«Талдычат все про окна пуска а я те’гв’рю какой-то админ поганый подергал за ниточки Салманасара-шмаланасара какого черта время тратить всю дорогу в Нью-Йорк тащиться погода дрянь даже без купола тут член отморозишь а терки лучше меньше одежды и травка крепче а то восемь сегодня и часа папа-мама нет ни одного барыги!»
В вестибюле перед бункером Салманасара: холодно. Стадо в сто девять голов (в основном туристы, кое-кто из них – потенциальные рекруты, которых заманили сюда листовками и рекламой по ТВ «Джи-Ти корп.», иные так часто видели себя здесь в облике мистера и миссис Повсюду, что уже не могут сказать, зачем в реальности поехали в такую даль; есть и другие «кое-кто» – подсадные утки «Джи-Ти», натасканные в нужный момент подавать реплики и создавать видимость событий) ждет окно пуска – этакий эвфемизм для обозначения того момента, когда гид «Джи-Ти» проснется и будет готов начать, – часть ожидающих уже решила не проявлять никакого интереса, что бы им ни показали. Холодно! В мае! Под манхэттенским геодезическим куполом Фуллера! Одеты в нейлопенопластовые кроссовки, маскью-лайны, миниюбетки-блузетки от «Форлорн&Морлер», увешаны япскими голокамерами со «встроенными вашим-нашим Нориск ЛенивоЛазерами» монохромными лампочками, долгоиграющими «Сэйян-в-ухо» диктофонами; карманы оттянуты «япскими газовыми баллончиками», «се-кьюри-шоккерами», кастетами-каратан-дами, которые вы наденете на руку так же легко, как ваша бабушка надевала перчатку.
Нервничают, чувствуют себя не в своей тарелке, следят за теми, с кем их свел случай на этой экскурсии с гидом.
Упитанные.
Рыщущие глазками, забрасывающие транки в чав-чав-челюсти.
Чертовски привлекательные.
Подозревающие, что любой из притирающихся поближе соседей вот-вот обернется мокером.
Новые нищие мира событий.
Жеру Лукасу не понравилось, каким взглядом окинул экскурсию соизволивший наконец появиться гид. Если вы окинете взглядом толпу, то можете и не заметить Жера Лукаса, индивидуума: возраст – двадцать, рост – шесть, одет в «сэр-фэр док-мартенсы» на платформе, могул-слаксы и чешуйчатую куртку-«крокодиловку» цвета «кровавый оникс» и с клепками из чистопробного золота.
Вы увидите лишь заскучавшее стадо неудачников, бродяг и позеров, в котором, впрочем, можно выделить несколько подвидов. Жера и его шестерок из Калифорнии, к примеру: они приехали туром «день – две ночи» от «Рекакт-экс-Курсия», хотели повисеть, но так ничего и не вышло. Мир так съежился, что его можно натянуть поверх ботинок, и все равно эффект расстояния между побережьями…
Больше ста голов и только четыре стоящие терки: одна закинутая, сейчас уже понятия не имеет не то что в каком здании находится, но и на каком астральном уровне пребывает; две висят на локтях своих чуваков, не оторвешь; одна словно только сегодня прилетела из РЕНГ: с дредами и черничной кожей, – Жеру ни к чему, чтобы кто-то видел, как он с ней трется.
Остальные – дерьмо. Просто не верится, откуда их столько взялось. Мусор – все до последнего, вернее, последней – в бесформенном буром мешке и с тяжеленным раздутым ридикюлем, волосы стрижены ежиком, нервное лицо лоснится в местах, где от угрей еще осталось живое место. Наверное, божья дщерь. Только религия способна заставить нормальную девушку так себя испоганить.
– Где терки, мать его? – пробормотал себе под нос Жер. В офисах, где же еще. Из всех мегаполисов в Нью-Йорке самые лучшие жратва и зарплата. В Эллее то же самое, только наниматель там – правительство: сплавляет призывников в зону Тихоокеанского конфликта. Но кто богаче правительства?
Ладно, убиваем время. Миримся с дерьмовой идеей потащиться в холодильник. Ждем завтрашней антиматерии, когда самолет унесет Жера и его шестерок назад к «люби на пляже Залива гаже».
– Где они держат Терезу, а? – пробормотал Цинк Ходес, ближайшая к Жеру шестерка. Он говорил о легендарной подружке Салманасара, предмете бесконечных скабрезных шуток. Жер не удостоил его ответом. Цинк вчера прошвырнулся по магазинам и теперь был одет в «нейлотайп»-прикид. Жер был недоволен.
Впереди пара не с одним или двумя, а – считайте: раз, два, – с тремя! – волочащимися за ними бэбиками. Смущенные вниманием завидующих соседей в толпе предки громогласно объясняют, что это не все их, просто они взяли на день и «зеницу ока» кузины, и это задабривает людей вокруг, но не настолько, чтобы они утихли, когда гид наконец позвал к себе экскурсантов.
– Добрый день и добро пожаловать в небоскреб «Дженерал Текникс». Нет необходимости рассказывать кому-либо о компании «Джи-Ти»…
– Тогда почему бы тебе не завалить рыло, а? – проворчал Цинк.
– …потому что она – составляющая мировосприятия для всех в нашем полушарии и даже за его пределами, от Лунной базы Ноль до Проекта Разработки Ископаемых Минералов в Атлантическом океане. Однако один аспект нашей многосторонней деятельности особо привлекает вас, дорогие мистер и миссис Повсюду; его мы вам сегодня и покажем.
– Намертво привлекает, прям засасывает, – пробормотал Цинк.
Щелкнув пальцами, Жер подозвал еще пару шестерок, шедших на шаг впереди, и жестом приказал им закрыть Цинка с обеих сторон.
– Оставим тебя здесь, – сказал Жер, – фанатик нейлоновый. Или высадим из самолета на тридцати тысячах, да еще под зад дадим для мягкой посадки.
– Но я…
– Давай, засасывайся, – велел Жер, и Цинк, в испуге выпучив глаза, повиновался.
– Обратите внимание на гранитную плиту над нами и надпись, выгравированную с помощью разработанного «Джи-Ти» процесса высокоточного направленного взрыва. Говорили, природный камень невозможно обрабатывать взрывами, поэтому мы подумали и сделали это, тем самым воплотив в жизнь девиз компании, который вы видите в самом верху.
Придурок рядом с Жером беззвучно шевелил губами, пытаясь разобрать косую надпись над головой.
– Ниже собраны лучшие образчики заблуждений человечества, например, там сами можете убедиться в том, что на скорости более тридцати миль в час люди не способны дышать, шмель не может летать, а на межпланетные пространства Господь наложил карантин. Расскажите это ребятам с Лунной базы Ноль!
Несколько подхалимских смешков. Услышав слово «Господь», божья дщерь в нескольких шагах перед Жером перекрестилась.
– А почему тут так чертовски холодно? – выкрикнул кто-то в первых рядах, поближе к гиду.
– Если бы на вас, как на мне, была одежда из нового материала «Джи-Ти» Поликлиматик, вы бы не чувствовали холода, – мгновенно оттарабанил гид.
Опять подсадки хреновы. Интересно, сколько в этом стаде тех, кого компания наняла по распоряжению правительства и отряжает на такую дурацкую работу, поскольку они ни на что больше не годны?
– Это напомнило мне еще один прекрасный пример того, как мы можем заблуждаться. Семьдесят-восемьдесят лет назад говорили, что если построить компьютер, сравнимый с человеческим мозгом, то для его размещения понадобится небоскреб, а для охлаждения – Ниагарский водопад. На плите вверху этой фразы нет, потому что они ошиблись только наполовину – относительно охлаждения. Ниагара не подойдет, водопад недостаточно холодный. Мы используем несколько тонн жидкого гелия. А вот насчет небоскреба они попали пальцем в небо. Подойдите к перилам, и я покажу вам почему.
Сто девять голов покорно разошлись по подковообразному балкону над студеным круглым залом. Внизу ходили взад-вперед идентичные с виду мужчины и женщины, временами они без особого интереса поглядывали наверх. Разобидевшись, еще десяток-другой из ста девяти решили не выказывать никакого интереса, что бы ни произошло.
Жер колебался. Его взгляд скользил по разложенному на восемьдесят или девяносто футов оборудованию: кабели, трубы, клавиатуры, дисплеи и датчики, пульты военного образца, устройства с бобинами перфоленты, стеллажи, заставленные поблескивающими металлическими разностями.
– Довольно большой, хотя целый небоскреб ему и не нужен, – воскликнул кто-то. Как пить дать еще одна хренова подсадка. Цинк шумно зашаркал ногами, но Жер воздержался от замечаний.
– А вот и нет, – отозвался гид и повернул смонтированный на перилах прожектор. Перепрыгнув людей и механизмы, луч остановился на ничем не примечательном конусе тускло-белого металла.
– Позвольте вам представить, – торжественно объявил гид, – Салманасар!
– Вот эта штука? – послушно воскликнул подсадка.
– Вот эта штука. Восемнадцать дюймов в высоту, диаметр у основания – одиннадцать дюймов. Это самый большой компьютер в мире, созданный благодаря уникальной запатентованной и зарегистрированной системе «Джи-Ти», известной как Микриогеника. По сути, это первый компьютер, который попадает в категорию мегамозга!
– Подлая ложь, – произнес кто-то в первых рядах.
Выбитый из привычной колеи гид замешкался.
– Как насчет К’ун-фу-це? – продолжил человек из толпы.
– Что? Боюсь, я не… – Гид бессмысленно улыбнулся.
А вот это уже поинтереснее запланированных вопросов подсадок, заключил Жер и привстал на цыпочки, чтобы поглядеть, что происходит.
– Конфуций! Я говорю про Конфуция! В Пекинском университете давно уже есть компьютер-мегамозг, их модель работает с…
– Заткните его! Предатель! Лживый подонок! Сбросьте его с балкона!
Рефлекторные, автоматические вопли последовали мгновенно. Протолкавшись вперед, Цинк орал вместе с остальными. Жер прищурился, достал из кармана пачку «Бэй Голд» и воткнул одну в уголок рта. Осталось всего четыре, придется разбавлять найтайповским дерьмом – ничего получше на этом побережье не найдешь. Он с силой прикусил кончик автоматической подачи кислорода.
Какая разница, что там творят китаезы, если тебя, конечно, не зацапали в призывники? К чему вообще весь этот шум?
Корпоративная полиция выволокла мелкого прихвостня коммунистов до того, как ему успели съездить по лицу, после чего гид с облегчением вернулся к своей стандартной чуши.
– Видите, куда я направил луч? Это консоль ввода данных для СКАНАЛИЗАТОРА. Мы вводим в Салманасар новости со всех транслирующих агентств через особое считывающее устройство. Именно благодаря Салманасару Англоязычная служба спутниковой трансляции сообщает нам, что происходит в мире событий.
– Да, но ведь Салманасар нужен не только для этого? – визгливо подала голос еще одна подсадка, и Жер невольно передернул обтянутыми крокодиловкой плечами.
– Разумеется нет. Главное назначение Салманасара – снова совершить невозможное. Для нас, в «Джи-Ти», это рутина. – Для пущего эффекта гид выдержал паузу. – Теоретически было доказано, что если подавать информацию в сложную логическую систему, какой является Салманасар, то рано или поздно в ней зародится сознание и даже самоосознание. И мы можем с гордостью утверждать, что уже имеются признаки…
Впереди началась какая-то суматоха. Несколько человек, среди них Цинк, протиснулись вперед посмотреть поближе, что происходит. Жер вздохнул и остался стоять на месте. Вероятнее всего, еще одна запланированная тревога. С чего эти идиоты взяли, что люди не сумеют отличить истинного события от поддельного?
Но…
– Богохульники! Дьяволово отродье! Сознание – дар Божий, нельзя встроить душу в машину!
…такое «Джи-Ти» не позволят орать подсадке.
Обзор застили: перед ним стал престарелый чувак на несколько дюймов ниже и несколько фунтов легче его самого. Оттолкнув чувака в сторону и заслонившись от упреков Цинком, Жер перегнулся через перила балкона. По подпиравшей балкон двадцатифутовой колонне спускалась по скобам терка в бесформенном буром мешке. Вот она спрыгнула с оставшихся пяти футов и стала бочком обходить встревоженных рабочих, которые поспешили было на перехват.
– Да это же Тереза! – крикнул кто-то в потугах на остроумие и получил в ответ пару-тройку равнодушных смешков.
Однако среди экскурсантов на балконе разом появились все признаки паники. Ничего подобного во время туров мистера и миссис Повсюду не случалось. Те, кто хотел получше видеть происходящее, начали расталкивать тех, кто хотел уйти, послышались гневные крики, атмосфера накалилась.
Заинтересованный Жер обдумывал и отбрасывал возможности. Ни одна божья дщерь не станет носить при себе оружие, работающее с безопасного расстояния – никаких арбалетов, огнестрельного оружия или гранат. Значит, идиоты, с воплями бегущие к выходу или бросающиеся ничком на пол, попусту тратят силы. С другой стороны, в раздутом ридикюле у нее под мышкой хватит места для увесистого…
Телескопического топора с лезвием длиной в сложенную рукоять. Хммм!
Терка все вопила:
– Дело рук дьявола! Разбейте его и покайтесь, не то будете прокляты на веки веков! Не смейте посягать на Божье…
Бросив ридикюль в ближайшего техника, она рванулась к Салманасару. Один чувак, сохранивший ясную голову, швырнул в нее тяжеленным томом инструкций. Книга ударила ее по ноге, девушка пошатнулась и едва не упала. В это мгновение защитники сгруппировались, вооружились кнутами из разноцветных проводов и стояками еще не собранных стеллажей – замечательные шестифутовые дубины.
Но они только трусливо кружили вокруг, не рискуя приближаться. Жер презрительно скривил губы.
– Ату их, терка! – заорал Цинк.
Жер промолчал. Он и сам мог бы выкрикнуть что-то подобное, но счел это ниже своего достоинства.
Грохот металла о металл эхом прокатился по залу, когда девушка сошлась с самым храбрым противником, вооруженным стояком стеллажа. Вскоре он взвизгнул и выронил дубину, словно его укусили, а девушка продолжала наступать на него, размахивая топором.
Его кисть – Жер ясно разглядел ее в полете – точно волан несколько раз перекувырнулась в воздухе, а лезвие топора окрасилось кровью.
– Ну и ну, – пробормотал он и еще на пару дюймов высунулся над перилами.
Из-за спины кто-то полоснул девушку куском провода, оставив красный ожог на щеке и шее. Она передернулась, но, не обращая внимания на боль, со всего маху обрушила топор на пульт ввода. Пульт разлетелся фонтаном пластмассовых осколков и сверкающих электронных плат.
– Ну и ну! – повторил Жер с чуть большим энтузиазмом. – Кто следующий?
– Давайте прошвырнемся вечерком, побузим малость! – возбужденно предложил Цинк. – Я сто лет уже не видел такой трахнутой терки!
Увернувшись от свистящих в воздухе кнутов, девушка левой рукой схватила что-то с тележки. Этим предметом она запустила в Салманасара. При ударе поднялось облачко искр.
Задумчиво взвесив предложение Цинка, Жер был склонен согласиться. Кровь с лезвия забрызгала бурый балахон девушки, раненый с воем катался по полу.
Он пососал кончик своей «Бэй Голд». Решение кристаллизовалось по мере того, как разбавленный один к четырем воздухом дым проникал в легкие. И задерживал его – он мог без особых усилий задерживать дым до девяноста секунд, – пока не вмешался крутой.