Завтрак был быстрым. Прощание недолгим. Солнце только начало всходить над горизонтом, а мы уже вышли из Фрагарды. Слабый свет едва пробивался сквозь плотную стену деревьев, но его было достаточно, чтобы идти гуськом по узкой лесной тропинке.
Перед тем как выйти за частокол, окружающий деревню, я обернулась. Дом старого шамана окутали столбы дыма. Агмунд заметал следы.
Мне стало жалко его до слез. Сначала он потерял свой клан, затем сына, а теперь и последнюю память о прошлом.
Нет! Сына он не потерял. Я верну Ардена из Серых пустошей. А потом мы устроим магам веселую жизнь. Они еще поплачут кровавыми слезами.
В лесу было прохладно. Тропинка оказалась узкой и извилистой. Ветви хватали за руки, а корни высовывались в самых неожиданных местах. Я порадовалась теплой кофте и мокасинам, облегчавшим мне путь.
Одеждой нас с Мирой снабдила Фьерна. Мы решили не использовать магию, пока это возможно. Ведь по ней нас запросто вычислят.
Оборотница шла впереди. Она единственная знала дорогу. За ней – Мирайя. А я замыкала наш маленький отряд, поэтому прислушивалась и приглядывалась к тому, что происходит позади.
После ночного разговора я не могла перестать думать о том, кто зовет Миру. Мне казалось, что это продолжается и сейчас.
Она вела себя очень странно. То замирала на ходу, то наклоняла голову, словно прислушиваясь.
Когда солнце встало над лесом, я не выдержала и догнала ее.
– Ты слышишь его и сейчас? – спросила, тронув за плечо.
Мирайя испуганно вздрогнула, будто ее поймали за воровством конфет из буфета. Она так быстро отвела взгляд, что все и без слов стало ясно.
– Мира, – вздохнула я, – если ты продолжишь ему отвечать, то выдашь и наше положение, и направление, в котором мы двигаемся. Он уже знает, куда мы идем?
Мирайя усиленно замотала головой. А потом убежденно добавила:
– Он хороший, Ви… то есть Инна. Он пообещал, что ни с кем из нас ничего плохого не случится.
– И что заставляет тебя верить ему на слово? – хмыкнула я. Потому что сама излишней доверчивостью уже давно не страдала. Пережила.
Мира молча двинулась вперед. Мне пришлось ускорить шаг, чтобы держаться рядом.
И вдруг меня осенило.
– Мира! Он что, успел запудрить тебе мозги?!
Я схватила ее за локоть. Интуиция подсказывала: получить ответ на этот вопрос очень важно. Для всех нас.
Мара Тьмы вынужденно остановилась и, по-прежнему глядя в сторону, шмыгнула носом:
– Он мне очень нравится.
– Что?! – идущая впереди Фьерна тоже остановилась и, обернувшись к нам, уставилась во все глаза. – Вы о ком?
– О Рандире, – скривилась я.
Глаза оборотницы стали еще больше.
– Так тебе нравится принц Арбадона? – возмутилась она. – И поэтому ты выдаешь ему наши тайны?!
– Нет, то есть да, но нет… – Мира совсем запуталась.
Она явно чувствовала себя виноватой. Поэтому насупилась и стала похожа на злого ежа. Выставлять колючки – как раз в ее духе.
А я поняла, что устала от всего этого. И оттого, что постоянно приходится бежать, подставляя под удар тех, кто мне помогает. И от пререканий моих спутниц. А еще от собственных мыслей, заполнивших мою голову, как плотный туман, сквозь который не видно ни малейшего просвета.
– Все, привал, – объявила я и двинулась в сторону.
Там виднелась просека между соснами, в которой, как мне показалось, сияло зеркало водоема.
К сожалению, показалось. Это была поляна с синими цветами, похожими на колокольчики.
Я устроилась на самом краю, поближе к деревьям. Мира опустилась в нескольких шагах от меня и сразу полезла за флягой. Я последовала ее примеру. Пить после долгой ходьбы хотелось зверски. Мы ведь шли, не приседая, часа три-четыре, не меньше.
А вот Фьерна не спешила садиться. Некоторое время оглядывалась по сторонам и прислушивалась. Я даже заметила, как кончики ее человеческих ушей слегка заострились и двигались в стороны.
Наконец она успокоилась и опустилась на траву рядом с нами.
– Тебе доступен частичный оборот? – поинтересовалась я, когда она тоже напилась и расслабилась, привалившись спиной к стволу сосны.
– С чего ты взяла?
Оборотницу смутил мой вопрос. У нее покраснели щеки и те самые кончики ушей, которые сейчас выглядели вполне человеческими.
– Мне показалось, ты шевелила ушами.
Я была уже не рада, что спросила, но и промолчать под ее хмурым испытующим взглядом не могла.
– Это потому, что она весса, – отозвалась Мира, которая вообще лежала с закрытыми глазами и делала вид, что дремлет.
– С чего ты взяла? – ощетинилась Фьерна.
– Богиня, одаривая своей милостью, усиливает природные способности вессы, – спокойно пояснила та, по-прежнему не открывая глаз. – Если ты умела высоко прыгать, то став вессой, сможешь еще выше. Если прекрасно плавала и надолго задерживала дыхание, то теперь преодолеешь самую широкую реку, которая прежде не давалась. Ну а если ты превращалась в волчицу только целиком, то теперь…
Мира помахала в воздухе пальцами, то ли демонстрируя что-то, то ли предоставляя нам возможность самим домыслить сказанное.
Но я подумала о другом.
– Тебе это в храме рассказали?
Несколько секунд над поляной царила тишина. Только шелест ветвей выдавал, что это не время остановилось, а мы с Фьерной замерли, ожидая ответа Мирайи.
Помолчав с полминуты, она приподнялась на локте, обвела нас растерянным взглядом и выдала:
– Не знаю.
– Как не знаешь? – удивилась я. – Не сама же ты это выдумала?
Ища поддержки, я глянула на Фьерну. Та покачала головой:
– Мне об этом ничего не известно. В Арбадоне уже давно нет ни жрецов, ни храмов…
– Но это же странно, – я по очереди посмотрела на каждую из них. – Мира, ты сказала, что память к тебе вернулась. Подумай, может, ты еще что-то знаешь о вессах?
Она сердито насупилась при этих словах.
– Нет, ничего не знаю.
– Или не хочешь нам говорить? – прищурилась Фьерна. – Выкладывай все, что тебе известно!
Мирайя вела себя странно. Будто случайно оговорилась, а теперь что-то скрывает от нас. Все, связанное с ней, было покрыто тайнами и недомолвками. Даже в рассказанной ночью истории оставались белые пятна.
– Я! Ничего! Не знаю! Понятно?! – она вскочила на ноги и замерла напротив нас.
Это было очень похоже на боевую стойку. Похоже, кое-кто собирался использовать кулаки против здравого смысла.
Я усилием воли сохранила на лице спокойное выражение.
– Понятно, – произнесла, глядя Мире в глаза.
Она вдруг сникла. Снова опустилась на траву и отпила пару глотков из фляги. Потом пояснила:
– Я правда не знаю. Память вернулась, но иногда у меня чувство, будто все эти воспоминания не мои. Порой сквозь них всплывает что-то другое. То, чего я знать не должна. А откуда оно там взялось… – Мира пожала плечами.
Над поляной снова повисла тишина. Я обдумывала слова Мирайи.
Спустя пару мгновений раздался голос Фьерны:
– Мир, а когда у тебя волосы отросли?
Мы с оборотницей дружно уставились на Мирайю. Мара Тьмы оттянула черную прядь, словно вспоминая, откуда та взялась.
– А ведь правда, ты говорила, что стриглась наголо, чтобы сойти за мальчишку. А сейчас у тебя очень длинные волосы. Даже за пять лет такие не вырастут.
Мира задумалась ненадолго, а потом выдала:
– Они отросли, когда проснулась магия. Наверное, это подарок богини лично мне.