Обещанное Яном знакомство состоялось быстрее, чем я думал. Он сам отвез меня за город в какой-то незамысловатый поселок недалеко от Шереметьево, где, один за другим взлетали и садились огромные самолеты. Я сидел на заднем сидении его машины, за рулем был Кац.
Тихо играли в динамиках ноктюрны Шопена, было тепло и Уютно. Дракон питал особую страсть к классической музыке, прекрасно сам играл на фортепьяно и скрипке, обожал произведения Шопена, часто по памяти играл на органе Баха и Паганини – на скрипке.
Ян вышел из машины и скрылся за неказистым зеленым забором, где его долго не было. Когда он вернулся, я уже начал засыпать. Дракон, аккуратно поправив полы пальто, сел на кремовое сиденье, – Идите, Рыцарь, Она вас ждет.
– Кто она?
– Идите же, наконец!
Я неохотно выбрался из машины и побрел к указанной калитке. Роллс Ройс тем временем развернулся и скрылся в сторону города.
Так, так, – подумалось мне, – все интереснее и интереснее.
Я подошел к калитке и протянул руку постучать, но она сама открылась. Во дворе дома, в десяти метрах от меня на крылечке стояла рыжая женщина лет от тридцати до сорока с зелеными глазами и широко улыбалась мне.
– Какие у нас гости! Наслышаны, наслышаны, да, еще с такими рекомендациями!
Я немного замешкался, не ожидая комплимента прямо с крыльца.
– Здрасьте, – голос мой звучал вяло и не по-рыцарски.
Женщина была в легком зеленом платье, босая, а под ногами вертелось несколько черных кошек. У нее были мелкие черты лица и пронзительные зеленые глаза. В целом, она мне показалась вполне обычной.
– Пойдемте, пойдемте, дорогой, побеседуем, посмотрим вас.
В доме в лестничном проеме меня ожидал необыкновенных размеров рыжий кот. Голова у него была соразмеряема с человеческой, а разлет усов просто поражал. Кот не издавал никаких звуков, просто смотрел абсолютно желтыми глазами, пока не подошла хозяйка.
– Брысь, Рыжий, – спокойным голос скомандовала она и кот, неспеша, зевнув, направился в глубь дома.
– Садитесь, – она указала мне на кресло, а сама села на колени посреди ковра.
Левая рука ее была до плеча покрыта какими-то знаками, видимо тату. В комнате было темно, и единственным освещением была маленькая настольная лампа, стоящая на полу у ее колен. Кот запрыгнул на диван за ее спиной и вытянулся, заняв собой почти всю длину. Уже через мгновение, он сладко заснул, свесив одну лапу до самого пола.
– Как себя чувствуете, Рыцарь? – женщина приветливо улыбалась, глядя мне в лицо.
– Ну, кажется, ничего, сильно не жалуюсь, – неубедительно промямлил я.
– А что такое давление высокое 160 на 110? Голова не болит? Затылок? Макушка? Головокружения? В жар, вас не бросает?
– Я не знаю, опять промямлил я, вроде все нормально.
– Тааак, все понятно, садитесь рядом на ковер. Да. И часы снимайте, а то я их сейчас мигом убью. Жалко, дорогая вещь.
Я снял часы, положил их на журнальный столик и встал на колени на ковер напротив. Кот во сне поежился и вытянул передние лапы еще дальше. На полу были разные интересные предметы. В основном камни, бусы из камней, минералы. Рядом лежали кости и карты Таро.
– Левую руку мне давайте, – сказала она и широко зевнула, – не обращайте на меня внимания, я когда работаю, всегда зеваю.
Я подал руку, она взяла ее и закрыла глаза. Где-то минут пять— семь мы так сидели и молчали, она изредка зевала, кот начал храпеть, и она открыла глаза.
– Вот, тварь бессовестная, – она указала глазами на кота, жрет и спит, – вся работа.
Я вежливо улыбнулся, еще не понимая, что происходит.
– Ну, ладно, – она взяла колоду карт Таро и стала раскладывать ее крестом на ковре.
– Где же, Вы мой дорогой, Рыцарь, набрались всей этой гадости? Да, еще и могильной порчи… Что за тетка лет около шестидесяти, темные волосы до плеч, ездит на серо-зеленом ауди и все время врет? Живет где-то не очень далеко, но не в Москве, на запад, у большой воды, не то река, не то море, а может и то, и другое. Дочь и внук маленький, лет девять. Дочь, такая худая, с длинными волосами, не то Лида, не то Линда, не пойму.
– Ну, по описанию, похожа на мою управляющую, она директор моего предприятия в Риге.
– А за что же она вас так ненавидит? Прямо люто ненавидит, со света хочет свести. Обидели ее чем-то?
– Я право, не знаю, у нас очень ровные хорошие отношения, она прекрасный работник, многие вопросы решает, все работает, не знаю как бы я без нее обошелся. Она и семью мою, знает жену, дома у нас была…
– Стоп! Когда была?
– У меня был юбилей недавно, я гостей собирал, она была.
Так! – моя странная собеседница собрала карты в бархатный мешочек и отложила в сторону. Зовут ее как-то кратко на букву А начинается, но имя редкое, не русское.
– Арта!
Сколько она у вас денег взяла на прошлой неделе?
– Она не для себя, там у нас огромная проблема возникла…
– Не все для себя, сколько я спрашиваю?
– Девяносто тысяч.
– Ровно?
– Да, Ровно.
– Это очень хорошо, что ровно. Не может, сволочь, даже здесь, что-то не украсть, сука. А вас, дорогой, мы чистить будем и зеркало поставим, а то иначе не долго вам осталось жить.
К кому же Арта ходила? Вот, в чем основной вопрос, – задумчиво произнесла она, глядя в бесконечность, чей же это почерк?