Визуально-вербальный континуум
Меня то и дело спрашивают, как можно определить, что ребенок обладает визуальным мышлением. Первые признаки могут проявиться у ребенка в возрасте трех лет, но чаще становятся очевидными, когда ребенку исполняется шесть-восемь лет. Склонность к визуальному и пространственному мышлению проявится в деятельности, к которой они тяготеют. Часто эти дети создают красивые, очень подробные и реалистичные рисунки. Им также нравится строить из кубиков, наборов LEGO и конструкторов или из подручных домашних материалов вроде картона или деревяшек. Они оживляются при виде мозаики, состоящей из тысячи деталей, или проводят долгие часы в подвале или гараже, возясь с инструментами или электроникой, разбирая и собирая разнообразные устройства. Физик-теоретик Стивен Хокинг разбирал модели поездов и самолетов, а затем собрал примитивный компьютер из деталей старых часов и телефонов. Новатор в области теории вычислительных систем, математик Грейс Мюррей Хоппер разобрала на части все семь часов в доме своей семьи. Вы, вероятно, не обрадовались бы, если бы ваш подросток разобрал ваш ноутбук, хотя, наверное, ликовали, если бы он стал следующим Стивом Возняком[3].
Взрослым я предлагаю пройти то, что называю тестом ИКЕА, чтобы определить свое место в зрительно-вербальном спектре. Это не строго научный, но довольно надежный способ отделить людей, склонных к вербальному мышлению, от мыслящих визуально. Итак, вы покупаете предмет мебели и готовы его собрать: вы будете читать инструкции или рассматривать картинки? Если я попытаюсь прочитать устные инструкции, то совершенно растеряюсь, потому что не смогу выполнить последовательность шагов. Но, обратившись к рисункам, мой разум начнет вспоминать все, что я собирала в прошлом, и я сразу пойму, как должен выглядеть этот предмет мебели. Возможно, вы заметили, что инструкции IKEA представлены в виде серии иллюстраций, а не письменных инструкций. Я не удивилась, узнав, что человек, создавший компанию, страдал дислексией[4] и предпочитал изображения словам. Я слышала о том, что некоторые люди с вербальным мышлением впадают в отчаяние, столкнувшись с инструкциями по сборке мебели IKEA, и сильно разочаровываются, пытаясь им следовать. То, что для меня является идеальной дорожной картой, для них – сбивающая с толку бессмыслица. Должно быть, именно поэтому IKEA вступила в партнерство с TaskRabbit[5], и теперь визуализаторы помогают студентам-филологам собирать книжные шкафы.
Помимо инструкции по сборке книжных шкафов, однозначного теста или обследования на визуальное мышление не существует (пока), но «Визуально-пространственный идентификатор» Линды Сильверман, который она и ее команда в Денвере разрабатывали на протяжении многих лет, очень хорошо проводит различие между теми, кого Сильверман называет мыслящими в «аудиальной последовательности» (основываясь на языке), и людьми с «визуально-пространственным» мышлением (опирающимися на изображения). Если вас интересует, к какой части спектра относитесь вы, уделите время ответам на восемнадцать вопросов «Визуально-пространственного идентификатора», приведенного ниже.
Если вы ответите утвердительно на десять или более вопросов, вам, скорее всего, свойственно визуально-пространственное восприятие.
Помните, что это вербально-визуальный континуум, а не бинарное противопоставление. Очень немногие люди ответят утвердительно на все вопросы. Я ответила «да» на шестнадцать из восемнадцати вопросов, что ставит меня на дальний конец шкалы визуального мышления. У писателей, редакторов и юристов обычно гораздо меньше утвердительных ответов. Мой соавтор, в высшей степени вербальный человек, ответила утвердительно лишь на четыре вопроса. Большинство людей, скорее всего, окажутся где-то посередине, демонстрируя сочетание обоих типов мышления. Творческие или обладающие математическими способностями люди с высокой вероятностью ответят утвердительно на многие вопросы.
Меня часто спрашивают, какой процент людей мыслит визуально. Данных по этой теме пока не так уж много. Но команда Сильверман, проведя исследование, в котором приняли участие 750 учеников четвертого, пятого и шестого классов с широким диапазоном социально-экономического происхождения и показателей IQ, обнаружила, что примерно одна треть имеет ярко выраженное визуально-пространственное мышление, около четверти мыслят строго в аудиальной последовательности и около 45 процентов обладают смешанным типом мышления.
Впервые осознав, что обладаю визуальным мышлением, я перешла в режим ученого и создала свой собственный опросник. Я полагала, что если опрошу достаточное количество людей, задавая одни и те же вопросы, призванные выяснить, как они получают доступ к зрительной памяти, то смогу создать базу данных людей, думающих так же, как и я. Невролог и писатель Оливер Сакс уловил мою склонность к сбору информации и написал об этом статью в журнале New Yorker, которая затем выросла в книгу An Anthropologist on Mars («Антрополог на Марсе»). Это очень точное описание моего мировосприятия. Я как Маргарет Мид[6] среди так называемых нормальных, или «нейротипичных», людей. Вместо поддержания определенных видов социальных связей мне удобнее изучать образ жизни и привычки людей. «Подлаживаться» – дело сложное. В то время я этого еще не сознавала, но, занимаясь поиском визуализаторов с помощью своего опросника, я искала «своих» людей.
Я начинала свой опрос с того, что просила людей описать свой дом или домашнее животное. Оказалось, что почти все описывали свои дома или домашних животных с конкретными визуальными деталями. Когда же я просила людей описать обычные вещи, такие как тостеры и рожки мороженого, то получала аналогичные результаты. Людям не составляло труда представить их и описать. Неужели все они мыслят визуально? Как ученый я занималась тем, что и всегда: анализировала полученные результаты и выдвигала гипотезы. Я предположила, что именно знакомство с этими объектами могло стать причиной подробных воспоминаний.
Я решила сосредоточиться на знакомых предметах, но таких, с которыми люди в своей повседневной жизни не сталкиваются. Проезжая мимо церкви в своем городе, я задумалась о шпилях. Все знают, что представляют собой шпили, и, вероятно, время от времени их видят, но их роль в нашей жизни не так уж и велика. Даже если вы посещаете церковь, шпиль может быть не тем, на что вы обращаете внимание. Я разговаривала со служителями, которые почти не замечали шпилей в своих церквях. После того как я попросила людей вспомнить о церковных шпилях, результаты полностью изменились.
Я всегда получаю один из трех различных ответов. Визуально мыслящие люди вроде меня описывают конкретные шпили, часто упоминая несколько реально существующих церквей. В их сознании нет ничего расплывчатого или абстрактного. С таким же успехом они могли бы смотреть на фотографию или реалистичный рисунок; настолько ясно они это видят. Далее, есть люди, подобные моему соавтору, на дальнем конце вербального спектра, которые видят две расплывчатые линии в виде перевернутой буквы V, как будто грубо начерченные углем, совершенно неконкретные. Как правило, эти люди обладают вербальным мышлением. Но встречается также много людей, реакция которых находится где-то между двумя этими крайностями. У них в голове возникает образ типичного шпиля в характерном для Новой Англии стиле, собирательный образ церковных шпилей из жизни, книг и фильмов. Эти люди попадают в середину спектра, их мышление представляет собой смесь вербального и визуального. Итак, почти с самого начала я осознала, что существует не два отдельных типа мышления, а скорее континуум.
В другом неформальном эксперименте, проводимом мной на протяжении многих лет в целях выявления людей с визуальным мышлением, участвовали две разнородные группы, с которыми я регулярно беседую: ученики начальной школы и школьные администраторы. Каждой группе я показываю фотографию быка, передвигающегося по прогонному коридору и смотрящего на яркое пятно солнечного света на полу. Подпись гласит: «Нескользящий пол крайне необходим». А затем прошу поднять руки тех, кто видит, что животное смотрит на солнечный луч. Результаты остаются неизменными: половина детей, как правило, поднимают руки. Если же я представляю тот же слайд на конференции школьной администрации, руки почти не поднимаются. Администраторы акцентируют внимание на подписи.