Не знаю, как долго я сидела у постели Матвея. Всматривалась в его лицо, надеясь уловить хорь малейшее движение век. Но ни один мускул не вздрогнул на его лице. Матвей не пытался открыть глаз, его губы оставались безжизненно плотными и неподвижными.
– Вам лучше уйти, – ко мне подошла медсестра. – Сейчас придет врач и займется осмотром пациента. Вы будете мешать.
– Да, конечно, – я поднялась и направилась к выходу. На пороге оглянулась на Матвея. Нет, он так и не пришел в себя, не подал мне ни малейшего знака.
Олег стоял в холле у окна и смотрел вдаль.
– Спасибо тебе, – я подошла к нему.
– Не за что, – он оглянулся через плечо. – Я позвонил родителям. Они приедут вечером.
– Как они отреагировали?
– Мама в шоке, отец держится молодцом. Я встречу их в аэропорту и привезу сюда. Ты хочешь поговорить с врачом после обхода?
– Обязательно, – кивнула я. – Сейчас он будет осматривать Матвея. Мне так страшно… – призналась я и почувствовала, как по щекам текут слезы. – Прости… – я поспешно вытерла их тыльной стороной ладони. – Прости, что гружу тебя…
– Все нормально, – ободряюще улыбнулся мне Олег. – Хочешь кофе? Или чай? Тут и то, и другое просто отвратительные, если честно. Но ничего взамен продолжить не могу.
– Знаю, – я слабо улыбнулась. – Нет, ничего не хочу. Я просто посижу и подожду врача. Мне еще надо своим родителям позвонить, – вдруг вспомнила я и схватилась за мобильник.
Мама как всегда, была занята в саду. Приусадебный участок у моих родителей весь засажен розами. Мама их не просто любит, она их коллекционирует. И ухаживает за ними практически круглый год, даже зимой выращивает саженцы в небольшой оранжерее.
Я с трудом смогла подобрать слова, чтобы рассказать маме о несчастье с Матвеем. Она охнули и всхлипнула.
– Мы с отцом приедем, – всполошилась она.
– Не надо, пожалуйста, не надо, – попросила я. Толку от того, что приедут мои родители никакого. А вот сумятицы добавится. Моя мама слишком энергичная, ни минуты не может сидеть без дела. Значит, начнет всех грузить своими предложениями. – Я буду звонить и держать вас в курсе, – пообещала маме. – Со мной брат Матвея Олег. Сегодня вечером приедут его родители. Не надо суеты.
– Хорошо, как скажешь, – по голосу я поняла, что мама обиделась.
– Прости, но мне сейчас лучше побыть одной.
– Разумеется, – в голосе мамы я услышала слезы, – мы тебе не нужны. У тебя есть родня мужа. Они тебе ближе, чем мы с отцом.
– Мама, пожалуйста, мне сейчас плохо и не до обид. Хотите, приезжайте.
– Хорошо, я поняла. Тебе сейчас и правда не до нас, – мама успокоилась и это меня обрадовало. – Нужна будет помощь – звони. И не переживай раньше времени.
– Спасибо, я знаю, – я была бесконечно благодарна маме за понимание. Я очень люблю родителей, но их опека порой напрягает и мешает жить. Я уже давно выросла, а для них так и осталась маленькой беззащитной дочкой, которая без них шагу ступить не может.
Врач пришел через час.
– Что ж, могу вас обнадежить, – глаза смотрели строго, внимательно. – Предполагаю, вечером вы сможете поговорить с мужем. Положение тяжелое, но его жизни ничто не угрожает, кризис миновал. Однозначно, ему потребуется еще несколько серьезных операций.
– Он сможет ходить? – спросил Олег.
– Сейчас сказать сложно. Но без операций однозначно не сможет. Поврежден позвоночник, трещина в черепе. Будут ли эффективны операции, покажет только время.
– Главное, что он жив, – выдохнула я. Мне стало легче, холод в душе прошел. Волнение за Матвея осталось, но пришло облегчение, уверенность, что все образуется.
Сейчас меня больше ничего не интересовало. Я смогу поговорить с Матвеем, смогу взять его за руку, заглянуть в глаза, сказать, что я бесконечно люблю его. И всегда буду рядом, несмотря ни на что. Вместе мы все преодолеем, со всем справимся.
Врач улыбнулся мне:
– Вы держитесь молодцом. Это будет очень важно вашему супругу. Ему будут нужны поддержка, понимание и терпение.
Слова доктора ободрили меня. Все это я смогу дать мужу с избытком. Какое счастье, что Матвей будет жить.
Проводила взглядом врача. Можно возвращаться домой. До вечера мне в больнице делать нечего.
– Вот видишь, все не так страшно, – коснулся моего плеча Олег. – Мне надо в фирму. Я вернусь в больницу вечером, привезу родителей. Какие у тебя планы? Надеюсь, не будешь сидеть тут до вечера? – усмехнулся он.
Сейчас его усмешка не показалась мне колкой.
– Нет, не буду, – ответила на его улыбку. – Поеду домой, займу себя чем-нибудь.
– Верное решение. Я отвезу тебя.
– Ты же хотел в офис?
– Дела подождут. Мне нравится быть боссом – сам себе хозяин, ни перед кем не отчитываешься.
Квартира встретила меня тишиной, но теперь тишина не пугала меня. Что бы чем-то занять себя, я решила навести порядок на кухне. Выгребла все из шкафчиков, рассортировала, много чего просто выкинула. Давно собиралась сделать это да все руки не доходили.
За делами время прошло быстро. Позвонил Олег, предложил подвезти в больницу. Я отказалась. Теперь я вполне могу сесть за руль. Нельзя расслабляться, надо возвращаться в привычное русло.
В холле уже стояли родители Матвея. Татьяна Леонидовна что-то возмущенно выговаривала администратору, Дмитрий Витальевич сидел рядом с Олегом и внимательно слушал сына. Время от времени коротко кивал.
Я подошла к ним и поздоровалась.
– Ты как? – поинтересовался свекор.
– Сейчас уже лучше, – улыбнулась ему. – Спасибо Олегу, он очень поддержал меня.
– Мелочи, – отмахнулся тот.
Татьяна Леонидовна завершила общение с администратором и подошла к нам.
– Ника, почему ты сразу не позвонила? – строго посмотрела на меня.
– Я запретил, – ответил за меня Олег. – Смысла не было дергать вас. Мы не знали, как пройдет операция.
– Ты запретил? – удивилась свекровь. – Ты ей что, муж? Не ожидала от тебя такой черствости, – повернулась она ко мне.
– Я растерялась, – призналась я.
И почувствовала, что краснею как школьница. Мне стало стыдно. Конечно, я должна была позвонить родителям Матвея сразу, как узнала об аварии. Но я проявила малодушие.
– Простите, я не подумала… Я не хотела…
– Я была о тебе очень высокого мнения, – с горечью произнесла свекровь. – И я страшно разочарована твоим бессердечием по отношению к нам.
– Таня, перестать, – попросил Дмитрий Витальевич. – Нике было не до того. Она была в шоке.
– Это не повод забыть о родителях мужа, – в голосе Татьяны Леонидовны я услышала слезы.
– Простите, я не хотела никого обидеть. Я растерлась. Правда… – пролепетала я понимая, что обида свекрови вполне обоснована.
Татьяна Леонидовна молча села рядом с мужем. Олег поднялся и уступил мне место на диване.
Я отрицательно качнула головой:
– Я возьму кофе, – сидеть рядом со свекровью мне было неуютно. – Вам принести что-нибудь? – спросила у родителей Матвея.
– Ника, если не затруднит, мне, пожалуйста, кофе с молоком и сахара побольше, – попросил Дмитрий Витальевич.
Свекровь проигнорировала мой вопрос и отвернулась к окну.
Пошла к автомату, Олег последовал за мной:
– Тоже возьму кофе.
Когда мы отошли на приличное расстояние, он тихо произнес:
– Не обижайся на маму. Она еще никак не придет в себя.
– Я не обижаюсь. Она права, мне надо было известить их, – нажала на кнопку автомата и из сопла в пластиковый стаканчик с шипением полился темный напиток.
Увы, я понимала, что отношения со свекровью теперь будет сложно исправить. Она имела полное право разочароваться во мне.