На лице существа раньше были черты, которые все еще слабо различимы. Два глаза. Нос. Рот.
Один глаз опустился до половины обвисшей, сочащейся слизью щеки. Другой почти скрыла нависшая над ним тяжелая бровь. И рот… его рот…
Он широко раззявлен. Вместо зубов внутри длинные потеки слизи, которые, я уверена, прокусят ничуть не хуже клыков.
Мгновение я оцепенело смотрю на существо, не веря своим глазам. Не желая верить в то, что вижу.
А потом рейф бросается в мою сторону.
Уму непостижимо, как он может двигаться с такой скоростью. Рейф отталкивается от пола согнутыми руками, споро таща за собой жирное сгусткообразное тело. Он скользит вперед точно змея. Не дойдя до конца прохода, припадает к полу, почти касаясь его грудью, а затем, резко оттолкнувшись, летит в меня как снаряд, целясь прямо в лицо.
Я машинально прикрываюсь книгой, однако рейф перелетает через нее и, врезавшись в мою голову, сбивает меня с ног. Я распластываюсь на полу, мир вокруг кружится. Постойте-ка! Почему я не покрыта мерзкой слизью? Почему не придавлена тающим телом? Почему…
Меня прошибает дрожь, от которой содрогается даже душа. Я медленно раздваиваюсь.
Пытаюсь кричать, но тщетно. Невозможно даже сделать вдох, когда тело разрывает между реальностями. Одна часть меня продолжает стоять в библиотеке с книгой в руке и ручкой наготове.
Другая лежит на спине в мире тьмы.
Моргая и хватая ртом воздух, поворачиваю голову. Я все еще различаю очертания книжных стеллажей и балконных перил, но сквозь дымку кружащих теней. Мотаю головой, пытаясь прояснить зрение. Бесполезно.
Где рейф? Он врезался в меня и… испарился? Исчез? Это возможно?..
Да помилуют меня боги, он же не забрался мне в голову?!
Прежде чем я успеваю обдумать эту мысль, раздается влажное булькающее рычание. Я приподнимаюсь на локтях, оборачиваюсь и вижу скалящегося на меня из другого прохода рейфа. Его тающее лицо – единственное, что я отчетливо вижу в полной темноте окружающего мира. Опершись на свои передние конечности, рейф мячиком отскакивает от пола, снова нацелившись на меня.
Я успеваю только сесть. Подхватываю валяющуюся рядом книгу и, хорошенько размахнувшись, встречаю ей летящее в меня существо.
Книга с громким хлюпающим звуком впечатывается в его морду. Рейф визжит и заваливается на бок. Его уродливое тело съеживается до размеров кошки. Он поднимает голову. Половина его лица сплюснута от удара книгой. Один глаз пылает лютой ненавистью.
«Впиши его в книгу»…
Я не трачу время на раздумья.
Действуя чисто инстинктивно, раскрываю книгу, опускаю ее страницами вниз на деформированную голову уродца и изо всех сил давлю, давлю и давлю. Работает? Кажется, да! Я чувствую, как рейф впитывается страницами, поглощается ими.
Плюясь слизью и визжа, он встряхивается, лишая меня равновесия. Я падаю на бок вместе с книгой. В тот же самый миг противное существо удирает, скрываясь в ближайшем проходе.
– Нет! – рычу я и с трудом поднимаюсь на ноги, путаясь в длинных золотистых юбках. – Нет-нет-нет, не уйдешь!
Поскальзываясь на комках слизи, несусь по горячим следам в нужный проход. Однако рейф имел хорошую фору. Его жирный хвост, мелькнув, исчезает за последним стеллажом. Рыча, прибавляю ходу. Мой взгляд сосредоточен на одной точке – конце прохода, и мир вокруг все больше теряет четкость. Я окружена тенями, темнотой.
Но я поймаю чудовище, чего бы мне это ни стоило.
Добежав до последних стеллажей, поворачиваю направо и, к своему удивлению, обнаруживаю рейфа в соседнем проходе. Помогая себе культей, он карабкается вверх по полке. Достигнув верха, оборачивается и скалится на меня. Его лицо частично вернуло свою прежнюю форму, однако глаз, смотрящий на меня дико и яростно, не вернулся на место, а застрял над носом.
Мотнув безволосой головой, рейф отворачивается и галопом – другого слова и не подобрать – скачет по верху полки, где мне его не достать.
Зарычав сквозь стиснутые зубы, я бросаюсь вслед за уродцем понизу. Добравшись до конца стеллажа, рейф прыгает на следующий, вильнув в полете жирным хвостом. Однако, чуток не рассчитав, приземляется футом ниже.
Стеллаж пошатывается, кренится и падает. Он обрушивается на рядом стоящий стеллаж, а тот – на следующий, и полки продолжают валиться, сшибаемые друг другом. Я кричу, закрыв уши ладонями. Книги тенями разлетаются в окружающей меня тьме.
Когда падает последний стеллаж, ошеломленный рейф все еще лежит там, где приземлился.
Рыкнув, я прыгаю к нему. Он успевает повернуться ко мне, но я шлепаю его книгой по голове, наступив ногой ему на хвост. Рейф расплющивается под моей ступней. Фу! Мне так противно, что я даже кричу.
Но не сдаюсь. Вновь открываю книгу и, навалившись на склизкое бесформенное тело, давлю чистыми страницами на уродливую башку. Рейф корчится и вырывается. Не пущу! Я с силой нажимаю на книгу, вдавливая в нее голову существа, шею, плечи. Вскоре остается лишь извивающийся хвост.
Отчаянно поднажав, впихиваю в страницы и его, после чего захлопываю книгу.
Я прихожу в себя, усевшись на полу и прижавшись спиной к балконным перилам.
Смотрю на свои вытянутые ноги. Одна босая. Тонкие юбки порваны и обнажают ногу до самого колена. Прижав книгу к животу, тяжело дышу.
С хрипом выталкивая из груди один глоток воздуха, вбираю новый.
Что только что произошло? Что я сейчас сделала?
Разум заполняют образы – странные, кошмарные и расплывчатые. Чудится, будто безобразное тающее лицо и корчащиеся тени покрывают собой весь мир. Вокруг тягучая тьма, и это так ужасно, что я зажмуриваюсь и пытаюсь вытолкнуть эти образы из сознания.
Осмелившись открыть глаза, вижу, что сижу на втором этаже библиотеки. Стеллажи как стояли, так и стоят, со всем своим содержимым. В проходе лежит растаявшая книга. В остальном же никаких разрушений, к большому счастью, нет.
Медленно и осторожно, боясь того, что могу в ней обнаружить, я опускаю книгу на колени и заглядываю под обложку. На странице моим витиеватым почерком записано:
«На лице существа раньше были черты, которые все еще слабо различимы. Два глаза. Нос. Рот. Один глаз опустился до половины обвисшей, сочащейся слизью щеки».
У меня отпадает челюсть. Я читаю то… что произошло. Со мной. Так ведь? Я уже не вполне уверена. Что было сном, а что явью? Не знаю. Но я знаю эту историю, хотя и не помню, чтобы записывала ее. Я знаю ее, потому что только что ее пережила.
Или нет? Как такая невидаль может быть реальностью? И как я могла пережить это и одновременно записать? Или происходящее стало реальным, после того как было записано?
По странице идет рябь. Я вздрагиваю и напряженно смотрю на нее. Слова подпрыгивают, будто их что-то толкает снизу. Будто что-то пытается вырваться из книги.
Не задумавшись ни на секунду, я захлопываю ее и двумя руками крепко прижимаю к груди. Чувствую сквозь обложку выпуклость и толчок. Затем тишина. Недолгая.
Я сижу на полу, открыв рот и прерывисто дыша. В голове вихрем носятся вопросы. Множество вопросов, на которые у меня пока нет ответов.
Таддеус, Лидия, Джордж и остальные библиотекари встречают меня молчанием и округлившимися глазами. Я останавливаюсь в дверях и медленно обвожу их взглядом. Что им известно? Обо мне? О существе внутри книги, зажатой у меня под мышкой? Об ощущениях в теле, которые охватили меня, когда Эстрильда… не знаю, что сделала со мной? Им хоть что-то известно? Или они пребывают в неведении, как и я.
Почему они так на меня смотрят?
Нацепив на губы свою обычную, ничего не значащую улыбку, иду к Таддеусу и протягиваю ему книгу.
– Вот, мистер Крикл. Я вписала его в книгу. Я имею в виду рейфа. Как вы и просили.
Он не делает ни единого движения, чтобы забрать ее. И смотрит на нее так, будто я предложила ему взять паука.
– Библиотека вроде не особо пострадала, – продолжаю я, довольная своим бодрым деловым тоном. – Боюсь, только несколько книг уже не вернуть.
Таддеус медленно кивает.
– С… спасибо, мисс Дарлингтон. Выражаю вам благодарность от себя и от каждого библиотекаря Аурелиса.
Он даже и не собирается забирать у меня книгу.
Я сую ее под мышку и морщусь, чувствуя под обложкой новую волну ряби.
– Думаю, мне нужно вернуться к своей госпоже, – вспоминаю я последние наставления Эстрильды.
– Конечно-конечно, – машет рукой Таддеус, нервно облизывая губы, спрятанные в пушистых усах и бороде. – Не буду вас задерживать.
Похоже, и в пиршественный зал он со мной не пойдет.
Я отправляюсь в обратный путь по огромным ветвистым коридорам, ведущим в зал Бирорис, одна. По дороге никого не встречаю, но подозреваю, что все прячутся буквально за секунды до моего появления. Не понимаю зачем. Я всего лишь низшая, не достойная внимания Должница и уж точно не та, кто может вызывать у них страх.
Покачав головой, крепко стискиваю зубы. Все это неважно. Неважно! Через несколько минут Эстрильда заберет у меня то, что ненадолго высвободила и над чем имела контроль последние пять лет. Если повезет, то она подавит и воспоминания о сегодняшнем вечере. Тогда не придется больше думать о произошедшем. О жутком подтаявшем чудовищном лице. О теневом мире, соприкасающимся с нашим. О ненависти, пылающей в глазах короля Лодирхала, когда он говорил, что, по правде говоря, меня следовало бы давно уже убить.
О выражении лица Ивора, когда он поручился за мою преданность…
Нет! Я не хочу ни о чем думать! Я знаю свое место. Знаю правила Должников: никогда не зли фейри, никогда не доверяй фейри и никогда, ни за что на свете, не влюбляйся в фейри.
И что-то не очень у меня выходит следовать этим трем правилам.
К моему возвращению в пиршественный зал благородные гости еще не разошлись. Они сидят за столами, но не едят, не смеются и не общаются. Все застыли в молчаливом и напряженном ожидании, устремив взгляды на двери. Ступить в зал – все равно что ступить в гигантскую паутину, жаждущую облепить меня, связав по рукам и ногам.
Я держу голову высоко поднятой. Прижимая к груди книгу, пересекаю зал и подхожу к столу, где сидят король Лодирхал, моя госпожа и лорд Ивор. Опустив взгляд, приседаю в почтительном реверансе перед королем и, не говоря ни слова, кладу книгу на стол.
– Значит, дело сделано? – спрашивает Лодирхал.
Мне кажется, его голос чуть дрогнул. А может, у меня от нервов воображение разыгралось.
– Сделано, великий король, – отвечаю я.
– Ну вот! – восклицает лорд Ивор. Я чувствую его улыбку, но взгляда не поднимаю. – Что я вам говорил? Преданность этой Должницы сомнению не подлежит!
– Это не имеет значения, – рявкает Лодирхал. – Как я уже говорил, она обладает слишком большой силой, чтобы ее оставлять. Боюсь, моя дорогая Эстрильда, тебе придется отказаться от нее.
Эстрильда фыркает.
– Мне бы никогда и в голову не пришло перечить дорогому дяде, – отвечает она тоном, подразумевающим обратное, – но у меня Договор с человеком. Я его подписала. Нас связывают законы Обязательств. И даже вы, мой любимый король, не в силах их разорвать.
– Разве?
Я вскидываю взгляд на короля. Его лежащие на подлокотниках руки сжаты в кулаки.
– Это записанный закон, – мило улыбается Эстрильда. – Заклинание нерушимо. Для того, кто захочет его снять, это обернется большими потерями.
– Возможно, – цедит Лодирхал, – потери будут того стоить.
– Да бросьте! – вмешивается Ивор, и его голос – мед для ушей, уставших от тигриного рычания короля и его племянницы. – Должница оказала нам неоценимую услугу. Мы должны быть ей благодарны! Давно уже рейфы не пересекали границы Аурелиса. Если бы не ее способности, сейчас мы оказались бы во власти немыслимых кошмаров.
– В твоих словах есть доля правды, – Лодирхал переводит взгляд с Эстрильды на меня. Лучше бы он этого не делал. Я не вижу в его глазах ни толики благодарности. – Рейф. В Аурелисе. Возмутительно! Как он сюда проник? Как…
– У меня есть для тебя ответы.
Все головы в зале, включая и мою, разворачиваются на донесшийся сверху звучный голос. Все чуть ли не сворачивают шеи, глазея на верхние ступени лестницы при галерее.
Там, на виду у всего благородного собрания, стоит принц. Возможно, дело в игре света или в ракурсе, но он выглядит выше, шире в плечах, да и в целом более впечатляюще. Волосы густой черной волной струятся по плечам, а одежды, ранее показавшиеся мне простыми и скромными, теперь выглядят изысканно скроенными и искусно расшитыми золотом и серебром. На его голове темная каменная корона, зубцы которой напоминают полный рот зубов. Под этой короной слегка вздернута бровь. Губы принца растянуты в отнюдь не доброй улыбке.
– Добрый вечер, отец, – говорит он, и его голос звенит в огромном зале с высокими потолками. – Похоже, я как раз вовремя. Смотрю, ты тут собрал гостей. Почему меня не пригласил? Или приглашение затерялось в дороге?
Губы короля растягиваются, обнажая острые клыки.
– Кастиен, – цедит он.