Далеко-далеко, за горами, за морями, за реками и лесами, укрылись Туманные Земли. Страна волшебная, страна сказочная, страна, покрытая тайнами. Лето с запахами цветов сменялось осенью с ароматами падающей листвы. На смену осени приходила зима с очаровательным запахом снега и льда, а за ней весна, наполненная благоуханием новой жизни. Ветра, дующие над великими просторами из года в год, разносили песни менестрелей о героях.
Над великими просторами Зерании стелился утренний туман. Туман клубился, туман переливался, туман медленно рассеивался под золотыми лучами восходящего солнца. Из-под тумана проступали очертания огромного сказочного леса, прореженного голубыми прожилками рек.
На севере, на самой границе видимости, высились руины Изгадии – разрушенного замка Волшебных Народцев. Развалины старой твердыни (оплывшие, как свеча) возвышались на склонах Пенийских гор. Историю этих руин давно никто не помнил, однако к разрушенному замку близко не подходили (на всякий случай). Мало ли что там может скрываться? Жизнь в Зерании была сосредоточена в лесу, где хватало своих загадок: потаённые ложбинки, глубокие пещеры, покрытые мхом камни и лесные озёра.
Карлик по имени Труфф Бальсон проснулся от странного шума. Уютный домик, спрятанный в глубине леса, покачивался и содрогался. Во сне карлик видел, как парит над родным Борогвинским лесом. Он как раз летел, оседлав облако, над рекой Хильтанос, на берегу которой стояло поселение, где жил Труфф. Он подплыл на облаке к руинам Изгадии, надеясь заглянуть внутрь (он давно мечтал сунуть в развалины свой любопытный нос), однако сон был прерван самым наглым образом.
Карлик принадлежал к Волшебному Племени пикси и обитал, как все его сородичи, внутри гигантского гриба. Каждый пикси был размером с ладонь человека, а если учесть, что гриб был выше человека, то внутри одного мухомора мог разместиться обширный домик, где хватило бы места целому семейству пикси.
В мухоморе было тепло и уютно. Стены на ощупь были мягкие и тёплые, как у всякого гриба, и немного светились в темноте. Гигантские мухоморы в Борогвинском лесу содержали большое количество фосфора, который, впитав в себя дневной свет, отдавал его вечером всем желающим.
Снаружи грибы источали мягкое лунное свечение, благодаря которому во тьме были отчётливо видны кособокие тропинки, проложенные между ними. Чем ближе подходишь к грибу, тем ярче освещена трава у толстой ножки. Возле маленьких дверок, на шестах, воткнутых в стенку, пикси подвешивали крошечные фонарики, от которых шёл оранжевый, почти коричневый свет. Фонарики покачивались на ветру, отбрасывая пляшущие тени. И гасли к утру, потому что спящие пикси не подливали в них масла.
В домиках пикси постоянно стоял запах сырости и плесени – так пахнут грибы, пребывающие в самом расцвете сил. Людям такой аромат неприятен, а у карликов запах вызывал блаженство. Благодаря этому сладкому запаху и свету пикси считали грибы самыми уютными домиками в мире.
Кровать, на которой спал Труфф, стояла у стены. Большая комната, вырезанная в мякоти гриба, была обставлена крошечной мебелью: посередине разместился обеденный стол, вдоль стен – расставлены диваны и кресла, а возле окна высился шкаф для одежды. В одну из стен была вделана печь, около неё прислонился ухват – штырь для вынимания из печи горячих горшочков с едой. Сейчас печь была холодная и тёмная, а ухват валялся на полу в дальнем конце комнаты.
Нет, подождите!
Труфф отбросил подушку, сел на кровати, протёр глаза и увидел, как стол, который должен стоять в центре, съехал к стене, сбил ухват и упёрся в холодную печь. Деревянный стул-качалка с выжженной на спинке надписью: «Труфф Бальсон» всегда был прислонён к столу, теперь валялся возле печи, нырнув под стол. Одна ножка отломана, хотя вчера вечером, когда карлик поднялся с этой качалки и лёг в кровать, стул был совершенно целым.
Падение штыря, сбитого столом, пробудило Труффа. Карлик слез на пол и поискал сапожки.
Их также не оказалось на месте. Обычно они лежали под кроватью. Но в данный момент кровать сама стояла в центре комнаты, медленно приближаясь к печи. Пол в доме-грибе почему-то сделался наклонным.
Пикси спрыгнул на пол и шатаясь подошёл к печи. Он с трудом удерживал равновесие на покачивающемся полу. Поверхность перемещалась вверх-вниз так, словно гриб летел по воздуху.
Странно.
Труфф подошёл к столу, встал на колени, залез под него и извлёк свои сапожки вместе с кафтаном. Пикси любили щегольски одеваться. Карлики были покрыты серой шерстью, редкой и почти незаметной. Голой оставалась только область возле пупка, а также ладони и ступни. Чтобы шерсть не пачкалась, пикси носили разноцветные штанишки, голубые сапожки и голубые кафтаны. Клочья волос на голове, торчавшие во все стороны, этот Волшебный Народец прятал под разноцветные шапки из цветочных колокольчиков. У Труффа шапки не было: цветок, сорванный вчера, завял и оказался в печи ещё вечером. Чтобы отыскать новую шапку, пикси предстояло выбраться из домика наружу.
Одевшись, Труфф побежал к лестнице, ведущей вниз. В его доме-мухоморе имелась только одна комната, вырезанная в шляпке. Туда вела длинная винтовая лестница, выдолбленная внутри гигантской ножки гриба, высотой в рост человека. Ножка была такой толстой, что её с трудом мог обхватить человек, в то время как остроконечная шляпка в диаметре доходила до четырех шагов. В стенах комнаты выдолблены прорези окон и даже балкончик, ограждённый крошечными (для человека) перилами и мощной (для пикси) оградой на уровне пояса.
Домик-гриб словно летел по воздуху. Пол содрогался. По дуновению ветра (точнее – сквозняку) карлик ощущал, как тот становится то выше, то ниже.
«Очень странно, – подумал Труфф. – С каких это пор грибы научились летать?» Дверь на тёмную лестницу оказалась распахнута настежь, хотя вечером карлик оставил её плотно закрытой. Труфф Бальсон начал спускаться. Преодолев пять ступеней, пикси ощутил, как ноги погрузились в нечто студёное.
Вода. Холодная. Бр-р-р-р!
«Хм… откуда внутри гриба взяться воде? Особенно если гриб летит?» – удивился карлик.
Неужели другие пикси, в особенности его друзья Гариль и Веслон, а также девочка-пикси Лирана, вечно таскавшаяся за мальчиками, отмочили какую-то пакость?
Отмочили?
Труфф испуганно распахнул глаза. Они у него большие и зелёные. Пикси поднялся по лестнице и сел на крайнюю ступеньку. Снял голубые сапоги, вылил из них воду, снова надел и побежал к балкончику. Вышел и обомлел.
Наводнение!
Поселение пикси Красная Опушка оказалось затоплено. Огромные мухоморы превратились из уютных домиков, стоявших на согнутых ножках поблизости друг от друга, в острова с красными в белую крапинку крышами. Эти островки покачивались на воде, создавая ощущение полёта. Над крышами виднелись кособокие печные трубы, отводившие дым от каминов, заботливо расположенных внутри каждого мухомора. В данный момент все печные трубы были холодные. Дыма – нет. Если внутри какого-то гриба и был разожжён камин или нагрета печь, вода давно их потушила.
«Река Хильтанос разлилась!» – догадался Труфф. Уровень воды поднялся очень сильно – оказался затоплен не только лес, но и поселение пикси. Грибы покачивались, омываемые потоками, несущимися с гор.
Грязно-коричневая вода стремительно напирала. Дом Труффа трясся и кренился всё ниже и ниже, готовясь утонуть насовсем. Пока карлик бежал на балкончик, гриб успел наклониться и ещё больше уйти под воду. Вода хлынула в комнату прямо с лестницы. Поток подхватил стол, кресла и сундуки с одеждой. Вода подняла и потащила за собой даже кровать. По белому постельному белью расходилось огромное серое пятно. Вскоре вся постель стала мокрой и приобрела грязно-серый оттенок. Поток подхватил стул-качалку с выжженной на спинке надписью: «Труфф Бальсон» и выбросил его через балконную дверь. Стул поплыл вниз по реке.
С каждым мгновением вода прибывала всё больше.
Над поселением пикси Красная Опушка из пяти десятков мухоморов склонились дремучие ели. Их острые вершины казались карлику недосягаемо высокими. Ёлки подпирали облака. Сквозь еловые ветви виднелись голубое небо и утреннее солнце, выглядывающее меж облаков.
Балкончик содрогнулся. Труфф упал, уткнувшись носом в мягкий пол, вдохнув сладкой сырости спелого гриба. И в этот момент карлик понял: гриб оторвало вместе с ножкой. Он поплыл между других мухоморов, расталкивая их красные с белыми пятнышками шляпки.
Из комнаты на балкон хлынула вода. Кровать, стол, шкаф с одеждой и даже коврик двинулись по направлению к балкону, столкнулись с узким проходом и заткнули его. Сзади ударила кровать. Раздались хруст и треск. Несколько стульев выдавило через дверь, в то время как её саму сорвало с петель, и она просвистела над ухом карлика. Дверь плюхнулась в воду, которая поднялась на уровень балкона, и отъехала прочь от гриба. Плывущая в грязном потоке дверь с ручкой в форме кольца и замочной скважиной со вставленным ключом выглядела смешно.
Жалобно вскрикнув, Труфф подпрыгнул, зацепился за краешек шляпки гриба, подтянулся и забросил ногу на крышу, взобрался на неё и побежал к печной трубе. Кривой дымоход, оканчивавшийся наверху крышечкой в виде домика, раскачивался и вот-вот грозил обломиться. Пикси судорожно обхватил его руками и огляделся.
Прежде всего он не мог понять, куда подевались другие соплеменники. Кроме журчащей воды и глухих ударов грибов друг о друга, не слышалось абсолютно ничего. Ни писка, ни визга, ни щебетания, что удивительно, учитывая скандальный нрав Волшебного Племени. Обычно пикси поднимали дикий крик по всякому поводу (и даже без причины).
Гриб-домик стремительно плыл между другими такими же мухоморами. Мухоморы отчаянно раскачивались, пытаясь всеми силами удержаться за землю. Некоторые уже утонули по самые шляпки: над поверхностью торчали лишь печные трубы, из которых временами брызгал не дым, а грязные фонтаны воды.
Впереди обнаружился стремительно приближающийся ствол сосны. Даже три человека с трудом обхватили бы его, в то время как пикси смогли бы измерить окружность этого дерева лишь в случае, если десятки карликов взялись бы за руки и встали вокруг, плотно прижавшись к коре.
Тут Труфф услышал голос.
Голос звал:
– Помогите… Спасите… Я здесь!
К еловой лапе с другой стороны ствола течение прибило ещё один мухомор. Причём прибило давно и основательно. Этот был мухомор на целых два этажа. Под натиском воды гриб почти полностью утонул. Выныривал – и тогда виднелась его обломанная ножка, – когда поток ослабевал, но лишь для того, чтобы опять утонуть. Со стороны этот мухомор, принадлежавший большому семейству пикси, выглядел как поплавок, который дёргает огромная рыба.
– Ты меня видишь? – снова раздался писклявый голос. – Посмотри на крышу!
На тонущем мухоморе прыгал, размахивая руками, пикси-ребёнок. Он был настолько мал, что носил не серые штаны, как взрослые карлики, а полосатые. Пикси-родители одевали своих деток в полосатые штаны, чтобы легче отыскивать в лесу, куда они частенько убегали. Делали дети это из озорства, чтобы досадить чересчур заботливым родителям, доказывая свою (якобы) самостоятельность.
Труфф набрал в грудь воздуха и крикнул:
– Да, я тебя вижу! Держись, малыш!
Труфф зацепился руками за проплывающую над головой ветку. Дом-гриб занесло под неё течением. Печная труба, сделанная из пустого (внутри) ствола тонкого дерева, воткнутого в шляпку гриба, ударилась об огромную ветку и обломилась. Острая вершина шляпки лишь скользнула по нижней части ветки и поплыла дальше. Ноги пикси внезапно оказались над бурлящим потоком. Грязно-коричневая вода сулила большие неприятности, если в неё упасть. Труфф испуганно расширил глаза, подтянулся и взобрался на ветку, впервые ощутив себя на твёрдой поверхности.
– Держись! – снова прокричал спасатель. – Я иду к тебе!
Труфф побежал по ветке. Родной домик-гриб уплывал всё дальше и дальше, пока не пропал за громадными соснами, которые, растопырив свои руки-ветки, укрыли его от посторонних глаз. С этого момента пикси по имени Труфф Бальсон никогда больше не видел свой дом.