Слова Фьерны стояли у меня в ушах, пока мы прогуливались по вымершей улице. Они повторялись рефреном, что бы она ни говорила после этого и как бы Мира ни отвлекала меня. И даже когда мы вернулись в дом, я продолжала их слышать.
Все эти дни я была уверена, что Арден погиб из-за меня.
Это ведь я призвала его, хотя видела, что наш побег обнаружен. Но теперь у меня появился повод переложить вину на кого-то другого. На Фьерну.
Агмунд встретил наше возвращение сухим вздохом.
– Еда на столе, – бросил хмуро и ушел в свою комнату.
Мы втроем сели за длинный стол, предназначенный для большой семьи. Да и вообще, все в этом доме было сделано для семьи.
Агмунд, его жена, Арден, Фьерна и их старший брат…
Если бы не попытка шамана помочь королеве, его жена и старший сын были бы сейчас живы. А может, и Арден…
Мира пододвинула мне миску с кашей и кусок хлеба:
– Съешь хоть что-нибудь. На тебя уже смотреть страшно.
– Не смотри, – я пожала плечами.
Потом все же взяла хлеб и начала отщипывать по кусочку.
Она права, мне надо есть. Хотя бы для того, чтобы иметь силы уйти завтра из этого дома. Но я не знала, куда пойду. И вкуса хлеба не ощущала. Казалось, что жую вату.
Фьерна не пыталась больше заговорить. Только время от времени поглядывала на меня. Как человек, который принял решение и едва сдерживается, чтобы не озвучить его.
Она будто ждала, пока я начну задавать вопросы. Но мне не хотелось ни о чем спрашивать.
С трудом запихнув в себя хлебную корку, я отправилась спать. Но сон не шел. Я лежала в кровати, которую выделил Агмунд, смотрела в потолок, скрытый от меня полумраком, а слезы катились и катились из глаз.
Фьерна сказала, что это комната Ардена. Здесь он рос вместе с братом. Позже вторую кровать вынесли, ее место занял платяной шкаф.
Если бы я была оборотнем и обладала их звериным обонянием, то сама бы это все поняла.
Но я была человеком.
Даже когда увидела брошенную на лавку мужскую одежду, не догадалась, кому она принадлежит. Точнее, подумала, что это одежда Агмунда.
Может, старик прав, и я недостойна быть парой волка?
Горло сжал судорожный всхлип.
Я закрыла глаза.
События той ночи всплыли в памяти с чудовищной яркостью.
Вот мы бежим в пустоши, прочь от ворот Академии. Я пытаюсь сосредоточиться и призвать Ардена, но ничего не выходит.
Затем Фьерна обращается в волчицу и уносит нас с Мирой тайной тропой. Мы сваливаемся с нее в болотистую землю. Я вижу, как из пустоты появляется черный волк. Но не успеваю преодолеть разделяющие нас метры.
Между нами бросается белая волчица. Фьерна.
Значит, это не я, а она призвала Ардена.
Не меня, а ее он услышал.
Откликнулся на ее зов…
Может, и не ожидал, что я тоже там буду, потому и позволил волчице сбить себя с ног.
О чем они говорили в те несколько минут до появления магов? Он рассказал ей обо мне? Наверняка, иначе она бы не знала, что я его пара.
Никто бы не знал.
Маскировка, наложенная марами Цитадели, все еще держалась. Каждый день я видела в тусклом зеркальце над рукомойником чужое лицо. Это лицо вызывало теперь лишь отвращения.
Я больше не хотела быть Винеттой. Но не знала, как вернуть прежний облик.
В конце концов я все же уснула. Провалилась в тревожный и нервный сон, который не принес облегчения.
Мне снилось, будто я куда-то бегу. Или от кого-то. На мне длинное пышное платье и узкие, страшно неудобные туфли на каблуках. По щекам текут слезы, а я так тороплюсь, что не могу их даже стереть. Только постоянно шепчу:
“Скоро все закончится, скоро мы будем в безопасности…”
Рядом со мной четко ощущалось присутствие еще одного человека. Это была женщина в строгом темно-зеленом платье с белым передником. В ее волосах белела наколка.
Служанка? Горничная?
Мы петляли в катакомбах с серыми стенами и сводчатым потолком. Женщина шла впереди и несла в руке факел, а я все никак не могла ее разглядеть. Каждый раз, когда хотела заглянуть ей в лицо, она оказывалась стоящей ко мне спиной.
Зато я услышала как она говорит:
– Ваше величество, вы уверены, что этому псу можно доверять? А если он обманет? Король не простит измены!
– Молчи, Эдме! – под сводами катакомб раздался мой собственный голос. Резкий и властный. – Ты поклялась мне помочь, вот и помогай. Я готова рискнуть и довериться волку. Но никому, даже королю не позволю сделать из моей дочери лейву!
Эдме…
Я вдруг с необычайной ясностью поняла, что мне снится сцена из прошлого.
Чужого прошлого.
Это не я бегу по катакомбам со слезами на глазах, а моя бабушка – королева Аналея.
Картинка тут же сменилась.
Теперь я оказалась в огромном гулком помещении, чьи стены были сложены из больших каменных блоков. Оно напоминало древний храм.
– Ваше величество! – окликнул меня мужской голос. – Мы здесь!
Я оглянулась. Из темного входа показался мужчина, поразительно похожий на Ардена.
Та же стать, те же черные волосы, словно взъерошенные ветром, тот же сверкающий взгляд из-под нависших бровей…
“Агмунд, – всплыло его имя. – Агмунд Лунара, шаман и вожак Черных волков”.
Так вот каким он был в молодости. Арден его почти точная копия. Только у сына линия губ немного мягче и взгляд наполнен теплом…. А может, мне просто так кажется…
В руках он держал ребенка.
– Эльти! – меня словно толкнуло в спину.
Я бросилась к Агмунду и схватила ребенка. Слезы с новой силой заструились из глаз.
– Моя малышка, моя принцесса, – вне себя от нахлынувших чувств я целовала детское личико.
Принцесса захныкала. Это заставило меня опомниться.
– Наш договор в силе? – я взглянула на Агмунда.
– Да, – кивнул тот. – Но мне нужно время, чтобы камни расставить. Я ведь не маг, не умею открывать порталы по щелчку пальцев.
– Тогда начинай!
А сама отвернулась, укачивая ребенка.
Мое сердце рвалось от любви к крошечной девочке. Во сне я испытывала настолько нежные материнские чувства, что почти поверила, будто это и в самом деле моя дочь.
Ее отняли у меня почти сразу после родов. Держали в отдаленной крепости. Не давали с ней видеться.
Все это в одно мгновение пронеслось в голове.
Внезапно Эльтея на моих руках замерла и перестала хныкать. Я перевела взгляд на дочь. Она напряженно смотрела вперед.
Сердце кольнуло холодной иглой.
– Испугалась, маленькая? – услышала я свой дрожащий от напряжения голос. – Ну что ты там увидела?
А сама проследила за ее взглядом.
Игла в сердце кольнула снова. На этот раз сильнее и глубже. Я попятилась, чувствуя, как подступает паника.
Потому что у входа в пещеру, отрезая нас от возможного бегства, начали открываться порталы. Они вспыхивали один за другим, бесконечной пугающей чередой. А из них выходили боевые маги в форме личной гвардии короля Тольфена – моего мужа. Первые, едва появившись, выстрелили в Агмунда магической сетью. Мерцающие голубые нити вмиг окутали оборотня, спеленали по рукам и ногам.
Раздался знакомый голос:
– Всех брать живыми!
– Ты привела за собой “хвост”! – сквозь гнев в рычании Ардена я услышала боль.
– Этого не может быть, я все предусмотрела!
О моем побеге не знал даже сын. И с собой я взяла одну камеристку. Сироту, которую приблизила к себе и спасла от участи стать лейвой. Она не могла отплатить мне предательством.
Я поискала ее глазами.
Эдме стояла в нескольких шагах от меня. Она смотрела на открывающиеся порталы и появляющихся магов абсолютно спокойным взглядом.
У меня внутри что-то оборвалось.
– Как ты могла, Эдме? – выдохнула я непослушными губами. – За что?
– Простите, ваше величество, – пробормотала она, пряча взгляд. – Я не такая, как вы, я хочу богатого мужа…
Девушка отвернулась. А ко мне уже направлялся Хорген Афалеон. Молодой, перспективный маг Света, подающий большие надежды. На его привлекательном лице играла триумфальная ухмылка.
– Ну здравствуй, Аналея. Я ведь говорил, что не дам тебе натворить глупостей? Сдавайся, все кончено!
– Нет, ты ее не получишь! – я прижала Эльти к себе. – Ни ты, ни кто-либо еще! Не позволю сделать из моей дочери лейву!
Озираясь по сторонам, я отступала от Хоргена.
Он с улыбкой продолжал наступать. Он единственный стоял между мной и спасением. Понимал, что загнал меня в ловушку, и не скрывал своей радости.
Да я и сама понимала, что выхода нет. Мне придется вернуться к мужу и принять наказание, которое он назначит.
А моя дочь через несколько лет станет самой завидной лейвой Арбадона и будет продана самому выгодному покупателю. Может, тому же Афалеону, который удачно выполнил задание по поимке беглой королевы. Теперь его карьера наверняка пойдет в гору.
Пока Хорген загонял меня в угол, маги окружили Агмунда. Хватило одного взгляда, брошенного вскользь, чтобы понять: это все. Конец.
Нам не уйти.
Агмунд не смог расставить свои дурацкие камни!
Я уже готова была кричать от отчаяния, когда рядом со мной вспыхнул портал.
Он был не таким, как у магов. Маги открывали голубые порталы, созданные магией Воздуха. Просто связывали точку входа и выхода. А это был волчий портал – провал в пустоту. Ученые нашего мира назвали бы его “кротовой норой”. Но это все же был шанс на спасение.
Дыра в пространстве, словно живая, меняла свои очертания.
– Быстрее! – закричал Агмунд. – Я не смогу его долго держать!
– Прости, Агмунд, – прошептала я.
Все должно быть не так. А теперь оборотень пострадает больше всех. Наш король не простит предательства.
– Беги, королева! – прорычал шаман, обращаясь в зверя и разрывая путы.
Одним прыжком он преодолел разделяющее их с Хоргеном расстояние.
Никто не ожидал от него такой прыти.
Хорген успел сформировать боевое заклинание. Но раньше, чем он закончил, в его предплечье вонзились зубы. Волк с силой встряхнул его, маг закричал. Пылающий шар сорвался с ладони и понесся ко мне. Неторопливо, как в замедленной съемке…
А я побежала вперед, к порталу.
Теперь, когда Хорген отвлекся на оборотня, я поняла, что успею. Нырну в портал, Агмунд закроет проход и даст мне необходимое время. Сам оборотень, скорее всего, погибнет. Но он уже решил прикрыть меня своей спиной. Отдать жизнь за свою королеву. Точнее, за свой народ, но сейчас это не важно.
Рывок застал меня врасплох. Я не заметила подбежавшую сбоку служанку. Эдме вырвала дочку из моих рук.
Я закричала, пытаясь вернуть ребенка. Дернулась в сторону Эдме, но законы физики неумолимо влекли мое тело вперед, к черной дыре. Меня накрыло чудовищное понимание: я не успею остановиться. И сделать тоже ничего не смогу.
В тот миг, когда мое тело проходило в дыру, ее контур вдруг вспыхнул красным. А затем меня ослепил яркий свет и визг тормозов.