– Кажется, дождь почти прекратился, – сказал Андрей Ларе, указав на панорамную стеклянную крышу. – Хотите, поднимемся наверх, а то тут постоянно приходится протирать окно рукой.
Девушка внимательно посмотрела на него, но тот смотрел открыто и дружелюбно, а затем – на Ингу, и почему-то ей подумалось, что та скрывает что-то важное. Было в ней то, что настораживало, но она никак не могла уловить, что именно.
«Бред!» – Лара отмахнулась от странной мысли, и вслух сказала:
– Я не против.
Тем более, что время от времени другие пассажиры окидывали ее настороженными взглядами, словно она представляла опасность. А теперь, когда у нее появился союзник, Лара немного успокоилась и почувствовала себя увереннее.
Андрей встал и подал ей руку, помогая подняться. Этот галантный жест почти растрогал Лару. А еще она поняла, что ее давно не касался мужчина, и будоражащая дрожь пронеслась по телу. Он открыл перед ней и придержал дверь, пропуская вперед.
Навстречу дохнуло прохладной свежестью, и Лара с упоением втянула воздух всей грудью. В лицо все еще летели мелкие капли дождя, но затяжной ливень прекратился. К сожалению, жутковатый пейзаж почти не изменился, и девушка понятия не имела, увидит ли она когда-нибудь привычный облик города. Она не хотела думать об этом. Мерзкий густой туман все так же владел рекой и набережной, точно пытался скрыть что-то. Он раздражал своей навязчивостью и вездесущностью.
«Что, если я сплю? – вдруг мелькнула молнией мысль. – Просто сон слишком глубокий и не отпускает меня…»
Тем временем Андрей смахнул с двух стульев лужицы воды, чтобы можно было присесть хотя бы на краешек. А когда из динамика донеслась сладкая речь Инги, с просьбой обратить внимание на загородную усадьбу поэта Державина, Андрей усмехнулся и заметил, что раньше поэты жили весьма неплохо.
Лара рассеянно ответила:
– Он был не только поэтом, но и талантливым государственным деятелем, понимал, что нужно простому народу, а еще умел расположить к себе власть имущих.
– Вот как? – Андрей с интересом поглядел на нее. – Расскажите еще.
Девушка смутилась:
– Инга – прекрасный экскурсовод. Она и без меня справится.
– Тогда давайте просто любоваться городом, – улыбка Андрея ослепляла.
Лару должно было радовать его внимание, но почему-то в душе она ощутила пустоту. Что-то было не так, но она никак не могла понять, и это терзало ее.
К тому же, любоваться городом, который она знала прежде, ей не удавалось: ряды пронзенных могучими деревьями каменных развалин, истекающих болотной водой, казались бесконечными. На набережной по-прежнему не было ни одной живой души, и лишь неспокойные призраки мелькали за разбитыми окнами домов или показывались на набережной, выплывая из мутного тумана.
Под сводами Измайловского моста, Андрей повернулся к Ларе с новым выражением на лице:
– Знаете, а вы мне сразу понравились, хотя и вели себя странно.
Он замолчал, ожидая ее реакцию.
– О, спасибо, – Лара, наконец, пришла в себя от его признания. – Сочту за комплимент.
– Это он и был, – Андрей весело подмигнул ей. – Что делаете после экскурсии? Я бы пригласил вас в уютный ресторанчик недалеко от нашего причала, на Караванной. Вам понравится.
События стали развиваться слишком быстро. Лара нахмурилась. Она совершенно отвыкла от нормального общения и флирта. Нельзя сказать, что она этого не хотела, но отчего-то ей стало страшно. Как бы не началась проклятая паническая атака… Только не сейчас, когда ей негде спрятаться.
– Я… я не знаю… – выдавила она, глядя на него. – Не уверена, что смогу.
Улыбка Андрея померкла.
– Быть может, завтра? – он почти умоляюще посмотрел на нее. – Просто поговорим. Хочу узнать вас поближе.
«Дурацкая затея! – вспыхнуло у нее в голове. – Ты знаешь, чем все закончится».
Но непроизвольно она согласилась, чем вызвала у него неподдельную радость.
«Может, мне все-таки повезет?» – сердце екнуло. Не то от старой боли, что терзала ее, не то от счастья, что ей тоже можно было стать любимой.
Красноармейский мост-теплопровод уже маячил впереди. Его тоже окутывала легкая дымка, точно изнутри он тлел невидимым огнем.
Лара знала, что сейчас теплоход чуть замедлится, чтобы войти в Крюков канал, который она любила больше, чем Фонтанку. Он был коротким, но куда более тихим и камерным. Впрочем, неизвестно, что происходило на его берегах теперь, когда видимая реальность стала другой.
И, словно услышав ее мысли, из динамика донесся сахарный голос Инги, приправленный горечью:
– Уважаемые пассажиры, вынуждена уведомить об изменениях на маршруте. Капитан только что сообщил, что вода поднялась выше допустимого уровня. Мы не успели преодолеть Смежный мост, который ведет в Крюков канал, а потому продолжим наше путешествие дальше, до Старо-Калинкина моста. Но прошу вас не расстраиваться из-за этого обстоятельства. Мы, к сожалению, над водой и ветром не властны.
– Ничего себе, – Андрей удивился этому, но совершенно беззлобно. И этим вызвал определенную симпатию у Лары. – Что ж, и так хорошо, – он снова расцвел улыбкой.
«Никогда не была на таком маршруте… Хм… Почему до Старо-Калинкина? Что же, пускай» – мелькнуло у нее.
Лара была уверена, что пассажиры возмутились этому обстоятельству. Людям всегда нужно найти виноватых, иначе они будут чувствовать, точно их несправедливо обокрали.
Внезапно, это новое обстоятельство развеселило ее, и Лара чуть не расхохоталась. Она представила себе возмущенных пассажиров, их угрозы написать жалобы и вообще никогда, ни при каких обстоятельствах не связываться с этой судоходной компанией.
А потом, подумав об этом, Лара нахмурилась.
Судоходная компания… Это было одним из тех моментов, что вызывали у нее тревогу еще там, на причале. Она принялась лихорадочно вспоминать, что именно, воскресая в памяти события получасовой давности.
Вот она на причале. Дождь вовсю поливает их. Вдалеке показываются очертания теплохода. Он подходит ближе и швартуется.
Лара вздрогнула и обернулась, ища по сторонам то, что ей очень хотелось обнаружить.
– Что случилось? – Андрей внимательно посмотрел на нее.
Она постаралась прийти в себя, понимая, что могла просто перенервничать:
– Андрей, а вы помните, как называется наш теплоход?
Он задумался и пожал плечами:
– Нет, как-то не думал об этом. А это важно? Я могу спросить.
Девушка ощутила, как внутри у нее начал образовываться тугой комок.
– У каждого теплохода должно быть название, понимаете? Я же не могу припомнить, что видела его в салоне, здесь, на корме или с бортов! – сдавленно ответила она.
Андрею, кажется, даже немного передалась ее нервозность. И он недоумевающе, чуть тревожно поглядел на нее.
«Ну, конечно, – пронеслось у нее в голове. – Давай! Пора все испортить»
– Почему вас это так волнует?
– Я…
Она сжала голову, не в состоянии больше контролировать себя. Воздух словно разом выкачали из легких, отчего она стала задыхаться.
Красноармейский мост вырос прямо перед ними. Голос экскурсовода ворвался в ее сознание.
– …присмотритесь – слева на набережной остался гранитный постамент, на котором был установлен бюст императора Александра II, который позднее переплавили. В народе стали шутить, что это памятник человеку-невидимке…
Лара непроизвольно посмотрела в ту сторону, и комок в ее горле превратился в раскаленный шар с иглами.
Она увидела постамент и… того, кому предназначался памятник.
Когда же это закончится?
Над возвышением завис мертвец. Его лицо приковало к себе ее внимание, многократно увеличившись, и походило на восковую маску с резкими чертами. Глаза и тени под ними сливались в чернильные пятна, резко выделяясь на белой пергаментной коже. Императорский мундир был истерзан, покрывшись темными пятнами.
А еще… у мертвеца не было ног.
Точнее, то, что оставалось от них, совсем нельзя было назвать человеческими ногами, так они были изуродованы. Красные струи стекали с них по постаменту вниз, на тротуар. Устремлялись через дорогу к речной ограде и капали вниз в переливающиеся ртутные волны, исчезая в их глубине.
Призрак мерцал и подрагивал, скорбно взирая на плывущий мимо теплоход. Его губы что-то шептали, словно взывали о помощи, но Лара ничем не могла ему помочь.
Лара всхлипнула и вскинула руку, прижимая ее к горлу. Слезы тут же скрыли от нее жуткое зрелище, но Андрей, проследив за ее взглядом испугался.
– Что там еще? – инстинктивно, он вскочил, чтобы лучше рассмотреть происходящее на набережной, и это были его последние слова.
– Андрей, нет! – крикнула Лара, но было поздно.
Лоб Андрея впечатало в железный изгиб моста. Звук получился и тупым, и оглушительно громким. Лару он потряс до глубины души. Андрея откинуло по инерции так, что он упал, опрокидывая стулья кругом.
Теплоход почти сразу же вынырнул из-под узкого моста, продолжая двигаться вперед. Тело Андрея подрагивало. Видно, он даже толком не успел понять, что произошло.
Лара сползла со своего стула. Она задыхалась. Ее трясло не меньше. На четвереньках она подобралась к лежавшему на спине. У нее уже не оставалось сил, чтобы кричать, стоило увидеть то, что осталось от головы человека, который только что улыбался ей. Багровая лужица все ширилась и матово блестела в сумрачном свете.
Лара схватила безвольную, еще теплую мужскую руку, надеясь нащупать пульс, но он отсутствовал.
Из динамика лился медовый, чарующий голос, но Ларе было наплевать.
Пинком она толкнула дверь так, что та распахнулась и застряла в открытом положении. Пассажиры почти разом обернулись на нее, разглядывая ее сперва гневно, а затем испуганно.
– Кто вы себе позволяете? – возмутилась девушка с короткими светлыми волосами, а потом обернулась к Инге: – Пожалуйста, сделайте что-нибудь!
Лара, наконец, обрела способность дышать, хотя это давалось ей с невероятным трудом:
– Там… На палубе… Произошел несчастный случай…
Инга изменилась в лице, опуская микрофон, а Лара продолжила:
– Скажите капитану и посмотрите сами.
Она еще что-то добавила, но ее голос потонул в чужих возгласах, от испуганных до возмущенных.
Инга так сжала губы, что они почти исчезли, превратившись в узкую линию. Она вся собралась, словно потемнела, и пошла вперед навстречу Ларе. Приблизившись к ней, она уставилась на нее темными, бездонными глазами, и девушка застыла: из этой бесконечной темноты на нее глянуло что-то мрачное и зловещее.
– Что ты опять натворила? – шепнула она.
«Опять».
Этот голос, эти интонации вырвались из прошлого. Так говорила Гарпия, когда была недовольна. Так говорили учителя, если им что-то не нравилось.
Лара пошатнулась. Ее обдало дыханием Инги, в котором смешался запах сырой земли и истлевших костей.
Она с ужасом затрясла головой:
– Я не…
Инга молча отстранила ее, и шагнула вперед, чтобы подняться по ступенькам. За ней следом поспешило несколько пассажиров, а другие выглядывали из-за спины.
Собрав волю в кулак, Лара постаралась справиться с головокружением и тошнотой, и побрела вслед за ними.
Дождь капал и размывал темно-красную густую лужу, собравшуюся у головы Андрея. Люди галдели, кричали, плакали, оглядываясь на Лару, но у нее не оставалось сил, чтобы рыдать. Внутри словно прошел огненный ураган, который выжег слезы. Она думала о том, что попала в самый большой из своих кошмаров, и не знала, что ей сделать, чтобы вырваться из его удушающего плена.
– Мертв, – коротко констатировала Инга, склонившись над телом.
Над теплоходом сверкнула яркая молния, разрезавшая хмурое тяжелое небо пополам. Дождь снова припустил, с шелестом барабаня по пластиковым стульям и курткам. Люди растерянно и испуганно смотрели на изуродованную голову и алое месиво.
– Как же так? – всхлипнула девушка в голубой шапочке.
– Мост выбрал себе жертву, – бесстрастно произнесла Инга и внезапно, неожиданно для всех, тихо рассмеялась. Пассажиры изумленно и оторопело уставились на нее.
– Вы о чем? – пролепетала одна из пассажирок.
Инга покачала головой и вдруг с ненавистью уставилась на Лару.
– Но этого не должно было произойти! – выкрикнула она яростно. – Я ведь предупреждала – не вставайте под мостами. Это опасно! Теперь уже поздно.
Лара затряслась мелкой дрожью. Она вспомнила видение на набережной. Мертвеца с окровавленными ногами, и то, как не удержалась и привлекла внимание Андрея к тому, что он все равно не мог увидеть. Как раз в тот самый роковой миг, когда теплоход заходил под мост.
А теперь он мертв.
Выходит, все-таки из-за нее? Она действительно виновата?
– Погодите, – вмешался мужчина с седой бородкой. – Но это же несчастный случай! Видимо, этот молодой человек забылся и по неосторожности встал. Верно? – он обратился к Ларе.
Она проглотила еще один едкий комок, прежде, чем ответила:
– Он пытался увидеть тот постамент, – тихо произнесла она. – Где стоял бюст императора Александра II.
– Ужас! – пассажирка потрясенно глядела на красные ручейки, растекающиеся по палубе вместе с дождем. – Он правда мертв?
В дрожащем голосе была надежда, что сейчас человек на полу откроет глаза и посмеется с ними. Но он не шевелился.
– Надеюсь теперь вы посчитаете, что нам действительно нужна экстренная остановка? – злобно взвилась блондинка. – У нас труп на борту! Нужно сказать капитану!
– Вы не понимаете, – парировала Инга. – Все должно было произойти совсем не так!
– О чем вы?
Инга не ответила, потому что в этот момент один из пассажиров обратил внимание на набережную и приближающий Египетский мост. Он отер лицо от дождя, зажмурился и снова вгляделся вперед, в медленно плывущий туман. Его лицо так исказилось, а глаза расширились, что другие тоже стали оборачиваться.
– Какого черта тут творится? Вы тоже это видите? – потрясенно выдавил он.
Люди щурились и тоже недоумевали. Никто не понимал, что происходит.
Когда твой мир внезапно меняется и тебя об этом забывают предупредить, так недолго и спятить.
– Да, вижу. Но ничего не понимаю… – пробормотала девушка в голубой шапочке. – Там что – фильм снимают?
– Я проезжал тут час назад, – сказал кто-то. – Этого не было. Да тут вообще все изменилось! – последнюю фразу он выкрикнул. – Как можно было настроить такие декорации за один час?
Лара не верила ушам. Неужели они заметили то, что ей открылось еще тогда, после Аничкова моста?
– А что вы видите? – спросила она осторожно.
Мужчина выглядел так, будто его оглушили. Он не сразу расслышал вопрос, но потом какое-то осмысление появилось на его лице. Он нахмурился.
– Вы ведь об этом говорили, да? Да! Точно! А мы вам не поверили. Вы сказали, что город вымер, а мы посмеялись над вами!
Лара не знала, то ли ей плакать, то ли смеяться.
– Посмотрите туда! – девушка со светлыми волосами указала на мост.
Два сфинкса в золоченых головных уборах, приподнялись со своих мест, и уставились горящими глазами на приближающийся теплоход. Один из них выгнул спину, хищно оскалился, опираясь на передние массивные лапы, и пассажирам показалось, что сфинкс вот-вот оттолкнется от пьедестала и обрушится всей массой на теплоход.
Люди попятились. Бежать было некуда.
Но сфинксы остались на месте, будто прикованные. Может, им и хотелось спрыгнуть, но они не смогли, и только следили за тем, жадно раздувая ноздри, как теплоход проходит под сводами моста. Тем временем, мост призрачно затрепетал. В воздухе послышались крики и дикое ржание лошадей, будто издалека, и в тот же миг, прямо около устоев моста один за другим всплыли раздутые и покалеченные лошадиные тела, облепленные длинными водорослями.
Одна из женщин сорвалась на крик. Пронзительный и громкий, он разорвал внезапно установившуюся тишину, и напомнил остальным, что все наблюдали одно и то же.
Лара первой пришла в себя.
– Не смотрите туда! – сдавленно крикнула она. – Эти лошади погибли давным-давно, при обрушении старого Египетского моста. Это их призраки. Они как фантомы, как тени, понимаете?
– Какого черта мы их видим? – женщина продолжала кричать. – Я не хочу это видеть! Я хочу выйти на берег! Пустите меня!
Пассажиры заговорили все разом. В панике, они оглядывались, ища хоть нечто похожее на нормальный, обычный город, но куда бы не устремлялись их взгляды, они натыкались лишь на разруху, окутанную туманом и водой.
– Тихо!
Голос Инги, который совсем недавно был сладким и певучим, стал жестким и требовательным.
– Слушайте все! Произошла непредвиденная ситуация. Мы все сойдем на берег, как только причалим у Старо-Калинкина моста.
На лицах людей отразилось облегчение, которое было нарушено неуверенными словами одного из пассажиров:
– Но почему не здесь?
– Хотите сойти здесь? Серьезно? – девушка в голубой шапочке так и взвизгнула, показывая на сфинксов. Те глядели вслед удаляющемуся теплоходу, скаля острые зубы, точно огромные дикие хищники.
Очень голодные и злые.
Тот растерянно пожал плечами.
– Как скажете. Я уже ничего не понимаю, – добавил он и неуверенно произнес: – А что делать с ним? – он кивнул на мертвое тело.
Все вокруг все еще смотрели на происходящее, будто пребывали в самом своем страшном кошмаре. Иногда мелькали мысли, что это глупый и неуместный розыгрыш. Принять на веру то, что город обернулся призраком, а на одному из пассажиров снесло полголовы в один миг – было непросто.
Но смерть никогда не предупреждает о своем визите.
Инга сжала зубы.
– Накроем. Вы уже ничем ему не поможете.