После вчерашнего шторма на песчаном пляже тихо журчал прибой, наигрывая ласковые мелодии далёкого детства. Белая чайка качалась на белом гребне волны и вертела клювом. На голубом бескрайнем небосводе затерялось всего одно белое облачко. Вокруг плыла июльская безмятежность и тишина лета.
Неожиданно раздались мужские голоса и смех. Под зонтиком от солнца заговорили мужчины. Они пили холодное пиво из переносного мини-холодильника и, наверняка, очередной глоток повысил громкость их голосов.
– Выхожу я сейчас из воды, а под ногой медуза проскочила. Прозрачная такая, с чуть голубоватым отливом и синей рюшечкой. Вспомнил я тут студенческое время и другую медузу. Девушку так звали на курсе. Причём называли её за глаза «Бледная медуза». Она была невзрачная, тихая такая, незаметная. Косметикой не пользовалась, и не отличалась бы от остальных, если бы не старательность, подготовленность практически к каждому заданию. Этакая пятерочница. Психологи называют такое поведение комплексом отличницы, кажется. Может, и так. Не знаю. Но она мне была очень симпатична. Давно хотел познакомиться ближе, а робел. Не находил возможности остаться с ней наедине, поговорить, пригласить куда-нибудь. Когда приближался, она очки на лоб поднимет, смотрит в упор и я отступаю. Типа, мимо проходил…
Значится, так. Как-то раз пошли мы с парнями на мальчишник перед свадьбой одного из наших сокурсников. Поддали хорошо в кабачке каком-то. К полуночи двинули в ночной клуб или на дискотеку, не помню, как это тогда называлось. В общем, зарядились мы изрядно, и захотелось реальных подвигов, как ты говоришь, на половом фронте. Кто-то из ребят позвонил в публичный дом. Ну, не совсем в публичный. На квартиру с девочками лёгкого поведения. Было такое время, когда телефоны с массажными салонами и досугом с девочками публиковались во всех газетах. Позвонил он, договорился, и повезли мы нашего товарища туда. Якобы лишать невинности перед свадьбой. Едем на такси, ржем, водку из горла попиваем. Заряжаемся сами. Каждый понимает, что и ему придётся с какой-нибудь шмарой перепихнуться..
Значится, приехали. Вывались из такси, позвонили по домофону, нам открыли двери и мы – в рассаднике желаемого разврата.
– Ты первый раз попал на такую тусовку? – спросил второй мужской голос. Он молчал всё время, внимательно слушал и, наверное, попивал пиво.
– Ага! Интересно же в жизни пройти разные школы. Они и закаляют, и по морде бьют, и учат, и дают толчок к новой жизни.
– Ну-ну, не перегибай. Порой это, как на грабли наступить…
– Слушай дальше! Дало то не в том, а в другом. Мы жениха первым отправили в комнату, где «девушки» демонстрировали себя. Он кого-то довольно быстро выбрал, и отправился с избранницей учиться опыту, лишаться девственности, трахаться – предполагай, что хочешь.
Дошла очередь и до меня. Показывают мне с пяток оставшихся девиц, которые выстроились в рядок… Шеренгой, как говорят военные, наверное. Стоят, полуголые, сексуальные такие, накрашенные, подмигивают мне. Типа, «выбери меня, выбери меня»! Как в песне. Ха-ха! А я, хорошо осоловевший, показываю на ту, что крайняя слева. Беру её! Почему слева? Не знаю. Глаза-то залил хорошо… А она ближе. В общем, направляют меня в одну из комнат, где я должен встретиться с той, кто под руку попалась. Захожу и сразу ложусь на кровать – типа, устал пить и гулять весь вечер. Не тут то было. Слышу голос: «Может, закажешь, что-нибудь? Душ у нас напротив. И я тебя жду…» На автомате отвечаю: «Сто грамм и пиво». Отправляюсь в ванную комнату, где принимаю душ и чуток прихожу в себя. Возвращаюсь к лону продажной любви, а там моя избранница лежит под одеялом и пьёт моё пиво. Я махнул коньяк и прильнул к тёплому и мягкому телу…
Но тут оказались свои правила. Она села на меня сверху и принялась целовать. Не в губы, а в соски, живот, ниже. Сама презерватив надела. Я удивился. Прежде, не попадал в такие ситуации. Уставился на неё, от себя чуть отстранил, а это – Бледная медуза!
Вот чего я не ожидал, так такого расклада. Я её! Я могу! И говорить ничего не надо! Это как подарок на Новый год! Как выигрыш в лотерею! В общем, завёлся я не на шутку. Такая страсть проснулась, что сам от себя не ожидал. И так всё хорошо у нас идёт со средствами защиты, о которых она заботится, и способы разные, и отверстия…
Такого у меня никогда не было.
Откинулся я на подушки, лёг в небытии, дыхание перевожу. А она ласково так, рядом комочком пристроилась. Лежит, мирно дышит, молчит. Пришёл я в себя и спрашиваю: «Ты знаешь, как тебя в институте зовут?». Отвечает тихо так, по-домашнему, голосом Настеньки из фильма «Морозко»: «Знаю, медузой Бледной». «Так ты меня узнала?!» – спрашиваю. «Конечно, – отвечает. – Я когда тебя в аудитории или в коридоре института вижу, места себе не нахожу. Нравишься ты мне, очень». Вот как бывает, а то думаю, почему она по имени меня называла. Я сначала не сообразил, а теперь дошло.
«Нечего себе, дела, – думаю. – Сам получилось на проститутку запал. И она на меня…». «Не переживай, – говорит она. – Я уже на тебя планы не строю. Да и время наше кончилось. Или ещё платить будешь?» Сказала, как холодной водой облила. Денег у меня с собой не было. Мы с парнями на час договаривались. Поэтому я быстро соскочил с кровати, принялся одеваться.
«Я тебя попрошу, не говори в институте обо мне. Если сможешь», – тихо так и спокойно говорит Бледная медуза. «Почему? У тебя хороший бизнес! Наши пацаны подтянутся…» А она отвечает: «У меня мама в онкологии. Ей дорогие лекарства нужны. Вот поэтому я здесь».
– М-да. Концовочка философская, – отозвался второй мужской голос. – Напомнила историю из родословной моего друга. Он рассказывал, как его родственнице в концлагере выдавали номерки для отправки в печь. Как и всем. Такой там был установлен порядок… А время было подхода советских частей-освободителей. Год сорок четвертый где-то. И вот дают номер смерти девочке, а мать понимает, что шанс выжить у ребенка будет, если отложить время, отодвинуть. Она идет к фашистам и предлагает себя по этому номеру. Педантичные немцы идут ей навстречу, и женщина прямиком вместо дочери отправляется в крематорий. Вот так! Мать погибает, а дочка выживает. И сейчас ещё жива. Сама эту историю мне рассказала. Тут мать за дочь отдала свою жизнь. А у тебя, получается, дочь – за мать…