Башни – вот первое, что мы увидели, когда подлетели к столице. Башни Пенты были заметны издалека. Когда пятьсот лет назад двенадцать лучших магов основали Академию Пента, то каждому из благотворителей разрешили возвести собственную башню в память о его деяниях. Естественно, каждый из них стремился перещеголять другого, поэтому все сооружения были на редкость красивы, хотя вместе представляли собой очень странный ансамбль. Например, башня Ворона была построена из необычного темного камня, стройная, как игла, с узким шпилем, пронзающим облака. Башня Ястреба щеголяла «шахматной» кладкой и нарядной черепицей. Высокая шестигранная башня Беркута щурилась навесными бойницами. Башня Ласточки выделялась такими изящными, невесомыми очертаниями, что иногда она словно растворялась в воздухе, делаясь почти невидимой.
Все семьи, владеющие магическим даром, носили старинные «птичьи» фамилии. По легенде, когда-то наши маги умели летать. Сейчас, после изобретения дирижаблей, это умение утратило свою ценность. Небо теперь доступно любому желающему – из тех, у кого есть деньги, конечно.
Академия находилась в некотором удалении от столицы, что было, на мой взгляд, очень разумно, поэтому на вокзале нас ждал черно-оранжевый автобус. Мы сразу узнали его по логотипу Пенты, представлявшему собой семиугольный щит, поделенный на пять частей. В каждой из них были нарисованы символы основных факультетов – кристалл, чаша, котел, молния и песочные часы.
Загрузившись в автобус со своими вещами, мы увидели, что салон был заполнен лишь наполовину. Где же остальные абитуриенты? Я решила, что нам придется час-другой просидеть на вокзале, собирая учеников с других рейсов, но автобус почти сразу тронулся.
– Большинство из них своим ходом приедет, – пояснил водитель в ответ на мое недоумение. – Зачем им автобус? У них и машины есть, и даже личные ковры-самолеты!
В самом деле, я и забыла, что студенты Пенты в основном принадлежали к состоятельным семьям. Когда автобус развернулся на пятачке под аркой каменных ворот Академии, которые охраняли две горгульи, я наконец увидела своих будущих однокурсников. Их было даже слишком много! На площадке перед воротами собралась целая толпа. Интересно, чего все ждут?
– Не иначе, кто-нибудь из магуйской верхушки собирается почтить Академию своим визитом, – усмехнулась Верба, доставая багаж из чрева автобуса.
– Или премьер-министр, – поддакнула Мьюла. – Смотри, столько народу!
Меня больше беспокоил мой чемодан: я не сразу заметила, что в дороге его ручка разболталась и грозила вообще отвалиться. Надеюсь, он продержится до общаги. Взяв багаж, мы постарались протолкнуться поближе к воротам. На нас обращали до обидного мало внимания.
– Мне кажется, я прозрачна, – иронически вздохнула Верба, когда один парень в ответ на ее «извините, можно спросить?» молча проскользнул мимо, даже не взглянув в нашу сторону.
– Может быть, он просто глухой, – утешила я ее. Вообще-то Вербу никак нельзя было назвать незаметной. Высокая, с темными мелкими кудрями и черными смородиновыми глазами, она всегда выделялась в любой компании. По сравнению с ней светленькая Мьюла казалась еще более миниатюрной и хрупкой. Ну а я представляла собой нечто среднее между ними: среднего роста, голубоглазая, с темно-русой косой. Переглянувшись, мы согласились, что три симпатичные девушки вроде нас однозначно заслуживают больше внимания. И, желательно, помощи с багажом.
Пытаясь выяснить причину столпотворения, мы добрались почти до огромных ворот, которые как раз начали открываться. Я решительно устремилась внутрь, но дорогу мне преградил пожилой охранник в темно-серой куртке с тем же оранжевым логотипом, что и на автобусе.
– Цыц, синеглазая, – буркнул он, отстранив меня рукой. – Погоди пока.
– А что случилось-то?
– Сейчас они проедут, потом ваша очередь.
– Кто проедет?
В то же время толпа рядом с нами заволновалась. По мощеной дороге к открывшимся воротам проследовали три автомобиля, глянцево-блестящих, точно камушки, вынутые из реки. Послышались восклицания:
– Кай! Это Кай Ворон!
– Ах, девочки! Я его видела!
– Врешь! Это точно он?
Мы оказались ближе всех к въезду, поэтому нам пришлось худо. Люди прихлынули, маленькую Мьюлу с ее огромным баулом чуть было не затоптали. Дед-охранник, сжалившись, забрал у нее чемодан.
– Давай-ка его сюда, дочка.
Спрятавшись за широкой спиной сторожа, мы немного перевели дух. Верба покачала головой:
– В первый раз вижу такую толпу! Неужели это все студенты?
Люди стояли группами и ходили не только перед воротами, но и в прозрачном осеннем леске рядом с оградой Академии. Чуть поодаль блестела лента реки, а за ней на фоне бледного голубого неба виднелись крыши маленького городка, будто нарисованные акварелью.
Каждый год Академия Пента приглашала по пятьдесят абитуриентов на каждую из пяти специальностей, и то еле-еле могла набрать нужное количество учеников. Волшебный дар встречается не так часто, и не каждый потенциальный маг готов был выдержать тяжелые тесты, чтобы потом потратить несколько лет на изнурительное обучение. Однако в этот раз, вероятно, из-за звездного состава учащихся, желающих поступить оказалось гораздо больше! Ведь Академия – это не только престижный диплом, но и место, где налаживаются деловые контакты. Каждому магу хотелось бы, чтобы его наследник обосновался поближе к кому-нибудь из Беркутов или Дербников. Глядишь, обзаведется значительными знакомыми и со временем сам сделается кем-нибудь значительным.
– Конечно, здесь не только студенты, еще и зевак полно, – ответил словоохотливый сторож. – Но абитуриентов действительно много приехало, прямо наплыв какой-то! – и он негромко рассмеялся, покачав головой. – Господин Коростель уже распорядился подготовить второй тур испытаний, потому что Академия столько не вместит.
Коростель возглавлял кафедру кроветворцев и был ректором Академии Пента. Я насторожилась: еще одни испытания? Только этого нам не хватало! И угораздило же меня приехать в Пенту именно в этот год, когда ее наводнили первокурсники из Золотой дюжины! Им-то хорошо, они не будут соревноваться с плебсом. Спокойно расселятся по своим фамильным башням, носившим имена их предков, а через день-два так же спокойно пойдут на занятия. Тогда как нам, несчастным, предстоит еще раз доказать, что мы достойны учиться в Пенте. Пока мы топтались возле ворот, охранник успел объяснить, что экзамен будет проведен в форме парных состязаний, то есть половину абитуриентов, приехавших сюда с надеждой учиться, завтра с позором отправят обратно. Разве это честно?!
Наверное, все эти эмоции красноречиво читались у меня на лице, потому что он добавил с ноткой сочувствия:
– Сейчас еще один кортеж проедет, а потом вы.
Я отвернулась, мечтая отгородиться от всеобщего любопытства. Не понимаю этого нездорового интереса к знаменитостям.
– Едут! – крикнул кто-то.
– Кто, кто?
– Гриф? Беркуты?
Мьюла, с горящими от возбуждения глазами, вытянулась в струнку, пытаясь разглядеть что-нибудь за чужими спинами. Я поморщилась, потому что она наступила мне на ногу. Если бы не мой чемодан без ручки, я выбралась бы из толпы, чтобы переждать ажиотаж в более спокойном месте. Мои первые впечатления от Академии были далеко не лучшими и портились с каждой минутой.
Вспомнилось, как мы с Лилей сидели в нашей старой детской комнате, где давно пора было переклеить обои, и я посвятила ее в свой план. Поскольку я собиралась в Академию тайком от отца, мне нужна была ее помощь.
– Два года среди этих снобов? – усмехнулась сестра. – Ты не выдержишь.
– Выдержу. Через два года получу лицензию и вернусь. Буду присылать вам стипендию, каждый месяц.
Лиля держала на коленях домашний гроссбух. Пусть ей не досталось маминых волшебных талантов, зато она унаследовала от папы способности к математике, так что я надеялась, что ей можно доверить бюджет семьи.
– А что скажет папа?
Пришлось признаться:
– Я ему наврала. Сказала, что тетя Ника пригласила меня пожить у нее, чтобы помочь ей с магазином. Временно. Она собирается мне платить, так что я надеюсь неплохо подзаработать.
– И он согласился? – удивилась сестра. – Они же с тетей терпеть друг друга не могут!
– Вот и хорошо – значит, он не будет звонить ей и спрашивать, как дела. Я сама напишу вам, когда устроюсь. Только не показывай папе конверты, чтобы он не увидел штемпель.
– Ты будешь жить в столице… – с легкой завистью протянула Лиля. – А мне еще целых три года торчать в этой дыре! Можно, я как-нибудь к тебе приеду?
Наверное, каждый подросток однажды чувствует, что перерос свой город, и ему хочется присвоить себе во владение весь остальной мир. Лиля не исключение.
– От моей общаги до столицы пятьдесят километров, причем все лесом, – возразила я. – Ты забыла, что Пента находится за чертой города? Кроме того, туда очень неохотно пускают чужих. Но я обещаю, что обязательно выберусь в магазин и куплю тебе шикарное платье. Твой бальный наряд будет круче всех в школе!
Перспектива утереть нос одноклассницам заметно подняла сестре настроение. Мне было совестно, что я взваливаю такие проблемы на плечи пятнадцатилетней девчонки, и если бы не плачевное состояние наших финансов, то я никогда не решилась бы на это. С другой стороны, когда умерла мама, мне тоже было пятнадцать.
– Данка пойдет во второй класс, так что с ней должно быть полегче, чем в прошлом году, когда она рыдала и убегала с уроков. Но все-таки приглядывай за ней, ладно?
Я понимала, что в Лилькином возрасте меньше всего хочется взваливать на себя обязанности няньки, поэтому на всякий случай договорилась еще с соседкой. За Данку сердце у меня болело сильнее всего.
– Пожалуйста, пиши мне чаще. Вот адрес.
Лиля, казалось, меня не слушала. Она любовно погладила толстую кожаную тетрадь:
– Значит, теперь я буду рулить нашим бюджетом.
О, а глазки-то заблестели! Я подавила спонтанный порыв отнять у нее гроссбух, продать билет и остаться дома. А может, я зря волнуюсь, и моя поездка тоже пойдет Лильке на пользу? Ей не помешает вкусить немного самостоятельности. Вдруг повзрослеет? Глядишь, и отец вынырнет из апатии, когда кредиторы начнут стучаться к нам в дверь. Конечно, я рисковала, оставляя их одних, но что делать? Без лицензии нам не выбраться из нужды.
Потом Лиля посмотрела на меня, и ее мордашка сделалась грустной.
– Два года, – горько вздохнула она.
– Все будет хорошо, – твердо сказала я, пытаясь успокоить скорее себя, чем сестру. – Время пролетит быстро, ты глазом моргнуть не успеешь. Зато, когда я вернусь, у тебя будет самое красивое платье для Бала, какое только можно купить за деньги!
– И туфли! – строго напомнила она.
Я же говорила, Лиля у нас нигде не пропадет.