В доме боярина Юрия Фёдоровича готовились к встрече очень важного гостя. Никогда такого не было, чтобы сам великий князь пришёл к нему в терем. Да, Юрий Фёдорович был братом посадника и далеко не последним в Новгороде, но подобной чести не удостаивался ещё никто.
Посадник Михаил Фёдорович и брат его Юрий очень нервничали, ожидая князя. Новгородский люд собирался у его терема, ожидая милостыни, которую будет раздавать великий князь, когда приедет за невестой. Оба брата понимали, что сейчас их честь и достоинство в руках великого князя. Что, если он попросту не приедет? Какой позор это навлечёт на их род! На смех поднимать будут.
– Думаешь, соблюдёт договор великий князь? – спросил Юрий у Михаила.
– Думаю, что да. Если ему нужен Новгород, то ему нужны мы. Без нас ему тут не усидеть, а дары и чёрный бор от нас ему очень нужны.
Черным бором называлась дань татарам, которую Новгород платил великому князю, а тот передавал её великому царю и хану.
Пролетело несколько часов. Народу вокруг терема собралось очень много. Все ждали великого князя.
Юрий Фёдорович вошёл в комнату, где в прекрасном наряде в окружении матери и сестёр сидела Ксения.
– А ну-ка выйдите все!
Все тут же встали и покинули комнату, кроме, разумеется, Ксении.
– Боишься, Ксюха?
– Боюсь, батюшка!
– Держи себя достойно. Ты не холопка какая, а дочь боярина. Наши предки хоть и не от Рюрика ведут род свой, но знаешь, сколько из рода нашего посадников вышло? А знаешь ли ты, что посадник в Новгороде не меньше князя значит?
– Знаю, батюшка!
– Помни, что род наш не грязный, нет в нем ни холопов, ни закупов. Мы люди свободные и достойные. Предки твои не раз живот за отчину свою отдавали.
Однако Юрий Фёдорович видел, что дочь его все равно всегда будет считать себя по сравнению с Рюриковичами худородной. Что и говорить, ведь так оно на самом деле и было. Они всего лишь бояре новгородские, которые даже не как бояре других городов, вышли из славных витязей, а вышли из простых людей, торговых и промысловых. Собирали свою силу по крупицам, а не получали в дар от князей.
Дверь в комнату, где находились Юрий Фёдорович и Ксения, приоткрыли и негромко сказали:
– Князь едет!
– Всё, дочь, слезы утри и перестань дрожать! Ты достойного рода и должна гордиться этим. Мы не по праву рождения сильные, а по уму, а этим тоже гордиться надо! Пойду встречать жениха твоего.
Юрий вышел на крыльцо, где уже находился Михаил.
– Выехал князь из Городища, мне сообщили. Едет сюда со всеми ближниками, будто мы не бояре какие-то, а минимум князья высокородные.
– Странно, я думал, что он, наоборот, постарается унизить нас. Например, не сам приедет, а пришлёт кого, а сам только в Софию придёт, – сказал Юрий.
Князь ехал со всей торжественностью. Несколько раз он останавливался и раздавал милостыню. Народ радовался. Скоморохи дразнили великого князя.
– Никому не нужен данник Орды, хоть и князь!
– Нашёл невесту себе из простонародья! Вон на моей тётке женись, она тоже в девках засиделась! – кричал какой-то скоморох, а прямо перед процессией князя выбежал мужик, одетый в бабу и изображающий эту тётку. При этом скоморох был явно уже не молодым и специально не сбрил щетину.
Народ хохотал, а князь ехал неспешно и улыбался людям. Подъезжая к терему боярина, Ярослав резко пустил коня вперёд и подскакал к терему. Навстречу ему вышла мать Ксении, боярыня Мария Андреевна, и вынесла каравай и соль. Князь спешился и чинно отломил кусочек хлеба, обмакнул его в соль, а затем неожиданно для всех начал говорить:
– Ты, мать, веди скорее меня к моей голубушке! Сердце по ней страдает. Люба мне Ксюшенька. Жить без неё силы нет!
Великий князь говорил это очень громко, чтобы услышало как можно больше народу. Странно, но на народ это подействовало.
– Любит её князь!
– Не погнушался, что рода она простого, любит её.
Все смешки исчезли. Перед любовью преклонились все. Князь вошёл в терем, где его встретили Юрий и Михаил.
– Ну, отец, не тяни, – говорил Ярослав, зная, что каждое слово будет потом пересказано в народе, – где голубка моя, моя лебёдушка? Где Ксюшенька?
Взгляды Юрия и Ярослава пересеклись. Это было два холодных взора. Каждый понимал, что сейчас это не просто свадьба – это политика.
И Юрий, и Михаил поняли, что великий князь решил не пытаться выставить их худородными и каким-то образом опозорить, чтобы затем не заключить брак. Нет, князь решил соблюсти договор. Более того, он решил сделать так, чтобы все думали, что это он сам выбрал Ксению. Умный ход. Простые люди всегда восхищаются чувствами.
Ксюшу вывели из комнаты, где она находилась. Князь, не говоря ни слова, взял её на руки и вместе с ней вышел из терема на крыльцо. Народ радостно загалдел, а великий князь на руках понёс Ксению к повозке.
Усадив невесту, князь вскочил на коня:
– В Софию, к архиепископу!
Ксения не понимала, что происходит. Все шло не так, как она ожидала. Она думала, что князь и смотреть на неё будет с презрением. Девушка прекрасно понимала, что женится на ней князь не по любви, а из-за того, что отец её и дядя шантажом его принудили. Боялась, что опозорит её, например, заставив пешком идти до церкви, или на телеге, запряжённой ослами, повезёт её. На все подобные случаи отец дал ей подробные рекомендации, как вести себя, и не дал на нынешний. Князь вёл себя, словно влюблённый. Может, и вправду он меня видел где? Вот и влюбился, подумала девушка, несясь на повозке, в которых только княгини и ездят. Князь скакал рядом с ней и иногда приветливо ей улыбался.
У входа в Софию их уже ждал архиепископ Далмат и ещё больше народу. Князь спешился и помог Ксении выйти из повозки.
Люди были просто в восторге. Не по принуждению князь на новгородке женится, а по любви. Не побрезговал он их родом, и новгородцами брезговать не будет. Вот это действительно достойный князь! Если он женился по любви, а не из-за выгоды, то и править будет по совести, а не для наживы.