Лился теплый вечерний свет, по саду тянулись длинные косые тени. Я выпрямила спину – так сильно, что заныла поясница. Сидеть вполоборота было неудобно, зато не упустишь из виду настроение собеседника. Взор янтарных глаз скользил по мне медленно и пристально, но без стремления проникнуть в самое нутро и досконально изучить, а словно поглаживая. Снизу вверх. От подчеркнутой поясом талии к плечам. По линии шеи к вздернутому подбородку… Чтобы наконец остановиться на лице, зацепив мой взгляд.
– План несложный, я его тебе излагал. – Казалось, между моей просьбой и ответом Келлара не было никакой паузы. – Адепты придут за тобой, и нам не придется их выслеживать.
– Здравствуй, роль приманки с крючком в заднице. – Обуяла досада. Вероятно, стоило бы подбирать слова, но после выпитого вина их выходило только ронять. – У меня иное представление о командной работе.
– Ты говоришь не про нее, а про партнерские отношения, верно?
Я дернула плечом, сомневаясь, что наделенные властью мужчины способны на подобные отношения с женщиной, пусть и магичкой. Больно смелые мечты! Предпочитаю поменьше обманываться и смотреть на вещи реально. Одаренным девам в нашем мире дозволено немыслимое для обычных: замуж нас не гонят и дают некую самостоятельность, но архимагинь в Ковене что-то не водится. Не оттого, что достойных нет. Просто к статусу прилагается высокая должность, которая нам якобы не по зубам.
– Я не расскажу всего хотя бы потому, что допуск к некоторой информации Надзора тебе не положен, – не стал Келлар вешать мне лапшу на уши. – Реши я наплевать на правила, подставил бы других людей, не оправдав их доверия. Момент щекотливый, и мы с тобой в равном положении. Ты тоже не можешь быть полностью откровенной – как минимум из-за клятвы. А не будь ее, я бы всяко не стал требовать от тебя выложить всё, это не приводит к взаимопониманию.
– Очень красиво звучит, – выпалила я, не скрывая надрыва в голосе. – Но так это не работает. Я устала участвовать в том, на что не имею права влиять.
– Имеешь. Тебе известно о Культе больше всех нас вместе взятых, и ты сильный боевой маг с огромным потенциалом, – произнес Келлар без толики льстивых интонаций, будто раскладывая факты. – Я бы сказал: наживка, которая сама проглотит хоть кого. На такой исход и рассчитываю.
– Получается, я важная фигура на доске, – поддержала я игру в аллегории, – но мной будут управлять.
– Каждый ход не распишешь, жизнь слишком непредсказуема, чтобы следовать нашим планам. Приходится действовать по ситуации, а она уже складывается прескверно. Обострения конфликта в восточном королевстве не избежать, как бы император ни надеялся на дипломатические методы. Я тебе и без прорицательского дара скажу, что здесь много народа поляжет.
При непосредственном участии адептов. Они нашли союзников и чувствуют себя вольготно.
– У нас две цели: лидеры Культа и логово в горах, оно последнее из крупных. Лишившись того и другого, отступники разбредутся по Империи и станут легкой добычей.
– Крепость я не разыщу. Знаю только, что от «Лисьей норы» около недели пути, а расстояние до храма и не прикину примерно. Судя по звездам, она ближе к северу, но из ориентиров – леса да медведь…
– Эту информацию мы добудем у более осведомленных магов, – уверили меня. Ну, если Надзор сцапает тех, кто явится с Велизаром по мою душу, и хорошенько поспрашивает, вероятно, что-нибудь и вытащит. По кусочкам… – Трудности нам создает то, что ты в охране принца.
– О, наоборот! Культ покусится на него вновь в самое ближайшее время.
Добавить, что «ради починки реликвии», было чревато кровопотерей и обмороком. Будить Германа и просить рассказать про Анелию – не вариант… Во-первых, тема крайне личная, во-вторых, Келлар сложит воедино всю картину и сделает выводы. Уверена, догадается, что смерть принца не от проклятия отрежет Велизару доступ к обеим магиям. Не то что бы я подозревала Келлара в намерении победить любой ценой, но все же задача Надзора – борьба с адептами и запретными чарами, а не трепетная забота об императорских отпрысках.
– Понял, – кивнул он, не спрашивая подробностей во избежание срабатывания клятвы, – учту.
Я оперлась на спинку кушетки – короткую, полноценно не откинешься. Но стало легче, напряжение в пояснице спало. Хоть где-то! Хотелось верить, что в конце темного тоннеля забрезжил свет. На стороне Велизара адепты, на моей – их непримиримые враги. Избавиться от него при помощи господ надзирателей – заманчивая перспектива. Избежать наказания за запрещенную в Империи магию, вернуться к нормальной жизни… А была ли у меня нормальная жизнь? Кажется, да. До нашей первой встречи в подземелье Культа. До гибели Дарины и Орлина.
Но Келлар – никакой не зайка, сколько за это не пей. Сам говорил, что не белый и пушистый. Милые люди не работают в ведомствах, казнящих магов. Его поза, несмотря на мнимую расслабленность, была спокойной, но на редкость собранной. Впору подозревать, что он украдкой в свой бокал нейтрализующие спиртное травы подсыпал!
– Раз ты предполагал, что я могу нарушить наши договоренности, не стоило ли перестраховаться? – полюбопытствовала я. – От обвинения в подлоге личности не спасут даже протекции принца, никуда бы от вас не делась. Почему ты меня не выдал?
– Я разбираюсь в людях.
– Это не ответ.
– Это ответ.
Все та же мягкая улыбка, поворот ко мне – плавным, почти неразличимым движением. Без напора, с соблюдением границ. Зрительный контакт, который обычно устанавливают, заготовив убедительные речи. Однако их не было. Ни слова. Безмолвие и ощущение, что меня поняли, а я ошиблась. И крупно! Тогда в трактире надо было пойти с ним… Но никому не дано предугадать, какой поступок – правильный, а какой – нет. Да и, сложись иначе, я бы не узнала про границу и свое предназначение.
– А ведь назовись ты при знакомстве Дариной, – спустя долгую минуту заговорил Келлар, – я бы сразу сообразил, что у тебя за проблемы.
– Регулярно изучаешь дела пропавших магичек?
– Нет. Я уже отклонял запрос на твою проверку – после случая с дворцовым архимагом.
А? Что?.. С мысли сбило продолжение:
– Зайди ко мне завтра. Обсудим на свежую голову как быть дальше.
– К тебе… в кабинет?
– Про неприветливое здание помню, но тебе много с кем нужно познакомиться. К тому же официально ты осталась в тайной службе и, чтобы тебя задействовать, понадобится их разрешение.
– Блеск, – буркнула я. Прежде, чем мое недовольство истолковали превратно, пояснила: – Не хотелось бы пересечься с…
Запнулась. Подбор приемлемых выражений подводил, просились сплошь неприемлемые.
– С бывшим начальником? – подсказал он, верно определив, кого я пытаюсь не обругать. – Забудь, разрешение требуется не от Северина.
– Что не помешает ему при желании чинить препятствия.
– Помешает. У него запрет принимать касательно тебя какие-либо решения из-за обвинений в пособничестве.
В смысле?!
Подходящих слов не находилось, в голове метались исключительно вопросительные восклицания. Недоумение множилось и множилось, Келлар поднялся с кушетки. Наверное, я моргала молча и бессмысленно непозволительно долго.
– Мне пора, и так засиделся, – он направился прочь с веранды – в сад. – До встречи.
– Двери тебе не нравятся? – опомнилась я.
– Не хочу тревожить его высочество. И не лишнее опробовать ограду и защиту периметра с этой стороны.
Перемахнул Келлар через нее с легкостью, словно там не шесть футов было, а два. Только его и видела. Мне бы такую сноровку!
Я глотнула воды, избавляясь от сухости в горле и разброда в мыслях. Обвинения в пособничестве, значит… Весьма логичные, если рассудить. Неоднократно нарушавшая приказы подчиненная сбегает, обворовав ваш склад артефактов, потом разъезжает в компании главы Культа. А в тайную службу ее пристроил именно ты, дважды умудрился не заподозрить во владении запретной магией и всячески покрывал. Непростительная оплошность, что тут еще скажешь. Влетело небось нехило! Не поэтому ли Северина отправили из дворца на проблемный восток? Только из пятилетней ссылки отозвали, и снова здравствуйте. Влип и провинился по новой. Понятно, чего он на меня так зол!
«Больше не может со мной работать». Действительно не может. Впаяли ему в итоге санкций или нет, все равно любые наши взаимодействия на службе запрещены. Вести мое дело Северин тоже не мог, ибо заведомо пристрастен… Он и не вел! Первый допрос устроил без менталиста, на втором был без форменной мантии и как-то в сторонке. Скорее всего, Дарий позволил присутствовать, как осведомленному лицу, способному подловить меня на лжи. Почему я упустила столь очевидные детали?
Недаром Келлар «вернул» Северину замечание про вопиющее нарушение всех правил. Они неплохо знакомы, это прослеживалось по их общению. После столичной облавы на логово Культа и нападения Юстина господин высший магистр обещал отвадить от меня заинтересовавшийся Надзор. И кто тогда отклонил запрос на мою проверку? Келлар!
Далее – Германа зачем-то вдруг позвали в тайную службу сразу по прибытии. Чудесное стечение обстоятельств… Ага, как же! Не стечение, а столкновение.
Я подорвалась с кушетки, чувствуя, как к вискам приливает кровь и отдает сумасшедшими толчками. Того гляди, вскипит! Ноги сами понесли через спальню его высочества за дверь и на выход. Ну, Северин… Был один животрепещущий вопрос, который очень не терпелось ему задать! Лично и немедленно. Прямо сейчас!..
Слуги на улице зажигали масляные фонари, небо начинало растворяться в розово-оранжевых облаках. Закат… Неприветливое здание сливалось бы с гладкой скалой, если бы не редкие огни ламп в окнах. Помня привычку бывшего начальника работать допоздна, я надеялась его застать. Выяснить бы только, где заставать!
В каком-то смысле повезло – с безликого крыльца мне навстречу сошел Горан. И перехватывать не пришлось, практически столкнулись. В отличие от стражей, менталист из тайной службы, участвовавший в моем допросе, точно должен быть в курсе расположения кабинетов, и не отличаться тягой распускать новые сплетни.
– Добрый вечер, – я вежливо поклонилась, – подскажите, пожалуйста, как пройти к высшему магистру Северину?
Он остановился и окинул меня взглядом, по которому отчетливо читалось: «Ты это серьезно?», но ответил:
– В здании его нет, ушел.
– Прискорбно. Возможно, вам известно, где отведенные ему покои?
На хмуром лице отразилась непередаваемая гамма эмоций – от глубокого изумления до жгучего порицания. Мол, постеснялась бы, что ли. Плевать, о чем Горан думает, хуже уже не будет ни мне, ни Северину. Нам давно приписали все, что можно и нельзя! Главное, пусть направит… И не лесом, а в нужные покои. Неохота рыскать по округе с вопросами, привлекая еще больше внимания.
– Не думаю, что вы его там обнаружите, – неотзывчиво поделился он, и я едва сдержалась, чтобы не ругнуться в расстроенных чувствах. – Так срочно понадобился?
– Да!
– Позвольте узнать, зачем?
– О… – Кажется, я скрипнула зубами слишком отчетливо. – Очень надо.
– Ну раз очень, – неприкрыто усмехнулся Горан. – Идите направо к самой крупной горе, пока дорожка не превратится в тропу, и вы не увидите полуразрушенную постройку. Вам туда. Полагаю, найдете искомое.
– Вы меня нарочно куда-то на отшиб отправляете?..
– Заманчиво, – его губы изогнулись в еще более откровенной усмешке. – Но нет. На этом, как вы выразились, отшибе высший магистр Северин имеет привычку давать волю тому, что в тренировочном зале не приветствуется, чересчур деструктивно. Попросту говоря, выпускает пар. Я бы не советовал к нему ходить – ни в данный момент, ни вообще, но на что вам мои советы.
– Спасибо, – несколько озадачилась я услышанным, но положенной учтивости не растеряла. – Вы крайне любезны.
Горан хмыкнул, я откланялась и поспешила направо. Иначе весь запал растеряю… А хотелось весь применить по назначению – без остатка!
Гора оставалась одинаково удаленной, дорожка никак не превращалась в тропу. Сады и фонари редели, темнеющее небо играло оттенками серого, превращаясь в угольную бездну. Патрули стражей провожали меня цепкими взорами, счастье, что на мне форменная мантия со знаком принадлежности к охране принца. Я шла минут двадцать, прежде чем мощеный шлифованными камнями путь оборвался и вильнул между нестриженых кустов в рощу. Она была раздражающе нескончаемой, стало казаться, что Горан все же послал меня так послал. Далеко по темноте в холод подступающей ночи!
Но нет, тропа свернула за густые деревья, и посреди рощи вырисовалось упомянутая им полуразрушенная постройка. Вернее сказать – полууцелевшая. Небольшая, некогда хозяйственная, с наполовину обваленной крышей. Разглядела я ее благодаря отсветам вспышек из некачественно заколоченного окна. Долетали эманации боевых заклинаний и треск, земля сотрясалась мелкой дрожью. Пар спускается вовсю! Эдак тут ничего не останется, и даже деревья повалятся.
Дверь разыскивать не требовалось, при зияющем-то провале в стене. Я осторожно прошла внутрь, обвешавшись энергетическими щитами. Не хотела случайно попасть под раздачу, заряжу ведь чем-нибудь в ответ, не успев высказаться! А надо успеть.
Стоило пересечь комнатку, от которой одно название было, и перешагнуть порог относительно сохранившегося помещения, как шум затих, а вспышки погасли. Воцарился полумрак. На ветхом шкафу прыгал огонек масляной лампы, позволяя впиться глазами в рослую фигуру у стены напротив. Волосы у Северина стояли чуть ли не дыбом, грудь вздымалась, будто дыхание у него сбилось или ей было тесно в узах рубашки. Накачает гору мышц, потом мучается, бедный!
– О, ты еще здесь? – ехидно осведомился он, смахивая с пальцев тлеющие искры. – Не удрала на другой конец Империи, пользуясь случаем?
– Зашла попрощаться, – передразнила я его тон.
– Не то, что в прошлые разы.
– Вправду считаешь, что я снова сбегу, несмотря на поручительство Германа?
– Репутации его высочества уже ничто не повредит.
– Твоей тоже.
Он кивнул – согласно и слегка дергано, словно признавать мою правоту ему не нравилось. А это только начало, основное впереди!
– Изображаешь смертельно обиженного, – обличительно ввернула я, – а сам продолжал меня выгораживать.
Да-да! В видении прошлого Северин высказывал мне за исчезновение скорее с укором, нежели со злостью. В храме не мог не арестовать, я находилась в розыске, а вокруг него было полно сослуживцев, осведомленных о том, как я выгляжу. К Келлару этот заботливый по моему поводу однажды обращался и явно знал про внедряемые в Надзоре нововведения. То-то обрадовался, когда за мной пришел именно старый знакомый! На допросах Северин не столько обличал, сколько подсказывал. Ничего нового для следствия не сказал, зато дал мне понять, в чем меня уличили. Германа позвал, повел к нему специально коридорами, которыми мы вообще не должны были идти. Уж теперь-то сообразила, что камеры и допросные в противоположной стороне. Предъявил меня принцу, да в таком виде, чтобы до любого дошла плачевность моей ситуации. А какое представление устроил, его раззадоривая! Отдай девушку – не отдам. Слов нет…
– Ну и? – не стал Северин отрицать. – Тебе же претит, если тебя кто-то защищает, а хорошее отношение в принципе вызывает отторжение. А так никаких проблем, все максимально в не напрягающей твои предрассудки форме.
Я опешила. Сжав ладони в кулаки, задала вопрос, ради которого и заявилась:
– Ты дурак?!
– Разве умный стал бы тебе помогать? – заломил он бровь. Свет разгоревшейся лампы падал на его лицо, добавляя теней и надменности. – Скажи еще, что надо было предупредить. Чем меньше объяснений, тем меньше у тебя возможности все испортить.
Я задохнулась – от возмущения, перерастающего в злость. С трудом втянув воздух, процедила:
– Знаешь, какая твоя главная проблема?
– По крайней мере, это больше не ты.
– Умудряешься расточать благодеяния так, что вместо признательности – желание тебя прибить!
– Пожелай чего-то более осуществимого, – насмешливо произнес Северин.
Гнев переполнил до краев, руки зачесались. Потерянный контроль, жар энергии, разжатые ладони. Вырвалась ударная волна – прицельно в усмехающееся лицо. Он среагировал молниеносно, отведя ее отражающим пассом. Перенаправленное врезалось в сваленные в углу мешки. Хруст, пыль, ошметки… в ярком серебристом свечении слившихся воедино света и тьмы.
– И дурак при этом я, да? – Северин глубокомысленно посмотрел на них, затем опять на меня. – М-да.
– Что такое? – поджала я губы. – Помогалка отвалилась?
– Пока я ее обратно приделываю, сделай одолжение, – в каждом слове сочился яд, – уйди.
– Я не закончила!
– Сияна… Сейчас напросишься.
– Я у тебя никогда. Ничего. Не просила.
Добровольно впрягался, из-за героизма головного мозга! Не позволяя это доозвучить, в меня метнулся импульс. Поглощенный моими щитами, но столь мощный, что шатнуло. Я бросила наперерез переливчатых искр. Увернулся… Они воткнулись в стену, кроша хилые бревна. Посыпалась труха, я сложила пальцы для более обширного залпа. Хрен тебе, а не простор для маневров!
– Объединила магии, молодец, – сказал Северин без намека на похвалу и шагнул ко мне. – Но влепишь сильнее, измерительные кристаллы в Надзоре засекут.
– Зачем сильнее? – Я присовокупила к пассу отбрасывающее заклинание, чтобы не подпустить его ближе. – И этого хватит!
Веером разлетелись не искры – кристаллические сгустки, отливая острыми гранями, подобно снежинкам. Он отбил их встречной волной, выпустив заодно и вторую. Энергия просвистела у моей щеки, даже не задев щит. Промазал?.. Она витиевато обогнула меня и ударила в спину, подтолкнув к нему. Замерев в паре футов, я в голос ругнулась. Что за приемчики?!
– В Академиях такому не учили? А в Культе? – с издевкой спросил Северин, быстро преодолев оставшееся жалкое расстояние, и шепнул почти мне на ухо: – Запретные чары – не гарантия победы…
Тотчас отлетел в угол к мешкам. Поменьше надо выпендриваться, тогда откидывающий пасс не пропустишь! Встал он быстро, нейтрализовав выпущенный в него залп, и наколдовал излюбленное заклинание. Пространство вспыхнуло, накрыв Северина разрастающимся куполом. Непомерная яркость, бьющая по глазам. Меня таким не подловишь…
Уйдя в сторону, я направила вереницу импульсов туда, где раньше стояла. Он вынырнул рядом со мной, обдав новой вспышкой. Моя серебристая вязь ее загасила и атаковала радужными сгустками, в меня хлынула волна. Обоюдно отраженные заклинания устремились под крышу. Грохот оглушил, рухнули обломки. Уклоняясь от них, я пропустила сковывающие чары. Невидимые нити врезались в кожу, безжалостно сминая щиты. Скрутило знатно, не упасть помогло упрямство.
– Мой черед ставить тебя в неудобное положение, – на его губах заиграла ухмылка.
Шаг ко мне был нарочито медленным. Я шевельнула пальцами, сумев сплести контрзаклинание и разорвать путы. Отступила бы, да мне помогли – толкнули к стене, впечатывая в нее. Мгновение, и по обе стороны замерцали обжигающие искры, не позволяя двинуться ни в одну из них. Я подняла руку в рассеивающем пассе, выпалив:
– Ведешь себя как сволочь!
– А что, не нравится? – Северин перехватил мою ладонь. – Вполне в твоем духе заигрывания.
Свободная рука уперлась в стену, выплескивая потоки раскаленной энергии. Он приблизился, в воздухе разлилось густое, осязаемое всем телом напряжение. Мой подбородок обхватили сильные пальцы, заставляя запрокинуть голову. В синих глазах бушевал шторм под стать магии приграничного барьера. Снесло… стену. Энергия в ней высвободилась, уничтожив изнутри. Раскрошенная опора осыпалась, я вырвалась прежде, чем упала. Больше никаких преград! Резко откатившись в угол к недобитым мешкам, я соткала заклинание. Узор, связанные звенья силы. Тьма и свет соединились, образуя в просветах дырявой крыши смерч, готовый обрушиться, задай лишь ему цель.
Не став обвешиваться щитами Северин, бросился под мою воронку. Хитро, чтоб его! Теперь не нацелю, заденет обоих. Он оказался ближе некуда, пресекая любой следующий пасс. Навис надо мной, вдавливая за предплечья в груду мешков. Не особо мягких! Я дернулась, но какое там… Поворот головы, пойманный самодовольный взгляд. Мол, потерпела поражение, что дальше? Я угрожающе улыбнулась, возвращая этот немой вопрос. Да, а что, собственно, дальше? Как только отпустит, получит так, что сбежавшийся Надзор будет его от стены отскребать!
Не отпускал. Секунда, другая, третья. Под потолком раскручивался вихрь, во мне клокотала уже не злость. Ярость. Северин наклонился к моему лицу, дыхания смешались. Губы впились в губы, выбивая последний воздух из легких сминающим поцелуем. Неистовым, требовательным, без капли ласки. Когда властно врываются, отступая затем на миг, чтобы снова напасть. Глубоко внутри вскипело нечто, неподдающееся контролю и осознанию. Сопротивляться? Еще чего, в эту игру не проигрываю!
Я укусила его губу, с удовольствием услышав, как он прошипел ругательство, не отрываясь от моего рта. Комната наполнилась серебристыми отсветами и рваными вдохами. Мешок под спиной начал сползать, но Северин удержал меня одной рукой, второй забираясь под подол платья. По внутренней стороне бедер прокатилась волна, вторя настойчивым прикосновениям. Ерзанье, несдержанный стон. Огладив его твердые как камень плечи, я ощутила, что они подрагивают. Словно пружина, сжатая до упора. Мои пальцы скользнули по напряженной груди и, очертив упругие мышцы под задравшейся рубашкой, спустились ниже. Он разорвал поцелуй. Приподнялся, поставив ладони возле моей головы и пристально глядя мне в глаза.
– Что-то ты ничего язвительного не говоришь, – припечатала я.
– Не придумывается, – произнес Северин как-то хрипло, – дай мне минуту…
Нет уж, а то придумает, за ним не застрянет! Я заткнула его поцелуем – лихорадочным, напористым и отчаянно долгим. Нежности не было, только иступленное вожделение. Низ живота скрутило тугим узлом, искристое сияние сменил трепет огонька на шкафу. Воронка развеивалась, в проломленной крыше зияло небо… Пол усеивали обломки, а лампа уцелела. Щитами он ее, что ли, ограждал?..
Кровь бурлила в венах, наши руки мяли и гладили все, что им подворачивалось. Снятая с меня, безжалостно скомканная мантия с шелестом улетела куда-то в угол. Поймав в разомкнутые губы шумный вздох, я рывком стянула с Северина рубашку, едва ее не разорвав. Он сдернул верх моего платья до талии, и от его взгляда будто волной раскаленного света обдало.
Облизав горящие губы, я притянула Северина к себе. Секунды вынужденной заминки, не мешающая больше одежда. Чуть влажная кожа, гулкие удары сердца прямо в мою ладонь, касания возбужденной плоти. Горячее рельефное тело обожгло мое собственное. Сильные пальцы вплелись мне в волосы, не позволяя отстраниться. Я вжалась в него, вонзаясь ногтями в лопатки. Больно, наверное! Так ему и надо… Он протиснул колено между моих ног, заставив со стоном выгнуться ему навстречу и задохнуться от нахлынувшего жара. Никаких прелюдий. Нетерпение и дикая неутолимая жажда.
Толчок, сразу до конца, судорожный выдох. Еще толчок, пульсирующее внутри тепло, почти болезненная наполненность. Я крепко сжала его бедра ногами, замедляя и задавая темп. Это казалось не близостью, а продолжением прерванного поединка. Жадные губы не пропускали ни одного дюйма моего тела, до которого могли дотянуться, впивались яростно, оставляя отметины. Я отвечала тем же, высвобождая всю злость. Солоноватый вкус покрытой испариной кожи, разлетающиеся всхлипы и стоны. Приливала тягучая энергия, концентрируясь в чувствительной точке и обостряя ощущения до предела. Все исчезло, осталось лишь желание, яркое и острое. Накрыло сокрушительным всплеском наслаждения. Несколько мощных толчков, и оно стало общим, наконец-то расслабляя и вынуждая друг друга отпустить.
Я уткнулась Северину в грудь, слушая отдающее набатом сердцебиение. Ненадолго. Два тяжелых дыхания, поцелуй в ненасытные губы. Соединение тел, изматывающее удовольствие, в котором хотелось замкнуться. Язык и пальцы вторили прочим движениям, сводило сладкими судорогами, прокатывая дрожь до кончиков пальцев. Раз за разом, до полного изнеможения.
Едва живая и готовая задохнуться, я легла на него, не в силах подняться или хотя бы пошевелиться. Он устало усмехнулся. Прекрасно… У меня тут сложные отношения, которые я решила запутать еще больше. Блестящая идея, лучше не придумать! Эта мысль была последней осознанной. После – ни одной. Прикрытые веки и вмиг опустившаяся темнота.