Если кто-то скажет вам, что люди после двадцати лет – взрослые, смейтесь им в лицо, насмехайтесь над ними, потому что Эш, которому вот-вот стукнет двадцать девять, все утро спорил о том, можно ли ему выходить из квартиры. Зисс вспомнил упрямого младшего брата, сразу двух, слившихся в одного упертого мужика, заросшего щетиной.
– Тебя объявили в розыск! – кричать снова нельзя, соседи еще спят. – Если попадешь в поле зрения камер – нам конец.
– Я же как-то пришел сюда. У меня есть приложение, вот, смотри, оно показывает расположение всех камер в городе. – Эш тыкает пальцем в смартфон. – Не могу же я целыми днями сидеть взаперти.
– Ты просто хочешь поиграть. – озарение, как обычно, оказалось внезапным. – Твою мать, Эш, тебе нельзя в клуб.
– Но почему? По утрам там никого нет.
Желание ударить его, исчезнувшее за ночь, накатило с новой силой. Почему он вообще должен решать эти вопросы? Уговаривать взрослого человека сидеть дома, приводить доводы, он что, нянька?
«Да, дорогой, теперь нянька. Потому что, если его поймают, ты пойдешь ко дну вместе с ним».
– Короче, Эш, если я вернусь, а тебя нет – не возвращайся. – взял ключи и прислушался, нет ли кого-то в общем коридоре.
– Я зависимый человек! Знаешь, как сложно с этим справиться?
– Не мои проблемы, друг.
Захлопнул дверь перед носом Эша, убедился, что лампочка над дверью мигнула зеленым, и пошел к лестнице, решив, что разочарований этим утром достаточно и проверять лифты не стоит.
Хотя бы погода не подвела, май все еще остается его любимым месяцем, потому что тучи пропали, зимняя грязь высохла, солнце встает рано, греет, а впереди почти бесконечное лето, которое он проведет за кассой.
Что не говори, а жить от зарплаты до зарплаты не очень интересно. А если открыть любой раздел в UwUchat, можно вообще получить глубокую депрессию, глядя на то, как проводят время ребята пятьдесят плюс. Работа по 6 часов в день, кредитов в достатке, как и свободного времени, фотографии из клубов, ресторанов, в общем, они живут жизнь, от которой он, Зисс, отказался. И, если честно, иногда жалеет об этом, но не настолько, чтобы вернуться домой и жить под одной крышей с отцом. С другой стороны, ему было девятнадцать, когда он сбежал, а сейчас, в двадцать четыре, он мог бы снять квартиру или домик, подальше от родни.
Мог бы.
Переодевшись в форму, попытался отвлечься от плохих мыслей, погрузившись в мерчендайзинг. Расставил краску по оттенкам, разложил книжки с образцами плитки, паркета и линолеума, так забегался, что не услышал, как открылись двери магазина, впуская первых покупателей.
– Я могу вам…
От удивления он потерял дар речи, да так и остался стоять, открыв рот. У кассы замерла в нерешительности, будто испуганный зверь, малолетняя подружка Эша. И выглядит она живее всех живых!
– А Эш здесь? – спросила она.
– Живая! – от радости он почти взвыл. – Где тебя носило?! То есть, ты в порядке? И, да, где тебя носило?
– Мне бы с Эшем поговорить. – повторила девчонка.
– Эш здесь больше не работает, мне кажется. – неуверенно ответил он. – Но я могу все ему передать, он мой друг.
– Серьезно? – она недоверчиво огляделась. – Шутка зашла слишком далеко, передай ему, что мне жаль.
– Какая еще шутка?
– Ну, мы с парнями решили подшутить над ним, сделать вид, что меня похитили, в итоге зависли и… – она беспомощно развела руками.
– Что значит «зависли»? – он положил стамеску на полку, на всякий случай, чтобы случайно не ударить эту бестолковую дурочку.
– Тусовались несколько дней. А телефон я потеряла, найти меня не могли, и оказалось, что мать написала заявление о том, что я пропала. Эша полиция ищет, он в курсе?
– Можешь поверить, он в курсе.
«Бить людей незаконно, Зисс. Бить людей незаконно».
– Ты была в участке? – он испытывал облегчение и злость одновременно.
– Меня наказали, я еле-еле смогла сюда выбраться. Передай ему, что…
– О, нет, даже не думай. Сейчас я вызову полицию и…
Он забыл телефон дома. Карман пуст, а в памяти всплыло воспоминание о том, как он положил смартфон на тумбочку у входа, обулся и, пока переругивался с Эшем, напрочь о нем забыл.
– Позвонить можешь? – он чувствует себя полным идиотом.
– Мой телефон в участке. – девчонка выглядела так, будто вот-вот расплачется. – Пожалуйста, не звони им.
– Издеваешься? Эша разыскивают, думают, что он тебя убил, а ты даже в полицию не позвонила, чтобы сказать, что жива! Человека посадить могут, ты понимаешь? – от злости разболелась голова. – Сейчас мы поедем в участок.
– У меня нет кредитов, чтобы оплатить поездку. – сказала она.
– Значит, сегодня твой счастливый день. – огрызнулся он, проверил, лежит ли в кармане карта, и указал на дверь. – Выходи, мне нужно закрыть магазин.
Он даже не переоделся, так и вышел из магазина в зеленом фартуке и с бейджем на груди. Дернул дверь несколько раз, чтобы убедиться, что запер ее, и успокоить тревожность. Одной проблемой меньше – Эш чист, значит, их не упекут в тюрьму, по крайней мере пока.
Городской транспорт сложно назвать скоростным – старые автобусы едва справляются со своей работой, пыхтят, выпускают в небо облака вонючих выхлопных газов, отравляя и без того больную окружающую среду. А сколько митингов было из-за этого! Только вот, провести монорельс в такие кварталы, как Двенадцатый, правительство считает «нецелесообразным». Конечно, откуда у жителей трущоб деньги на поезд? Пусть трясутся в автобусе, который вот-вот развалится прямо во время движения.
– Мы ведь вечность в пробке будем стоять. – девчонка начала ныть как только они оказались в переполненном салоне.
– Раньше думать надо было. – его придавили к поручням и металл больно врезался в ребра.
– Не смотри на меня так, будто я во всем виновата.
– А кто, по-твоему, виноват? – возмутился он.
– Это шутка. Знаешь такое слово? Шут-ка.
– Шутка – это когда смешно. Воспользуйся поисковиком, просвещайся.
– Какой же ты душный. – она отвернулась.
Конечно, Эш натворил дел, связался с малолеткой, у которой в голове нет ничего, кроме тусовок с друзьями, а он должен разгребать последствия. С другой стороны, он сам разрешил ему остаться, навлекая беду и на себя.
Через сорок минут они вывалились из автобуса напротив участка. Теперь вид посеревшего от времени здания дарил надежду, а не внушал ужас. Правда, даже погожий солнечный денек не превратил это место во что-то более позитивное, атмосфера мрака и тлена будто приклеилась к нему.
– Что мне будет за это? – спросила девчонка.
– Не знаю. Ничего, наверное. За шутки не сажают, даже за дурацкие.
– Я правда не хотела, но он так клеился, прямо противно стало. – бедняжку передернуло. – Кому может быть интересен тридцатилетний неудачник?
– Тридцатилетним неудачницам. – ответил он.
«Которой ты станешь, если продолжишь зависать с отморозками». – хотел добавить он, но промолчал.
Офицер за стойкой смерил их безразличным взглядом и спросил:
– Я могу вам помочь?
– Несколько дней назад ее родители написали заявление о пропаже дочери. Так вот, она нашлась. – Зисс кивнул на девчонку, скромно опустившую взгляд.
– Вы родственник? – уточнил полицейский.
– Нет, потому что Господь милостив.
Коп хмыкнул и опустил голову, чтобы скрыть улыбку. Ну, хоть кому-то настроение поднял, потому что его собственный счетчик веселья замер на отметке «ноль», как приклеенный.
– О, а мы как раз к тебе ехать собирались.
Змей хлопнул его по плечу так сильно, что Зисс пошатнулся.
– Я привел девчонку. – сообщил он.
– Ага, я в курсе, родители звонили еще вчера. Пойдем, надо кое-что обсудить.
– Эй, а я? – возмутилась шутница. – Мы что, зря тащились сюда? Как я теперь домой доберусь?
– Есть на базе кто свободный? – спросил Змей у офицера за стойкой.
– Третий и пятый. – ответил тот.
– Пусть третий отвезет ее домой. Пойдем.
– От меня-то что надо? – Зисс плелся за полицейским и сверлил его спину взглядом.
– Есть новости по твоему другу. – ответил он.
– Какие еще новости? Девчонка же нашлась.
– Мы тоже хотели закрыть дело, да только ордер на обыск уже был на руках. Решили проверить, интуиция Эдди редко подводит. – Змей открыл дверь. – Заходи.
Офицер Яблоко махнул им рукой и указал на стул. Зисс нехотя сел и уставился на пакеты, разложенные на столе. Какие-то фотографии, флешки, мусор из чьей-то жизни и, кажется, он подозревает, из чьей.
– Что это? – спросил он.
– Погоди, погоди. Орси, начать запись.
– Начало записи. – ответил безликий помощник.
– Опять допрос? Я думал, мы мирно побеседуем. – разочарованно протянул Зисс.
– С тобой – мирно. Пока. – загадочно ответил Эдди. – Узнаешь что-то из этих вещей?
– Нет. – он бегло осмотрел пакеты. – Чье это?
– Твоего друга. Хочешь посмотреть поближе? – Змей надел перчатки и достал фотографии. – Только руками не хватай.
Офицер раскладывал перед ним снимки, а его сердце сжималось до тех пор, пока, кажется, не остановилось на мгновение. Перед глазами потемнело, пол куда-то уехал, остались только он, пустота и изображения, отпечатавшиеся на сетчатке.
– Что это такое?
– Увлечение твоего приятеля. Знал об этом?
– Нет! Твою мать, серьезно? Вы нашли это у него дома?
– Не только это. – яблочный офицер закурил. – Хочешь взглянуть на остальное?
– Этого достаточно. Пожалуйста.
Он мог ожидать от Эша чего угодно – краж, домашнего насилия, алкоголизма, даже q60, но не изображений детей в таком виде. Захотелось промыть глаза с мылом, чтобы забыть это.
– Я же говорил, что знаю о таких ублюдках все. Стоит доверять чутью старого пса.
– Более того, – Змей начал собирать снимки, – мы связались с его бывшей женой.
– Можете не продолжать. – сказал Зисс. – Я, кажется, догадываюсь.
– Видишь, ты умный парень. – Яблоко выпустил изо рта облако вонючего дыма. – Ему светит пожизненное заключение за хранение, а если докажем эпизоды распространения – высшая мера.
– Смерть? – в горле резко пересохло.
– Принудительная эвтаназия. – сказал Змей. – Иногда я жалею, что электрический стул теперь считается не гуманным методом исполнения приговора. Для таких, как он, быстрая смерь – слишком легкий исход.
– Это не ошибка? – мозг отказывается воспринимать информацию.
– Смирись, парень, твой друг – кусок лошадиного дерьма. – выругался офицер Эдди. – Он пойдет по одной из самых тяжелых статей Кодекса, можешь не сомневаться. Как только мы его найдем.
Желудок сжался в болезненном спазме. Знали бы вы, господа офицеры, что Эш спокойно сидит у него дома, ест завтрак и смотрит тупые шоу на UwUtv. Интересно, что теперь будет, если полиция узнает о том, что он его покрывает? Решат, что они сообщники?
– Я сообщу, если что-то узнаю. – тихо сказал он.
– Твой рейтинг упал на три деления за то, что ты так часто трешься здесь. – вдруг сказал Змей. – Еще пять пунктов и твой арендодатель автоматически аннулирует ваш договор.
– Чего?! Да я же ничего не сделал!
– Такие условия. – Змей пожал плечами. – Просто знай об этом, мне пришло оповещение, пока я просматривал твое личное дело.
– Зачем вам мое личное дело?
– Никак не могу понять, что ты делаешь со своей жизнью.
– Хватит. – еще немного и он начнет умолять его остановиться. – Чего вы ко мне привязались? Мало в Двенадцатом заблудших душ, которых надо спасать?
– Заблудшие души, надо же, слышал, Додвел? – на лице Змея появилось подобие улыбки. – Кто из местных отбросов станет бросаться такими словами? Твое место не здесь, парень. Соберись, падать ниже просто некуда.
– Я постараюсь. – кивнул. – Мне нужно вернуться на работу.
– Отвезу тебя. – Змей встал. – Пойдем.
– Да я и сам…
– Заткнись и шагай. – Додвел рассмеялся. – Бросай привычку пререкаться со стражами порядка.
За последние дни он сталкивался с полицией больше раз, чем за всю свою жизнь. И ему этот опыт не нравится, он вполне мог обойтись и без него. Еще и Змей вцепился в него, как настоящий удав, только не понятно, что ему нужно.
– Можешь сесть на переднее, ты ведь не преступник. – офицер открыл дверь. – Залезай.
Зисс мысленно усмехнулся. Да, конечно, «не преступник», а кем он станет в его глазах, когда всплывет правда о том, что он покрывает Эша? Скорее всего, их засунут в соседние камеры.
– Плохо выглядишь. – заметил Змей.
– А как бы ты выглядел, если бы узнал, что твой друг хранит дома порнографию такого рода? – эти слова он даже произносить не хотел. – Вы. – добавил он.
– Не дай ему затащить тебя на дно. Это одна из причин, по которой люди не могут выбраться отсюда – сомнительные друзья.
– А вы как тут оказались, офицер?
– Оказался? Дружище, я поднялся на четыре уровня.
Зисс с недоверием уставился на полицейского.
– Шестнадцатый? Вы серьезно? – тот кивнул. – Ого.
– Теперь пытаюсь вытащить племянника.
– Значит, вы все-таки родственники. – почему-то эта новость заставила его улыбнуться.
– По-твоему, все азиаты на одно лицо?
– Точно родственники. – он нервно рассмеялся.
– Он умный парень, совсем как ты. Только начал с низов и поднимается, а ты катишься вниз.
– Как раз ему навстречу. – пробормотал Зисс.
– Мой тебе совет – научись выбирать друзей. – Змей резко крутанул руль. – В нашем мире слишком легко стать никем.
– Я уже никто. – он попытался изобразить самую идиотскую улыбку из своего арсенала.
– «Никто» начинается под двадцаткой, у тебя еще есть шанс. – машина остановилась. – Тебя, кажется, ждут.
И правда, Лекс, хозяин «Строй Сам», багровый от ярости, стоит у дверей и сверлит патрульный автомобиль взглядом.
– Спасибо, что подвезли. – Зисс вышел из машины. – Надеюсь, больше не увидимся.
– Аналогично.
Машина мягко тронулась с места и, набирая скорость, умчалась прочь, оставив его наедине с гневом начальника.
– Кто тебе право дал закрывать магазин?! – взревел Лекс. – По миру меня пустить хочешь?! Сначала Эш, а теперь и ты?!
– Меня… я… – он всегда теряется, когда на него повышают голос.
– Достали, вы меня достали! Сдай ключи и вали отсюда!
– Чего?! Лекс, пожалуйста! Мне нужны деньги! – он и предположить не мог, что хозяин магазина придет в такую ярость.
– Да мне плевать, что тебе надо. – он протянул руку. – Ключи, Зисс.
– Я все объясню, дай мне минуту! Черт, Лекс, я же…
– КЛЮЧИ!
Бесполезно.
Он достал ключи, протянул их Лексу и начал развязывать фартук. Отлично, теперь у него нет работы. Почти четыре года коту под хвост, платить за квартиру нечем, и все из-за Эша. Больной ублюдок, испортил жизнь всем, до кого сумел дотянуться.
Стыдливо опустив глаза забрал вещи из шкафчика, Лекс не сказал ему ни слова. Видимо, о зарплате за отработанные часы можно забыть. Этот день просто не может стать еще хуже.
В дверях налетел на кого-то, уронил рюкзак, выругался и решил сорваться на недотепе, который попался на пути. Поднял голову и завис, как компьютер с перегруженной оперативной памятью.
– Ты что тут делаешь? Следишь за мной? Я же сказал, что ничего не знаю!
Парень с непроизносимым именем скривился.
– Кому ты нужен?
– А что тогда ты здесь забыл?
Зисс вытолкнул его из магазина на улицу и вышел следом. Драться внутри слишком опасно – Лекс может уложить их обоих.
– Руки убери! – парень дернулся, не позволив схватить себя за грудки. – У меня выходной, идиот! Я в штатском, разуй глаза!
На нем и правда надет растянутый серый свитер, джинсы и огромные кроссовки. Вряд ли в таком виде он может появиться на работе.
– И какого черта ты тут забыл тогда? – злиться он перестал, но сдаваться не собирался.
– Какой же ты бестолковый… – парень достал из пакета рулон малярного скотча. – Вот! Вот, что я здесь делаю!
– Я идиот.
– У меня есть слова поточнее.
К своему стыду Зисс понял, что на лице племянника Змея нет ни злости, ни раздражения. Он смотрит оценивающе, будто ждет, что он еще выкинет, чтобы окончательно убедиться, что с ним все кончено.
– Прости. День безобразно отвратительный. – сказал он.
– Могу представить. – беззлобно ответил парень.
– Зисс. – напомнил он.
– Рён. Минус одно деление, кстати.
– За что?!
– За драку в общественном месте. – Рён усмехнулся.
– Да я только толкнул тебя! – возмутился Зисс.
– С тебя еще за увольнение снимут. – безжалостно напомнил молодой офицер. – Какой у тебя рейтинг? Тридцать четыре?
– Был. – обреченно подтвердил он.
– Минус один и минус, – Рён задумался, – три или четыре. Соболезную.
– Да пошел ты. – огрызнулся Зисс. – Лекс не станет сообщать об этом.
– Ага, мечтай. Он обязан сделать пометку в списках сотрудников. Оттуда информация попадает в личное дело и все, прощай рейтинг.
– Теперь я бездомный. – хотелось смеяться и плакать одновременно.
– Соболезную. – повторил Рён. – Больше не попадай к нам.
Он развернулся и пошел в сторону станции метро. Интересно, он живет рядом или все еще где-то ниже Двенадцатого? Черт, какая разница! Сейчас у него целая гора своих проблем. В которых виноват один единственный человек.