У Дашки слегка закружилась голова. То ли от жары, то ли от попыток извлечь корень рацио в неизвестном уравнении. Она забралась снова в машину, подняла стекла и включила кондиционер. Стало немного легче дышать. До Южной станции оставалось несколько километров. Ничего особенного по дороге встретиться уже не должно было. Во всяком случае, жилых домов не будет. Дашка выехала на середину дороги и разогнала авто до сотни.
Побыстрее покончить с этим неведением. Побыстрее к людям.
Закончилась промзона. Дорога ровным полотном уходила вдаль между двумя полосами раскидистых старых деревьев. Красиво. Солнечно. Дико пусто. До выезда из города около полутора километров. Слева потянулись дачи за деревьями, справа красный каменный забор кладбища. Дашка инстинктивно повела плечами, пытаясь отогнать еле заметную мысль, где-то на задворках сознания породнившую зомби и кладбища.
Дорога вильнула влево и разлилась широкой площадью. Южная станция. Официальное начало города: пост ГИБДД, пункт досмотра крупногабаритного транспорта, кафешки, автосервис, автобусная остановка, несколько магазинчиков, заправки с газом и бензином.
Здесь на стоянке были припаркованы несколько фур и автовоз. У здания ГИБДД три служебных автомобиля. Чуть выше заправки «Движок» стоял, видимо, бензовоз. Несколько разномастных машин занимали карман у магазина «Дача. Сад. Огород» и кафе «У Гали».
Людей не было. Кордона не было. Машин МЧС, вертолётов и прочей спасательной техники тоже. Ничего. Никого. Как и везде. Не то чтобы Дашка этого не ожидала. Она старательно гнала эту мысль от себя и у неё даже почти получалось.
– Но ничего! Это не край известного мира. Всего-то выезд из города. Это же я сама придумала, что меня здесь ждут. Может, кордон ещё дальше. Или на севере. Может, он вообще километров за пятьсот!
Дашка оставила машину рядом с гаишными.
Пришла мысль наведаться на пост. Какая-никакая, а власть. По идее, они должны были получить какое-то сообщение о начале если не всеобщего пиздеца, то об эвакуации уж точно. Они могли бы сопровождать колонны с автобусами, или что там в этот раз использовалось для эвакуации.
Джимка с интересом обежала патрульные машины, пометила газон и вприпрыжку поскакала куда-то вокруг башни.
Здание поста напоминало гигантскую юлу. Высокий небольшой фундамент, первый этаж походил на огромную тарелку и был в разы больше цоколя. От него по диагонали вверх и в стороны шли стены ещё двух этажей. Верхний этаж был стеклянным по всему периметру, такой аквариум для рыбок в голубом и синем. Ручку юлы изображали многочисленные антенны, группкой стоящие посреди плоской крыши.
В здание вела высокая металлическая лестница. Гулкие шаги пронеслись по округе и растворились в летнем зное. На звуки тут же прискакала Джимка и пробежала вверх первой. Дверь ожидаемо оказалось не заперта.
На первом этаже Дашка обнаружила служебные помещения: раздевалку, комнату отдыха, санузел, кабинет для планёрок, видимо.
Нигде не было заметно никаких признаков скорого отъезда, какой-то спешки, разбросанных вещей или чего-то такого.
Дашка внимательно посмотрела на бумаги на столе. Какие-то сводки ДТП, приказ о поощрении, план на месяц, каракули ручкой на листке с подсчётами в столбик двухзначных чисел. Математики фиговы. Видимо, плюсовали нарушителей уже задержанных с будущими. План же ж!
В комнате отдыха жизнь была заметнее и человечнее.
На небольшом столике у окна чайник наполовину полный, кружка с недопитым кофе и надписью «Дороги хватит на всех», початая пачка печенья «Французские крекеры с кунжутом».
– Гурманы, однако! – удивилась Дашка. – Какие-то девчачьи печеньки для брутальных жезлоносцев…
Джимка уже учуяла сладковатый ванильный запах и норовила положить морду на стол максимально близко в разорванной пачке.
– Наши любимые, – сказала ей Дашка. Она взяла печеньку, понюхала. Вкусно пахло. Привычно.
«А типа должно пахнут ядом? Или радиацией?» – продрал горло скептик.
«Да иди ты!» – ответила ему Дашка.
Она подала печеньку Джимке. Та нюхать не стала, проглотила целиком.
Откусила ещё один. Вкусно. Обычно. Кинула Джимке ещё пару. Те исчезли в бездонной пасти мгновенно.
Дашка прошлась по комнате, погрызывая печеньку. Никакого хаоса, бардака, беспорядка. Аккуратные люди в погонах аккуратно ели французские крекеры, пили кофе, а потом, видимо, так же аккуратно стройными рядами ушли в неизвестность, не убрав со стола и не помыв посуду.
Похоже, всё-таки «это» застало всех внезапно, но не было настолько шокирующим, чтобы вдруг уронить кружку от ужаса или хотя бы пролить кофе.
И никто не бегал никуда сломя голову и опрокидывая мебель.
Что-то типа: «Ей, парни, посмотрите!»
Ну или шеф по громкой связи приказал: «Всему личному составу срочно собраться в …» Как у них этот зал наверху называется? Все ушли спокойно, надеясь вернуться через минут 5-10, слегка посмеиваясь и матеря шефа за остывающий кофе.
И всё.
Дашка ощущала их недавнее присутствие. Голоса, шаги, смех, скрип рации…
Рация! Связь! У них должна быть какая-то автономная местная система электропитания!
Дашка бегом выскочила в коридор и побежала искать лестницу наверх. Джимка, задрав хвост, метнулась следом. Наверху никого не было. Было тихо, светло, душно. Все окна были закрыты. Дашка остановилась, чтобы отдышаться и успокоить сердце. Оно прямо-таки колотилось как ненормальное в груди, в горле, в висках, в ушах. Разгадка близко, где-то в паре шаге связь, рация, радиоволны спецсвязи. Что там они используют в своём кругу? Где-то тут сейчас всё это закончится. Только бы разобраться, где она, эта главная кнопка.
Джимка бегала по залу, обнюхивая кресла и заглядывая на столы. А вдруг и тут печеньки?
Дашка выдохнула и подошла к тому столу, из-за которого была видна главная дорога. Несколько довольно внушительного размера мониторов, две клавиатуры. Вот небольшая коробка с микрофоном. Но это не оно. Это для оповещения водителей или для связи с сотрудниками. Сто процентов. Ещё несколько компов и других приборов на соседних столах. Что-то из них наверняка то, что она ищет. Ох, знать бы что!
Но мало знать. Ни один прибор не подавал признаков жизни. Не горела ни одна кнопка, клавиша, ни одна лампочка.
Дашка постучала по клавам, подёргала мышки, проверила, включены ли мониторы. Ничего.
– Так, ладно. Надо поискать, где тут главный рубильник. Может, они его отключили перед эвакуацией.
Сдаваться Дашка не собиралась: ни сейчас и не здесь.
Это же форпост, крепость. Почти. Тут должно быть и стекло специальное, небьющееся. Хотя хз.
Не без труда и не с первого раза она нашла щиток и даже не один. Оба были выключены. Дашка подняла все флажки в одном, вышла в коридор и пощёлкала выключателем. Свет в коридоре не зажёгся. Дашка снова поднялась в аквариум. Приборы молчали. Она ещё раз проверила компы. На этот раз залезла под столы и проверила пилоты. Ничего. Джимка помогала изо всех сил. Совала свой мокрый нос в розетки и ползала на пузе под столом.
Несмотря на отчаянность ситуации, Дашка даже пар раз улыбнулась. Собаки, как дети малые, всё время надо быть с мамой и «помогать».
Поиски ничего не дали. Тока не было. Девушка вернулась в техпомещение, навела фонарик на второй щиток и тут только заметила надпись «Аварийное питание» и включила рубильники во втором щите. Под потолком зажглась лампочка в красном плафоне.
– О! Свет! – Дашка испытала такой восторг, что и сравнить не с чем, радостно подпрыгнула и помчалась наверх в аквариум.
На этот раз кое-где кое-что мигало, горело и даже шипело. Вот к тому, что шипело, побежала первым делом. К счастью, это была не рация для наружного оповещения, а какой-то другой прибор, какой точно, Дашка, конечно, понятия не имела, но очень, очень, очень-очень надеялась, что это милицейская волна, ну или что-то в этом роде.
Она подтолкнула стул на колёсиках к рации и плюхнулась в него. Ноги и руки снова дрожали, сердце опять билось, как пойманный в сети зверёк.
– Господи, пусть это будет оно! – она осторожно стала пробовать какие-то кнопочки и реле, чтобы понять, что тут к чему. Рация шипела, то тише, то громче. Дашка крутила реле и перещёлкивала диапазоны снова и снова, ещё и ещё раз.
Ничего, кроме белого шума.
– Эх, тормоз я перестройки… Вот стопудово что-то не так делаю. Наверняка, тут всё не так просто. Какой-нибудь защищённый канал, может тут нужно код где-то какой-то ввести? Может с компа?
Она оттолкнулась ногой и поехала в сторону компов. Включила сразу все. Пока они грузились, она поднялась и подошла к окну, не загороженному столом.
Вид отсюда, из аквариума, был потрясающий. Несколько дорог широкими полосами уходили в разные стороны. Метрах в ста буквально начинался первый населённый пункт Лисовского района – деревня Цветково. Деревья вокруг были только фруктовые, поэтому с высоты обзору не мешали. Та сторона, где стояла Дашка, выходила на юго-восток. Солнце было далеко справа. День уже перевалил за середину. С поисками и сложными решениями пора ускоряться. Скоро ночь. Неизвестно, что она принесёт. Может, всё-таки зомби-апокалипсис. Хорошо бы оказаться на это время в безопасном месте и желательно с людьми. С людьми, которые всегда ими остаются: и днём, и ночью.
Содержимое компов было уныло и немногочисленно. Те же сводки в электронном виде, подборки фото и видео с нарушителями, проги для просмотра материала со стационарных камер. Дашка запустила их. Однако все экраны показывали чёрные квадратики. Камеры не работали. Она пощёлкала в одном из компов боковое меню. И вдруг увидела шесть заполненных видео квадратиков. Волосы на голове зашевелились. Она пару раз моргнула, наводя «резкость», и стала рассматривать изображение. Секунд через пятнадцать она поняла – на эту дорогу она сейчас смотрела из окна. Это она включила рубильник. Включила камеры. А все остальные по городу или округу, или какой у них там охват, выключены. Значит, включить их было некому. А может, они выключены, потому что в зоне их видимости никого быть не должно. Во всяком случае, так должно быть они решили.
«Или ты решила», – напомнил о себе скептик.
– Да, я решила.
Дашка села в кресло поглубже и стала перелистывать блоки камер снова и снова. Просто так. Понимая, что ответом будут лишь чёрные квадратики.