Ядро данных неохотно выдавало свои секреты. Фрагменты информации, сильно зашифрованные и искаженные, медленно материализовались на экранах. Это был кропотливый процесс, но постепенно Авангард Коготь начал собирать воедино правду о миссии Инквизитора Хроноса и природе Безмолвной Конвергенции. Данные были больше, чем просто числами, записями и теориями. Они начали влиять на саму комнату, в которой они находились, влияя на реальность и материал способами, которые нервировали даже Малахи и Гидеона, представление, которое они видели только с силами Пустоты. Сам Силарис, наряду с Зефиром и Каэлем, также могли чувствовать это. Они чувствовали, почти, что стоят на краю пропасти, возвышаясь над чем-то очень темным и ужасающим, и что они каким-то образом всматриваются в область, в бездну, настолько глубокую, что она не имела смысла и не содержала ничего внутри. И все же они знали, что эта область реальна, была своего рода местом. Они изо всех сил пытались осмыслить и объяснить это друг другу, поскольку знали, что их психика, разум, даже слова, чтобы выразить это, подвергались испытанию и, казалось, исчезали по мере того, как они работали. Что бы это ни значило, это означало, что они на правильном пути и что их ждут и ждут большие опасности, чем они себе представляли. Силарис знал, что у них мало времени. Его догадка и интуиция снова оказались правы, даже если, как обычно, это будет стоить больших денег. Это также подтвердило многое из того, что оригинальные журналы подробно описывали и чего боялись о Конвергенции и их враге, но это действительно подтвердится только после того, как они закончат и переживут свое испытание, если такое вообще возможно.
«Безмолвная конвергенция… это не просто ересь», – сказал Гидеон, его голос был напряжен, когда он переводил необработанные данные, пытаясь сохранить концентрацию. «Это… слияние реальностей. Слияние материальной вселенной и сферы, которую они просто называют «Пустотой между звездами». Шепот».
«Существа внутри этой сферы… Рожденные в пустоте», – продолжал Малахи, его разум кружился от психической обратной связи, сопротивляясь развращающим щупальцам, которые искали приобретения в его разуме, подталкивая его к завершению этого, раз и навсегда, показывая неповиновение и сосредоточенность, которые никто не мог подвергнуть сомнению или преодолеть. «Они не демоны, не в традиционном смысле. Они что-то другое. Что-то, что не принадлежит и, возможно, связано с ним неестественным образом».
«Они существуют вне Варпа, вне света Императора», – добавил Кель, пока команда слушала. Кровавый ангел выглядел так, словно на него давил тяжелый груз. Кель уже сталкивался с демонами. Ксеносами многих видов. Это было нечто иное. Он чувствовал, что важно, чтобы они поделились этими данными. Возможно, они могли предупредить других или лучше подготовить других к такому типу войны в будущем. Что это могло сделать, что еще могло произойти, о чем они не знали, это должно было прекратиться сейчас и любой ценой. Но поверит ли кто-нибудь тому, что он или другие скажут о враге? У кого, собственно, даже были эти данные, кроме Хроноса. Кель боялся, куда приведет этот путь, как это уже было однажды. Ответ еще не полностью пришел от Силариса, который продолжил, его тон был мрачным, низким и полным осторожности.
"И Хронос верил, что эти артефакты, артефакты, за которыми они охотились, содержат ключ к… либо инициированию, либо остановке Конвергенции. Это не просто какая-то "вера", но на самом деле может быть очень ощутимой, постоянной угрозой для всего материального мира", – ответил Силарис. Его слова были тихими. Полный беспокойства, заботы, но также и сосредоточенности, который предложил команде их полное, необходимое внимание, и его понимание важности и ценности того, что они видели, слышали и стали свидетелями сейчас. «Там были ритуалы, которые нужно было выполнить. Это может означать, что у нее было больше знаний, чем было открыто, или что некоторые из ее команды знали больше и либо работали за, либо против этого самого плана. Мы уже видим сильные намеки на предателя или кого-то, кого она намеренно послала сюда с другой целью».
Он переместился и снова проверил журналы, остановившись там, где их предыдущая проверка показала имя и набор координат, и посмотрел на истребительную команду в обновленном свете. Он, казалось, немного дольше сосредоточился на команде, как будто нашел ответ, но не тот, которым он был готов поделиться или который ему понравился, пока. Он снова сосредоточился на своей текущей обязанности, объяснив, чего могла бы попытаться достичь инквизитор Хронос, ее цель, если это, на самом деле, было тем, что заставило ее предпринять действия, которые в конечном итоге, потенциально, обернулись против нее, предполагая, что эти данные верны и точны.
«Ритуалы требуют определенных мест… мест, где завеса между реальностями тонка. Места большого психического резонанса и силы, чтобы такое Сближение вступило в силу. Если эти места были частью цели Хроноса, у нее также есть враги, которые тоже ищут ее», – заявила Силарис, тяжесть их открытий давила на них. Он увидел это и переориентировал команду, удерживая их едиными и в строю, как и его роль как их капитана, как лидера. «Похоже, такие места, даже вся эта планета, не просто места, где реальность может слиться, но, возможно, могут служить для того, чтобы спрятать этих пустоторожденных или позволить им войти, каким-то образом, если мои предположения верны».
Но данные содержали еще одно откровение – откровение, которое поразило в самое сердце Империума. Следующий кусочек головоломки встал на место, показав, насколько ошибочной, насколько глубокой может оказаться потенциальная кроличья нора их путешествия, подтверждая гипотезу Малахи о важности их текущих усилий и задачи.
«Скрытый хор», – прошептал Зефир, читая фрагментарный текст, название которого он только сейчас понял, но, возможно, никогда не узнает его полный контекст, – «Они не просто мошенническая инквизиторская клика. Это никогда не была просто «группа предателей», которая вышла из-под контроля. Текст предполагает, что они… что-то гораздо более глубокое».
Он остановился, чтобы посмотреть, нашли ли другие какие-либо данные или записали их в разрозненных файлах, которые мало кто мог видеть. Кейл, Гидеон и даже Силарис с трудом понимали или действительно расшифровывали. Это выглядело как тарабарщина. Как будто они не могли, возможно, даже не должны были воспринимать или изучать слишком глубоко. Тем не менее, Зефир понял это, к большому беспокойству и удивлению других членов Авангарда Когтя, которые теперь пристально смотрели на него. Возможно, было даже больше таких скрытых, закрытых и секретных текстов, которые немногие из Караула Смерти могли когда-либо узнать или увидеть самостоятельно, только определенные глаза и подготовка, например, кто-то с навыками Зефируса, могут расшифровать, что делает его еще более важным сейчас, чем когда-либо прежде, если он переживет их испытание.
«Это подразумевает, этот текст, похоже, это была информация, скрытая от самого Хроноса, что они являются агентами Пустоты… работающими в Империуме, высоко. Очень высоко. Они повсюду».
Последствия этого заявления были ошеломляющими. Если Скрытый Хор проник на самые высокие уровни Империума, то никому нельзя было доверять. Сами основы Империума были под угрозой. Это подразумевало, что они все спланировали. И хотя это, как и многое другое сегодня, все еще оставалось неопределенным, они, возможно, даже манипулировали Караулом Смерти, чтобы он прибыл сейчас, и дали им еще большие намеки или данные для работы или следования, заставив Авангардный Коготь играть прямо в планах Хроноса и Скрытого Хора. Возможно, чтобы позволить им проникнуть еще дальше и шире, чем раньше, когда только они, через своих человеческих культистов, сделали это. Неужели это был их настоящий враг, задавались вопросом Силарис и другие.
«Мы должны предположить, что худшее – правда. Мы должны предположить, что враг, Пусторожденный или Хор, приложил руку к тому, чтобы привести нас сюда, – сказал Силарис.
В его голове роились ужасные возможности и вопросы, которые только больше данных могли подтвердить или исправить. Они уже опоздали? Им нужно было уйти. Планета скомпрометирована. Но распространилось ли это?
«Наша миссия изменилась. Эти знания, их цель гораздо важнее, или даже кто может быть в этом замешан. Мы больше не просто солдаты», – объявил Силарис, его голос был твердым. Теперь им понадобится нечто большее, чем простое рвение. Но если нет врага, которого можно увидеть. Если их собственные мысли, даже каждый шаг, могут быть уже их. Как может сражаться команда по уничтожению? И все же им пришлось. Как они могли сдаться, когда все может висеть на волоске, благодаря той силе, к которой они получили доступ в этой самой комнате.
«Если это не распространилось дальше, если есть шанс остановить это. Тогда нам нужно все это уничтожить, как было сказано, и сбежать. Предупредить их всех. Мы ускользаем с этим знанием, с этим доказательством и гарантируем, что Империум, наш Орден знает, на что способен настоящий враг и его настоящий план. Но это может быть возможно, все это испытание может закончиться прежде, чем мы начнем, – предупредил Силарис, пытаясь найти надежду, как и положено хорошему лидеру, скрывая страх, усталость, которая медленно угрожала охватить его и его психику. «Мы должны сосредоточиться, братья мои. Помните наши клятвы, нашего Императора, пусть это подпитывает нас на этом последнем этапе».
Но когда они готовились уйти, шепот усилился, сливаясь в один зловещий голос, который эхом отдавался в их разуме – голос, который обещал забвение и шептал об ужасающем, неизбежном будущем, о Конвергенции, истинном ужасе, которым были Рожденные в пустоте, теперь говорящие ясно. Впервые все они, в унисон, в одном разуме услышали его коварные, темные слова и план. И для каждого и каждого росло осознание и страх: Сущность Рожденных в пустоте, и, возможно, Хор через действия Хроноса могли быть на шаг ближе к их цели. Все началось здесь, или Рожденные в пустоте были намного дальше, чем они понимали. Это то, что пришло в голову Силарису ранее, то, что его интуиция и проницательность видели, но пока не могли раскрыть. Силарис, к своему стыду и беспокойству, еще не был готов принять или озвучить все последствия, но он знал. Они все могли бы сделать то, чего хотели Пусторожденные все это время, сейчас. С этим знанием наступил первый, настоящий момент ужаса для Авангарда Когтя, а также он стал поворотным моментом для Силариса. Он посмотрел на команду. Пришло время им действительно узнать.