Красная ткань струилась по телу, ласково обнимая талию. Я чувствовала, как внутри меня уже жило что-то необратимое, что-то, что уже не остановить. Каждая клеточка откликалась на это чувство, содрогаясь от сумасшедшей смеси волнения и тревоги. Скрывать долго не получится… Я знала это. Но… он не готов. Ну как он сможет принять такую новость, если в наших отношениях гулкое эхо того, что мы оба так и не смогли построить… и вряд ли когда то сможем. Ведь мы никогда и не хотели этого. Мы всегда знали как оно будет…
Рейн стоял рядом, непреклонный и безукоризненный, словно выточенный из холодного мрамора, так шикарно выглядящий в своем идеально сидящем темном пиджаке. Вечная маска безразличия скрывала его настоящее лицо, создавая преграду, за которую, казалось, нет хода никому. Но его рука… она крепко, словно стальным кольцом, сжимала мою талию. Последние дни он вел себя слишком странно… закрыто, агрессивно и пугающе. И это не прекращалось.
Он представлял меня своим друзьям с хладнокровной уверенностью, пока я лишь пыталась сохранить выражение спокойствия. Ведь внутри меня бушевал ураган из эмоций, который я так и не могла потушить.
– Добрый вечер, Мириада, – подошедшая семья Моррети сверкала белоснежной улыбкой.
Я была рада видеть Эммета, хоть он больше и не был тем, кем был раньше для меня…
Он крепко держал за руку Лили, выглядевшую, как всегда, ослепительно, но в это мгновение я уловила в его взгляде что-то большее. Что-то, что она пыталась скрыть за своей непринужденностью.
– Здравствуй, – я старалась держаться спокойно.Обняв его за плечи, оставила легкий, едва ощутимый поцелуй на щеке. – Лили, ты, как всегда, обворожительна!
Лили при этих словах посмотрела на меня с легкой улыбкой.
Она обняла меня так стремительно, что дыхание перехватило, и горячо поцеловала в обе щеки.
– Я всегда говорила, красный твой цвет, Ада, – её голос был наполнен мягкой ласковостью. Она прикоснулась к моему локтю, словно между нами был невидимый диалог.
Я раньше никогда не понимала натуру и мировоззрение женщины, стоящей передо мной. Лили была словно головоломка, собранная из контрастных частиц: грация и сила, нежность и сталь. Но сейчас… я неожиданно почувствовала прилив уважения, почти восхищения к ней. Десять лет брака. Двое невероятных сыновей, на которых она смотрела с такой теплотой, что невозможно было не увидеть её материнскую любовь. По сценарию тут должна быть картина идеальной семьи, где всепоглощающее счастье льётся через край. Но увы, нет…
Когда ты пленник в золотой клетке, когда твоя жизнь словно чётко прописанная пьеса, роли и линии которой не выбираешь самостоятельно, ты теряешь себя. Я взглянула на неё, и внезапно мне стало горько осознавать, каких жертв потребовала её жизнь. Свободный брак… никогда бы я не смогла. Никогда. Делить любимого человека с кем-то… Мой разум даже отказывался вместить эту мысль. Для меня эта идея сродни пытке, но для Лили и Эммета это, видимо, оказалось единственным выходом…
Но черт побери, как? Как ей вообще удаётся выдерживать это? Я задавала себе этот вопрос снова и снова, ощущая, как внутри всё кипит от противоречий. Каково это – видеть ту, с кем трахался твой муж? Нет, не просто догадываться, а знать. Она всегда знала – с самого начала. Про нас с Эмметом.
Я посмотрела в её глаза, и на мгновение они показались мне бездонными. Что она чувствует, когда смотрит на меня? Гнев? Ревность? Или, может, только ледяное спокойствие, которое годами выковывалось необходимостью мириться с таким положением? Ведь она тоже не хранила верность своему мужу…
– Я отойду ненадолго, –
низкий, хрипловатый голос Рейна проскользнул над самым ухом. – Постарайся за это время не натворить чего-нибудь, что мне придется потом разгребать, – в его словах прозвучала смесь укора и насмешки.
От этого простого мгновения, от этого напряжения между нами, тело охватила дрожь. Словно невидимая рука сомкнулась вокруг моего горла и не давала вдохнуть. Между нами стояла стена. Не просто прочная, а бесконечная, простирающаяся до самого горизонта. Она неизбежно ждала момента, чтобы разорвать меня на мелкие кусочки, и я уже не могла понять, боюсь ли этого больше всего или жду с облегчением.
Рейн удалился, оставляя меня наедине с хаосом моих мыслей и новой волной напряжения. Я с трудом вернулась в реальность и огляделась. Эммет. Лили. Пара знакомых лиц, с которыми моя связь всё так же поверхностна, как разговоры о погоде. Скоро должна была начаться официальная часть приема – то самое событие, от которого я ожидала меньше всего приятного. Я взяла в руки бокал, сжала его чуть сильнее, чем следовало, и стала рассеянно окидывать зал скучающим взглядом.
И в этот момент это произошло.
Взгляд. Всё внутри меня сжалось, как от удара. Я не видела его лица, но знала меня жгут глаза, которые невозможно ни перепутать, ни игнорировать. Глаза, от которых кровь в моих венах взбунтовалась и начала нестись с такой скоростью, что казалось, я сейчас задохнусь. Все звуки и голоса вокруг пропали, растворились в тягучей, обжигающей тишине. Каждый нерв в моем теле напрягся, сердце билось отчаянно и громко, и каждая моя мысль кричала одно – Михаил…
Сегодня он смотрел на меня иначе. Его взгляд не скрывал интереса. Будто его больше не заботило, кто может заметить. Будто весь этот зал – с его шепотом, с непрошенными взглядом гостей – просто не существовал. Его не волновало, что подумают люди, если увидят, как он скользит глазами по жене своего брата. Пусть и фиктивной… но все же жене. В этот момент что-то хлынуло мне в грудь – предвкушение, страх, смятение… все слилось воедино и затопило меня до самого горла.
«Нет, Ада! Не смотри! Не режь себя без ножа!»
А что если… наши с Рейном отношения могли стать чем-то большим? Ведь он…Однако одна мысль о том, чтобы всерьез принять это, резала изнутри. Саму идею – преступную, невозможную… я не могла впустить в свое сердце.
Мой взгляд невольно устремился к дальнему углу. Рейн разговаривал с мужчиной, которого я не знала. А в следующую секунду меня словно накрыл поток осознания своей нелепости. Стоило лишь перевести взгляд… и вот… один, второй – и третий. Все они здесь. Каждого из них связывало со мной …прошлое, настоящее и возможно будущее.
Но кто из них останется в каком времени?
Мое настоящее… это Рейн? Да? Или нет? Но тяжесть сомнений уже успела пробиться, почти врезаясь в мое сознание.
А может, на самом деле им может быть
Эммет? Человек, который в своё время сломал мои стены и разорвал цепи, заковавшие меня. Человек, который показал мне, что значит жить для себя – впервые, без оглядки на чужие ожидания. Он был тем, кто дал мне свободу.
И он любил меня…
Или все-таки Михаил?
Я так когда-то хотела видеть в нем нечто большее, чем прошлое. Хотела, чтобы будущее было связано с ним. Но получилось ли?.. Внутри меня что-то отчаянно сопротивлялось этому. Сколько же всего произошло между нами. Сможет ли он простить меня… конечно же нет, Ада! Такое не прощается и не принимается. Ты чужая. В тебе чужое.
Но я буду помнить всегда как он был моей тенью. Он был моим безмолвным защитником, моей стеной, которая не позволяла мне быть сломленной, пока я изнутри трещала по швам. Он был моей опорой. Моим всем… И теперь это "всё" казалось настолько далёким и хрупким, что я боялась сделать хоть шаг – вдруг оно исчезнет окончательно.
– Ада… – только он мог так произнести мое имя.
Я замерла, чувствуя, как от этих трех букв моя грудь наполняется тяжестью. Дышать стало страшно. Михаил стоял за моей спиной близко, слишком близко. Его дыхание касалось моей макушки, и голос, глубокий, почти шершавый, отдавался внутри. Мне всегда казалось, что я тону в его тени высокой, сильной, неумолимой. И вот он здесь. Спустя столько времени… Настолько близко, что мне сложно поверить, что он снова рядом.
Я обернулась. Взглянула вверх, будто пытаясь пробиться через толщу горького воспоминания. Его лицо было таким же грубым, как и всегда. Шрамы, пересекающие кожу, больше не вызывали того острого волнения, что раньше. Они стали привычным узором, частью его. Но, как же чертовски невыносимо раздражали меня эти тёмные очки, за которыми он всегда скрывался. Барьер, стена, которая разделяла нас.
Я никогда не забуду тот день, когда увидела его глаза. Никогда не забуду их…
Но мои мысли, одна за другой, разбились о реальность, когда я почувствовала, что Рейн подходит ближе. Но не один – с ним был незнакомец, тот самый человек, с кем он беседовал минуту назад.
Мужчина двигался уверенно, его шаги казались продуманными, как движения охотника в лесу.
Он излучал молчаливую силу. Высокий, широкоплечий, с густой щетиной. Он выглядел обыденно, обычный костюм, обычные черты, и темные, четкие татуировки выглядывающие из под рубашки на шее. Я чуть не отмахнулась бы от этого, если бы не… Глаза.
Они встретились с моими, и мне вдруг стало холодно. Как будто я заглянула в живой океан перед бурей. Голубые. Глубокие. Безмолвные. Это был не просто взгляд это был крик без слов, который мог утянуть на самое дно, оставляя без пути обратно. Было в нем что-то, от чего захотелось отвести глаза, но я не могла.
Эти глаза. Они напоминали мне слова Эрни. Ведь он так же говорил и о моих глазах… Бездонные. Печальные. Слишком открытые, чтобы это не пугало.
Рейн подошёл ближе, настолько, что расстояния между нами больше не было. Его рука легла мне на талию. Он поздоровался с Михаилом коротко, как бы невзначай. Михаил, естественно, промолчал. Твердой, непроницаемой тишиной.
– Познакомься, это моя… жена. Мириада, – голос Рейна звучал спокойно, но я уловила едва заметное напряжение в его интонациях. Слово "жена" сорвалось с его губ твердо, уверенно, но будто после долгой борьбы.
– Просто Ада… – я перебиваю его.
Слова отрываются нарочито мягко, но в каждой букве чувствуется кто я на самом деле – та, кто не согласна быть «его».
Мои глаза все еще прикованы к мужчине, стоящему напротив. Его взгляд держал так, будто пытался прочитать во мне давно забытую книгу, осторожно переворачивая страницы.
– А это мой знакомый, Мэйсон Ривера, – продолжает Рейн, но его голос доходит до моего сознания с запозданием.
Имя. Оно как звон, эхом ударяется в висках. Мэйсон… Ривера. Но это не самое главное, не сейчас. Главное – это то, как он смотрел на меня.
Его лицо изменилось. В первый же момент, когда наши глаза встретились, я заметила замешательство, слегка приподнятые брови. Затем – удивление. Оно было почти детским, как у человека, который только что увидел что-то впервые. Затем промелькнул восторг. Но самое страшное накрыло его чертами буквально мгновение спустя… страх.
Дикий, пробирающий до дрожи страх.
Перед ним стояла я. Обычная девушка. Но смотрел он так, словно я была призраком.
Этот взгляд хлестнул по моему сознанию, вынуждая трижды обдумать, почему я кажусь ему не тем, кем являюсь. Ошибся? Нет, слишком сильная, искренняя была эмоция на его лице. Мэйсон. Это имя… Я ощущала его глухой пульс прямо в своей памяти.
Ривера.
Я не знала его. Абсолютно. Но он казался мне странным, цепляющим мое внимания,
И это имя… Оно кружилось в моей голове, нарастающим эхом – я же знала его уже давно.
Спасительный ответ вспыхнул внутри, будто холодная молния прошибла все мои воспоминания разом. Дневник. Мамы.
Я точно видела это имя там. Строка за строкой, тысячи раз. Рукой моей матери, дрожащей и уверенной одновременно, оно всплывало из всех страниц. Мэйсон…