«Территория Империи Северной Короны богата хищными животными, повадки охоты которых отличаются от других животных. Одним из таких животных является белинг, который охотится исключительно в фазы убывающей луны.
Это крупное хищное животное псообразного вида, покрытое зеленоватой шерстью. Крупные особи достигают до одного метра в холке в высоту. Слюна и когти животного пропитаны ядом, который воздействует на нервные окончания, от чего жертва перестает контролировать пораженные конечности. В большой концентрации яд белинга, находящийся в организме жертвы более 52 часов, вступает в реакцию с внутренними органами, разрушая их изнутри, и через 72 часа сердце жертвы останавливается»
Я проснулась посреди ночи от оглушительного стука в дверь. На первом этаже Эрл, шаркая ногами и недовольно причитая, поплелся узнавать, кого принесла нелегкая. Я высунулась из спальни и наткнулась на Блэр. Сестра стояла в коридоре и сосредоточенно прислушивалась к голосам, доносившимся снизу.
– Что там? – шепотом спросила я.
– Не пойму, – так же тихо ответила сестра. – Кажется, кого-то в лесу нашли.
– Что?
Блэр отмахнулась от меня рукой, призывая помолчать.
– Леди Эйлиин! – раздался снизу скрипучий голос Эрла, который каким-то образом понял, что я рядом и могу слышать его.
Быстро спустилась по лестнице на первый этаж, завязывая на ходу тонкий шелковый халат, который успела натянуть поверх сорочки.
Немного сгорбленная фигурка нашего старого конвейна стояла рядом с распахнутой входной дверью. На голове с торчащими в разные стороны седыми волосами красовался смешной ночной колпак, помпон которого теребил задувающий с улицы ветер. Ночная рубашка до самого пола выглядела так, словно он запутался в пододеяльнике. Нелепый вид этого вечно угрюмого старика, выполняющего обязанности дворецкого, при других обстоятельствах вызвал бы у меня улыбку. Но сейчас мое внимание безраздельно было приковано к двум встревоженным мужчинам, переминающимся на пороге. Их растерянный вид вкупе со столь поздним визитом вызывал предчувствие беды.
– Госпожа целитель! – воскликнул тот, что стоял впереди. – Прошу вас, помогите. – Он приложил к груди смятую в кулаке шапку. – Мы парнишку в лесу нашли. Его белинг подрал, мы вовремя дрянь эту отпугнули. Но без вашей помощи он и до рассвета не доживет.
Не тратя слов на лишние разговоры, я молча кивнула. Подхватила стоящий в углу выездной чемодан с травами, отдала его одному из мужчин.
– Леди Эйлиин, вы не одеты как подобает! – возмутился Эрл, топнув ногой.
– Думаю, человек, который сейчас борется за свою жизнь, простит мне столь вопиющую вольность, – ответила я и надела пальто прямо поверх тонкого шелкового халата. – Передай, пожалуйста, родителям, что я вернусь, как только будет возможность.
Эрл побагровел и запыхтел, словно чайник. К счастью, я успела выскочить на улицу раньше, чем с языка старика сорвались причитания о молодых безнравственных девицах.
По дороге мои сопровождающие любезно поведали о том, что пострадавший находится в домике лесника, а также рассказали, как с трудом отогнали от него белинга.
– Огромный был, словно демон! – оживленно жестикулируя, рассказал тот, что представился Пэмом.
– Метра полтора в холке, не меньше! – подтвердил второй мой спутник по имени Фирз. – Но вот что странно, в эту фазу луны они никогда не нападают.
– В каком смысле? – я нахмурилась.
– Белинги охотятся лишь в дни убывающей луны, потому что на растущую становятся более медлительными и подслеповатыми.
– Благодаря этому нам с легкостью удалось его отогнать. Будь это на убывающую луну, так просто это у нас бы уже не вышло. Парнишке тоже лишь поэтому повезло. Не иначе как самой богиней удачи Бернас благословлен.
– Согласен, – кивнул Фирз.
– Как вы вообще нашли его, ведь ночь на дворе. Услышали крик? – спросила я.
– Нет, сегодня ночь сбора листьев инфирцена, мать делает из них лекарственные мази, поэтому мы были в лесу на сборе, когда услышали рычание зверя и шум борьбы. Мы подоспели вовремя, но парню все равно сильно досталось. Удивительно, что он вообще смог оказать сопротивление зверю.
– Мы отнесли его домой, а мать послала за вами. Сказала, что накануне от прачек слышала, что к Ар Де Вэйлам младшая дочь-целитель вернулась. Вот мы за вами и побежали. Вы ближе всех будете.
Я кивнула.
– Мы почти пришли, – сообщил Фирз.
У самой кромки леса показался небольшой дом с квадратными окнами. Входная дверь распахнулась раньше, чем мы успели постучать. Свет падал на темную улицу, обрисовывая контур мужчины, стоящего на пороге. Высокий, лет пятидесяти, одетый в подбитую мехом жилетку поверх холщовой рубахи.
– Здравствуйте, госпожа целитель. Проходите вот сюда. – Он отступил, пропуская меня внутрь дома, и указал широкой ладонью на одну из комнат.
Я кивнула и, не задавая лишних вопросов, зашагала в указанном направлении. Прямо на полу в центре комнаты лежал человек, завернутый в темную ткань. Роль импровизированной кровати для него выполняло бережно расстеленное сено, в то время как остальная мебель была сдвинута в стороны и укрыта покрывалами. В камине полыхал огонь.
– Яд белинга опасен, и… мы… мы поэтому мебель… – замялся лесничий, описывая руками в воздухе круги, словно это могло помочь подобрать нужные слова.
– Вы все сделали правильно, – успокоила я его. – А теперь я буду очень признательна, если вы принесете мне горячей и холодной воды для обработки ран. И рядом нужно расстелить еще сено и чистое покрывало, чтобы переместить его туда, когда я закончу обрабатывать раны.
Лесничий и оба моих сопровождающих, похожих на него как две капли воды, тут же засуетились и побежали греметь в соседней комнате ведрами.
Я открыла свой чемодан с травами, достала оттуда перчатки и, надев их, присела рядом с пострадавшим. Сканируя магическим зрением его состояние, я аккуратно развернула ткань, в которую тот был завернут. Мужчина лежал на спине, голова отвернута в противоположную от меня сторону, грудь и руки разодраны, лицо в крови.
Обычное зрение говорило – это кровавое месиво, в то время как магическое могло поведать куда больше: множественные рваные раны в области груди, живота и предплечий; на передненаружной поверхности верхней трети левого плеча в области плечевого сустава имеется кольцевидное осаднение, свидетельствующее об укусе; неполный перелом четвертого и пятого ребер справа, а также ушибленная рана в правой половине лобной части головы и несколько ссадин на спине.
Никаких жизненно важных органов не повреждено. Похоже, прав был Пэм, этот человек и правда благословлен богиней Бернас.
Стараясь действовать быстро и осторожно, я срезала то, что осталось от его одежды, отмечая, что та была слишком легкой для ночной прогулки в лесу. Он что, гулял по Империи Южной Короны и случайно провалился в портал?
Аккуратно отделив все прилипшие к разодранной коже лоскуты ткани, я собрала их в кучу и кинула в огонь. Нужно было избавиться от всего, на чем мог остаться яд белинга, содержащийся в слюне и когтях.
Предварительно постучав, в комнату зашла довольно тучная женщина. Из-под белого чепчика выбивались рыжие кудряшки. В руках она сжимала белую ткань. За ее спиной маячил Пэм, держа ворох сена, стянутый веревкой.
– Расстелите вот здесь, пожалуйста, – попросила я, указывая на пустое место за своей спиной.
Пока Пэм с рыжеволосой женщиной раскладывали сено и застилали его чистым покрывалом, в комнату вошли лесничий и Фирз, затаскивая ведра с водой, а заодно и несколько емкостей.
Я смочила в теплой воде тряпочки из цветов златоцвета. Ткань, сделанная из этого растения, качественно промывала раны, обеззараживала их и помогала вытягивать яд. Обрабатывая повреждения, я заметила какой-то узор, что змеился по мужской шее. Однако, что бы это ни было, я смогу рассмотреть это позже, когда закончу с основными ранами.
Тщательно обработав грудь, живот и руки, я приступила к обработке головы. Черные взлохмаченные волосы слиплись от крови. Я обмакнула в теплой воде чистую ткань, приложила к ране и оставила ее, чтобы златоцвет вытянул из раны яд, если таковой имелся. Одновременно с этим я смочила в воде новую ткань и принялась протирать залитое кровью лицо. Голова мужчины была отвернула в другую сторону, не давая мне дотянуться до левой стороны. Я очень осторожно взяла его голову, разворачивая лицо пострадавшего к себе.
Сердце больно впечаталось в грудную клетку, рухнуло вниз и разбилось на сотню маленьких осколков. Этот звук эхом прокатился по ребрам, оглушая меня. Оглушая весь дом. Оглушая весь мир.
Мои руки, что до этого двигались уверенно и четко, вдруг задрожали. Я принялась оттирать кровь с мужского лица. Снова, снова и снова. Почему-то хотелось, чтобы на его коже не осталось ни одного следа, хоть это и не имело никакого смысла сейчас.
Боги… Почему так трудно дышать?
На мое плечо мягко легла чья-то теплая ладонь. Абсолютно потеряв связь с происходящим, я обернулась.
– Госпожа целитель, с вами все в порядке? – спросила рыжеволосая женщина, вернув меня в реальность.
Я кивнула, хотя мы обе поняли, что это была ложь.
Ни демона со мной не было в порядке!
Ведь предо мной, весь разодранный звериными когтями и с окровавленным лицом, лежал мужчина, спасший меня тринадцать лет назад. Мужчина, которого я непроизвольно высматривала в толпе прохожих все эти бесконечные тринадцать лет. Мужчина, которого я мечтала увидеть еще хоть раз.
Нужно было взять себя в руки. Целитель я, демоны побери, или нет.
Рыжеволосая женщина, представившаяся Лоренцией, присела рядом, ненавязчиво предлагая свою помощь. Благодаря ей мы быстро управились с обработкой оставшихся ран, после чего я зашила их нитью, сделанной из волокна полуночного паука. Затем мы аккуратно перевернули пострадавшего на живот и одновременно ахнули.
Между лопаток мужчины пролегал рисунок черного дерева, корни которого извивались точно змеи. Они принимали формы древних рун, и это было темное наречие, которого я не знала. Ствол дерева узорчатыми линиями проходил прямо по позвоночнику. В самом его центре красовался белый меч с изящной гардой, прямой рукояткой и навершием в виде кристалла. Этот меч словно был впаян в ствол черного дерева, крона которого тянулась вверх, расползаясь по плечам и шее. Ветви напоминали танцующий черный дым, в котором пристроились белые вороны и ласточки. В самом центре кроны ветви расступались, образуя круглое пространство, внутри которого сверкала восьмиконечная звезда. На заднем фоне дерева полыхал черным пламенем знак бесконечности.
Я никогда не видела ничего подобного.
Маги не могли украшать свои тела рисунками исходя из прихоти, потому что сила отвергала краску, которую вводили под кожу. На нашем теле появлялись лишь те узоры, которые символизировали дар и уровень владения им. Так, во время пробуждения дара у новоиспеченного волшебника на правом запястье появлялся рисунок, свидетельствующий о наличии силы. У каждого мага, в зависимости от дара, он был свой.
У меня как у целителя это было белое дерево с распускающимися цветами. Причем количество цветов говорило о том, что мой уровень силы достаточно высок. У магов-оракулов появлялся фиолетовый знак всевидящего ока в кругу. У стихийных магов – свои узоры. Так, маги огня являлись счастливыми обладателями красного узора в виде пламени; у магов воздуха были три белых спирали, образующие треугольник; у магов воды – голубые изогнутые линии волн в виде трех завитков, напоминающих шестерку; у магов земли – зеленые цветущие ветки, переплетенные в круг. При увеличении потенциала силы узоры усложнялись, добавляя новые детали.
Единственные магические рисунки, не считая брачных, которые появлялись механически, были связаны со сферой деятельности мага. Они наносились с помощью специальных артефактов и обновлялись раз в год.
Но у этого мага на запястьях не было никаких рисунков, и это вводило в замешательство.
– Это… – неуверенно начала Лоренция, словно сомневалась в том, уместно ли говорить. – Этот узор… он… он… он волшебный?
Мы с ней ошарашенно смотрели друг на друга несколько секунд, затем я кивнула.
– Да.
Угольно-черный цвет и еле заметные мерцающие всполохи, похожие на блеск вулканического песка на солнце, подтверждали магическое происхождение рисунка. А также мою полную некомпетентность в вопросе колдовской символики.
– Вы… видели что-то подобное раньше?
Я отрицательно помотала головой.
– Нужно закончить с ранами, – напомнила я ей, а заодно и самой себе.
Лоренция была сообразительной и тут же принялась выполнять все мои поручения. Вскоре мы завершили обработку повреждений, и я аккуратно наложила швы. Затем лесничий и его сыновья переложили мага на новую, импровизированную постель из соломы. А старую, пропитанную кровью и лекарствами, по моему указанию сожгли.
Осталась последняя часть.
Я ввела с помощью иглы несколько растворов для быстрого восстановления поврежденных тканей и костей, и пока его тело восстанавливалось, решила кое-что проверить. Взяв мужское запястье, я закрыла глаза и мысленно потянулась к его силе, сканируя ее.
– Боги, – выдохнула я.
– Что такое? – хотела знать Лоренция.
– Его магические артерии перерезаны.
– Во имя духов леса! – женщина прижала ладонь к груди. – Как такое могло произойти?
Хороший вопрос. Неплохо было бы узнать на него ответ.
– Не знаю, но именно поэтому он не смог оказать нормального сопротивления белингу. Если восстановить его артерии, то восстановление пройдет куда быстрее.
Я закрыла глаза и сосредоточилась, направляя свой магический поток мужчине. Где-то там внутри, его колдовство откликнулось на мое и потянулось навстречу. Моя сила залатала надломы и порезы, позволяя его магии вновь разлиться по артериям. Пока еще медленно и неуверенно, но она начала возвращаться. Его магия заструилась черными мерцающими волнами, запульсировала, затанцевала, обволокла его, словно пыталась обнять изнутри.
Сердце мужчины учащенно забилось.
Я нахмурилась, прекратила подачу потока.
Из его груди вырывалось хриплое рваное дыхание, а сам он заметался, словно в лихорадке.
Нет. Нет. Нет.
Паника сдавила мое горло.
Только не это.