Осваиваю потихоньку новый для себя район. Приятно удивляюсь, обнаружив неподалеку от дома парк, построенный еще в советские времена. Долгое время он представлял собой страшный, заросший до непроходимости лес, по которому в темное время суток лучше было не ходить.
А сейчас, после реконструкции и благоустройства, произведенных пару лет назад, парк приобрел совершенно новый облик и наполнение. Детский городок, фонтаны, спортивные площадки, дорожки, прогулочные зоны, места для отдыха, различные арт-объекты. Это далеко не все. А в вечернее время за счет разнообразного и оригинального освещения какая тут открывается красота! Я уже успел заценить обстановочку. И не только ее.
Само собой, в первую очередь я рассматривал тусующуюся в парке молодежь. Парни и девчонки, как только тускнеет город и включаются фонари, оккупируют здесь любую горизонтальную плоскость, на которую можно кинуть пятую точку: лавочки, качели и прочее.
Но если на парней и на их расположение в пространстве мне фиолетово, то вот с кем-нибудь из девушек я бы с удовольствием и на лавочке посидел, и на качельках покатался. Как в прямом, так и в переносном смысле этих слов. Ну пардон. Это нормальная фантазия и реакция здорового мужчины на витающий в осеннем теплом воздухе запах женской сексуальности.
Поэтому прощупываю почву. Я же вижу заинтересованные взгляды девушек в мою сторону во время вечерних пробежек. Конечно, сидят с какими-то сосунками, которых по первости не отличишь от девчонок. А тут я такой мимо проношусь. В меру накачанный самец в самом расцвете сил.
Улыбаются (кто-то скромно, кто-то с явным намеком) в ответ на мою улыбку. А мне жалко, что ли, подарить симпатичной девушке искреннюю эмоцию? Нет, я не жадный.
Думаю, я имею полное право оценивать свою внешность как привлекательную для женского пола. Дело тут не в завышенной самооценке, с ней у меня все в порядке. А в том, что то, как я сейчас выгляжу, – это результат моей упорной работы над собой в течение нескольких лет. Работы не только над телом, но и над содержимым головы, в которой у меня к восемнадцати годам смешался настоящий гремучий коктейль, состоящий из неуверенности, комплексов во время пубертатного периода и последствий развода родителей, когда я окончательно осознал ненужность и отчужденность. А вишенкой на торте стало разбитое сердце на фоне первой серьезной, как мне на тот момент казалось, влюбленности.
Я, по сути, еще подросток, столкнулся с тем, что жизнь не сахар. Что, оказывается, ты можешь не нравиться девушкам, которые нравятся тебе. Что друзья могут предавать, а дружба с тобой могла быть для них лишь выгодой в какой-то промежуток времени. Что близкие люди тоже могут предавать. Что взрослеть страшно, когда совершенно нет поддержки и плеча, на которое можно опереться.
Приходилось самостоятельно наблюдать, сравнивать, делать выводы. Но вот только что делать с этими выводами, я не знал.
Несмотря на то что до определенного момента моя семья считалась полной (с мамой и папой), перед моими глазами не было примера мужчины, к которому я мог бы прийти за советом. Ведь, глядя на отца, мальчики считывают информацию, чтобы идентифицировать себя как мужчину. А отец был вечно на работе, в делах, в бизнесе. Ему было не до меня и не до жены. А благодаря негативному отношению моей матери к нему и подобным высказываниям в его адрес, все эти чувства и эмоции я отзеркаливал на себя. Думал, что это я как-то не так поступаю и я в чем-то виноват.
Пример отношений моих родителей был не самый правильный, поэтому я не понимал, как вести себя с противоположным полом. Первым шагам в этом направлении я учился у Тимура. На правах старшего брата он показывал мне, что быть парнем круто. В компании его друзей я первый раз попробовал алкоголь и сигареты. Стал знакомиться с девчонками, с одной из которых был мой первый сексуальный опыт. Не скажу, что прям удачный, но он был. Этот факт тоже меня раскрепостил немного. Потому что грузиться, что ты толстый, не особо коммуникабельный, да еще и девственник, так себе.
И вот в один прекрасный день я пришел домой с разбитым сердцем в пустую огромную квартиру. Посмотрел на себя в зеркало и понял, что нужно что-то менять. Отношение своих родителей к себе я уже вряд ли изменил бы. У них для этого было полно времени. Поэтому начинать нужно было с отношения к самому себе. И первым пунктом в списке изменений было «худеть».
Сначала я поставил дома перекладину. Подтягивался столько, сколько мог. Потом на спортплощадке я встретил парней. Познакомился с ними поближе. Словил нехилую мотивацию, наблюдая за тем, какие финты они вытворяли на брусьях. Самое главное, для достижения таких результатов не нужно было каких-то суперских денежных вложений и кучи спортивных приспособлений. Всего лишь нужно было поднять задницу с дивана, оторвать лицо от компьютера и выйти во двор. А там для исполнения моих желаний всего было предостаточно.
Каждый день стал ходить на турники. Толкал землю и брусья, тянул перекладину. Свежий воздух, живая уличная обстановка, общение с единомышленниками и работа с весом собственного тела дали первые результаты. Мое тело стало преображаться. А вместе с этим появилась уверенность в собственных силах.
Вот и сейчас, не изменяя себе, тусуюсь на спортплощадке, расположенной за границами парка. Изрядно вспотев, снимаю с себя футболку. Легкий ветерок по обнаженной коже освежает. Прошло то время, когда я кого-то смущался или кого-то смущал. Сейчас я несу эстетику красивого тела в массы. Подаю пример подрастающему поколению, если ему мой пример, конечно, куда-то уперся. Хотя, согласен, кому что. Кому на самокате, скейте или велосипеде разрезать воздух. Все же лучше, чем дрянь всякую в себя заливать или запихивать, думая, что это круто и модно.
Кому бегать… Вон несется одна грациозной ланью в обтягивающих шортиках и маечке. Я б на такую поохотился. Какие ножки… Аж засмотрелся. На секунду отвлекаюсь, чтоб запрыгнуть на брусья. Наклоняюсь корпусом чуть вперед. Планирую бесплатное представление для этой грациозной лани, как только она поравняется со мной.
И вот когда встречаюсь с ней взглядом, лань, запутываясь в ногах, спотыкается. А я, скользя вмиг вспотевшими ладонями, чуть не наворачиваюсь с брусьев, понимая, что передо мной… Гордеева.
Справившись с осознанием неожиданной встречи, Лиля убирает за ухо выбившуюся из хвоста прядь, а я засматриваюсь на ее чуть покрасневшее от бега лицо и на то, как солнце играет в ее волосах.
– Ты какого лешего здесь делаешь? – сбивчиво произносит вместо приветствия, с недоброжелательным выражением лица вдыхая воздух носом и выдыхая ртом. Продолжает при этом бежать на месте. – Это мой район и мой парк.
Молчу. Давлю улыбку. Наблюдаю, как вздымается ее грудь. Приличная такая грудь.
– Может, теперь ты мне еще в магазине в очереди на кассе будешь попадаться?
– Не исключено, я ж недалеко отсюда живу. Ты же знаешь мой адрес. Была у меня в гостях.
Теперь Гордеева молчит, переходит на шаг. Но с места не двигается.
– Видишь, тебе даже меня раздевать не пришлось. Я сам разделся, – намекаю на мой голый торс, который она неосознанно рассматривает.
– Извини, забыла встать в очередь за слюнявчиками.
– Зачем тебе слюнявчик?
– Чтоб было, чем мне вытирать свои слюни. Ты же такую реакцию привык видеть на свое тело?
– Пускать слюни на мое тело – это дело добровольное, – наигранно шевелю мышцами. Особенно грудными. Знаю, девчонки на это ведутся. – Я никого не принуждаю. Но раз уж зашел об этом разговор, тогда и мне нужен слюнявчик.
– Только не говори, что ты относишься к числу тех парней, которые прутся сами от себя?
– Нет, не отношусь. И смотрю я сейчас не на себя, а на тебя. Вот оценил, что ты прячешь под оверсайзом.
Гордеева чуть смущается, понимая, в какой одежде сейчас стоит передо мной. Хвала бабьему лету за такую возможность!
– Не знала, что тебя привлекают потные девушки, – касается рукой лба.
– Привлекают, если в этот момент они потеют подо мной.
– Фух, успокоил. Так как мне это не грозит, – на секунду опускает взгляд. – Кстати, часто они под тобой потеют?
– Вот последний раз потела одна пару часов назад.
– Да ты эротический жаворонок, – намекает на раннее время для таких дел.
– А то.
– Хреново она там под тобой потела, получается, если у тебя остались силы скакать на турниках.
– Я очень выносливый. И вообще, секс бодрит похлеще кофе.
– Очень ценная для меня информация.
Вот опять смутилась. Зачем-то поправляет на себе майку, потом шортики.
– А со мной поделишься ценной информацией? – наблюдаю за этой милой картиной.
Смешно, но мы до сих пор продолжаем разговаривать на расстоянии нескольких метров.
– Какой?
– Почему бегаешь без наушников?
Лиля явно не ожидала услышать такой обыденный вопрос. Но мне реально интересно.
– Во-первых, это безопасно. Потому что, когда в ушах музыка, это притупляет внимание. Кто-нибудь так и норовит сбить тебя на велосипеде или самокате. А без отвлекающих факторов ты сама никогда никого не подрежешь случайно при повороте. Так лучше контролировать скорость бега и дыхание. Ведь при тренировке должны работать все органы чувств. Легче прислушиваться к своему телу. Ну, это мое мнение.
– Согласен.
– Вдруг еще кто-то захочет со мной познакомиться. Какой-нибудь бегун в спортивных шортах. А я такая не алло, ниче не слышу. Как в танке.
– Я, если что, по вечерам бегаю. В спортивных шортах, – многозначительно веду бровями.
– Не, с тобой бы я не стала знакомиться.
– Почему?
– Ты меня не впечатлил. Видела вот это все, – очерчивает грудь и живот, – и получше.
– Да? – знаю, что врет, но все-таки. – Можно нескромный вопрос?
– Попробуй.
– Когда ты последний раз видела получше «вот это все»? – делаю акцент на последний словах.
– Сегодня. Буквально пару часов назад. Показывал тут один. – А вот тут непонятно, правду говорит или нет.
– Хреново он «показывал», получается. Раз у тебя остались силы наматывать круги по парку.
– Я тоже выносливая.
Снова молчим. Но продолжаем внимательно смотреть друг на друга.
Первой нарушает тишину Гордеева:
– Хватит нам с тобой тут мериться выносливостью. Мне вообще-то в универ скоро, – и, чуть тормозя, разворачивается на пятках. Уходит по-английски, не попрощавшись, плавно переходя на бег.
– Значит, любишь бегать? – кричу ей в спину.
Оборачивается, щурясь от солнца:
– Я люблю убегать, – борется над тем, какую эмоцию запулить в меня напоследок – раздражение или еле заметную улыбку.
– А я люблю догонять, – произношу за пару секунд до того, как Лиля разрывает со мной зрительный контакт.
При этом в борьбе ее эмоций побеждает все-таки улыбка…