Теперь на Лару никто не смотрел с презрением, как в самом начале путешествия. Да и ни о какой экскурсии уже речи не шло. Тем более, что тот Петербург, к которому привыкли многие, просто пропал.
Кто-то сидел тихо, кто-то переговаривался с соседями, пытаясь принять случившееся, кто-то всхлипывал, чтобы снять нарастающее напряжение.
Лара пребывала в пограничном состоянии. И хотя перед ее мысленным взором то и дело вставало окровавленное лицо Андрея, которого ей было бесконечно жаль, другая мысль жгла ей мозг: почему пассажиры смогли увидеть призрачный город только после того, как погиб Андрей? Как это связано?
Ей по-прежнему не нравилось то, как Инга смотрела на нее. Она чувствовала в ней нечто неприятное и отталкивающее, а вместе с тем – манящее и неизведанное.
Река была пустынной. Никаких случайных лодок и барок. Ни души кругом. Все словно вымерло в одночасье, как от невиданной катастрофы. Туман все еще стелился над поверхностью неспокойной воды, над бесконечными гранитными берегами, по обеим сторонам которых возвышались разрушенные деревьями дома. Но вскоре после того, как теплоход оставил позади Египетский мост, пейзаж принялся меняться на глазах.
Домов становилось все меньше, а деревьев и зарослей – все больше. Наконец, вдоль реки остались одни густые заросли. Трава, кустарники и длинные корни деревьев прорастали сквозь гранитную кладку набережной, вытесняя тяжелые блоки. Каждую щель между камнями покрывали зеленый мох и трава.
Мокрые камни у самой воды устилал не то лишайник, не то плесень.
– Вы верите в это? – рядом с Ларой опустилась светловолосая девушка с короткой стрижкой. – Я – нет. Я не в силах, – она качала головой, и даже не пыталась остановить льющиеся слезы из глаз. – Это… Это все слишком… Какой-то дурной сон…
Лара осторожно и мягко коснулась холодной руки девушки. Та дрожала.
– Вам придется поверить, – произнесла она как можно спокойнее. – Лучше принять это, чтобы разум мог легче справиться с происходящим.
Слезы все капали, но Лара понимала, что так даже лучше.
– Но, как? – девушка придвинулась ближе к Ларе. – Как вы поняли? Как узнали? Вы ведь пытались нас предупредить!
Лара вздохнула. Она не могла открыть свою правду.
– Иногда… – она замялась, подбирая слова. – Иногда я вижу чуть больше, чем другие. Это мне не подчиняется. Мне пришлось долго привыкать к такому, но я до конца так и не смогла привыкнуть.
Лара боялась, что напугает собеседницу, но та просто шире раскрыла глаза и с удивлением качнула головой:
– Это такой дар?
Лара поморщилась.
– Скорее – проклятие. Но я ничего не могу с этим поделать. Приходится жить так. Но поверьте, мне он совсем не нужен. Я этого не хочу.
– О-о, – коротко выдохнула девушка, смахивая слезы. – Даже страшно вообразить.
Они замолчали, глядя за окно, где плыл густой зеленый лес, овеянный туманом.
– Где мы вообще? Телефоны не работают ни у кого, – она горестно усмехнулась. – Теперь мы предоставлены сами себе.
– Я не знаю, что это за место, – призналась Лара. – Нам лишь предстоит это выяснить.
– Сегодняшней экскурсией я хотела закрыть сезон, представляете? – она хихикнула. – Чтобы ждать до следующей весны. Я делаю так каждый год. Но теперь я не уверена, что мне снова захочется совершать водные прогулки.
Ее глаза вновь заблестели от слез.
– Кстати, меня зовут Женя.
– А я – Лара.
– Можно на «ты»? Извини, что нагрубила, – Женя сложила ладони перед собой в умоляющем жесте.
Лара покраснела.
– Все в порядке, – она натянуто улыбнулась и немного рассердилась на саму себя, ведь она отвечала так всегда после того, как какой-нибудь человек, обращавшийся к ней агрессивно, менял свое отношение к ней, а она легко его прощала. Будто ничего не произошло.
Дождь все еще капал. Кажется, его запасы были неисчерпаемыми. Видимость становилась все хуже, и вскоре серо-голубая дымка укрыла все кругом так, что берега и деревья стали едва различимыми.
– Мерзкий туман, – Женя скривилась, и Лара кивнула, в знак согласия. Впереди проступили размытые очертания Старо-Калинкина моста: теплоход почти уткнулся носом в один из гранитных устоев, и теперь покачивался на волнах.
Раньше Лару могло успокоить это качание, но теперь оно мучительно напоминало о недавних событиях. Она боялась, что ей придется сейчас пройти мимо мертвого Андрея, и от воспоминаний ее начинало мутить. Ко всем фобиям добавится еще неприязнь к воде и граниту? К мостам?
«А может, – с тоской подумала она, – с ним произошло несчастье потому, что он позвал меня на свидание? Если бы я отказала ему… Если бы он не поднялся со мной наверх, то сейчас был бы жив… Что, если Угольщик следит за мной? И это все из-за него?»
Голос Инги прервал тягостные размышления. Предполагалось подождать, когда уровень реки значительно понизится. Пока что вода прибывала слишком быстро, будто открыли шлюз, из которого хлынули бесконечные потоки воды. Ее стало так много, что теперь невозможно было бы пройти ни под одним из мостов.
Они стали заложниками реки и города против собственной воли. Будто их загнали в какую-то хитроумную ловушку. Заманили.
Но зачем?
Что-то нужно было сделать с телом лежавшего там Андрея: хотя бы накрыть пледом или брезентом, убрать в сторону. Всем было неловко говорить и думать об этом, но люди все равно перешептывались, словно не могли себя сдержать. Им нужно было выговариваться о том, чему они не находили объяснений. Что до дрожи пугало их и заставляло переспрашивать себя и остальных: как такое вообще возможно?
Кто-то предложил выйти на верхнюю палубу, оглядеться. Лара шла последней. Она пыталась заглушить чувство вины, но оно только разрасталось внутри нее. Пассажиры поднялись наверх и, судя по приглушенным вскрикам, там снова произошла какая-то неприятность. Поднявшись на верхнюю палубу и обойдя замерших, столпившихся людей, она поняла, что их встревожило.
Тело Андрея исчезло.
Длинный кровавый след тянулся от того места, где он лежал, до самых поручней, с которых красноречиво стекали темные капли. Очевидно, что кто-то протащил его тело по палубе и перекинул через перила, утащив в воду. На поверхности еще оставался мутный след, окрасивший блеклое серебро воды в грязно-бордовый цвет.
Никаких следов или отпечатков мокрых ног… лап… Ничего, что хоть как-то бы намекнуло на то, кто же так тихо и незаметно пробрался на палубу и забрал тело.
Никто из пассажиров за этот промежуток времени сюда не выходил. Это означало совершенно точно, что нечто явилось из реки, чтобы забрать труп.
– Господи, – потрясенно произнес кто-то. – Зачем ему мертвое тело?
Пассажиры потрясенно оглядывали палубу и красные ручейки, разбегающиеся от дождя.
Большинству из них пришла в голову одна и та же мысль. Одна из женщин едва подавила рвотный рефлекс и резко отвернулась, схватившись за перила. Она перегнулась через них, боясь, что ее вот-вот вывернет наизнанку, глядя в волнующуюся воду. Потом еще одна мысль посетила ее, и она отпрянула от поручней, тряся головой. Она вцепилась в руку Инги и запричитала жалостливо:
– Я здесь не останусь! Не останусь! Пожалуйста!
Словно услышав ее, теплоход внезапно издал резкий скрежещущий звук. Он весь задрожал и затрясся, будто двигатель был неисправен и работал рывками. Но все дело было в том, что двигатель уже не работал, ведь капитан и его помощник поднимались следом за другими пассажирами.
– Что происходит? – раздались испуганные возгласы, которые переросли в истеричные крики.
По теплоходу поползла сильная дрожь, точно его лихорадило, а потом он резко осел вниз так, что волнами захлестнуло палубу, и фонтаном вверх взвились тугие струи воды. Точно гигантские щупальца схватили теплоход снизу и хотели утащить его вниз, но конструкция теплохода не позволила сделать это с первого раза.
Пассажиры попадали на палубу, кого-то окатило водой.
Еще сильнее запахло застоявшимся болотом, гнилыми досками и… снова мертвечиной.
– В воде что-то есть! – раздался истерический крик.
– Скорее! На берег! – призвала Инга.
Никто не стал возражать. Люди рванули вперед, чтобы уходящий из-под их ног пол, не увлек их в мрачную бездну. Туда, куда нечто утащило тело несчастного Андрея.
Они перемахивали через поручни и прыгали за мокрый, немного отвесный берег, хватаясь руками за торчавшие ветки и кусты. Перепрыгнув туда, Лара подала руку Жене, помогла перебраться девочке. Задыхаясь они упали в мокрую траву, и бессильно смотрели, как теплоход подпрыгивает на месте, как игрушечный кораблик.
Бурная река заливала его и пыталась поглотить, точно прожорливое существо. Лара слушала прерывистые всхлипывания и ругань, и просто молча, широко раскрыв глаза, смотрела на то место, где темная, свирепая пучина подбрасывала теплоход, а до этого забрала Андрея.
Никто не понимал, что происходит, потому как нельзя было дать никакого логического объяснения увиденному. Крики и плач стали естественными состояниями. Нужно было немного переждать, когда вопли утихнут, а эмоции улягутся, чтобы обдумать дальнейшие действия.
Здесь у моста гранитные набережные уходили под собственной тяжестью во влажную землю, проваливаюсь, как в болото. Из выступавшей на треть ржавеющей решётки прорастала густая трава. Низкий берег заливала река, как и вбитые словно тысячу лет назад гниющие сосновые сваи.
Гранит и камни отливали зеленью. Казалось, даже воздух здесь светился зелёным, и мрачный тяжёлый туман, что накрыл реку, берег и провалившиеся вместе с мостовой гранитные плиты.
Так странно смотрелся здесь этот мост, обвитый цепкой сетью извивающихся растений, с ржавыми цепями, которые когда-то давно поднимали створы моста, пока его пролет не перестроили.
Как бы люди ни всматривались сквозь туман, их окружал густой бесконечный лес.
– А что там? На той стороне? – неуверенно спросила Женя. – Непохоже, что там есть цивилизация.
Инга холодно улыбнулась:
– Здесь больше некуда идти. Судя по всему. На теплоход сейчас не вернуться. Река злится на нас, – добавила она тихо.