Тот вечер
– Мы словно две половинки единого целого, – сказала Лика, наполняя два стакана абсентом и разбавляя его водой.
Костя настороженно посмотрел на свой стакан и не стал его брать.
С того момента, как они оказались в квартире у Лики, Костя стал задумчивым и серьёзным. Он бросал косые взгляды на потолок, под которым пульсировала река, не стесняясь, оценивал обстановку и пристально смотрел на Лику.
Тому, кто управлял её телом, поведение Кости не нравилось – Лика ясно чувствовала это, хотя и не понимала, как такое вообще может быть возможным.
– Две половинки? Почему? – переспросил Костя.
Лику заставили опрокинуть в себя первую порцию алкоголя и подняли со стула.
– Ты можешь отбирать тепло, – произнёс её голос, и она неторопливо обошла стол.
– Так, – согласился Костя.
– А я дарить, – она опустилась ему на колени и обвила руками его шею.
– Что ты…
Он вздрогнул и как будто сдался. Это было заметно – смягчились черты лица, участилось дыхание, чуть приоткрылись чётко очерченные губы. Лика нежно его поцеловала – короткое, невесомое, дразнящее прикосновение. Она сама не смогла бы сделать это так хорошо.
– Я могу давать эмоции и чувства, а ты считывать, – продолжила она спустя какое-то время.
– Да…
Он притянул её ещё ближе к себе и снова накрыл её губы своими. Лика сделала последнюю отчаянную попытку вернуть себе власть над телом, но у неё опять ничего не вышло. В ушах гулко стучала кровь, её захватывали отвращение и ужас – да, она думала о Косте, он ей нравился, но то, что происходило сейчас, было за гранью.
– Хочешь, прочитай мои эмоции, – сказала Лика и запрокинула голову, подставляя шею под поцелуи.
– Ты уверена? – шёпотом спросил Костя.
– Прочитай, – тоже шёпотом ответила она.
И в тот же миг вокруг тела Лики вспыхнуло золотистое свечение, точно повторяющее цвета её ауры, как будто она раскрылась.
Вот только она точно знала, что не делала этого.
– Желание, – хрипло сказал Костя.
Желание…
Желание?
Он правда видит желание?!
Как можно обмануть хранителя с врождённым даром эмпатии? Кто на такое способен? Зачем?
Лике хотелось кричать.
– Да, мой мальчик, – её голос дрогнул, словно от волнения или предвкушения, – я хочу тебя…
Два месяца назад
Заходящее солнце окрасило линию горизонта в ярко-оранжевый цвет. Обычное дело при ясной погоде, но почему-то сегодня эта картина вызывала у Лизы тревогу.
Что-то не так. Но что?
Казалось, заканчивается самая обычная пятница – первая в этом учебном году.
Утренние дела по хозяйству, школа, обед, домашнее задание, работа в теплицах… Всё как всегда, привычный распорядок. И завтра, Лиза была в этом уверена, всё пойдёт своим чередом. Геннадий сядет за руль старой Газели, заполненной собранными в теплице поздними овощами, и повезёт их на оптовый рынок. Галина проводит его и отправится на кухню, чтобы приготовить завтрак для троих приемных детей. А Лиза, Стас и Владик проснутся от расползающегося по старинному, но всё ещё крепкому дому запаха горячих блинчиков…
Лиза прожила у опекунов уже несколько месяцев, и за это время не было ни одного отступления от раз и навсегда заведённого порядка. Ей это нравилось – спокойное и размеренное существование в небольшом посёлке дарило ощущение контроля над собственной жизнью. С подругами у неё здесь не сложилось, зато совсем рядом были волшебные Дубровицы, чуть дальше – Подольск, чем-то похожий на родной Королёв, и иногда начинало казаться, как будто очутиться тут ей было предначертано самой судьбой.
Но сегодня что-то было не так.
И только повернувшись к дому, Лиза наконец поняла, что именно.
Геннадий.
Он подошёл молча, так что Лиза не сразу его заметила, и сейчас просто стоял недалеко от неё, но смотрел в другую сторону – не на закат, а на начинающийся прямо за оградой лес. Лицо опекуна казалось краснее, чем обычно. Седеющие волосы были взлохмачены, брови сошлись у переносицы, вокруг рта залегли глубокие морщины, натруженные руки сжимались и разжимались, грудь ходила ходуном.
– Всё в порядке? – вежливо спросила Лиза и выдавила из себя улыбку.
Геннадий пару секунд молчал, а потом странно скривился.
– Не знаю, – сквозь зубы сказал он. – Стаса нет. Должен был уже вернуться. Волнуюсь.
Лиза ещё раз улыбнулась, на этот раз чуть искренней:
– Скоро приедет, дядь Ген. Может, с друзьями из колледжа задержался?
Геннадий тяжело сглотнул:
– Быстрее бы.
Лиза кивнула и отправилась в дом – на улице становило прохладно, да и надо было помочь Галине с ужином. Та сегодня затеяла что-то невероятное, хотела порадовать старшего приёмного сына после недельной отлучки.
Стас, в отличие от Лизы, не пошёл в десятый класс школы, а решил поступать в колледж. Если бы он выбрал один из колледжей Подольска, то мог бы возвращаться в посёлок каждый день. Но он поступил в Москву и провёл эту неделю в общежитии колледжа, а не дома, и именно его отсутствие показало Лизе, как сильно опекуны были привязаны к приёмному сыну.
Это казалось ей милым. Ведь Стас и Владик были взяты под опеку немногим раньше, чем сама Лиза.
Конечно, за несколько месяцев она тоже успела привыкнуть к своей новой семье. Опекуны были заботливыми и понимающими, со Стасом удалось подружиться, а Владик проникся к Лизе восхищённым обожанием. Можно было считать, что всё сложилось хорошо. Главное, больше не вспоминать о том, почему вообще Лиза попала в приёмную семью.
Не думать, не думать, я не буду об этом думать…
Лиза встряхнула головой, возвращаясь в настоящее.
Вот он, её новый дом. Новая семья. Новая жизнь.
А мама… Бог ей судья.
– Лиза, ты дома? – донёсся из кухни голос Галины. – Поможешь, дочка? Не успеваю посуду перемыть!
– Да, тёть Галь, – откликнулась Лиза. – Конечно! Уже иду!
Полтора месяца назад
Через две недели всё повторилось.
Закат. Напряжённый, нервничающий в ожидании Стаса Геннадий. Галина, суетящаяся на кухне.
Только на этот раз она тоже нервничала, и Владик, не вовремя появившийся в женских владениях, получил от Галины лёгкий подзатыльник. Лиза, резавшая салат, застыла с поднятым в воздух ножом.
– Тётя Галя! – ошарашенно сказала она, переводя взгляд с растерянного мальчика на Галину.
Владик обиженно потёр затылок, что-то недовольно пробурчал и выбежал из кухни. Галина замерла и с ужасом смотрела на свою ладонь. А Лиза вдруг подумала: она, наверное, очень устала – вокруг глаз пролегли синие тени, черты лица заострились, губы дрожали.
– Тётя Галя, вам плохо? – спросила Лиза.
Галина кивнула, опустилась на старенькую табуретку и уронила голову на руки.
– Плохо, – прошептала она. – Очень плохо.
– Таблетки? – предложила Лиза, пытаясь сообразить, где в их доме может быть аптечка.
Ответа не последовало.
А затем со стороны крыльца раздались хорошо различимые голоса – радостный Геннадия и более спокойный Стаса.
Через минуту они оба появились на кухне. Стас стряхивал с ветровки капли дождя, а Геннадий крепко держал его за плечо, как будто не мог до конца поверить, что парень дома. Галина подняла голову, всхлипнула и кинулась Стасу на шею.
– Ой, сынок, – в её голосе слышались слёзы. – Ну как же ты долго. Я так скучала!
Стас неловко её обнял и бросил на Лизу вопросительный взгляд.
Она смогла только пожать плечами и растерянно улыбнуться.
– Привет, младшая сестра, – шутливо сказал Стас. Это было его фирменное приветствие, не менявшееся с тех пор, как выяснилось, что они родились с разницей всего в пару дней. – А ты соскучилась?
– Не особо, – честно сказала Лиза и вернулась к нарезке салата. – Иди переодевайся, старший брат. Скоро ужин.
Месяц назад
Эта пятница была спокойней.
Осень постепенно вступала в свои права, и на улице лил дождь.
Лиза закончила помогать Галине, ушла к себе и устроилась на кровати, предвкушая пару спокойных часов за книжкой. Но уже через несколько минут к ней в комнату пришёл грустный Владик.
Он молча сел рядом с Лизой и неожиданно её обнял.
– Ну ты чего, малыш? – спросила она, откладывая в сторону книгу, которую с переменным успехом пыталась читать вот уже третий день.
Обычно Владик начинал возмущаться, когда Лиза его так называла, и говорил, что он уже не маленький. Но сейчас он только помотал головой и ещё сильнее прижался к Лизе. Она погладила его по тёмным волосам и вздохнула.
– Скучаешь по Стасу?
Владик молча кивнул.
– Он приедет завтра утром, не переживай, – сказала Лиза.
– Мог бы и сегодня, – обиженно ответил Владик.
Лиза рассмеялась:
– Я посмотрю на тебя, когда ты вырастешь, познакомишься с симпатичной девочкой, и она пригласит тебя на день рождения. Очень интересно, что ты ей скажешь? «Нет-нет-нет, я пойду домой, даже не уговаривай»?
Владик разомкнул объятия и фыркнул:
– У меня уже есть симпатичная девочка.
– Вот это да! – восхитилась Лиза. – Рассказывай давай! Это кто? Света, которая живёт на Полевой?
Самодовольная улыбка появилась на губах у Владика:
– А вот и не Света. Маша.
– Маша? Та…
Договорить она не успела.
На пороге комнаты неожиданно возник Геннадий и громко, отчётливо постучал в открытую дверь.
Лиза с недоумением на него посмотрела.
– Входите, – глупо сказала она.
Геннадий кивнул и перешагнул порог. Его взгляд метался между Владиком и Лизой.
– Вы чего это… на кровати? – напряжённым голосом спросил опекун.
Лиза подняла брови, не зная, что на это ответить.
Владик ойкнул – неужели и он понял подтекст этого странного вопроса? – покраснел и быстро встал:
– Я к себе пойду. Извини, дядь Ген.
Геннадий кивнул.
Владик проскользнул мимо него, и опекун плотно прикрыл дверь. Вновь посмотрел на Лизу. Облизал губы.
– Что делаешь, дочка? – хрипло спросил он, подходя ближе.
И снова, как и неделю, и две недели назад, Лизу охватила тревога. Геннадий опять выглядел как не вполне владеющий собой человек – прерывистое дыхание, бегающий взгляд, дрожащие руки.
– Читаю, – тихо ответила Лиза.
Геннадий кивнул и, сделав ещё один быстрый шаг, оказался прямо над Лизой. Та инстинктивно попыталась вскочить с кровати, но опекун вдруг наклонился, протянул руки и сомкнул их на шее Лизы. Её пронзил холод.
– Что вы делаете? – она понимала, что надо высвободиться, но почему-то застыла, глядя в расширившиеся зрачки Геннадия. Он занимал почти всё её поле зрения, и на секунду ей показалось, что в мире больше никого не осталось.
Чёрные глаза – неужели они всегда были такими чёрными? – осунувшееся лицо, посеревшие губы. Ледяные пальцы.
– Прости, дочка, – прохрипел Геннадий, ещё сильнее вжал её в кровать и навалился сверху.
Лиза в ужасе задёргалась, прекрасно понимая, что это уже бесполезно. Но тут хлопнула входная дверь, и из прихожей раздался голос Стаса:
– Я дома!
Геннадий мгновенно разжал руки и выскочил в коридор.
Лиза накрылась с головой одеялом и почти заскулила от нахлынувшего облегчения.
– Ты мне не веришь? – обречённо спросила Лиза, глядя в нахмуренное лицо Стаса.
Она пробралась в его комнату перед рассветом, так и не сумев заснуть, и вывалила на него всё случившееся накануне.
– Верю. Но не понимаю, – ответил Стас.
Лиза окинула его взглядом. Он был всё такой же – спокойный, уверенный в себе и почти красивый парень, несмотря на взлохмаченные волосы и старые пижамные штаны, в которые он переоделся перед сном.
Всё такой же…
А вот Лиза за несколько бессонных часов, кажется, превратилась в другого человека.
– Я ухожу отсюда, – сказала она. – Не знаю, что решишь ты про себя и Владика, но я ухожу. Вещи собраны, автобус через полчаса. Когда эта тварь проснётся, я буду уже далеко.
– С ума сошла? – ошарашенно спросил Стас.
– Наоборот, – заверила его Лиза. – Я написала Даше, помнишь, я тебе про неё говорила? Моя подруга из Королёва?
Стас растерянно кивнул.
– У неё есть знакомые в баре недалеко от того дома, где мы с мамой снимали квартиру, – продолжила Лиза. – Она договорилась. Меня возьмут на работу. Так что не пропаду.
– Лиза, так нельзя!
– А сидеть и ждать, когда меня изнасилуют или задушат, можно? – с усмешкой уточнила Лиза. – В любом случае, я здесь не прижилась. Ни одного друга, кроме тебя и Владика. Так себе всё складывается…
– Я уйду из колледжа. Буду всё время дома. Не уходи!
Стас говорил слишком громко, Геннадий мог его услышать, и Лизе стало страшно.
Надо было бежать безо всяких объяснений. Зачем она к нему пришла? Зачем? Ошибка, очередная ошибка, такая же, как согласие на переезд к опекунам.
– Мне пора, – торопливо сказала она и поднялась на ноги.
– А как же школа? – с отчаянием спросил Стас.
– Пофиг. Только послушай… Меня беспокоит Владик, – серьёзно сказала Лиза. – Я боюсь за него. Он будет один с этим психом всю неделю, пока ты в колледже, и…
– Я же сказал, я уйду из колледжа. Буду дома.
Лиза посмотрела Стасу в глаза:
– Значит, ты мне веришь?
– Да. Но это… Такого больше не повторится, я уверен.
– Повторится. Мудаки не меняются.
– Лиза!
Она вздохнула:
– Что Лиза? Ты сам-то себя слышишь, Стас? Ты мне веришь, и всё равно остаёшься. Зачем? Давай уедем вместе. Если не сегодня, то завтра. Пожалуйста!
– Я не могу, – виновато сказал Стас. Теперь его голос звучал тихо и устало. – Сейчас у Влада есть дом, я не могу снова лишить его этого. Я хочу, чтобы ты осталась.
Лиза покачала головой.
Стас опустил глаза и прерывисто выдохнул.
– Если ты всё решила, я не буду мешать. Только… только звони мне хоть иногда, младшая сестра.
– Каждый день, – пообещала Лиза, вонзая ногти в ладони, чтобы не разрыдаться. – Я буду скучать.