– Григорий Ильич, вы пока свою гвардию здесь оставьте, у входа. Право слово, не стоит им там зря таскаться. Некрасиво всё же. Вы уж извините, – и Стабров кивнул санитарам.
– Так мы понимаем, ваше благородие. Увидят нас люди, и крестяттся, как бы чего не вышло. Ничего, и здесь постоим! – сказал старший из санитаров. Ну а вы, Евгений Иванович, открывайте двери. Надо осмотреть это место.
– Понимаю, – и Дубовицкий открыл врещной замок в большой дубовой двери.
Распахнул, так с изяществом, пропуская вперёд Гурнина и Стаброва. За ними поплёлся фельдшер Федюнин с большим кожаным саквояжем в руке.
– Главное, что отдел рукописей не пострадал. Там ценнейшие предметы хранения, а работать там- большая честь, – рассказывал Дубовицкий, – в 1896 году было 514 читателей, в 1906 году – 456. Среди читателей этого периода – многие крупнейшие русские писатели, историки и юристы, литературоведы и искусствоведы. Одним из первых читателей отделения был Лев Николаевич Толстой. В 1860-х годах, работая над романом-эпопеей «Война и мир», он занимался изучением масонских рукописей и других документов. Над масонскими материалами работал и другой русский писатель – Алексей Феофилактович Писемский. Его роман «Масоны» был написан исключительно по рукописям, хранившимся в музее. После издания автограф романа был передан автором в отделение рукописей на хранение.
– Понятно, Евгений Иванович. Ведите, в вашу пещеру, полную таких сокровищ, – ответил, и вполне серьёзно, Стабров.
– Пойдёмте господа, нам направо. К Читальному залу. Помните, ведь Читальный зал – одно из главных мест любой библиотеки или архива, где посетитель получает нужную ему информацию, встречается с книгой, получает возможность поработать с заказанными материалами в особой атмосфере сосредоточения духовных ценностей. Это не просто место для чтения, а именно привнлегия, дар, получить эти знания, – вещал их «Гермес».
С этим Стабров был согласен. И то, важно где учишься или с кем общаешься. Очень важно суметь сосредоточится, и верно, Юйлань Ван бы оценила это место по достоинству. Сергей Петрович пообещал себе, что непременно вернётся в это место со своим семейством.
А пока они шли мимо громадных стеллажей, доверху набитых томами книг. Стабров с удовольствиам заметил, как с уважением смотрят на всё это его сотрудники.
– А вот, и Большой зал. Украшением зала является антикварная мебель, сохранившаяся со времен Московского публичного и Румянцевского музеев. Шестигранный стол на шести ножках второй половины XIX века декорирован орнаментом из бука и ореха. На столе установлена бронзовая скульптура философа Спинозы работы скульптора Михаила Михайловича Антокольского. Второй стол – овальный. Он расположен ближе к кафедре, изготовлен из светлого дерева – липы и клёна – и украшен гермами и сфинксами у восьмигранного столба, начала XIX века. В отделе рукописей сохранилась уникальная историческая стеклянная выставочная витрина на точёных ножках второй половины XIX века, единственная в библиотеке. Под деревянной лестницей каталожной комнаты – антикварные глухие шкафы 1840-х годов, декорированные лавровыми венками из шпона красного дерева, – продолжил Дубовицкий, – и здесь много ценнейших книг в витринах. Затем, их надо будет проверить, сами понимаете…