Погода совсем испортилась. Снег под вой ветра шел сплошной стеной, хоть разгребай его на лету лопатой. Дышалось тяжело. Снег забивал ноздри, слепил глаза. На усах и бороде быстро нарастали сосульки. Сквозь эту снежную пелену упрямо пробивался какой-то отряд, состоящий из двуконных возов с поклажей, кибиток и всадников. Все возы и кибитки, чтобы не потеряться в таком кошмаре, были привязаны друг за друга.
Первый всадник остановил коня. К нему подъехал другой и, делая рукавицами трубу, крикнул на ухо:
– Тя, Камбила, не докличешься.
Того, кого назвали Камбилой, быстро прячет ухо за высокий воротник. Теперь его очередь кричать:
– Че надоть, Игор?
– Надоть обоз взять в кольцо! – что есть силы кричит Егор. – А то могем растеряться!
– Я понял! Давай! – ответил тот.
Они долго возились, чтобы это сделать. Потом стали считать людей, лошадей, возы, повозки. К счастью, никто не потерялся.
Бабы с детьми попрятались по кибиткам, а мужики, накормив лошадей, укладывали их на снег и сами прятались рядом с ними. Егор и Камбила вызвались нести охрану. Всякое может быть. Зверья тут разного полно. А у них в санях – связанные овцы, козы. В мешках, чтобы не визжали, свиньи. В клетках, закрытых холстом, куры да гуси. Собаки – и те привязаны, чтобы ветер не унес. Да и люди, чтоб не сбежали. В такой стихии дорогу назад не найдешь. Кое-кто уговаривал хозяина не брать с собой это богатство, мол, в Московии этого добра хватает. Он же заявил:
– Я его с родной земли привез и не брошу!
Спорить с боярином никто не решился. Егор же его поддержал. Однако на такую погоду никто не рассчитывал.
Завывание бури было переливчатым. Оно напоминало то вой волчьей стаи, то разгневанного медведя. Просто шабаш нечистой силы. Ночь пролетела незаметно, вся в работе. Приходилось откапывать людей, скот… Даже не верилось, что такое может случиться. С наступлением дня буря, точно вспомнив, что ее ждут в другом месте, умчалась, как и пришла, в один миг. Но оставила после себя мороз. Вначале легкий, даже приятный. По мере того как светало, мороз быстро набирал силу. Люди Камбилы принялись раскапывать засыпанный обоз, поднимать лошадей. Когда все было сделано, Камбила приказал зарезать свинью и отправил нескольких мужиков в ближайший лес за дровами.
Вскоре изумительный запах наполнил всю окружающую местность. Прибежала какая-то собачонка. Грозно полаяв, она, точно готовясь к нападению на чужаков, поскребла лапами снег и… вдруг жалобно заскулила, выпрашивая кусочек мяса. Получив его, быстро расправилась с ним, тявкнула благодарно и, весело барахтаясь в снегу, взяла направление к месту своего обитания. Ее появление обрадовало всех: значит, где-то недалеко чье-то жилье. Они спасены. А то было растерялись: куда же путь держать? Вокруг все побелело, ничего не разберешь.
Камбила подозвал Ютона и приказал ему проследить за собачонкой. А пока тот выслеживал, Камбила и Егор решили попробовать, как пойдет обоз при таком снеге. Оказалось, что даже о двуконь тащить такие сани очень тяжело. Что делать? Егору что-то пришло на ум.
– Дай-ка топор! – произнес он.
Получив орудие, он молча направился к лесу. Вернулся весь в поту, таща за собой два ствола, обрубленных от сучьев. Мужики недоуменно поглядывали на него. Он работал споро. Расчистив площадку, разрубил стволы пополам. А затем эти половинки расщепил. Долбилом сделал на них углубления. Вырубив колышки, забил ими эти углубления так, что остались торчать только их концы. На них он насадил другую половинку дерева. Эти щиты соединил одной стороной, другую развел, укрепив поперечиной. Получилось нечто вроде носа лодки, только без днища. Там он с двух сторон пробил отверстия и пропустил крепкую волосяную веревку. Привязав к ней постромки, погнал лошадей. О чудо! Они легко разгребали снег. По их следу возы пошли гораздо легче. Теперь нужно было узнать, куда ехать. Пурга все обрядила снегом, сделав местность однообразной.
К этому времени вернулся Ютон. С необычно вытаращенными глазами он торопливо, взволнованно стал рассказывать о таинственном месте, где пропала собачонка. Егор с Камбилой решили сами убедиться, что это за загадочное место. Идти по следам Ютона было легко. Пройдя по просеке, они оказались на поляне. Никакой деревни и в помине не было. Камбила тяжело вздохнул и жалобно посмотрел на Егора. Глаза у того были прищурены, как у охотника, готовящегося пустить стрелу.
– Постой-ка, постой-ка, – проговорил Егор, упершись ладонью в грудь Камбилы.
И потом неожиданно воскликнул:
– Естить!
– Че-че? – удивленно спросил Камбила.
Но тот вместо ответа показал рукой:
– Смотри!
Камбила пригляделся, и у него шапка поднялась на голове. Из-под снега столбом поднимался … прозрачный дымок.
– Естить! – повторил Егор и потащил Камбилу за собой.
Когда они подошли, то увидели в снегу прожженное отверстие. Снег был настолько глубок, что занес даже трубу.
– Ей! Ей! – крикнул в нее Егор, согнувшись в три погибели.
И оттуда ответили:
– Четь надоть?
У Камбилы округлились глаза.
– Вылазь, хозяин, слово хочу молвить! – прокричал Егор.
– Щас, – прогудело изнутри, как удар барабана.
Это «щас» длилось довольно долго, прежде чем кромку снега пробила чья-то голова в мохнатой шапке со снежным конусом на ней. За головой появилась рука с толстыми корявыми пальцами.
– А ну, пособь, – проговорила шапка.
Егор помог хозяину подняться. Каково же было их удивление, когда они узнали в нем охотника, которого поранил медведь. После первых слов удивления Камбила спросил:
– Так и живете?
На что шапка удивленно ответила:
– А че?
Егор пояснил, что на Руси таких деревень много. Избы они зарывают почти все в землю. Так теплее, но главное, не так заметны. Татары заставили, уж какой век грабят. А зима для них – самое подходящее время.
Когда мужик пришел в их стойбище, огляделся, то оказалось, что в этой мгле обоз сбился с пути и… повернул в обратную сторону. Он вывел их на правильную дорогу и проводил несколько верст. Расставаясь, Камбила и Егор поинтересовались, как жив его товарищ. На что мужик пожал плечами, мол, не знаю. Потом добавил:
– А че с ным станитса?
Отблагодарив серебряной монетой за подсказку, пришельцы, направились своей дорогой, но их остановил крик мужика:
– Эй! – И он махнул им рукой.
Тем пришлось остановиться.
– Дать, забыл было, – проговорил он, когда подошел и рассказал об отряде, который им попался навстречу.
За то, что он направил отряд совсем в другую сторону, Камбила наградил его пригоршней серебра. Поблагодарив его еще раз, они тронулись в путь, рассуждая меж собой, кто бы это мог быть. Камбила даже заявил, что искать их в этой стороне никто не мог. Они же выезжали на запад. Но Егор возразил:
– Не щитай Федьку за дурака, – проговорил он, – он жить знаить, че тебе тама делать неча!
Камбила оценивающе глянул на друга. На что Егор сказал:
– Дай-ка мне пару десятков воев, я их постерегу.
– И я с тобой, – заявил Камбила.
Егор покачал головой:
– Нетушки, а кто обоз поведеть?
Камбила вынужден был согласиться.
Отъехав несколько верст, Камбила стал часто оглядываться назад. Наконец не выдержал и остановился. К нему подъехал пожилой прусс.
– Что, хозяин, никак хочешь вернуца?
– Ты прав. – Камбила положил ему руку на плечо. – Веди дальше, а я… – И он махнул рукой в обратную сторону.
– Я тя понял, – усмехнулся прусс, – на выручку.
Камбила не ответил и хлестнул коня.
Егор был прав, говоря, что Федор не был дураком. О скрытном отъезде боярина Гланда Камбилы он узнал только через несколько дней. И только благодаря купчине Григорию Ляпе. Тот пришел к посаднику с тайным намерением хвастнуть своим новым приобретением. Как же! Он будет теперь жить в хоромах боярина Гланда Камбилы. И еще была просьба – разрешить ему открыть лавку на территории детинца. Настроение у городского главы было приподнятое. Московский князь Иван покинул Новгород, отказавшись помогать новгородцам в битве со шведами. Но глава времени не терял и послал гонца в Псков. Те дали добро, но просили направить к ним верного посаднику человека. Они хотят поставить ряд условий. В общем, ответ соседей главу удовлетворял. Он даже радовался, что вместе с псковичами утрет нос зажравшимся московитам, заранее надеясь на победу. Послать же на переговоры решил боярина Осипа Захаровича. Хоть и бывает он иногда упертым, но мужик с головой. Лишнего не отдаст. Да и спорщик неплохой.
Под это радостное настроение Ляпа сразу получил «добро». И как было тут не попросить посадника, чтобы тот осмотрел новое приобретение купца? Приглашая Федора на смотрины, купец весь сиял. Еще бы! Теперь он не хуже любого боярина. А может, и… лучше. Не всяк мог купить эти хоромы. Прусс запросил изрядную сумму. А купец торговаться не стал. А вдруг кто перебьет? Подъезжая к новому Ляпову жилью, Федор закрутил головой. Место было знакомо. Неужели… Когда подъехали к воротам, Федор совсем уверился в том, что это жилье Камбилы. Но для чего-то спросил:
– Уж не у прусса ли приобрел? – И как-то странно посмотрел на Григория.
Но тот не обратил на это никакого внимания и торжественно произнес:
– У боярина Гланда Камбилы.
Посадник чуть не вывалился из повозки. Потом рявкнул:
– А где этот чертов Камбила?
От такого тона купец подался назад:
– Так он… того… уехал, – залепетал тот.
– Как «уехал»? – подскочил Федор.
Купец пожал плечами.
– Давно?
– Дня три, четыре.
– Назад вертай! – вновь заорал Федор, на этот раз кучеру.
Подъехав к себе, он выпрыгнул из кибитки и, прежде чем захлопнуть дверцу, бросил:
– Нету тебе здеся никакой лавки. – Плюнул и торопливо открыл дверцу.
Поднявшись к себе, Федор сбросил в сердцах свой тулупчик на стол и заходил по комнате, приводя мысли в порядок. Первое, что пришло ему в голову, это снарядить погоню. Он был уверен, что с ним уехал и Егор. Он вызвал к себе Андрюшку, которому приказал готовить дружину в погоню за Камбилой и Егором. Федор сразу угадал, куда могли направиться эти двое. Хотя ему потом сказали, выезжали они через западные ворота.
– Сбить с толку! – решил посадник, еще больше уверовав в то, что они бежали на восток.
Правда, на всякий случай послал он небольшой отряд и на запад. Но те вскоре воротились ни с чем, никаких следов они обнаружить не смогли. Федор потирал руки:
– Нет, Андрюха их разыщет. Они еще ответят у меня за все!