– Ну, как вам следователь? – с любопытством поинтересовалась у Таисии Игнатьевны Пелагея Егоровна Цепкина.
– Вежливый человек, культурный, – осторожно ответила та.
– А мне так он напоминает лису, те же повадки.
– Вовсе ни на какую лису он не похож, – не согласилась Зоя. – Встретишь и не подумаешь, что следователь.
Так, разговаривая, они дошли до дома Таисии Игнатьевны, где последняя с ними и распрощалась. Зоя предложила старушке зайти к ним в гости, но та отказалась, сославшись на усталость. В этот день она действительно устала, но ей также хотелось спокойно осмыслить происшедшее ужасное событие.
Петр Афанасьевич Терентьев был худ, как жердь. Ему еще не было пятидесяти, но выглядел он на все шестьдесят. Худое, болезненное лицо прояснилось при виде Скворцова.
– Значит, прислали тебя, – обрадованно заметил Петр Афанасьевич. – И ты сразу решил заглянуть ко мне. Молодец, не забываешь родственников.
– Петр Афанасьевич, познакомьтесь со следователем Кириллом Александровичем Поповым. Он будет вести это дело.
– Очень приятно.
– Мне тоже, – откликнулся следователь. Они пожали друг другу руки.
– Да вы садитесь, – засуетился Терентьев, – я вас сейчас ужином накормлю, небось, устали?
Скворцов благодарно кивнул. После чая, выкурив сигарету, лейтенант начал:
– А мы тут подумывали, нельзя ли остановиться у вас? А? Надо же где-то вести следствие, – и он заискивающе посмотрел на Терентьева.
Тот рассмеялся.
– Вам повезло! – воскликнул он. – Я как раз собрался уезжать в Ленинград к жене. Надеюсь, Кирилл Александрович меня отпустит?
– Если кто-нибудь подтвердит, что видел вас постоянно между двумя и тремя часами дня, то с удовольствием.
– А как же. Федоровы подтвердят, – радостно воскликнул Петр Афанасьевич. – Я у них ровнёхонько с двух и, почитай, до самой половины четвертого сидел.
– Скажите, у вас нет, случайно, никаких соображений по тому делу?
– К сожалению, нет.
– Вы хорошо знали покойную?
– Да кто ж её не знал?
– Как думаете, Петр Афанасьевич, кто мог её убить?
– Понятия не имею, Кирилл Александрович.
– Вы сегодня собирались ехать, Петр Афанасьевич? – перевёл разговор в другое русло Попов.
– Да, часика через два. А чего делов-то? Сел на «Москвич» и поехал. Сейчас ведь светло.
– Владимир Андреевич, – обратился Попов к лейтенанту Скворцову, – сходите с Петром Афанасьевичем к этим Фёдоровым, пусть подтвердят. Для галочки, знаете ли, – добавил следователь, обращаясь к Терентьеву.
– Что вы, что вы, я все понимаю, – замахал руками Петр Афанасьевич.
Заявление Терентьева полностью подтвердилось. Фёдоровы показали, что Терентьев неотлучно был у них с двух до полчетвертого.
– Когда собираетесь обратно? – спросил Попов у Терентьева.
– Раньше чем через три дня не приеду. А скорее всего, буду через неделю. – И тут он хитро подмигнул лейтенанту: – Надеюсь, что вы уже схватите к тому времени злодея. Ты ведь всегда смышленый был, Владимир.
– Непременно схватим, – пообещал Скворцов.
Петр Афанасьевич подробно растолковал, что где лежит и как вести хозяйство в его отсутствие. Потом он сел в «Москвич» и со спокойной душой укатил в Ленинград.
– Ну вот, кажется, мы устроились, – довольно потирая руки, произнес следователь. – Вот что, Владимир Андреевич, расскажите-ка мне, что вам поведала, как ее, Образцова.
Скворцов подробно пересказал всю историю. Следователь выглядел несколько удивленным.
– Странные вещи здесь творятся, – наконец сказал он. – Я чувствую, что мы еще не скоро отсюда выберемся. Значит, Тишкина говорит, что не видела этого человека, но из рассказа Образцовой я прихожу к выводу, что кого-то она подозревала. Все-таки очень странная фраза: «Я думаю, это был не тот человек, на кого я вначале подумала». Так она вам сказала?
– Да, именно так.
– Ну что ж, я сам с ней переговорю. А вообще, Владимир Андреевич, какое у вас сложилось первое впечатление об этом деле?
– Сложное дело, – вздохнул Скворцов, – много непонятного.
– Да уж, – согласился следователь. – Посредине дня находят труп женщины в чужом доме. У вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу? – с любопытством спросил он.
– Пока, признаться, никаких. А у вас?
– Еще рано делать выводы. Нужно побольше разузнать об этой Тишкиной и ее взаимоотношениях с полянцами. Кстати, смотрите, что я нашел в цветнике у Тарасовой, – сказал Попов и разжал руку. Там оказались дешевые дамские часики. – Вот и улика, – медленно проговорил Попов. – Только настоящая ли? В любом случае выяснить, чьи они, необходимо. А сейчас, Владимир Андреевич, сходите и узнайте, не появился ли кто из её семьи, и если да, то пригласите ко мне.
Скворцов пошел к двери, но мигом остановился и взглянул на следователя.
– Может быть, стоит подождать до завтра, Кирилл Александрович? Не хочется травмировать людей.
– Вы, конечно, правы, и я им сочувствую, но время дорого, и потому, если они приехали, приведите их ко мне. Со всем возможным тактом, конечно, – добавил он.
– Кстати, – спросил Скворцов, – а где остановился наш дактилоскопист? Ведь завтра придется снимать у всех отпечатки.
– А у него родня в Утесове. Приедет сюда завтра утром. Идите, Владимир Андреевич, время дорого.
В доме Тишкиной горел свет. Дверь была открыта. В маленькой комнате на диване сидел высокой мужчина лет тридцати двух – тридцати трех.
Выглядел он очень подавленным и расстроенным. Скворцов кашлянул, и лишь тогда мужчина заметил его.
– Кто вы? – резко спросил он сухим надтреснутым голосом.
– Я лейтенант Скворцов из милиции. А вы, наверное, Тишкин?
– Да, это я. Что вы хотите?
– Мне очень неловко беспокоить вас в такую минуту, но следователь хочет вас видеть.
– А до завтра он подождать не может?
– Боюсь, что нет. Так или иначе вам нужно переговорить со следователем. Я лишь выполняю его поручение.
В этот момент в комнату вошла высокая молодая блондинка.
– Это моя жена, Вера Никитична, – представил её Тишкин. – Вера, познакомься с лейтенантом Скворцовым. Боюсь, что нам придется пойти к следователю.
Жена согласно кивнула, её холёное красивое лицо было застывшим и невыразительным.
При виде родственников погибшей Попов рассыпался в соболезнованиях. Он извинился, что вынужден их потревожить, уверяя, что только крайняя необходимость заставила его пойти на этот неприятный шаг.
– Всего несколько вопросов, – мягко сказал он. – Расскажите мне о вашей матери, Алексей Александрович. Уверен, она была замечательным человеком.
Тишкин заметно оттаял. Лицо его на мгновение прояснилось.
– Вы правы, моя мать была редкой души человеком. Она была доброй, отзывчивой, я так её любил.
Тишкин замолчал. Он закрыл лицо руками, пытаясь сдержать слёзы.
– Я, я не понимаю, кто мог её убить, ещё сегодня утром она была такой весёлой, живой… – Вдруг он вскочил со стула и навис над следователем. – Вы ведь найдёте того, кто это сделал, найдёте?
– Конечно, найдём, – успокаивающе произнёс Попов. – Это наша работа.
Вера Никитична мягко взяла мужа за плечи и усадила обратно на диван.
Скворцов, человек ещё молодой, никак не мог привыкнуть к горю других людей, хотя не раз сталкивался с подобными ситуациями.
– Когда вы видели свою мать живой в последний раз? – спросил следователь после небольшой паузы.
– Сегодня утром, часов в десять.
– Вы не заметили в её поведении ничего необычного?
– Нет, она была такой, как и всегда.
– Мне она показалась необычно задумчивой, – вмешалась его жена.
– Что вы имеете в виду? – с интересом спросил Попов.
– Ну, она была несколько рассеянной, мне кажется, её что-то тревожило.
– А что именно, вы не знаете?
– Понятия не имею, товарищ следователь.
– Кирилл Александрович, – улыбнулся Попов. – А где вы сегодня были?
– Ездили в Лугу, – ответил Тишкин.
– А зачем, если не секрет?
– У матери перегорел чайник, ездили покупать новый.
– Когда вы уехали?
– Сразу после десяти.
– А вернулись?
– С полчаса назад. Анна Дмитриевна сообщила нам.
Попов кивнул, задумчиво разглядывая супругов.
– У вас есть машина?
– Нет.
– Как же вы доехали?
– На мотоцикле.
– Скажите, Алексей Александрович, у вас есть какие-нибудь предположения относительно того, кто мог бы убить вашу мать?
– Никаких, я до сих пор не могу в это поверить. Это невероятно, боюсь… – Он замолчал.
Жена вновь заботливо погладила его по руке.
– Вы хотите ещё что-нибудь знать, Кирилл Александрович? – спросила она.
– Да. Скажите, кто ещё живёт сейчас в доме?
– Антон Анисимович и Дина Петровна.
– Кто они?
– Он – племянник Алены Александровны, она – его двоюродная сестра.
– А где они сейчас?
– Не знаю. В лесу или на речке.
– Когда их можно будет увидеть?
– Они скоро должны прийти.
– Ну что ж, – произнёс Попов, вставая, – сейчас я не буду вас больше задерживать, но завтра я приглашу вас для официального допроса. Не уезжайте пока никуда. Да, у вас есть здесь паспорта?
– Есть.
– Захватите, пожалуйста, когда я вас вызову. Надеюсь, – добавил он, – мы скоро поймаем убийцу.
Когда Тишкины ушли, Попов спросил:
– Ну и как они вам?
– Хорошие люди, мне жаль их.
– Мне тоже.
– Ясно, что это явилось для них ударом. Бедный сын.
– Значит, – спросил следователь, – по-вашему, они вне подозрений?
– А разве нет? – удивился Скворцов. – Они же были в Луге и…
– Мы это знаем только с их слов, – сухо перебил его Попов.
– Уж не хотите ли вы сказать, что он мог убить свою мать или его жена…
– Я ничего такого не говорил, – прервал лейтенанта Попов. – На самом деле я так не думаю, но в нашей профессии, Владимир Андреевич, – назидательно поднял палец следователь, – нельзя ничего принимать на веру и скоропалительно исключать подозреваемых. У меня был случай, когда сын убил престарелых родителей из-за квартиры. К сожалению, такое случается, хотя, к счастью, нечасто. Ну, – закончил он, – на сегодня все, а завтра начнем следствие как положено, с протоколом, официально. И заприте дверь, чтобы никто к нам не лез, а то тут в деревне, сами знаете…
Неожиданно рассмеявшись, он хлопнул Скворцова по плечу:
– Ну не расстраивайтесь, наверняка это не они.
– Хотите чаю? – предложил Скворцов.
– Чай – это хорошо, но не выпить ли нам чего-нибудь покрепче, а, лейтенант? – с лукавым задором спросил следователь.