только время покажет. За Императора и его Империю. Его подчиненные отозвались эхом. Сейчас самое время работать. Сейчас самое время действовать. Они должны двигаться вперед и спасти всех, прежде чем произойдет какой-либо другой инцидент. Прежде чем появится какая-либо другая аномалия, будь то среди машин или среди людей, которая может означать их гибель.